Сливовый джем или Береги пальцы - шипы бывают острыми

Где лежат краски.  Как бы ни хотелось это признавать, но ваши силы закончились где-то на полпути от кухни к гостиной, равно как и время.  Уже восемь, а убрано только в коридоре да большая часть кухни может похвастаться относительным порядком.  Пошкрябав затылок Папирус глянул на тебя умоляюще, прогудел жалостливо. — Я больше не мооооогууу, меня уже хребееет болит, у меня он никогда не болел т/и!  Давай доделаем все зааавтра.  Вздохнув ты приподняла брови и спросила напрямую единственное, что беспокоило и расстраивало одновременно, вы не сможете смотреть фильм в том бардаке. — Папс, ты видел свою гостевую?  Там же сесть негде!  Ты предлагаешь смотреть телевизор стоя? — …эм-м нет, конечно нет...я думаю мы можем...ну, я знаю как это звучит и не подумай ничего такого...просто у меня есть еще один телевизор...он аммм...он в спальне ...мы могли бы...  Ой мамочка, не знай ты друга так хорошо, то приняла бы это предложение за попытку развести тебя на горячую ночку! Не самый худший вариант подката, что тебе встречался, кстати.  А почему нет?  Интересный фильм, холодное пиво, остывающее сейчас в холодильнике, двое в одной кровати...гм?   Глупое желание пошутить было просто непреодолимо: — Эй Папирус, все хорошо, слышишь меня?  Знаешь, я обычно не ложусь в постель на первом свидании, но ты очень мил... и я так подумала… я не прочь немного расслабиться… с тобой. — и для большего эффекта повела нежно плечом и облизнула верхнюю губу.   Ааааа, надо было видеть это выражение лица!  Глазницы пустые и круглые… шокированный скелет даже дышать забыл, неясный хрип вырвался из приоткрытого рта. — Ч..что?  Т/и, я...  Ах-ха, не в состоянии больше держать это в себе ты взорвалась смехом почти сгибаясь пополам. —  Ты бы видел себя со стороны, ох Папс!  — тихо пропищала ты.  — Дыши Папирус, дыши, омг.  Я просто пошутила! Ты так легко купился!  Папирус казалось весь фиолетовый закрывал лицо руками.  — Заткнись т/и, это было жестоко! Совсем не смешно. Ну и чувство юмора у тебя… — продолжал сокрушаться монстр, растирая все еще фиолетовые щеки. Не в состоянии успокоится, тихо посмеиваясь, ты с идиотской ухмылкой продолжила, фыркая и вытирая слезинку, что выступила от приступа хорошего настроения.  — Ну!  Показывай свое ложе, Казанова... надеюсь оно достаточно широкое и там хватит места на двоих, потому что если нет… – глядя прямо в глаза поиграла бровями ты — …чур я буду сверху! — О Азгор милосердный, т/и, перестань пожалуйста! — Но я еще даже не начинала! — Т/И!  Я сейчас выгоню тебя на улицу, или наберу Санса! Пусть он тебя успокаивает.   Последний аргумент подействовал на тебя, словно ведро холодной воды, ты тут же передернула плечами.  А младший скелет грустно покачал черепом, брата он любил, на самом деле, ему было немного обидно. Несмотря на его грубый гнусный характер, за холодной жестокой личиной скрывался так хорошо ему известный Бро, который всегда защитит от нападок других и поддержит в любой ситуации. Заботливый. И младшему скелету иногда очень хотелось, чтобы и его новая знакомая узнала эту сторону Санса, но что толку молча хотеть? Нужно исправлять ситуацию.  "Возможно я расскажу тебе немного о нем... надеюсь Санс не обидится на меня…" решил для себя Папирус и подмигнув направился в свою спальню.   — З-заходи, можешь прилечь если хочешь, как видишь места нам хватит. — Папс повел рукой в ​​сторону, указывая на наверное самую огромную кровать, которую тебе приходилось видеть в своей жизни.  Ну да, можешь не удивляться, при его то росте кровать 2,5 на 2,5 не кажется слишком уж большой.   Он принялся разбрасывать гору розовых в горошек подушек с рюшами, формируя эдакое гнездышко на постели, к слову его любимого цвета гортензии, о чем он с гордостью обьявил, стоило обвести гору подушек и подушечек заинтересованным взглядом.  Заканчивая с подготовкой "Гнезда" и по ходу дела обдумывая, как лучше начать разговор на желаемую тему Папирус оглянулся. Ты стояла в стороне, совсем не обращая на него внимания, нет~, тебя заинтересовала картина над кроватью — закат искусно нарисованный масляными красками. — Мой первый закат, который я увидел и зарисовал с памяти — обьяснил друг. — мгм, люблю  солнце, никогда в жизни не видел ничего более красивого, будь то восходы, закаты, блики на воде или лучики, скрывающегося за грозовыми тучами светила, оно прекрасно. — Ты рисуешь? Никогда бы не подумала. — Да, рисую, не только для себя, ньех, работы на продажу лежат на тумбе, можешь посмотреть если хочешь. —  Как интересно.  Ты тут же принялась перекладывать лист за листом, заинтересованно рассматривая каждый, а когда пейзажи закончились, потянулась за лежавшим под ними скетчбуком. — О нет, нет, нет, я не собираюсь тебе ЭТО показывать!  Это альбом на заказ и... он еще не закончен. — Папирус выхватил альбом, прижимая к себе рукой. — Да ну, Папс, перестань, я не испорчу, только посмотрю ведь. — Нет! Это взрослые роботы! — Па-апс? — Нет!  Там... там НЮ — видя приподнятые брови он решил уточнить. —  обнаженная натура т/и, интим, и это не люди, так что прости...я не буду... — Па-апс! — Чтооо? — потянул он, прижимая альбом к грудной клетке ещё сильнее. — Ну покажи... — Нет. — Ну мне же интересно... — НЕТ! — Ох Рус, мне не двенадцать лет, я видела, что прячут под трусиками девочки...и мальчики тоже Папс! — Т/и, ты меня убиваешь! Просто заткнись уже! — скетчбук полетел тебе в лицо, ты взвизгнула, но альбом таки поймала. — Ты что, хотел попасть мне по носу? Это покушение!  — Лучше уж останавливать кровотечение, чем выслушивать очередную порцию непристойных шуток!  Кто бы мог подумать что ты можешь быть такой пошлой? Вы с братом подружились бы, однозначно. —  Ага, обязательно подружимся, как только он перестанет быть таким пугающим. Мы ведь даже не знакомились, о какой дружбе можно говорить? — Я просто уверен что это рано или поздно произойдёт. — друг сложил руки на груди. Ты уткнулась в скетчбук. О Сансе говорить не хотелось.   А альбомчик то занятный. Зайчиха развязно лежит на кухонном столе в кружевах с цветами, какая-то зеленая ящерица прикрывает хвостом свое причинное место, оу, а этот живой огонь был явно мужского пола, кхэм…подробно прорисованного мужского пола, а вот какой-то синий волк стоял спиной с поднятым трубой хвостом.  Хех, это было намного интереснее человеческого Плейбоя. — И ты хочешь сказать, что денег от продажы эм-м… волчьих задниц хватает на жизнь? У тебя не маленькая квартира и на еду вроде бы тебе хватает. — ты не могла понять причину, художники не зарабатывают много в наше время, а Папс ни в чем себе не отказывал и тебя угощал постоянно. — Ты недооцениваешь силу голой волчьей задницы! — гордо заявил он. — А если честно, то Санс мне помогает, ну как помогает, если на чистоту, то он оплачивает все. — с улыбкой заявил скелет. — По сути это Санс оплатил тот твой обед в кафе.  Он задумался, устроив правую бедренную кость на пушистой розовой подушке, облокотился на нее устраиваясь удобнее. Монстр был до непривычного серьёзен. — Ты боишься его и это был не вопрос. Не стоит, т/и. — не дожидаясь ответа на свою реплику продолжил твой друг. — Он не кусается. Хочешь попасть — стреляй с завязанными глазами!   Папирус попал в самое яблочко.  "Кусается", да, ты сама не раз ловила себя на мысли что старший брат Руса чем-то неуловимо напоминает тебе собаку. Страшную огромную собаку с горящими белым пламенем глазами, приходящего во сне, милого такого щеночка, который беззвучно крадется, сливаясь с тенями и так же беззвучно смыкает свои смертоносные челюсти.  А потом ты просыпаешься и находишь свою левую руку у него в желудке.  На всю комнату раздалось урчание. Ты виновато улыбнулась, желудок напомнил о себе снова, уже громче.  Папирус обеспокоенно повертел головой. — Это ты издаешь эти звуки? Они что-то значат? Как мурлыканье у кота или как... — Это мой желудок. – перебила ты. — и Нет, это ничего не значит, кроме того факта, что я голодная, как зверь и я это не контролирую.  Папс кивнул своим мыслям и взял в руку телефон. — Тогда предлагаю заказать пиццу. — Только если она будет оплачена за счет твоего брата. – тебе показалось справедливым отыграться за свои испорченные нервы хотя бы таким нехитрым способом. — Так как так получилось, что ты фактически живешь за его счет? Неужели он не против? Его все устраивает? — Ну что же, я думаю, сегодня хорошая ночь для откровенных разговоров, ньех. — высокий скелет растянулся на кровати по диагонали, подминая под себя сразу четыре мягких подушки. — Началось все с того, что мы попали на групповой сеанс психоаналитика, да-да, все монстры в принудительном порядке проходят психологическую реабилитацию перед тем как им выдадут официальные документы. Как же это у вас называется…ммм… прасплорт?  Пасворд? Эмм… впрочем это не важно. Так вот, мы говорили долго, описывали свою жизнь в подземелье, отношения в семье и с другими монстрами, а проанализировав все озвученное мной и братом психолог предложил нам некоторое время пожить отдельно, что поможет мне избавиться от "чрезмерной опеки", а ему научиться жить без меня. И знаешь, что ему сказал Санс? О, было много замысловатых эпитетов, он высказал врачу все что думал о его профессионализме, личных качествах и необходимости профессии психоаналитика в целом. – А что сказал ты? — зная ответ заранее спросила ты. — Я заверил, что мы попробуем. Санс был взбешен! — Злился на тебя? — Что? Нет, конечно нет, только не на меня. Он никогда не злится на меня. Он пообещал дать мне время, но взял на себя все расходы, я не против, в Королевской гвардии платят золотом, а оно здесь ценится. — пожав плечами он продолжил. — Прошло уже больше двух месяцев т/и, я не встречался с ним вживую ни разу. — Вы не встречаетесь потому что он обиделся?  Папирус фыркнул. — Я не встречаюсь с ним потому, что скучаю настолько, что боюсь увидь я его вживую и уже не смогу развернуться и уйти, а я хотел попробовать ну... ньех...я не знаю... — Быть самостоятельным не значит быть одиноким Папирус, будь мои близкие рядом я бы никогда…—  комок подступил к горлу...  — Никогда не гони от себя тех кого любишь.  Ночь длинная, холодные звезды в чистом от облаков небе хорошо освещали плоскую кровлю и неподвижно сидящий силуэт на краю.  Теплые разговоры обволакивали и согревали не хуже шерстяного одеяла.  Ты наконец-то поняла его.  Жесткого, грубого, настороженного, Хранителя их маленькой семьи.  Отдающего себя всего полностью без остатка для самого дорогого человека в мире. Лидера, Защитника, Брата.