Тьма

Раст плавал в темноте. Он снова чувствовал себя как в Каркосе, где он едва не умер. Тогда он лежал на земле, его голова была на коленях у Марти, и он смотрел вверх на огромную воронку, затягивавшую его внутрь. Он тогда боялся, что время - это и правда плоский круг и ему придется возвращаться в это отвратительное святилище раз за разом и без конца переживать эту жуткую боль. Нынешняя тьма похожа на ту, но она все же другая, более холодная и давящая. Раст лежал в кровати и не мог пошевелиться. Тьма начиналась где-то под потолком и плавно спускалась к нему, обволакивая со всех сторон и едва позволяя дышать. Расту казалось, что он переживает приступ клаустрофобии, хотя он никогда до этого не боялся замкнутых пространств. Но сейчас, когда он лежит и собственное тело ощущается им как каменное, он снова начинает понимать каково это - испытывать ужас. Сердце его колотилось где-то в горле, Раста оглушал этот стук. Он хотел бы закрыть глаза, но не мог, как не мог шевельнуть хотя бы пальцами правой руки. В мозгу лихорадочно проносились воспоминания о Каркосе, о том месте, где умер Рэджи Леду, о фотографиях мертвых женщин и детей в архиве... Он тогда понял, что в конце все испытывают облегчение и смирение. Он думал, что когда настанет его черед завязать с этим ужасным круговоротом насилия, которым являлась его жизнь, то с ним будет точно так же. Он смирится и просто скользнет во тьму, как это сделала София, как это сделал его отец. У него почти получилось, должно было получиться, но что-то пошло не так. Он проснулся и первым, что он увидел перед собой, было лицо Марти. Он вспомнил, как Марти ухмыльнулся и сказал ему никогда не меняться. Как притащил ему симпатичную коробочку с сигаретами и как увез его той ночью из больницы, хотя потом еще пару дней ругался, что не надо было этого делать. Стоило вспомнить об этом и дышать стало немного легче. Секундой позже он услышал, как скрипнули пружины матраса, и что-то согрело его плечо. Это было не прикосновение, просто поток теплого воздуха, но теперь Раст мог видеть сквозь тьму. Очертания предметов понемногу возвращались, и теперь Раст понимал, что тьма не абсолютна. Штора на окне слегка колыхалась от потока воздуха с улицы, у окна он видел очертания кресла и сваленную на него одежду. Рядом с ним, ближе к кровати виднелась тумбочка, а у противоположной стены Раст видел край комода. Привычные вещи вокруг немного успокоили его и он решился посмотреть на потолок. На потолке лежал отсвет от окна и Раст четко видел светильник с дурацким вентилятором. Если тьма, что придавливала его к кровати и была, то где-то по углам, где Раст не мог, да и не хотел ее видеть. Плечу все еще было тепло и теперь, отойдя от внезапного приступа паники, Раст примерно представлял, что увидит, если опустит глаза. Марти лежал рядом, съехав во сне головой со своей подушки. Совсем недавно он перевернулся на другой бок и теперь дышал Расту в плечо. Не слишком близко и не касаясь его, но обозначая свое присутствие. Раст даже усмехнулся про себя. Марти приволок его к себе домой после больницы, как впрочем и собирался. Раст пробовал возражать, но толку от этого было немного. Он тогда был еще слишком слаб и явно переоценил свои силы, когда решил выписаться раньше времени. Но дело было не только в этом. Марти, когда ему это было нужно, умел быть настойчивым, а уж упрямства ему и в лучшие времена было не занимать. Бороться с ним Раст не видел особого смысла, в очередной раз подумав, что Марти не его пытается облагодетельствовать, а просто стать хорошим в своих собственных глазах. Мол как же, не могу же я бросить в одиночестве своего бывшего напарника, которому некуда идти. Раст даже как-то высказал это вслух, но Марти только выдохнул и отмахнулся от него, мол думай что хочешь, а сам потом не смотрел на Раста аж целых полчаса. Больше они об этом не говорили. Марти за него боялся. Его страх выражался в местами чрезмерной заботе и опеке, но говорить об этом он не хотел. Да и не нужно было, все читалось и так. Марти боялся, что с Растом опять что-то случится, или Раст что-то с собой сделает преднамеренно. Раст пытался ему объяснить, что в его случае суицид - это не выход, но Марти ему не поверил. И правильно, потому что Раст тогда сам себе тоже не поверил. Марти не отходил от него ни на шаг. Первые несколько дней после больницы он все время маячил где-то поблизости, и его присутствие действительно отвлекало от мыслей о том, куда закатилась жизнь Раста и почему все это не закончилось, когда должно было. Чуть позже, когда Марти начал хоть немного ему доверять, он стал ненадолго уходить из дома. В основном в аптеку и в супермаркет, откуда он довольно быстро возвращался, но за те час-полтора, пока Марти не было дома, на Раста иногда что-то находило. Будто он возвращался в свое детство и боялся, что отец уйдет и больше никогда не вернется, как ушла его мать. Как позже ушла Клер. Несколько чудовищно долгих минут Раст действительно боялся, что Марти ушел, чтобы не вернуться и выдыхал с облегчением только когда слышал как Марти возится с замком у входной двери. С одной стороны его пугала эта привязанность к Марти, хотя с другой это было очевидно и вполне ожидаемо. Марти не смотря ни на что, был единственным, кому Раст мог безоговорочно доверять. Ну и конечно только Марти был способен терпеть все его странности, так было и семнадцать лет назад, так оставалось и по сей день. Не удивительно, что это подкупало. А еще Марти был очень простой и понятный. Местами это ужасно раздражало, но Раст не мог не признать, что иногда именно за это он Марти и ценил. В мире должны быть простые и понятные вещи, чтобы хоть немного стабилизировать творящееся в нем безумие. Раст не очень в это верил, но возможно именно простота Марти и не давала Расту окончательно сойти с ума, а это было важно, потому что второй раз он бы не смог вынести психиатрическую лечебницу. Это Марти притащил его наверх в свою спальню и объявил, что Раст будет спать здесь. Раст открыл было рот, чтобы сказать все, что он об этом думает, но Марти посмотрел на него и сказал: - Даже не думай возражать. У меня нет второй спальни, а на диване ты спать не будешь. Раст тогда и правда захлопнулся. Он понял то, чего Марти тогда ему не сказал. Пока я вижу тебя, с тобой ничего плохого не произойдет. Марти настолько сильно боялся за него, что пытался присмотреть за ним даже во сне. Он всегда реагировал, когда Раст вставал с кровати. Марти конечно притворялся спящим, но Раст знал, что он просыпается и слушает, пытаясь определить все ли хорошо. Раст бы ему никогда не сказал, но были моменты, когда мысль о том, что Марти не спит, помогала ему спокойно вернуться в кровать, а не поддаться мыслям вертевшимся в его голове с самого возвращения в мир живых. Раст действительно думал, что это какая-то ошибка. Его жизнь должна была закончиться именно там и тогда, в Каркосе, где он выстрелил в затылок Желтому Королю. Дело всей его жизни было завершено, у него не осталось никаких долгов, все, кого он любил, были мертвы. Он думал, не осталось ничего, что должно было бы удержать его здесь. Но он все же не растворился во тьме, не ушел вслед за дочерью и отцом, а проснулся и увидел перед собой Марти. Кто знает, может быть, это и был ответ. Марти лежал на боку и дышал ему в плечо. Так, будто никуда не уходил, будто был здесь всегда. Марти был частицей порядка в хаосе, который представляла из себя жизнь Раста, проблеском света в чернильной тьме. Может быть, поэтому я все еще здесь, думал он, слушая, как Марти дышит во сне. Может быть, не все те, кого я люблю, мертвы. Раст нашарил под одеялом руку Марти и неловко сжал его пальцы. Через несколько мгновений расстояние между ними сократилось и Марти уткнулся носом в его плечо. Раст знал, что тьма еще вернется, что возможно она будет возвращаться всегда. Но пока он ощущал присутствие Марти рядом, он понимал, что сможет ей противостоять.