Кольцо с гравировкой «see you later»

Этот подонок отрезает чертов канат. –Я выиграю нам время.– с улыбкой на лице говорит кудрявый, будто не знает, что идёт на верную смерть. – Чертов ублюдок! Думаешь, что умереть будет самым лучшим выходом из ситуации, говнюк?– кричу я в след парню, надеясь, что он опомнится, но тот, лишь скрывается за тяжёлой дверью трейлера. – Эдди!– срываясь кричит Дастин, бросая верёвку из простыней. – Так, я постараюсь доставить тебя безболезненно, но каждая грёбаная секунда на счету, ладно?– получив утвердительный кивок, я выставляю две руки и настраиваюсь, стараясь как можно аккуратно отправить парня в изнанку. Из носа медленно течёт струйка крови, а ноги поддрагивают от напряжения, как только парнишка отказался по ту сторону, удерживать нужно было наоборот, от чего тяжесть начала давить на сердце, не выдержав, я отпустила руки, но Хендерсон был уже близко к земле, поэтому падения не было. Я же нашла стулья и быстро смастерив не сильно устойчивую конструкцию, со второго раза прыгнула в портал, больно ударившись лопаткой об металлический пол. – Алекс!– крикнул Дастин, подбежав ко мне, помогая встать. Прошипев что-то невнятное, я кое-как встала на ноги, потирая ушибленное место. Хромая, я быстро пошла к двери фургона, и выбежав с парнем, увидели ужасную картину. Демомыши окружили Мансона, сбивая того с ног. Я застыла. Показалось, что мир замер, никого вокруг нет, кроме меня и Эдди, который лежит на спине, и улыбается смотря на меня, пока мыши не закрывают его стаей. Слезы наполнили глаза, закрывая пеленой картинку, которая навсегда отпечаталась в памяти. Короткий, беспомощный крик вырывается из его уст, когда одна из летучих тварей беспощадно вгрызается в живот моего возлюбленного. Он сейчас умрёт… осознав это, я срываюсь с места, подбегаю и кричу, кричу, что есть сил, выливая всю злость и горе, выплёскивая всю энергию наружу, от чего кровь течёт из носа, глаз, ушей, пачкая и без того грязную, потрёпанную одежду. Кричу, срывая голос, падая на колени в темно–красную вязкую жидкость, сжимая ладони в кулаки настолько сильно, что ногти впиваются в кожу, оставляя полукруглые ранки. Дастин зажмуривается, закрывая уши ладонями. Слёзы, вперемешку с кровью измазывают лицо, но я не обращаю внимания, продолжая кричать пока не закончится весь воздух в лёгких. Под конец крика, мыши с неприятным звуком взрываются, ещё больше наполняя чёрную землю изнанки инородной жидкостью. Живые лианы начинают шипеть, извиваясь в разные стороны, но плевать на них, плевать на всё, кроме лежащего, кудрявого парня, который все ещё лежит. Пульс бьёт в висках, а усталость обрушивается, чуть ли не до потери сознания. Не смотря на это, я пытаюсь встать, когда с третьей попытки это не удаётся, начинаю ползти, пока Дастин не отходит от звука и не помогает встать, придерживая за талию. Кое-как дойдя до тела, я падаю на колени, беря лицо парня испачканными в крови руки. – Эдди…останься со мной Эдди, ты меня слышишь? Прошу…– хриплю я, заправляя непослушные кудрявые волосы за ухо парня. Напротив меня сидит Дастин, пытаясь завязать ткань на укусе. Мансон тяжело дышит, смотря на меня и улыбается: – В этот раз не сбежал, да?– все что сказал он, продолжая улыбаться. – Нет, не сбежал… Эдди ты герой…слышишь? герой… ей, ей пожалуйста, не закрывай глаза…– шептала я, не сдерживая слёз. – Это мой год детка… я чувствую это.– все так же улыбается.– Хендерсон? – Да, да мужик, я здесь.– отзывается тот со стеклянными глазами. – Пообещай позаботиться о моих овечках…–шепчет Мансон, закинув руку на шею Дастина. – Мы… мы выберемся отсюда, и ты сам продолжишь их учить, правда Алекс? – Конечно!– всхлипывая отвечаю я.– И ты выпустишься из этой чёртовой школы… и мы уедем из Хоукинса куда подальше на твоей тарантайке.–усмехаясь продолжаю я.– Только живи, ладно? – Я люблю тебя, Алекс, любил ещё с того момента, как ты впервые пришла в столовую, в своей розовой юбочке.– парень с трудом выпускает смешок, который сменяется кашлем. Гитарист аккуратно вытирает кровь, грязь и слёзы с моего лица, притягивая ближе, прикладывая свой лоб к моему. – И я… и я люблю тебя Эдди, ещё с того чертового дня, как ты шутил про бельевые корзины.– беру его щёки в руки, поддерживая голову. – Это один и тот самый день, детка.– тихо посмеивается кудрявый. Он трясущимися руками снимает кольцо на безымянном пальце, и кладет его в мою раскрытую ладонь, сгибая пальцы в кулак.– Это кольцо… носи его, пока ещё любишь меня. – Я всегда буду любить тебя, фрик Эдди Мансон. Глупо улыбаюсь, после чего осторожно целую парня в алые губы, чувствуя металлический вкус крови во рту. Мансон отвечает на него, немного углубив поцелуй. – Живи…прошу тебя…– шепчу я, отстранившись от Эдди.– мы тебя вытащим, обещаю. И мы вытащили, растратив все силы и угнав соседний фургон, но вытащили, приехав в больницу, в которой его тут же положили на каталку, с трудом оторвав меня от еле дышащего тела. После операции врачи, конечно же позвонили в полицию и целый наряд выехал за "сумасшедшым убийцей". Когда Мансон очнулся в больнице, его правая рука была прикована к перилам, а по левую сторону в кресле лежала измотанная я, накрытая колючими, но тёплым пледом. Кудрявый не хотел будить меня, но першение в горле вызвало кашель, от которого я тут же проснулась, вскочив с места. – Эдди…– шепчу, улыбаясь. Мои теплые руки ложатся на холодные щеки кудрявого, от чего тот льнёт к ним, как замёрзший на улице кот. – Я так боялась за тебя…– на глазах появляются слёзы, которые Мансон осторожно смахивает с моих щек. Большими пальцами поглаживаю его скулы, ощущая лёгкую щетину. Нежный, почти невесомый поцелуй накрывает искусаные губы гитариста, аккуратно углубляясь, боясь причинить боль парню, я продолжаю гладить лицо, мысленно прощаясь с любимым. За секунду дверь с грохотом распахивается и в больничную палату заваливаются полицейские, с направленным на нас оружием. Чёрт, ещё бы секунду, я не успела насладиться парнем и его запахом. – Мистер Эдвард Мансон, вы задержаны за подозрение в трёх жестоких убийствах молодых людей: Крисси Каннингем, Фредерика Бенсона, Патрика МакКинни, а также в возможном убийстве командира баскетбольной команды—Джейсона Карвера.– кричит темнокожий офицер полиции Хоукинса. – Прости.– шепчу я, смотря в карие глаза. Эдди не понимает, его же рано или поздно нашли и усадили б за решётку, за убийства, в которых он не участвовал, но кому это интересно? Главное побыстрее закрыть дело и продолжать просиживать задницу на мягком стуле в кабинете. Казалось бы, причём тут я? Поцеловав того в последний раз, я медленно встала с поднятыми руками и выпалила то, чего не ожидал никто: – Это я.– пожав плечами "сдалась" я . – Ч…что?– потрясенный моими словами переспросил кудрявый. Поворачиваюсь на голос любимого и улыбаюсь, слёзы текут по моим щекам, падая на белоснежное платье, которое одолжила мне Нэнси, ведь все мои вещи были в крови и слизи. – Это я убила их всех.– повторяю я. Мне страшно, руки трясутся, но голос остаётся таким же стальным. – И позвольте узнать как и за что вы их убили?– насмешливо произносит офицер, немного ослабляя хватку на глоке. – Я возвращалась ночью с тусовки, к дому было далеко, поэтому я решила заехать к Эдди, моему парню.— начинаю свой выдуманный наперед рассказ, зачем я его подготавливала? Всё просто–я реалист. Ещё с самого начала я поняла: он обречён. Как бы мне этого не хотелось,но никто не поверит в существо, которое мысленно ломает кости и вылавливает глаза, поэтому я начала думать. Как спасти этого лохматого фрика? И я придумала. – Алекс, не нужно… прошу. – вызывал кудрявый, из-за чего моё сердце сжалось, кажись, до атома. Но я продолжала, ради него. – В окне я увидела его с той блондиночкой… Крисси вроде? Такая злость захватила меня, ведь Мансон мой, и только мой, поэтому когда он отошёл в туалет, я принялась лезть в окно, взяв перед эти молоток дяди Эдди, Уэйна Мансона, и начала ломать ей кости, заранее всунув платок Эдди, чтобы она не кричала.– мне было отвратительно от самой себя, но ничего не поделаешь, нужно довести дело до конца.– а потом я убежала. Так же было и с Фредом, он написал статью по D&D, а мой парень со своей командой играл в нее, поэтому я безжалостно убила его на дороге, около леса. Патрик, с ним было потяжелее, ведь около него был Джейсон, который почувствовав страх, вытащил из озера тело МакКинни и убежал в лес. С каждым моим словом, лицо офицера теряло весёлые нотки, а руки всё крепче сжимали ствол. Он поверил. Указав на меня, полицейские сразу же нацепили наручники, на руки за спиной и увели из комнаты. – Нет, Алекс, прошу!– кричал Мансон, но уже было поздно. Взглянув в последний раз на возлюбленного, я одними губами произнесла «Я люблю тебя, Мансон» Идя по белому коридору, я кусала свои губы, и нервно крутила на безымянном пальце последнее, что осталось от Эдди– Кольцо с гравировкой «see you later».