Налобная лента — есть.
Клановые одежды — есть.
Знакомое до каждого цуня лицо — есть.
Спокойное, почти равнодушное выражение на этом самом лице — есть.
Прямая спина — есть.
Незнакомая лёгкая ухмылка — ес…
Постойте, кажется, она пропала, стоило ему появиться, да и лист с рисунком чудесным образом заменён теперь на свиток с сочинением какого-то ученика, которое, видимо, дали на проверку. Вэй Усянь хмурится. Ему ведь не могло столько всего показаться, верно? — Лань Чжань, — почти неуверенно — подумать только, неуверенно! — зовёт мужчина, но его непривычно игнорируют. Неужели вправду не показалось? Почему Лань Ванцзи так холоден к нему? Вэй Усянь что-то натворил? Но тогда бы Лань Ванцзи спросил его о произошедшем и внимательно выслушал, находя причину поступка. Он не стал бы молча, как в юности, игнорировать его существование! Вэй Усянь садится перед его столом и внимательно смотрит Лань Ванцзи в лицо. Тот, абсолютно не обращая на него внимания, продолжает внимательно читать, немного задумчиво хмурясь. Вэй Усянь смотрит и смотрит. Он и сам не знает, сколько так просидел (явно почти целую палочку благовония), когда мужчина напротив него наконец не может больше сдерживаться и расплывается в широкой озорной ухмылке, поднимая глаза — не золотистые и родные, а чужие, тёмно-карие! — на Вэй Усяня. — Ты меня раскусил с первого взгляда, а это немногим под силу. Хуань-гэ вот не справился, — посмеиваясь, признаёт он своё поражение. Вэй Усянь задумывается на миг: Хуань-гэ? Лань Сичэнь, что ли? А незнакомец продолжает: — Ты действительно умён и внимателен. — Старик Лань с тобой бы не согласился, — щурится Вэй Усянь и незаметно тянется к оставленной рядом Чэньцин. Видеть на этом в большинстве случаев безэмоциональном лице такую широкую улыбку, замечать эти весёлые искорки в глазах слишком странно и непривычно. Почти неправильно. Перед ним явно не Лань Ванцзи, даже близко не здешний адепт, не его любимый супруг. — Старик видит мир через призму собственной строгости и не желает признавать тех, кто не подчиняется правилам, — поигрывая бровями, хмыкает незнакомец. — В этом мы с тобой схожи — он так же клянёт моё существование, как и твоё. — Кто ты такой? — наконец не выдерживает Вэй Усянь и направляет на него флейту. Пусть это и кажется абсурдным, но, быть может, перед ним сидит какая-то тварь, способная менять облик? Тварь, способная незамеченной проникнуть в Гусу — это плохо, верно? Мужчина без страха хватает флейту пальцами и уверенно отводит его в сторону, роняя очередной смешок при виде заклубившейся над Чэньцин тёмной энергии. В этот момент в зал входит настоящий Лань Ванцзи в сопровождении незнакомой девушки с внушительным клинком за спиной. — Се Юнь! — почти гневно говорит она, и незнакомец переводит взгляд на неё, превращая ухмылку в мягкую улыбку. — А-Фэй, — шепчет он, и глаза его странно поблёскивают. — Не злись, я ничего такого не делал. — Лань Чуань, — как-то тяжко вздыхает Лань Ванцзи, и мужчина напротив Вэй Усяня кривится, словно разом съел с десяток лимонов. — Чжань-гэ! — обиженно тянет он. — Ты же знаешь, что это не моё имя! Лань Ванцзи вздыхает ещё более тяжко. Се Юнь поджимает губы, переводя задумчивый взгляд с брата на любимую девушку, и неожиданно в его голове мелькает очень пугающая мысль. — Почему вы сейчас так похожи? — с подозрением спрашивает он. — А взгляды вообще одинаковые… Лань Ванцзи снова вздыхает — на этот раз девушка ему вторит, и их сходство замечает уже и Вэй Усянь. Они смотрят на Се Юня с абсолютно идентичными выражениями лиц — безмолвное осуждение его проказливых выходок. Вэй Усяню этот взгляд слишком хорошо знаком, и он бы не хотел вновь оказаться его целью. — Госпожа Чжоу, — начинает Лань Ванцзи своим обычным безразличным тоном и переводит взгляд на неё, — вы, кажется, хотели мне что-то рассказать о ваших приключениях с моим братом. — Ах, да, — хмыкает девушка. — Господин Лань, мы приехали, чтобы пообщаться с Вами, главой ордена и учителем Ланем, я потом я бы хотела вернуть этого придурка домой. Возможно, даже запереть. Я устала вытягивать его из неприятностей и спасать от смерти. — Госпожа Чжоу, — с еле заметной улыбкой начинает Лань Ванцзи, — по своему опыту говорю: если вы его запрёте, будет только хуже. И мой муж может это подтве… — А-Фэй! — вскрикивает Се Юнь, опомнившись от предательства брата и перебивая его речь. — «Этот придурок» — твой супруг, вообще-то! И в неприятности мы влипали вместе! — Ничего не знаю, — едва сдерживая рвущийся наружу смех, заявляет девушка и разворачивается, уходя прочь, помахивая рукой на прощание. — А-Фэй! — вновь кричит мужчина, глядя ей вслед со странной смесью нежности и отчаяния. — Так и знал, что с твоей способностью перенимать чужие приёмы с одного взгляда нам не стоило заезжать в Цинхэ и гостить у главы клана Не! Та, уже уйдя достаточно далеко, оборачивается и показывает ему язык. Се Юнь смотрит на неё, словно брошенный на улице щенок, вскакивает и уже почти несётся следом, совершенно по-нелепому путаясь в длинном подоле ханьфу, когда Лань Ванцзи хватает его за локоть и взглядом пригвождает к месту. — Что ты здесь делаешь? — строго спрашивает он. — Госпожа Чжоу искала тебя около часа по всей резиденции. Се Юнь вздыхает и спокойно смотрит на него. У Вэй Усяня, едва успевшего отойти от предыдущей сцены, сердце делает кульбит: перед ним стоят два абсолютно одинаковых прекрасных мужчины, один из которых — его муж, а другой — кажется, тот самый таинственный третий господин Лань, которого в годы обучения Вэй Ин надеялся встретить, но не сумел. — Брат, — ещё раз вздохнув, произносит Се Юнь и хватает Лань Ванцзи в ответ, — я всего лишь надеялся увидеть легендарного Вэй Усяня, которого боится практически весь заклинательский мир, который сумел растопить твоё сердце, поселить счастье в твою жизнь, а улыбку на лицо. — Болтун! — доносится откуда-то издалека голос госпожи Чжоу, и Се Юнь, поджав губы, кивает, как бы говоря: ну да, я такой, и что вы мне сделаете? — Вэй Ин, — мягко обращается Лань Ванцзи к всё ещё ошарашенному супругу и ласково улыбается, — будь добр, прикрой рот. Муха залетит. Со звонким «клац» Вэй Усянь выполняет просьбу и на дрожащих от потрясения ногах поднимается с пола, а лицо Се Юня вновь расплывается в ухмылке. — Так ты и есть Вэй Ин, Вэй Усянь? — радостно спрашивает он, и Вэй Усяню, всё ещё немного шокированному — что, кстати, бывает крайне редко — остаётся лишь кивнуть. — Рад встрече. Кажется, за эти годы ты сильно изменился! Пониже стал… Стоптался, что ли? Вэй Усянь честно думал, что ещё сильнее удивиться сегодня уже не сможет, но сейчас он чувствует, как глаза-предатели округляются ещё сильнее, а брови стремительно идут на встречу с линией волос. — Лань Чуань, — предостерегающе окликает Се Юня Лань Ванцзи, и тот снова морщится. — Ну не моё это имя, Лань Ванцзи, — качает он головой, заставляя брата вздрогнуть и нахмуриться от обращения. — Меня зовут Се Юнь, а Лань Чуань умер в младенчестве, пропал без вести, никогда не существовал — не важно! Это не я. — Кхм, — привлекает их внимание Вэй Усянь. — Зачем ты искал встречи со мной? — А кому не хочется поглазеть на Старейшину Илина, великого тёмного заклинателя, в юношестве создавшего целый путь заклинательства? — вопросом но вопрос отвечает тот, но тут же хмыкает и качает головой. — Это не единственная причина. Мы явились за благословением на брак. — Разве вы ещё не женаты? — недоумённо хмурится Лань Ванцзи, и его брат очень тяжело страдальчески вздыхает. — Видишь ли, тут такое дело… Пред небом и землёй, пред богами и людьми это так, нас считали супругами ещё до того, как я в любви ей признался, но вот моя тёща… — он прикрывает глаза и вновь вздыхает. — Ли Цзиньжун этого мало. Она прекрасно знает, увы, что я не безродный щенок, и без благословения родственников отказывается впускать меня в семью и признавать зятем. Она двенадцать раз отклоняла мою просьбу о браке и каждый раз, когда меня видит, пытается выгнать из крепости прочь! — А твой тесть? — хмурясь в волнении за брата, предлагает вариант Лань Ванцзи, догадываясь, впрочем, о том, что Чжоу Итан перечить супруге не осмелится. — Он хороший человек, — улыбается Се Юнь. — И он на нашей стороне. Но всё же Ли Цзиньжун — глава крепости, против неё не так просто идти. — Как я тебя понимаю, — смеётся Вэй Усянь, сочувствующе хлопая зятя по плечу. — С чего это? — задумывается Се Юнь, а через мгновение расплывается в улыбке. — Ах, ты про старика. Вы, кстати, не думали о варианте покинуть Облачные Глубины и стать странствующими заклинателями? Вэй Усянь щурится, переводит взгляд на мужа, будто обдумывая этот вариант или какой-то ещё, но высказаться ему даёт опередивший его Лань Ванцзи. — У меня была такая идея ещё до… — он запинается, не в силах озвучивать вновь факт смерти возлюбленного, — ещё до Низвержения Солнца, но здесь Вэй Ину всё же безопасней. — Ага, — поддакивает Вэй Усянь, прижимаясь к его боку и обнимая за плечи. — К тому же одного Нефрита навынос мне отдавать не желают, приходится уживаться с этими занудами. — Звучит как прекрасный ультиматум для моей строгой тёщи, — смеётся Се Юнь и подмигивает заглянувшей вновь Фэй. — На благословение старика рассчитывать, наверно, не стоит, да, Сянь-гэ? — Ну, вы можете попробовать, — Вэй Усянь улыбается тому, как скоро и просто этот забавный мужчина, так непохожий на своих братьев, признал его частью своей семьи. — Я даже думаю, что он согласится: хоть один племянник женился как полагается. Улыбка у Се Юня пакостная, хитрая. Кажется, он вновь задумал какую-то проказу, и Вэй Усянь понимает, что с радостью присоединился бы к нему в его забаве.