Ты была права, моя Алекс Вонка…

POV Вилли Вонка Алкоголь… единственное утешение, единственный знакомый, единственный друг… Друг? Почему именно это всплыло у меня в голове. Боже. Что я думаю?! Друг. Это человек на которого я могу положиться. Которому я верю. У меня был друг… вернее пере… друг… и недо… девушка… как передружба и недоотношения. Мы зависли на этих двух этапах, будто боясь. А мы ведь и вправду боялись. Боялись потерять головы. Боялись просто жить. А потом судимость, ругань и… алкоголь. Я потянулся за хрусталём с напитком. Он чуть не упал, если бы я его не поймал… как Алекс… как она… если бы я не поймал ее во время нашего первого танца… она бы упала. Ее красное платье… Боже… как оно идеально подходило к ее волосам, к ней самой. Этот красный длинный подол, в котором переодически путались наши ноги в ритме танца. Эти маленькие нежные ручки, которые были у меня на плечах, во время танца. Как она тогда стеснялась… а я боялся испортить атмосферу… Да что ты будешь делать! Я не хочу ее видеть! Не хочу ее знать! Я ее не знаю! Она мне никто! Ничего не будет между нами! Она была… Она была прекрасна… она была единственной… она была единственным нужным мне человеком, как кислород нужным. Той самой… я не верю в переплетение судьб и так далее, но, видимо, наши нити не даром переплелись. Она была предательницей! Это всё она! Воровка! Если бы… Если бы ты,оболтус, думал лучше… она бы сейчас была тут! Она была бы с тобой! Она бы не страдала! Хотя. Кто знает, может ей было бы хуже… Я люблю переодически помечтать… а кто не любит? Как-то однажды один умпа-лумп в шутку казал, что я их король. Конечно я посмеялся, да и умпа-лумп был ещё совсем кроха по их летам, но почему-то эти слова засели в голове… Раз я король… рядом должна быть королева… моя королева… Почему-то при этой мысли всегда всплывала Алекс… только она. Не Карина! Только Саша. Саша, в бардовом костюме «миссис Вонки», в котором она предстала перед людьми. Представилась картина, как она стоит возле моей правой руки и держит ее. Она бы впрямь была бы моей правой рукой… нет! Не подумайте! Она мне тут не для работ на фабрике нужна! Просто, сами подумайте. Мы поженимся… Алекс Вонка… звучит. От одной только этой мысли всё внутри замирает, а рой мурашек бежит по спине. Возвращаясь в кабинет, я бы всегда получал нужную дозу успокаивающих объятий… и знаете, я даже купил кольцо. Спешу? Знаю. Я просто хочу быть с ней. Хочу делить ужины с ней у Баккетов. Я бы спустил все звёзды с неба, если бы она захотела. Если бы захотела Алекс Вонка… От этой мысли я усмехнулся и отпил крепкий напиток. Эти крепкие объятия… Как-то однажды, она в шутку сказал, что я не с могу без этих объятий, если она уйдёт из моей жизни. Это была зима, тогда мы только были знакомыми, ничего толком не значащими друг для друга. Конечно, всё это было сказано с подколом, чтобы я посмеялся и сказал, что она не исчезнет. В прочем, я так и сказал. Обнял. Но… Боже, Алекс! Что ты делаешь со мной?! Я действительно не могу без этих объятий! Я действительно не могу без тебя! Ты была права! В сотый раз… была права. Я обречён тобой… сладости не продаются толком, да и не делаются. Если бы ты захотела, я бы создал отдельный вид сладостей, только для тебя, свет мой… моя Алекс Вонка… Я прошёл в ее комнату. Люблю переодически здесь сидеть. В воздухе остался шлейф ее духов. Сладкие, с нотками горечи. Прям как ее характер: при своих - мягкий, сладкий, словно молочный шоколад, а при новых людях - резкий, пугающий, как горький. Иногда я засыпаю на ее кровати, обнимая подушку и представляя, что это она… и сны, поверье, снятся самые лучшие и самые сладкие. Сейчас я просто присел на край кровати. На столе лежала какая-то бумага. Я подошёл и взял ее в руки. Там был стих, с пометками и подписями. «Я помню зиму, Помню снег, Я помню злость, обиду, гнев…» Я читал вдумчиво, (ну… на столько, на сколько позволяло моё сознание под градусом…). Она уже давала мне прочитать этот стих. Ее личное сочинение. Почерк мелкий, каллиграфический с разными завитушками. Чем-то напоминает мой. Алекс всем напоминает меня. Не знаю чем. Толи внешностью, своим коре, толи характером. Я помню однажды она рассказала мне о своих мечтах… мечтах побывать в Париже, добиться мировой славы, хотя, мне кажется, что она уже добилась этого. Я был готов хоть на следующий же день купить два билета в Париж, но, видимо, была не судьба. Тогда были золотые билеты. Тогда был Марк… да, он есть и сейчас… Тогда было… совсем не до Парижа. Но мысленно, я поклялся ее туда свозить. Она увидит и Париж и Италию, если захочет. Всё, что захочет моя Алекс Вонка… -Беда твоя… и смерть моя…- это я умудрился прочитать вслух.-Смерть моя…- я помедлил. Повернул голову в сторону кровати, на которой сидел ее плющевой мишка, которого умпа-лумпы так старательно зашивали. Я положил этот лист на место. -Ты была права… Алекс Вонка… беда твоя… и смерть моя…