Милосердие не предлагать

Наконец-то добравшись до госпожи Астарот и войдя под защитный купол я облегченно выдохнул. С одной стороны нам сказочно везло, а с другой я точно знал, чьи усилия обеспечивали мне это везение. Без Ратии я и надеяться не мог на то чтобы добраться сюда, а это ведь был не самый эпицентр битвы, опасная, но пока еще периферия, хоть враг и пытался пробиться в нашу сторону. — Крэа! — Шодмер поспешил ко мне, с интересом глянув на изменившийся вид, но всполошился как только обнаружил, что я ранен. На меня тут же было применено одно из его лечащих заклинаний, хотя я предпочел бы чтобы он меня поцеловал, сработало бы куда быстрее. — Где вы были так долго?! — строго спросила Астарот, смотрела она почему-то только на Ратию, так что я не стал вмешиваться. А Проклятый Охотник и вовсе не стал отвечать, глянув на небо, где все еще почти в буквальном смысле кипел бой двух падших. Госпожа посмотрела туда и очевидно сменила гнев на милость: — Спасибо, что спасли Кэтэва. — Его подвиг ситуацию все равно не разрешит, даже если ему удастся остановить Ваала, — возразил Ратия. — Астарот, ты должна открыть врата. — Что?! Нет! Оборона справляется, особенно после того взрыва, и если Ваал проиграет, мы победим, они все понесут наказание! — Смерть на Земле будет их наказанием, госпожа, — возразил я, поддерживая Ратию, — пускай убираются на Землю, воюют с ангелами, штурмуют Небо и Эдем если так хотят. Очевидно что это не переворот, это побег, неважно каким лозунгами они прикрывают свое малодушие. Ваал единственный из них у кого здесь был план и амбиции. Ему нужен путь наверх, даже если все они до последнего проложат ему его своими жизнями. — А вы хотите удержать, теми силами, что у нас есть, почти половину населения Островов. Это слишком большая цена за то, чтобы разобраться с виновными, — поддержал нас Шодмер. — Когда они поймут, что зажаты, то станут отчаянно защищать свои жизни. Это превратится в затяжной конфликт, в партизанскую войну. Ни одна из сторон не обрадуется подобному, — подхватил я, надеясь что одних слов, голоса разума, может оказаться достаточно чтобы убедить ее. Мы могли применить Голос, каждый из нас, но мне крайне этого не хотелось. — Вы трое сговорились! Подарить им благополучный выход после того, что они сделали с Островами? С МОИМ Лимбом? Нет, я не стану этого делать! — возмутилась госпожа и отвернулась от нас, словно мы были чем-то вроде ее советников, слушать которых было совсем не обязательно, особенно когда их мнение не совпадает с ее желаниями. Мы трое переглянулись. Очевидно Астарот недооценивала то, какими убедительными мы можем быть, или считала, что мы не посмеем поступить с ней так. — Вам бы стоило послушать этих детей, — произнес появившийся у края щита Король Бэлет. — Если три Голоса на чем-то настаивают с невиданным единодушием, говорят ли они от себя или есть в этом воля Его? — Спросил он, лукаво сощурив глаза, а в следующий момент, когда Астарот уже приготовилось сражатся, личина исчезла явив миру привычный облик моего отца. — Данталион?! Как ты… мне сказали что ты погиб, — произнесла госпожа Лимба, мрачно глянув на нас с Шодмер. Мы со змеем в единодушном порыве пожали плечами. — Не злись на них. Я попросил их об этом, — невозмутимо ответил он, — кто-то ведь должен был позаботится хоть о части штурмующей твой дворец армии. Приятно, что удалось захватить и какие-то из сил Белиала. Давно не виделись, Иштар, — произнес он поклонившись. — Истинно так, — кивнула она, повев рукой, приглашая его зайти под защитный барьер. Как только он это сделал, я тут же бросился к нему искренне радуясь тому, что он цел и невредим. Отец принял меня в свои объятия так же как и всегда, но при этом мысленно произнес: «Ты слишком рисковал, Крэа, попытавшись избавится от формы таким образом». «Времени, и выбора не было, к тому же я всецело доверяю Ратии, но как ты узнал, что она была именно разрушена?» — изумился я подняв к нему лицо. «Почувствовал», — односложно откликнулся он, вслух интересуясь у Астарты не изменила ли госпожа еще свое мнение. В первый момент я решил, что это ничего не объясняет, но потом вспомнил. Лист из книги, который Герцог отдал мне! Он был его частью и я про него совсем забыл, а росянка вообще про него не знал, поэтому разрушил и его. От такого ужасного упущения с моей стороны я почти готов был плакать если бы мог. Ему пришлось пережить из-за меня такое, потерять часть себя, пусть и крошечную. Если бы только его нерадивый сын был чуточку умнее и осмотрительнее. А ведь ему еще приходилось личину сохранять и приказы вражескому войску отдавать. «Я забыл о нем… Совсем забыл… прости меня отец», — печально склонил голову я. «Сейчас есть более важные дела», — строго ответил он. — «Но когда они завершаться, тебе прийдется очень постаратся, чтобы загладить эту оплошность». Двусмысленный тон, с которым было сказано последнее предложение вызвал у меня приступ острой любви к моему милостивому Герцогу. Отец всегда был слишком снисходителен к моим ошибкам и слабостям. Даже сейчас, когда я действительно заслуживал наказания, это не было наказанием и вовсе. Уж он то может не сомневатся, я буду. Особенно теперь, когда я больше не был ограничен единственной формой. К моему удивлению слова Данталиона о том, что это тоже может быть часть плана Утренней Звезды, подействовали на правительницу Лимба лучше всех наших с росянкой убеждений и голоса здравого рассудка в лице Шодмер. Даже наши силы не понадобились. Теперь я ощущал какую-то возникшую в ней убежденность с легкой примесью фанатизма. Этому я не слишком огорчился, не важно какими убеждениями она станет руководствоваться, главное что это сработало. -Терпеть не могу когда ты так омерзительно прав, Данталион. Впрочем это не объясняет почему ты здесь и настаиваешь на открытии врат. Вряд-ли для того чтобы поддержать свое дитя, пусть он и Голос, — вздохнула она очевидно уступив нашим общим доводам. — Я тоже собираюсь попасть туда, — невозмутимо ответил мой Герцог. Услышав это я вздрогнул, а Астарот изумилась уже вслух. — Тыыы? Но почему? Разве ты не был всегда предан Утренней звезде? — на мгновение она напряглась осознав, что прямо рядом с ней уже под барьером мог оказаться предатель. Мэрири слишком далеко чтобы ее защитить. Могла ли ее ведьма или она справится с моим отцом. Ее взгляд обратился к Ратии, но тот даже не дернулся, меланхолично наблюдая за тем как там внизу, в отдалении, толпы демонов рвут друг друга на части. Однако в следующее мгновение отец вновь заговорил развеяв ее сомнения: — Именно поэтому. Кто то должен выяснить для Него, что произойдет со всем остальным, когда Он завершит творение. Увы вопрос слишком значим, чтобы оставить его без ответа, — произносит он и госпожа понимающе кивает. — Но это же путь в одну сторону! — не способный совладать со своими чувствами, восклицаю я. Мой Герцог так важен для меня, столь дорог, я не могу позволить ему уйти. Не могу его потерять. Я ведь могу приказать ему остаться! Стану ли я? Смогу ли поступить так с тем, кого люблю столь сильно? — Не для меня, — легко и невозмутимо отвечает отец и все мои ужасные, кощунственные, мысли разом спотыкаются превращаясь в сумятицу, — потому что у меня есть ты, лучшая часть от меня, мое дорогое дитя, — доверительно произносит он, нежно погладив меня по щеке. — Ты мой якорь, моя путеводная нить, благодаря которой я найду путь в творение Люцифера. Не печалься о нашей разлуке, она не будет слишком долгой, но это то дело, которое должно быть сделано. Мы встретимся вновь, Крэа, в Его творении. Я сдался ощущая боль предстоящей разлуки, страх за него и понимание, что спорить бесполезно. Кто-то действительно должен быть там «с наружи», чтобы засвидетельствовать то, что произойдет и вернутся к нам с этим знанием. Но почему это должен быть именно мой Герцог?! Возможно он сам желает этого и вызвался отправится добровольно. Мысль об этом не помогла мне примирится с разлукой или сделать это чувство проще. Если бы я только мог быть связан с ним как с другими Голосами, по крайней мере ощущать где он, что с ним. Тем временем Астарот применив какую-то свою магию, уведомила весь Лимб, что она открывает Врата на землю и все глупцы, жалкие трусы, мерзавцы и предатели могут выметаться прочь. Это первый и последний их шанс, после того как она закроет Врата — назад пути не будет. Она больше не откроет их вновь ибо Великое Деяние близко к завершению и она больше не позволит ничему его нарушать. На самом деле это все еще, наверняка, значило как минимум годы, но я был уверен, что без лишнего «балласта» перенасыщенного отжившими свое идеями и глупыми грезами о мести, Острова спокойно переживут этот срок. Переживу ли его я без моего возлюбленного Герцога? — Я буду ждать твоего возвращения, отец. Надеюсь ты не заставишь своего любимого сына переживать твое отсутствие дольше, чем это будет необходимо для завершения дела? — вздохнув интересуюсь я. Теперь, когда мой рост изменился мое и его лица были почти на одной высоте. — Ни мгновением дольше, — тихо произносит одно из его лиц у самого моего уха. — А еще мне нравится твой новый облик. «Я слишком желаю насладится им, чтобы задержаться там сверх необходимого», мысленно прибавляет он, подарив мне столь сладкий поцелуй, коварное обещание большего и долгую муку ожидания. Почему мы должны были расстаться сейчас и именно так. Пусть всего лишь на время. Дни нашего с ним расставания делали меня несчастным, а теперь речь была о годах! Я ведь сам только вернулся из похода на Землю, только чтобы разлучится с ним снова. Увы, это не та вещь которую можно было отложить и мы оба это знали. — Я надеюсь вы двое присмотрите за ним? — спросил Данталион обратившись и к Ратии и к Шодмер одновременно. В ответ оба кивнули. Змей вообще не мешался в наши милости, за столько лет для него они стали серой обыденностью. Ничего интересного, проходите дальше. А вот что думал об этом Ратия я не знал, но выясню со временем. Теперь у меня будет масса времени в разлуке с отцом, чтобы выяснить не только это. — Хотел бы я доверить тебе Герцогство. Уверен, ты бы хорошо позаботился о нем, но тебя ждут на Острове, — нарушает ход моих мыслей Данталион и я немного смущаюсь. — Ты ведь не будешь против, если мы доверим это Шодмер? — спрашивает он. Предложение отстранявшее меня от наследного управления герцогством. Никто бы в Аду не понял моих мыслей, узнай, что я этому рад. Слишком много труда, ответственности, обязанностей, суеты — всего чего я мечтал избежать. Сейчас, когда так много падших и демонов погибло или покинет Бездну, осталось так много свободных пространств. Я бы охотно занял небольшой город, был титулован Маркизом, тихонечко занимался своими делами, до тех самых пор пока Утренняя звезда не призовет нас завершить его творение. Но почему Твердь? Не думаю что Утренняя Звезда собирал бы голоса там как минимум до начала творения мы могли обитать где вздумается. Очевидно Герцог снова знал куда больше моего, что-то чего я еще не успел понять. — Нет, я не против. Он командовал твоими отрядами пока мы искали Бельфегор. Уверен он хорошо с этим справится. «Не будет слишком счастлив, так как предпочел бы книги и тишину, но в последнее время в его взаимодействии со внешним миром наметился прогресс. Может быть это шанс его закрепить, " — мысленно хмыкнул я. — Но какое я имею отношение к Тверди? Не понимаю. — Тот путь который ты выбрал, ждет тебя там, — мягко улыбнулся он, вновь оставив меня в замешательстве. Взгляды большей части его лиц обратились к поединку Ваала и Кэтэва Мэрири. Я поступил так же открыв глаза, решив, что хочу запомнить это, а еще увидеть моего возлюбленного Герцога на прощание. Врата раскрылись и в них хлынул поток демонов и даже некоторых уцелевших в этой свалке чертей. Я видел множество знамен подчас весьма неожиданных. Похоже наше расследование выявило далеко не всех предателей. И все же их было несколько меньше чем я боялся, впрочем количество погибших с обеих сторон все равно будет большим. Среди реки движущейся сквозь врата промелькнула и здоровая туша бабулиного зверя и хрупкие фигурки сестер. Их было много и они послушно следовали за ней. Они были единственными за кого я действительно переживал, их уход ударил по мне больнее всего. Блудницу мне было не жаль совсем, а вот на что она обрекла дочерей думать было страшно. Сцепившиеся в смертельной схватке Ваал и Кэтэв Мэрири тоже вылетели сквозь врата. Не Бог вытащил туда демона Полуденного зноя продолжать свой поединок уже на Земле. Астарот тихо вскрикнула, протянув руку словно пытаясь схватить маленькие фигурки вдалеке. Мгновение и они ускользают навсегда. В отличие от моего Герцога Мэрири не вернется. В глубине души госпожа это всегда знала. — Такой огромный потенциал, так никогда и не реализованный… — хмыкнул отец. — Его время еще не пришло. Нас там не будет чтобы увидеть, но может тебе доведется, — ответил я, на высказанную вслух мысль моего Герцога. — Эту старую ошибку давно следовало исправить, очевидно пребывание здесь почти убило его, — кивнул он, на несколько коротких мгновений обняв меня крепче, не желая отпускать. Интересно, сожалел ли он, в этот момент, что я какая-то отдельная от него часть? Я — сожалел. — Похоже пора отправлятся и мне, — сообщил Данталион, когда поток покидающих острова иссяк. На это я лишь сильнее обнял его в ответ и попытался передать еще столько благодати сколько мог. Больше не ощущая никаких препятствий. Мое тело не бунтовало, чему я был сказочно рад. Если бы я знал, что это может быть так легко и непринужденно — напросился бы к Ратии раньше. — Береги себя, мой дорогой Герцог, и скорее возвращайся ко мне, — попрощался я, наконец-то выпустив его из объятий. — Где бы я ни был, я всегда останусь неразделимо связан с тобой, мое прекрасное дитя, — мягко улыбнулся он и попрощавшись с остальными покинул защитный барьер взмахнув крыльями и последовав за покидающими Бездну демонами. Один, даже не взяв никого из свиты с собой.