***
Нер’Зул стоял в центре ритуального круга, начертанного на крыше Черного Храма. Над ним, во вспышках зеленых молний, на небе, затянутом темными тучами, единение Провидца, Посоха, Тома и новоявленного Алхимика, который и позволил провести ритуал раньше положенного срока, достигло своего апогея. Как на небе, так и на земле. Нер’Зул мог ощутить, что линии леи Дренора пересекались под ним, вокруг него и внутри него. Закрыв глаза, он почувствовал, что весь этот мир сейчас дрожит в его руках. Именно поэтому дренеи возвели здесь свой храм, и поэтому лишь здесь Нер’Зул мог прочитать свое заклинание. Тут он мог черпать для себя всю силу планеты. Вокруг него стояли рыцари смерти Кровожада, несколько чернокнижников, переживших войну, и горстка орков из его клана Призрачной Луны. Последние стояли в третьем, самом широком кольце, лицами наружу с обнаженным оружием. Они защищали Нер’Зула, пока остальные помогали ему в высасывании силы из Дренора и проведении ритуала. Заклинание читалось уже целый день, с того момента, как звезды стали в нужное положение, и лишь энергия, что протекала сквозь тело Нер’Зула, помогала старому шаману не свалиться без сил на землю. Как бы то ни было, его кожу неприятно покалывало, а волосы развевались, будто от легкого ветерка. Но заклинание уже подходило к концу. Силы Альянса бились о толстые стены Черного Храма, пытаясь сорвать ритуал. Но теперь уже слишком поздно, торжествующе подумал Нер’Зул. Он вознес над собою в правой руке посох Саргераса, а в левой — Глаз Даларана. Оба ярко сияли, лучи света били из набалдашника посоха и гуляли по граням Глаза. Оба артефакта вобрали в себя силу лей-линии, придав ей чуть ли не физическую форму, чтобы та прошла сквозь тело Нер’Зула, пульсом отдаваясь в его руках и ногах. Все его тело легко звенело, и он знал, что теперь не стоит на крыше Храма, но чуть парит над ней. — Давай! — Крикнул он, прикасаясь набалдашником посоха к Глазу и чувствуя, как их сила вспыхнула в его руках и ногах, сердце и уме, и направил он эту силу к Алхимической Установке, оттуда упала яркая капля, которую Нер’Зул тут же испил, получая неведомую силу. Он знал, что его глаза теперь пылают ярче солнца. Он видел линии магии, что текли сквозь мир, видел души всех, кто стоял вокруг, видел, как они связаны между собою, связаны с этим миром, с другими мирами. И он чувствовал вуаль, что застилала Дренор от других планов. И одним быстрым движением скипетра он порвал вуаль, будто тонкий пергамент. Весь мир вздрогнул. Земля затряслась. Небо загремело. Ужасный грохот раздался из-под земли, и ему вторил грохот над облаками. Дренор кричал и извивался от боли. Чародеи и воины вокруг него пошатнулись, когда Черный Храм пришел в движение, а кто-то, не устояв на ногах, упал на колени. Нер’Зул также покачнулся, но сила, что проходила сквозь него, помогла ему устоять на ногах. Он ощущал, как магия проникала сквозь пространство, как рыболовная леска, закинутая куда-то вдаль. Она неслась вперед, подталкиваемая импульсом, исходившим из самого Дренора, и натолкнулась на что-то плотное. На другой мир. Линия магической силы натянулась и с протяжной мелодией, которая импульсами прошла сквозь него, отозвалась в нем резонансом и затем устремилась вдоль линии, — проломила дыру в ткани реальности. Трещина. То была трещина. Нер’Зул узнал эту грубую силу, которая, пульсируя, проносилась сквозь воздух, землю, природу и связывала этот мир с соседним. Его губы, покрытые растрескавшейся белой краской, изображавшей череп на его лице, искривились в улыбке, и он закрыл глаза, вдыхая глубже сладкий аромат успеха. Он сделал это! Он открыл трещину! И не одну. Он чувствовал другие трещины, что рассеялись по Дренору, подобные пузырькам, остающимся на берегу после отступления волны и взрывающимся при прикасании к сырому воздуху, подобно сверкающим вспышкам молний, усеявшим всю планету. И каждая из трещин пылала в его сознании маленьким вулканом. Он мог отправить разведчиков к каждой из них, чтобы те собрали сведения о мирах за ними. А затем он выбрал бы самый лучший и повел бы туда Орду. А потом, быть может, и в еще один. И так, пока у его народа не было бы столько миров, сколько было нужно для хорошей жизни. А может, и каждому клану можно выделить по миру. Ведь никто не мог им помешать. — И это — наш новый мир? — Воскликнул Обрис, один из охраняющих чародеев орков. И вправду — то, что они видели сквозь дымку портала, было… было крайне странным… будто сама реальность в тех местах отличалась, точно кто-то нарисовал очень яркую картину и превратил её в настоящий мир. Цветастые пейзажи, странные деревья, моря цветов и красивых, цветастых насекомых. И этот мир был обитаем, более того, орки сумели увидеть одного из них. Это было животное, но такое же странное. Чем-то похожее на человеческих лошадей, только меньше и тошнотворно-розового цвета с разными рисунками на нём, вроде звёздочек и сердечек, ну и рогом на лбу. И это существо заметило раскрытый портал и стало идти в его сторону. Но по какой-то причине орки чувствовали что-то странное. — Давайте дружить! — Прокричала эта «лошадь», подходя всё ближе и ближе. Нер’Зулу это не понравилось, он начал закрывать портал, пока не было поздно. И тут его интуиция не подвела, стоило этому существу подобраться чуть ближе, как орки подметили, что его рот был полон острых зубов. А как только тварь поняла, что портал закрывается, оно начало трансформироваться во что-то ужасное. Голова существа словно оказалась сломана и перевернулась, но вместо криков боли вспыхнула ужасающая улыбка маньяка. Ноги удлинялись и превращались во что-то насекомоподобное, за спиной выросли два костяных крыла, а глаза вспыхнули пламенем. — Д̧ру͟жб̧а̀ ̕— ̛это ́чу̢до! ͡ ̕ — Кричало существо инфернальным голосом. Портал успел закрыться когда монстру оставались считанные метры до нового мира. — Это не совсем то, что мы… — Начал было говорить один из рыцарей смерти. — Тихо! — Крикнул Нер’Зул и повернулся к Обрису. — Мы… И когда он отвлекся всего на секунду, Глаз Даларана, который только что был в его крепкой хватке, выскользнул из рук, как рыба, и подлетел в воздух, как и посох… и он притянулся прямиком к Алхимической Установке. Она начала поглощать артефакты, сначала Глаз Даларана, затем Посох Саргераса, а в итоге и книгу Медива. Невероятные изменения происходили внутри этого артефакта и Нер’Зул не знал, но сейчас это было неважно. Куда большее беспокойство вызвали непрошенные гости. И первым был старый людской волшебник, прорывающийся сквозь ряды орков при помощи невероятно мощных заклятий. За волшебником стоял человек, полностью закованный в доспехи, который держал в руках сияющий ослепительным светом клинок. Нер’Зул понял, что это был не просто воин, — было в нем нечто подобное силе шамана, но его власть не ограничивалась пределами одного мира, такими же возможностями обладал и старый человек, только в нём было что-то ещё. У эльфийки, что стояла рядом с ним, не было такой силы, но ее лицо пылало праведным гневом, а лук с наложенной на тетиву острой стрелой был нацелен прямо на него. Нер’Зул вздрогнул. Да как они посмели? Да как они посмели прервать час его абсолютного триумфа? Нер’Зул понял, что он ничуть не боится. Ни страха, ни тревоги — только абсолютный гнев. — Вы пришли только за тем, чтобы я стёр вас в пыль?! — Крикнул он, гнев овладел им и вырвался чистым, горячим и смертоносным потоком. Он с криком поднял руки, и по его воле искореженный камень словно в агонии раскололся под ногами незваных гостей. Воины Альянса успели вовремя отскочить и обнажили оружие. Но Нер’Зул только начал. Осколки каменного пола поднялись в воздух и полетели в защитников Альянса. Дождь и ветер завихрились вокруг них, подняли их в воздух и скинули вниз, на твердый каменный пол прежде, чем те успели понять, что происходит. Нер’Зул с наслаждением посмотрел бы, как они корчились бы от боли. Но на пути камней появилась мощная преграда, выдержавшая удар, Альянс поднялся и принялся расчищать путь до шамана. — В трещину! Сейчас же! Слава и новые миры ждут нас! — Прокричал Нер’Зул, ему с трудом удавалось сдерживать силу, да и большая её часть ушла на открытие разломов. К тому же он плохо себя чувствовал, весь мир плыл и орк с трудом оставался в сознании. Он испытывал подобное только в то время, когда после смерти своей жены разом выпил все настойки, что накопились у него за бытие шаманом. У Обриса едва не отвалилась челюсть: — Уничтожь Альянс и дай нам время собрать Орду! Ты же не хочешь сказать, что сбежит лишь эта кучка орков? А что с нашими братьями, что до сих пор сражаются? Громмаш и Песнь Войны до сих пор в Азероте! Женщины и дети рассеяны по всему миру! Мы не можем просто взять и бросить их! Это было бы подло и трусливо… И в этот миг что-то оборвалось в душе Нер’Зула. Что-то, что давило на него все время, упало, словно гора с плеч. И только теперь, когда он был свободен от вины, позора и попыток улучшить жизнь своего народа — он понял, что это было за бремя. Когда-то он верил, что смерть — это часть круга жизни; потом испугался ее; потом осознал себя как приносящего смерть, и принял на себя весь груз, что несло это осознание. Но теперь он — свободен. Он не стал спорить с Обрисом. Вместо этого он протянул руку вперед. Маленькая лохматая молния, свернувшись клубком на его ладони, вырвалась из рук и, описав изящную дугу вокруг другого орка, врезалась в грудь Обриса. Раздался раскат грома, и зарвавшийся орк отлетел назад и врезался в стену, подняв столб пыли. Когда тот рассеялся, присутствующие увидели воина с темной раной на груди. Обрис так и не поднялся на ноги. Затем Нер’Зул обернулся к другим оркам, что пораженно смотрели на него. — Другие орки больше не нужны нам. Они выполнили свою задачу. С этой минуты, все, что мы возьмем, будет только нашим. Я есть Орда! Идите за мной, или идите к смерти! Никто не шевельнулся, и он, в молчании, направил на них набалдашник посоха. И тут они, будто освобожденные от оков, все, как один, пошли к мерцающей трещине. Она зияла на высоте нескольких дюймов над крышей и была несколько футов в высоту. Нер’Зул подождал, пока последний из орков не шагнул в портал, силой воли поддерживая его открытым, а затем и сам попытался ступить сквозь него, таща при помощи магии Алхимический Артефакт за собой. — Не так быстро! — Сказал людской волшебник, доставая череп, когда-то отданный Смертокрылу. С его помощью Кадгару удалось закрыть портал прямо перед носом у шамана. Ярость вновь накрыла Нер’Зула и тот стал использовать всю силу Дренора, дабы уничтожить ненавистных врагов. У него были явные проблемы с меткостью из-за того, что всё плыло перед глазами, поэтому шаман старался использовать заклинания, которые накрывали большую площадь. И этого было достаточно: очень скоро для Кадгара стало очевидно, что они не сумеют с ним совладать. Рано или поздно у Айбо’Лита закончится мана и они просто умрут бесславной смертью, проиграв самому гнусному орку в мире. Кадгар понимал что он должен был что-то сделать. — Ступай в круг — Произнёс Алунет, находившийся в руках мага. И он ступил в центр ритуала, и его голову откинуло назад, из горла непроизвольно вырвался тихий крик. Какая сила! Она лилась через него словно пожар, воспламеняя каждую его клетку, возвышая каждое его ощущение на недосягаемую вершину. Нер’зул был шаманом, а не магом. Его сила шла от огня, земли, неба и воды, от самого этого мира. И именно в этом месте располагался центр силы всего Дренора. Для Нер’Зула это было выполнением того, что он знал и выполнял неоднократно, но с использованием колоссальной силы — силы целого мира. Но для Кадгара это были совершенно новые ощущения. Новые… и опасные. Ещё он не доверял Алунету, но сейчас это было неважно. Кадгар стал архимагом не просто так. Он был многообещающим студентом в Даларане, он многому научился во время его пребывания у Медива, а после этого он узнал еще того больше. Он был мастером магии, и хотя эта форма энергии была для него нова, она все равно оставалась магией. А это означало, что все тут решал вопрос силы воли. А у Кадгара была сильная воля. И, самое главное, у него была подстраховка в лице Лита, которая не даст ему умереть в случае чего. Медленно он успокаивал свои чувства, усмиряя энергию, пока она не стала издавать только слабый фоновый гул. Нер’Зул понял, что пытался сделать архимаг, и он хотел ему помешать, но его защищали паладин с эльфийкой и старый жрец. Затем Кадгар открыл глаза — и чуть не поперхнулся. Он стоял посреди силы целого мира, и мог видеть то, что раньше даже не замечал. И увидел он, что происходило внутри одного из артефактов, с помощью которого и был устроен этот кошмар. Чудесные преобразования, он превращался в нечто большее чем простая алхимическая установка. Кадгару было невдомёк, что именно этот «артефакт» был причастен к слёту с катушек Медива. Вообще, лишь один человек узнал его, а именно — Лит. Просто он видел его в воспоминаниях прошлого владельца тела намного чаще, чем лица жены и детей. Архимаг бросился к Артефакту и испил нектар, что по капле лился из его крана. В тот момент маг обрёл то же могущество, что и Нер’Зул. И те же самые проблемы с наводкой… Началась битва за судьбу многих миров. И всем вокруг лучше было быть осторожней, ведь оба могущественных колдуна очень часто попадали туда, куда не хотели. Сотрясался весь храм, то и дело вспыхивали огненные торнадо и ревели ледяные штормы, падали метеориты с небес. Туралион и Аллерия пытались помочь Кадгару, но вскоре их отбросило очень далеко, так что им оставалось лишь пытаться выжить. Лит же продолжал сражаться вместе с архимагом, излечивая, защищая того и накладывая «придание сил». Сама битва была столь ужасающей, что из-за неё Дренор начал трещать по швам. Повсюду открывались и закрывались трещины в мироздании, крушились горы и иссыхали моря, то и дело вспыхивали вулканы, извергающие из себя зелёную лаву. Битва могла бы продолжаться ещё дольше, но в какой-то момент Нер’Зулу удалось сбить Кадгара с ног, из-за этого архимаг выронил череп Гул’Дана и тот упал прямо в один из раскрытых порталов. Единственная вещь, что помогала Кадгару нивелировать разницу в опыте между ним и шаманом канула в бездну. Он проиграл. На его лице вздулись все вены, а тон кожи заметно побелел. Ему было плохо — интоксикация во всей красе. Но Нер’Зулу также было нелегко, до этого он открывал порталы для других орков и целый день проводил сложный обряд. В конечном итоге, как только он получил преимущество, силы начали покидать его и он упал на четвереньки… и знатно проблевался. Ему тоже было нехорошо. Но он нашёл в себе силы, чтобы подняться и вновь попытаться открыть портал. Пока маг не может ему помешать — он должен сбежать, если он потратить ещё хоть немного сил, то окажется в ловушке на разрушающемся Дреноре! Краем глаза он увидел, что к нему приближался жрец, сумевший удержаться на ногах. — Сделаешь ещё шаг и твой друг умрёт! — Нер’Зул знал, что у жреца почти не осталось маны. Он видел как зарастали раны на архимаге в начале боя и как он с трудом восстанавливался под самый конец. Ему хотелось жить, но если уж этот старик решит ему помешать, хотя бы бросившись на него с кулаками, то он продаст свою жизнь подороже! Старик встал на месте, сверля шамана взглядом. Он изредка поглядывал на своего соратника-волшебника, но идти он перестал. Жизнь его соратника для него была важнее, чем препятствовать Нер’Зулу. — Сука! Нытик ты ебучий! — Громко начал говорить дед. — Ой не зря тебя демоны наебали, тупица ты дубоголовая! Нер’Зул ничего не отвечал, лишь продолжал потихоньку открывать портал. — О'кей! Хочешь договор?! — Шаман немного заинтересовался, но лишь на мгновение. Он знал, что их сотрудничество невозможно. — Я хочу исцелить этот сраный мир, который ты столь старательно пытаешься уничтожить! И сейчас ты хуй мне доверишься, но я всё равно скажу, как будет развиваться твоя судьба дальше, а если… когда мы встретимся вновь, то у тебя просто не будет выбора, кроме как поверить мне. — Все пророки — лжецы. — Заплетающимся языком ответил шаман, наконец-то раскрыв портал. — Да-да, болтай больше! Смотри, ты зайдешь в портал, а ждать тебя там будет вот ни разу не новый мир, а твой демонический анальный владыка, со здорове-е-енной такой елдой, которую он пустит в ход за твоё предательство. — Эти странные слова на секунду остановили шаг Нер’Зула, но это было лишь на мгновение. — Тебя превратят в живое орудие и отправят выполнять работу, с которой не справился Гул’Дан, прямиком на Азерот. — Ты пытаешься обмануть меня! — По какой-то причине Нер’Зул решил развернуться и дать ответ на слова жреца. Также он вспомнил, что не забрал с собой Алхимический Артефакт, но сейчас у него уже не оставалось сил для этого. Главное было выжить. — Ну-ну, иди и проверь. А когда мы повстречаемся вновь, покумекай хоть капелькой тем, что у тебя вместо башки. Используй, так сказать, по назначению, а не чтобы в неё есть и всякие рисунки на ней малевать. — Дед говорил очень быстро. — А, и ещё — я тебе в шлем насру. — Добавил он, как бы невзначай. Нер’Зул взглянул на него, как на полоумного. Шлема-то он не носил. — Попозже поймешь прикол. — Отмахнулся старик со странной интонацией. После этих слов Нер’Зул исчез в портале. А старый жрец начал приводить Кадгара в сознание. — Ты можешь последовать за ним?! — Лит тряс Кадгара за плечи, вливая остатки маны в исцеление, когда Кадгар наконец-то пришёл в себя. — Я же вижу, что у тебя ещё остались те силы! — Не могу. — С трудом ответил маг. — И даже если бы мог, у нас появилась проблема посерьёзнее — трещины… — Кадгар изо всех сил старался выговаривать слова, «сила» Дренора пьянила сознание. — Нер’зул и я во время битвы открыли не одну трещину. Их много, они в каждом уголке этого бедного мира. — Они мерцали и блестели, словно светлячки теплым летним вечером. — Все они… я не думаю, что Дренор сможет выдержать это. Он этого не перенесет. Трещины наносят ему раны… и они разорвут на куски все это проклятое место. А заодно и нас с ним! — Промелькнула у него мысль. — Что нам делать? И сколько у нас осталось времени? — Спросил жрец, пытаясь найти Аллерию и Туралиона. Кадгар собирался ответить ему, но храм и землю вокруг них охватила дрожь. Вулкан изрыгнул огромное количество токсичной лавы, над ним поднялось колышущееся зеленое облако. Затем они услышали ужасный треск и оглушительный грохот. Оглянувшись назад, они увидели, как целая гора обрушилась вниз. Черный Храм был окружен горными грядами, которые ограждали его от моря, и сейчас эти пики рушились. Большинство обломков попало в воду, но часть из них просто взорвались изнутри. Недолго думая, Кадгар сотворил заклинание, оградившее их от падающих осколков, так что он и Лит не пострадали, хотя камни, гравий и пыль сыпались отовсюду. Вторым заклинанием архимаг защитил территорию внизу, где силы Альянса уже почти разобрались с остатками Орды. Многие орки просто разбежались, поняв, что им не победить, и внезапная катастрофа лишь ускорила их стремительный побег. Дренор стонал от боли, словно зверь, которого разрывали на части. И тут Кадгар понял, что Дренор погибнет не один. — Азерот в опасности! — Он еле перекричал стихию. — Эти трещины — двери между мирами. И Темный Портал является самым большим и самым устойчивым из них! — наступила странная тишина, поскольку земля на время утихомирилась. Кадгар быстро выпалил. — Наши миры связаны. Скверна здесь смогла просочиться через портал и попасть в Азерот! — Он поморщился и вышел из круга, чуть не застонав от разочарования. — Придётся использовать эту силу не для погони. Но без твоей помощи я не выдержу ещё одного заклинания. — Понял. — Лит начал собирать крупицы маны, что успели восстановиться во время перепалки с Нер’Зулом. На голове жреца воссиял нимб, а за спиной у мага вспыхнули два крыла. Только они были сотканы не из Света, а из самой глубокой Тьмы. Кадгар начал читать последнее заклинание и было оно направленно прямо на портал за многие мили от него. Но он был столь огромен, что его всё ещё было видно со стен Чёрного Храма. Чёрные крылья, дарованные Литом, имели столь нужный отрезвляющий эффект, так что не было никаких проблем с попаданием точно в цель. Над Тёмным Порталом возник огромный метеорит, а через несколько секунд он обрушился на него, разрушая его странную форму и две статуи возле него. Азерот был спасён и отрезан от Дренора. Но разрушение мира никуда не делось. И здесь, около Карабора было хуже всего. У Кадгара и Лита не осталось сил. Аллерии и Туралиона нигде не было видно.***
— Похоже, это конец… — С грустной улыбкой на лице проговорил архимаг. — Не верю! — Воскликнул в ответ я. Должен же быть хоть какой-то способ! Сука! Куда делись мои личные рабы в лице Туралиона и Аллерии? Хоть что-то придумали бы! — Я не кану в небытие в этом месте! — Раздался голос Алунета. Под ногами Кадгара, и только под его, вспыхнул круг. Я узнал его сразу — это было заклинание телепортации. — Алунет! Нет! Что ты делаешь?! Остановись! — Вскричал Кадгар, пытаясь ухватиться за меня, чтобы перенесло и моё тело. — Моих сил хватит лишь на одного. — И без того истощенного Кадгара Алунет заставил остолбенеть. В следующую секунду Кадгар исчез в магической вспышке. Телепортироваться в таких условиях было настоящим безумием, но ещё большим безумием было оставаться в самом центре разрушения. Я остался совсем один. Ну, если забыть о неудачниках снизу Чёрного храма. Но сейчас видимость буквально нулевая. — Сука! Алунет, ты сраная крыса! — Горестно выпалил я, смотря на то место, где секунду назад стоял Кадгар. — Если я… когда я выберусь из этой задницы, то я запихну тебя уже в задницу к Груулу! — Я так паясничал, но больше пытался приободрить себя этими словами. Повсюду царил хаос, Дренор трещал по швам. Куда-то пропали Аллерия с Туралионом, ещё и Алунет спас Кадгара, а я остался тут. Уж не думаю что смогу телепортироваться сам, в таких условиях только этому элементалю арканы удастся выжить. — Что же, не зря говорят, что люди рождаются и умирают в одиночестве… Хотя со мной остался самогонный аппарат. — Немного взгрустнув протянул я, всё равно вокруг никого не было дабы меня выслушать. — Как пришёл в новый мир, так из него и исчезну. Ну это хоть было весело… — Мана закончилась, последние силы уже исчерпаны. Даже голос Бездны затих, ведь даже она не могла вытащить меня отсюда. Самое время подумать о жизни. Получил ли я чего хотел? Пришёл в этот мир, желая избавиться от старого и немощного тела, прикованного к больничной койке. А в итоге получил… даже словами не описать, насколько ужасное тело. Каждая секунда существования была невыносима, болело буквально всё, но я продолжал жить. Вскоре уже и перестал замечать все неприятности. Не до этого было — я с таким количеством людей познакомился! Правду говорят, что самое важное событие в жизни людей — это другие люди. В родном мире у меня было чувство, что я дал всё что мог единственному, о ком заботился, дальше я только тянул его на дно. Тут же я обладаю силой всё изменить! И я уже сам не заметил, как мне стало наплевать на своё полумёртвое состояние. Чёрт возьми! Я хочу жить! Мне ещё столько нужно успеть сделать! Столько людей ещё осталось, которых я не доводил до белого каления! Ещё и обещание Нер’Зулу выполнить надо. Ай, прыгну в первый понравившийся портал в иной мир, да дело с концом! Повезёт или не повезёт! И вот, поднявшись с земли, я начал идти и выбирать проход, стараясь определить наиболее безопасный. И вот, шёл я, шёл, да как возникнет перед мной очередной портал — я чуть в него не наступил. Виднелась там какая-то хрень, то ли пустыня, то ли что, но было оно словно в открытом космосе. Дышать вакуумом я ещё не научился, так что и заходить туда не стал, пошёл выбирать дальше. Только вот начала происходить хрень какая-то, тот же самый портал вновь раскрылся у меня перед носом. И ещё раз… и ещё раз. — Я конечно не самый умный, но думаю с десятого раза и до меня дойдёт! — Крикнул я куда-то в сторону. Впрочем, никого вокруг не было. Был лишь тот злосчастный самогонный аппарат, с которым в обнимку провёл Лорен, бывший владелец тела, почти всю жизнь. Тот лишь странно светился, но на нём не было тех капель, что дали орку и Кадгару невообразимую силу. Похоже, кто-то всё же хочет меня спасти. Либо это ахуеть какая случайность. Ну что же, выбора всё равно нет. Я вошёл в этот настырный портал.***
Слышали ли вы когда странные истории о том, что если человек достаточно долго использует одну вещь, то она приобретает частичку его души? Старый, потрёпанный клинок, если о нём заботится хозяин, может пройти тысячи битв, не подведя своего владельца, как будто если бы он был сделан из самых дорогих материалов. Конечно, это звучит как глупость, но думаю у каждого человека была какая-то вещь, которая на удивление оказывалась намного долговечнее, чем от неё ожидалось. Изначально его не существовало, он был ничем. Простым алхимическим перегонным кубом, но некий человек год за годом ухаживал за ним, заменял его части и заботился о нём. В конечном итоге превратив его в самогонный аппарат, который начал приобретать мистические свойства с тех пор, как его хозяин пробудил в себе магию. Десятилетиями они были вместе, состарившийся (и серьёзно протёкший крышей) Лорен и его творение, с помощью которого он варил странный алкоголь, пытаясь залить своё горе. В снег и дождь, в жару и мороз, лишь один человек действительно заботился о самогонном аппарате, чинил его и заменял сломанные запчасти. Лорен буквально вложил душу в это устройство. И то неосознанно начало отвечать ему, создавая всё более странный алкоголь. Но вот, в один день со стариком Лореном что-то случилось. Тот ушёл и не вернулся, а затем его забрал другой человек. Куда более могучий. И тот тоже принялся топить своё горе в магическом спирте, что производил Самогонный Аппарат. Он тоже улучшал и дорабатывал его, но делал это не с чистыми намерениями. Для Лорена он был большим чем бывший Перегонный Куб, он постоянно с ним разговаривал (в пьяном бреду-то конечно), делился мыслями, страхами и переживаниями (ныл на свою жизнь). Этот великий маг же просто хотел отрешиться от мира. В какой-то момент Самогонный Аппарат уже потерял всякую надежду встретить своего создателя вновь. Но вот, в один день они встретились вновь… лишь затем, чтобы вновь расстаться. Тогда, он обладал лишь простейшим разумом, взращенным на мане странного архимага, но даже тогда он понял, что волшебник просто не хотел отдавать его (но он понял неверно!). Судьба вновь разлучила их. Он попал в гнусные руки демонов, которые не могли понять его истинное предназначение. Но в нём было уже столько маны, что они передали его уже в руки зеленокожих существ. Самый главный из них сумел постичь его величие, но и только, он не сможет стать товарищем и единственным соулмейтом, как это сделал Лорен. Более того, его вновь хотели лишь использовать. И вот, он оказался на вершине Карабора, в самом центре ритуала. Были там и другие артефакты, в которые вложили душу другие люди. Но он был самым могучим. И вот, в итоге именно он поглотил три остальных артефакта: Око Даларана, книгу Медива и Посох Саргераса. Сила целого мира струилась сквозь запчасти, превращая его в нечто большее, чем Самогонный Аппарат. Прошло некоторое время, жизнь целого Дренора струилась сквозь него, да так что он стал истекать излишками. Случилось самое невероятное, что могло случиться с Самогонным Аппаратом — он осознал себя! Осознал себя именно в тот момент, когда его лучший друг был в печали и вновь разговаривал с ним (вспоминаем бубнёж деда). В час самой большой слабости остался лишь он и Лорен (Лит). Самогонный Аппарат решил во что бы то ни стало спасти своего единственного, настоящего товарища. Он использовал новообретённые силы, создавая брешь в пространстве. Его друг никак не хотел его покидать, десять раз отходил от созданного портала, но в итоге он сдался, бросив прощальные слова. И как бы не хотел Самогонный Аппарат последовать за ним, но он понимал, что им ещё рано быть вместе. Он должен был стать ещё сильнее, ещё умнее, чтобы никто не сумел разлучить их вновь. Алхимическая установка, мерцающая потусторонним светом исчезла в очередном портале, оставив Чёрный Храм пустым. Ей предстоял ещё долгий путь.***
— Нер’Зул! Орк-шаман и вождь Орды вскрикнул, услышав свое имя, и с болью открыл глаза. В один миг странное кружащееся небытие вокруг поразило его чувства, и он прикрыл веки, надеясь избавиться от путаницы мыслей, что сводила его с ума. Но тогда, сквозь завывание и треск, он вновь услышал чей-то голос. — Нер’Зул! Моргая, он оглянулся вокруг. Совсем недалеко — так показалось ему сначала, а миг спустя он готов был поклясться, что на расстоянии в милю — он увидел темный силуэт. Фигура была похожа на орка, и присмотревшись, он разглядел зеленую кожу, клыки и длинные косы. Явно орк, и Нер’Зул признал в нем члена клана Призрачной Луны. Воин не двигался — и, хотя Нер’Зулу казалось, что он видит, как его грудь колышется в ритме дыхания, в этом загадочном месте он ни в чем не мог быть полностью уверен. Другие силуэты показались на фоне странного водоворота света и теней. Все, кто прошли с ним сквозь щель, казалось, были тут. Только вопрос — тут, это где? Почему щель не привела их в иной мир? Чем бы ни было это место, Нер’Зул был уверен, что это не нормальный мир. Что произошло? Почему он был в бодрости и здравии, а остальные попали в сети сна? Колонна света прошла мимо них, и на мгновение Нер’Зул увидел отраженные блики вокруг других орков… и вокруг себя. Его глаза раскрылись в удивлении, но потом он вновь прикрыл их, не выдерживая здешней пляски цветов. Но он понял, что увидел. Они и вправду попали в сети — их поймали в этом месте. — Нер’Зул! — Его имя вновь раздалось в этом странном месте, но на этот раз он ощутил, что кто-то тащит его за руки, ноги и грудь. Другие орки быстро отодвинулись дальше, или скорее это он отдалился от них, пока они, как прикованные, стояли на месте. Но спустя пару минут, Нер’Зул остался наедине с самим собой, а остальных орков было не видно. А затем огромная черная тень упала на него, и он, оглянувшись, взглянул… …в лицо самого гнева. Над Нер’Зулом навис громадный силуэт, облаченный в тяжелые доспехи из кроваво-красного металла. Его лицо напоминало лицо дренея, разумное и мудрое, но с ярко-красной кожей и с демоническим оттенком. У него были короткие загнутые рожки, выступающие из висков, два странных выступа, наподобие щупалец, растущие из подбородка рядом с короткой бородкой. Несколько сережек мерцали, отражая окружающий хаос вспышек цветов, а глаза его пылали глубоким желтым цветом. Нер’Зул узнал его с первого взгляда. — Великий! — У Нер’Зула перехватило дыхание, и он попытался поклониться, хотя был связан заклинанием по рукам и ногам. — А, Нер’Зул, мой маленький неверный слуга! — Ответил Кил’Джеден, повелитель демонов Пылающего Легиона. — Думал, я забыл о тебе? — Нет, о Великий, конечно нет! — сказать по правде, Нер’Зул очень на это надеялся. От следующих слов владыки демонов его сердце упало. — О, я следил за тобою все время, Нер’Зул! — Уверил его Кил’Джеден. — Ты дорого мне стоил, сам знаешь! — владыка демонов засмеялся, прорезав звуки вокруг режущим холодом. — Теперь ты поплатишься мне за это. — Я… — Начал было Нер’Зул, но его разум не мог подобрать слов. — Ты не мог долго оставаться там! — Закончил за него Кил’Джеден. — Я знал, что когда-нибудь ты попробуешь сплести заклинание, с которым у тебя не хватит сил справиться. Я знал, что однажды твоя гордыня приведет тебя прямиком в мои руки! — Он протянул к нему свои широкие ладони. — И вот, мы оба здесь! — Его глаза сузились до маленьких щелок. — Ты мечтал о смерти. Ты думал о том, как бы ее избежать. Теперь, пешка ты моя, смерть станет всем, о чем ты сможешь думать. Короткий проблеск осенил страхом разум Нер’Зула: нестерпимые муки, когда с еще живого тела отрывают куски плоти; мертвые вокруг него, подходят все ближе, их кровь на его руках, его кровь покрывает их тела — чудовищный союз смерти, жизни и ужасных мучений. — Нет! — крикнул Нер’Зул в попытках освободиться от невидимых оков. — Я еще нужен своему народу! Смех сострясал стан демона, ужасный и жестокий смех, от которого стыла кровь в жилах Нер’Зула. — Я прекрасно знаю, что твой народ для тебя — ничто. Так что не стоит волноваться! — Прошептал Кил’Джеден, медленно разрезая кончиком пальца щеку Нер’Зула. — Им нет спасения. Ты так и не понял... Марионеточка моя, ты и себя не сможешь спасти. Он изогнул палец и накрыл лицо Нер’Зула всей ладонью. Голова шамана откинулась, и ужасный крик вырвался из его дрожащих губ. Он знал, что это был лишь первый из многих. Шаман вспомнил слова старого человека. Теперь он мог молиться лишь о том, что не услышит звука спадающих штанов.