Карточный долг

Утром Рокэ первым делом стянул с себя белье — он так и отрубился в нем, еще и на спине, хотя спал так крайне редко. Тело еще помнило, как ночью ему было хорошо, двигаться особо не хотелось, но голова была ясная. Он понял, что проснулся от того, что Ричард хлопнул дверью в ванную. Было еще довольно рано — Рокэ так обычно не вставал. Ему-то не нужно было успевать переделать за день миллион неотложных дел. Ричард заслужил по крайней мере хорошего завтрака — подумал он, вставая, раз уж спать не хотелось. На ресепшне вежливый мальчик принял у Рокэ заказ на овсянку, бекон и тосты с джемом. Почему-то казалось, что именно что-то такое подойдет Ричарду для начала дня. В номере была шаддиварка, и Рокэ заморочился, заваривая черный щадди без сахара со щепоткой корицы. Вокруг разлился приятный бодрящий аромат. — Ты просто чудо, Рокэ, — Ричард вышел из ванной в банном халате и с полотенцем на голове, принялся промакивать слипшиеся от воды волосы. — Шадди мне сейчас очень пригодится. Бариста в холле совсем не умеет правильно готовить. — Наслаждайся, — Рокэ чмокнул его во влажную щеку. — Какой ты у меня покладистый. Нужно было раньше трахнуть тебя в девчачьих шмотках! Рокэ закатил глаза. И чего Ричард дразнился? Совершенно же очевидно, что ничего сейчас у них не будет, иначе кое-кто опоздает на свою любимую работу, которая всегда на первом месте. — Сейчас завтрак подадут, — сказал он, чтобы переменить тему. Ричард бросил взгляд на настенные часы. — А это пожалуй что лишнее. В десять у меня встреча с Эстебаном Колиньяром, это мой однокорытник по Лаик, я вполне бы и шадди обошелся до тех пор. — Собираешься распивать с ним ящик касеры? — Собираюсь долго и нудно обсуждать условия сотрудничества. Приятности всякие потом, если настроение будет, — Ричард не заметил, как похолодел у Рокэ голос. — Но Эсте такой человек… любитель, скажем так, веселого времяпрепровождения. Помню, как же мы напились на выпуске из магистратуры… Айри, моя сестра, везла нас по домам, а мы на заднем сидении орали в окно чудовищно пошлые песенки. Ох, и долго же мне припоминали тот выпуск. Не хмурься так, Рокэ, что ты опять надумал? — Чему мне радоваться? — Рокэ зябко повел плечом. — Ты проводишь время с другими людьми, а не со мной. — Ты мог бы тоже завести себе друзей, — предложил Ричард. Он не видел в этом проблемы, похоже. Несмотря на вечную жизнь в дороге, до двадцати пяти встреч в неделю и дикую загруженность, Ричард легко сходился с людьми и, может, не дружил, но со многими приятельствовал. — У меня нет столько денег, сколько есть у тебя, чтобы всем нравиться. — У тебя есть синие как сапфиры глаза, южный профиль и грация кошки. Марселю хватает и меньшего — справляется одним острым язычком. — Опять Марсель, — начал закипать Рокэ. — Радостно тебе вечно упоминать при мне всех этих… миленьких и глупеньких! Та тётка из Сорбонны, Марсель, грудастая сестра твоего дружка! Какого черта ты с ними со всеми такой хороший? Ричард со вздохом отставил свой шадди. На лице у него читалась досада. — Послушай, дружочек, — морщась, проговорил он. — Не понимаю, отчего ты каждый раз так на это реагируешь. Продавцы, сотрудники ресепшна, секретари — даже твой препод по праву! Разве все они не улыбаются тебе? Не стараются быть милыми, чтобы тебя расположить? Тебе ведь и самому приятнее общаться с теми, кто хорошо к тебе относится. Я лицо своей фирмы, и есть у меня такая необременительная обязанность — быть дружелюбным с людьми, с которыми приходится общаться, чтобы те охотнее со мной сотрудничали. — Тебе не обязательно ко всем к ним хорошо относиться, — Рокэ сложил руки на груди. — Это ведь просто твоя работа! — Предлагаешь лицемерить двадцать четыре на семь? Люди не плохие, дружочек. Некоторые из них мне действительно нравятся. — Анна-Рената, например. «Люди злые, — думал Рокэ. — Людям на тебя плевать». Вся его жизнь была подтверждением этой горькой истины: никто не придет на помощь просто так. Никто не будет интересоваться тобой, если не почувствует от этого выгоды. Ричард — и тот проводил с ним время только потому, что получал от его вида эстетическое удовольствие… Люди по большей части не заслуживали к себе хорошего отношения. — Не в том же смысле, что и ты, — улыбнулся ему Ричард. — Вы с ней — удовольствия разного вида. И не вздумай сейчас швырнуть что-то на пол, Рокэ! Тебе не семь! Привыкай, что, если хочешь быть со мною рядом, не будешь ни единственным, ни на первом месте.