***
К назначенному времени, Шибитобана, решаясь постучаться, стояла у входа в квартиру Шиона. Хотя девушка уже почти успокоила себя тем, что из любой ситуации она сможет как-то выбраться самостоятельно. Её сейчас точно не ждёт ничего хорошего, но выбора нет. Нужно идти. Опустив ручку, Аоки легонько толкнула дверь. Не запрета. В коридоре темно, лишь из кабинета парня горел мягкий свет. Хотелось бы его сравнить с лучиком света в темноте, только вот, в жизни Шиби, Мадарамэ скорее чёрное пятно. Не снимая обуви, Аоки направилась в сторону той самой комнаты. В тишине небольшой квартиры было слышно только шаги Шиби в тяжелых берцах и тихие, едва различимые голоса. Значит за дверью не только Мадарамэ. Надежды на хороший исход этой встречи были ровно до того момента, как девушка открыла дверь и увидела того, с кем разговаривал Шион. Рядом с парнем, практически в обнимку, сидела Мэй. Теперь уже точно всё. Аоки не выкрутиться. Мадарамэ конечно слышал, как пришла девушка, поэтому уже через секунду медленно повернул голову в её сторону. — А вот и ты. Мы тебя уже заждались. Шиби не могла вымолвить и слова, смотря огромными глазами в сторону брюнетки. Нужно было что-то срочно придумать, но Аоки никак нельзя тут задерживаться. С учётом появления Мэй, врать она больше не может, её сразу раскроют. «Ты сама в этом виновата.» Понадеявшись на собственные силы, девушка снова облажалась. Мало того, что она не смогла обеспечить Хайтани хотя бы меньшее количество проблем, так теперь ещё и сама дай бог выйдет отсюда живой. Она ведь обманула Мадарамэ, попыталась его принизить, и благодаря Мэй, знающей пусть даже и часть жизни братьев, Аоки не сможет даже оправдаться. Её вина очевидна, и она, хоть и не зная этого, пришла получать своё наказание. Мэй улыбалась, явно довольная произведённым на девушку впечатлением. — Даже не спросишь как я тут оказалась? — Этот вопрос слишком очевиден, тебе ведь самой нетерпиться рассказать, — тон Аоки грубый, но используемый с целью не напугать, а защититься. Брюнетка в ответ лишь хмыкнула. — После того, как произошла вся эта история с Хайтани, я пошла к Мадарамэ. Познакомились мы ещё давно в каком-то клубе, и уже через него я нашла Рана, — девушка поднялась со своего места, начиная медленно подходить к Аоки, — только вот, в итоге, старший Хайтани вместо меня выбрал тебя. Глупая, убогая тёлка, без семьи, без друзей, без дома. В тебе нечего искать. Но стоило твоим глазам поменять цвет… — Мэй уже стояла практически вплотную к Аоки, — и ты занимаешь моё место. — По твоему, я этого хотела.? — Мне плевать чего ты хотела! Эти твари променяли меня на такую как ты. Думаешь ты достойна этого? Иметь такого соулмейта как он, жить в центре Роппонги, ни в чём себе не отказывать? Твоё место в притоне, среди таких же шлюх. Даже отец бросил тебя. Так о чём вообще разговор? — Заткнись… — Больно слышать правду? Тебя бросили абсолютно все, и то, что ты имеешь сейчас, появилось только благодаря твоим глазам. — Замолчи… — Отойди от неё, Мэй, — Мадарамэ расслабленными шагами также направлялся в сторону Аоки, — сегодня наша встреча произошла по другому поводу. Видя как наступает парень, Шибито инстинктивно сделала несколько шагов назад. Только уберечься это никак не помогло. Удара в солнечное сплетение хватило, чтобы девушка рухнула на пол. Дыхание перехватило, стараясь сделать вдох, Аоки зашлась в сильном кашле параллельным с хрипом. — Мы несколько лет так хорошо работали. Ты всегда была верной псиной. И что же теперь? Следующий удар пришёлся ногой в бок. Только, казалось бы, Аоки начала дышать, как снова скрутилась от ужасной боли. — Я ведь хотел с тобой по-хорошему. Пойми, дорогая, ты — расходный материал. Тебя твой собственный папаша мне отдал. Девушку схватили за волосы, поднимая. Где-то на фоне слышался писклявый смех Мэй, но Аоки тяжело его различала, полностью сосредоточившись на словах Шиона и боли, отдающейся по всему телу. — До конца своей несчастной жизнь, ты будешь служить мне. Поняла меня?! От удара по лицу из носа Аоки хлынула кровь. Больно, но вроде бы не сломан. — Отвечай когда я с тобой разговариваю! Шиби снова швырнули на пол, как никому не нужный мусор. Ударившись головой, девушка и вовсе перестала хоть как-то воспринимать окружающий мир. Единственное, она смогла кивнуть, и то, только из-за страха получить ещё несколько ударов. — Ещё раз ты подумаешь, что ты умнее меня, что ты можешь мне пиздеть — я с тебя шкуру сдеру, мразь, — Шион наклонился к уху девушки, благодаря этому она его услышала. Последний удар ногой пришёлся девушке в живот. Сил держаться больше не было. Слезы ручьём полились из глаз. «Нельзя! Соберись! Ты не первый раз через это проходишь.» — Я даю тебе пятнадцать минут. Через это время, тебя тут быть не должно, — парочка направилась к выходу из комнаты, — И кстати, не забывай, что для Хайтани, мы просто наткнулись на компанию из другой группировки. Ушли. Аоки попыталась встать, но сил не было. Слёзы всё так же несчастно падали на пол. Перекатившись на спину, девушка замерла на ближайшие десять минут. Восстановка дыхания пошла на пользу, стало немного легче, но боль не ушла. Плюсом ко всему ещё и кровь, которая шла из носа и из затылка девушки. Блондинистые волосы, медленно, но верно темнели в этом месте, становясь бордовыми. Когда Шибито, наконец, смогла подняться, кровотечение из носа закончилось. Аккуратно вытерев алые разводы на лице рукавом, девушка, держась за стену, поплелась в сторону выхода. «Куда угодно, только не здесь.» Этим «куда угодно» оказался небольшой парк недалеко от дома Хайтани. Чудом добравшись до туда, скрываясь под капюшоном, перетерпев кучу косых взглядов прохожих, Аоки буквально рухнула без сил на скамейку. Как ей сейчас идти домой? В таком виде… Она ведь надеялась, что справится сама. Верила, что сможет. Но всё произошло как обычно. Больше всего на свете Шиби не хочет говорить обо всем Хайтани. Такой стыд. Мало того, что она облажалась, так ещё и работа на Шиона. Вся история жизни девушки была чем-то отвратительным, ужасным и таким позорным. Отец буквально отдал её в рабство. Родной отец, который, как всегда, казалось, когда-то любил свою дочь, оказался продажной тварью. Должность «собаки» Мадарамэ и вовсе вводила девушку в такое чувство стыда, что и описать трудно. Аоки ненавидела эту часть своей жизни больше всего. Эта работа — чёрное пятно, которое преследует её на протяжении долгого времени. И как сейчас она должна прийти к своему соулмейту? Как смотреть ему в глаза после этого? Рассказывать историю своей жизни, как закопать себя в яму. Стыдно. Стыдно за себя. Стыдно за отца. Стыдно за статус в обществе. Стыдно за свою историю. Стыдно за свою жизнь. За размышлениями, Аоки не заметила как из глаз снова начали течь слёзы. «Плевать. Я тоже человек. У меня есть чувства. Почему все только используют меня? Неужели я не заслуживаю счастья?» Состояние организма медленно начало приходить в норму, только вот уже сама девушка не хотела никуда идти. Она и так знала, что точно услышит кучу вопросов от Риндо, увидит осуждающий взгляд Рана. От этого становится ещё больнее. «Да, такой я ужасный и проблемный соулмейт. Я не такая, как Мэй. У меня не идеальные волосы, не идеальная внешность, не идеальная фигура. А когда мне этим заниматься? Вся моя жизнь буквально состоит из того, что я просто пытаюсь выжить. Рану определённо нужен кто-то такой, как эта напыщенная стерва. От меня проблемы, я не милая кукла для походов на светские мероприятия. Я — расходный материал, пушечное мясо, которое вроде бы и способно кого-то избить, а вроде бы и нет.» Копания в себе не приводят ни к чему хорошему. За рассуждениями девушка провела два часа, потом ещё 3, потом, делая что угодно лишь бы не идти домой, понурив голову вниз, поплелась по Роппонги. Голова жутко болела от полученного удара, да и кровь на затылке под капюшоном уже начинала подсыхать. Живот тоже периодически схватывало от режущей боли. В Токио уже темно. А девушка всё ещё бродит по улице, стараясь привести мысли и чувства в порядок, собраться с силами и пойти домой. Телефон уже разрывался от звонков Риндо, и даже сообщения с вопросом о местонахождении от Рана были проигнорированы. Позже, Аоки и вовсе выключила телефон. Когда на улице стало уже совсем темно и холодно, а ночная жизнь Роппонги была в полном расцвете сил, выбора уже не было. Нужно идти домой.***
Квартира Хайтани снова встретила девушку лёгкой прохладной, только вот сейчас, это явно ей было не нужно. Аоки много часов проторчала на улице в одной толстовке, и, конечно, её уже трясло от холода. Девушка успела только снять обувь и приглядеться к часам, стрелка которых показывала уже три часа, как раздался громкий топот бегущего с кухни Риндо. — Ты нормальная?! Где тебя блять носило?! — Не кричи, пожалуйста… — От визгов младшего Хайтани голова разболелась ещё сильнее. — Как не кричать?! У тебя телефон в жопе? Почему не отвечала? Так сложно было предупредить, что задержишься? Мы вообще-то гулять собирались, а вместо этого тебя искали. — Риндо, прости, мы можем сходить завтра. Можно я сейчас просто схожу в душ, погреюсь, и пойду посплю… Аоки попыталась пройти в сторону душа, не снимая капюшон и понурив голову вниз, но перед ней возникла уже другая фигура, явно выше Риндо. — Стой, голову подними, — Ран стоял на пути девушки, не давая ей и шагу ступить. — Дай я пройду, пожалуйста. Медлить парень не стал. Одним движением поднял голову Аоки и стянул с неё капюшон. Девушка увидела, как глаза парня расширились буквально на несколько секунд, а губы поджались. Со стороны Риндо послышался резкий вздох. — Повернись… — Ран аккуратно подтолкнул плечо девушки призывая её к действию. Сил сопротивляться у Аоки уже не было, поэтому она сразу развернулась. Парень аккуратно потрогал расшибленную голову девушки, после чего развернул её обратно. Риндо, в это время, что-то причитал себе под нос, что именно, к счастью, Шиби так и не поняла. — Ты вся промерзла. Сама помыться сможешь? — старший Хайтани держал девушку за плечи. Только сейчас Аоки заметила, что парень был явно на нервах. Волосы заплетены в две немного растрепавшиеся косички. Сам Ран стоял в спортивных трениках и обычной черной футболке. — Да… Конечно… — Возьми вещи и иди. Голову не трогай, я зайду минут через десять, будь готова. Кивнув в ответ, Шибито поплелась в комнату парня за вещами. Идя уже в душ и проходя мимо парней, Аоки притормозила, видя как Ран достаёт крабик для волос из кармана. — Подожди. Обойдя девушку, Хайтани аккуратно, стараясь лишний раз не причинить боль, завязал блондинистые, испачканные подзасохшей кровью, волосы девушки в небольшой жгут и закрепил его крабиком. — Не трогай волосы. — Я поняла.***
Находясь в душе, девушка намеренно прошла мимо зеркала. Видеть себя в таком виде сейчас не хотелось. Хотя бы немного, но девушка смогла согреться за пять минут. Покрайней мере её больше не трясёт. Выйдя из душа и натянув на себя только нижнее белье со спортивным топом вместо лифчика, Аоки всё же остановилась у зеркала. Глаза и кожа у кончиков бровей покраснели от пролитых за сегодня слез, собственно, так же как и ушибленный нос. На животе и боках уже активно расплывались гематомы. Волосы же так и оставались собранными в крабик. Нравилось ли Шиби, то, что она видела в зеркале? Нет. Но и выбора у неё не было. Залипнув на собственное отражение, Аоки очнулась только когда раздался приглушенный стук в дверь, а после показался и сам парень. — Подожди, дай я оденусь… — Аоки сжалась, не хватало того, чтобы парень заметил синяки на теле. — Успокойся уже, — Поздно, уже заметил. Шибито сопротивляться не стала, уже плевать. Это не Риндо и она не голая, значит особых проблем нет. Ран, тем временем, аккуратно распустил волосы девушки и достал из шкафчика за зеркалом перекись и пачку бинтов. — Пошли… Заведя девушку в душевую комнату, парень настроил воду, сделав её немного прохладной, дабы легче было отмыть кровь, и попросил Аоки немного наклониться. Так она и сделала. Табун мурашек прошёлся по телу Шиби, когда вода только коснулась кожи головы. Сразу за этим последовало неприятное пощипывание в месте раны. Аоки напряглась, стараясь всем своим видом не показывать, что ей больно. — Потерпи немного, уже почти всё, — голос парня был до непривычного мягок, а действия очень нежные, лишь бы не беспокоить лишний раз расшибленную голову девушки. Когда волосы, наконец, приобрели прежний цвет, а рана была промыта, мучения девушки закончились. Выйдя из душевой комнаты, её посадили на стул, и Хайтани, вытерев полотенцем голову девушки, принялся за обработку. «Он так всё это умело делает… Хотя с их то жизнью, он наверное уже не раз это проходил сам.» Перекись была явно хуже воды. В купе с болью по всему телу и голове, чувствовала себя Аоки сейчас отвратительно. — Ты же мне расскажешь что произошло? — Ран к тому времени уже несколько раз обмотал бинт вокруг головы девушки, аккуратно спрятав его под волосами. Шибито морально была истощена уже настолько, что сейчас была готова на всё, лишь бы ей дали хоть немного поспать и прийти в себя, поэтому в ответ на вопрос Хайтани, она утвердительно кивнула.***
Вышла из ванной комнаты девушка уже после Рана. Одетая в тёплый, домашний костюм из мягкой ткани. На пути к комнате Рана, её перехватил Риндо, пихая ей мазь от синяков и гематом. — Пожалуйста, не пугай так больше, — голос парня был уже явно уставшим. — Прости, — Аоки обняла Риндо, она ведь и правда хотела как лучше. Младший Хайтани тихо хихикнул, после чего мягко подтолкнул в сторону комнаты брата. «Ну вот и всё.»***
Ран сидел за столом, тыкая что-то в телефоне, но как только Аоки зашла в комнату, моментально отвлёкся, обращая всё свое внимание на неё. — Бери одеяло и садись. Шиби не сопротивлялась. Проведённые часы на улице в одной толстовке всё ещё давали о себе знать, поэтому не стесняясь девушка залезла на кровать, кутаясь в одеяле парня. — А теперь, будь добра рассказать где тебя носило и кто спутал тебя с грушей для битья, — Ран развернулся на стуле к девушке. — Мадарамэ. Смысла скрывать что-то, Аоки уже не видела. Её действия в одиночку всегда приводят к чему-то плохому. Может хотя бы так у неё все получится? — Раз так, то пора бы тебе подробнее рассказать, что вас связывает. И Шибито рассказала. И про отца, и про Шиона, и про его план с убийством Хайтани, и про Мэй, и про то, что произошло сегодня. — Я до последнего не хотела говорить, надеялась, что справлюсь сама, но опять не получилось… Я так ненавижу это, и Шиона ненавижу, мне стыдно, что я вообще с ним как-то связана! — под конец рассказа девушка уже рыдала, ей всегда так хотелось, чтобы её выслушали. И вот наконец, её кто-то слушает. Ран всё это время внимательно мнил слова девушки, изредка задавая вопросы. И сейчас, когда перед ним сидела его родственная душа, избитая, закутанная в одеяло, морально раздавленная и содрогающаяся в рыданиях, видеть это было невыносимо. Заплаканными глазами, Аоки увидела, как Ран встаёт со своего места, а уже через секунду она почувствовала, что кровать рядом с ней промялась и девушка оказалась в объятиях парня. Хайтани прижал этот маленький комочек одеяла и Шиби к груди, умещая свой подбородок на макушке девушки и стараясь при этом не задеть, не так давно обработанную, рану. — Тебе нужно было сказать сразу. Мы не такие монстры как тебе кажется. Риндо и вовсе считает тебя уже частью семьи. Прекрати говорить о себе так, будто ты животное, а не человек. И пойми, тебе не нужно быть похожей на кого-то, чтобы быть чего-то достойной. Хватит изводить себя. Не хочешь выговариваться мне, тогда выговаривайся Риндо, но не надо держать это в себе. Слёзы уже перестали литься, а от слов соулмейта так и веяло теплом. В купе с объятиями, Аоки и вовсе растаяла, наконец, обретая покой и засыпая. Ран просидел со спящей на груди девушкой ещё некоторое время, после чего, переложив Шибито себе на кровать, вышел из комнаты, аккуратно закрывая дверь. Время уже пол шестого, но Риндо как и ожидалось всё ещё не спал, а сидел за барной стойкой и смиренно ждал. — Она уснула, — Ран сел рядом, забирая у брата кружку с кофе. — Всё хорошо? — Относительно, думаю она сама тебе расскажет. Меня больше волнует другое. Младший Хайтани вопросительно повернулся. — Мадарамэ хочет нас убить. — Хочешь сказать, что ты испугался? — Риндо был даже немного удивлён. — Думаю как бы сделать так, чтобы он перед смертью намучился посильнее. Риндо в ответ одобрительно хмыкнул, забирая свою чашку обратно.