Связь

— Непрерывный приём подавителей приводит к сбоям в цикле и может спровоцировать головные боли, тошноту, головокружение, потерю сознания. Вещества, которые содержатся в этом препарате, при накоплении определённой дозы в организме могут вызвать бесплодие, мистер Уэйн. Поэтому я вам категорически не советую… — Можете не продолжать, доктор Маккален. — Брюс с трудом просовывал маленькие пуговицы рубашки в петли. Пальцы всё ещё его не слушались. — Я отлично осознаю все риски. А что насчёт блокаторов? Грузный седобородый старик в белом халате неодобрительно поджал губы, наблюдая за смехотворными попытками Брюса одеться самостоятельно. — Сейчас в ваших венах больше медикаментов, чем крови. Принимать подавители крайне нежелательно, иначе это может обернуться интоксикационной комой. Но блокаторы… Я понимаю, какую роль они играют в вашей жизни, поэтому не могу запретить вам их приём. Но я выпишу другой препарат. — Будто отказ от подавителей никак не отразится на моей жизни. — Брюс бросил бороться с пуговицами и заторможенно принялся потирать виски, пытаясь справиться с накатывающей мигренью. — Найдите надёжного партнёра, который поможет вам во время течки, мистер Уэйн. Потому что после столь долгого пренебрежительного отношения к естественным потребностям организма вас ждёт очень болезненная неделя течки, и сами вы себе помочь не сможете, — сказал как отрезал док. Вполне ожидаемо. Найти партнёра для течки? Серьёзно? Если Брюс прекратит принимать подавители, то течка настигнет его довольно скоро. Сколько он уже без неё обходится? Полгода? Год? По крайней мере, вместо всепоглощающего желания потрахаться с альфой он уже привык к мигрени и периодическим обморокам. По его мнению, это равноценный обмен. В Готэме сейчас слишком неспокойно, и даже недельный перерыв сулил серьёзные последствия. Бэтмен был нужен городу как никогда. — Что сказал доктор Маккален? — Альфред услужливо открыл перед Брюсом дверь чёрного «Мерседеса». На парковке рядом с маленькой частной клиникой никого больше не наблюдалось. Стояла тихая ноябрьская ночь. — Ничего, с чем я не смог бы справиться, — пробубнил Брюс, устраиваясь на кожаном сиденье и откидывая голову на удобный подголовник. Альфред то ли хмыкнул, то ли кашлянул — он умудрялся выказывать недовольство, не произнося ни слова. Это была отвратительная неделя — последняя перед наступлением зимы. Готэм охватил преступный бум. Тревожность горожан росла день ото дня. Три месяца назад Джокер убил главу мафиозной семьи — Кармайна Фальконе. Двое его сыновей начали борьбу за власть, а город наводнили наёмники, почуявшие запах наживы. Брюсу приходилось отправляться на патрули каждую ночь. Ко всему прочему «Уэйн Инвестментс» также претерпевала изменения — одного из членов совета директоров уличили в пособничестве мафии. Дело получило огласку в СМИ, репутация компании оказалась под угрозой. И уже пару месяцев Брюс улаживал этот инцидент с адвокатами. Всё это время он принимал подавители, словно витамины. Автоматические ворота отворились, впуская автомобиль во двор. Высокие фонари высвечивали из тьмы изящные формы остриженных кустов и деревьев на манер французских парковых комплексов. Марта Уэйн питала слабость к ландшафтному дизайну и стремилась облагородить каждый уголок сада. Брюс в очередной раз отметил, что Альфред скрупулёзно поддерживает её начинания и следит за внешним видом поместья, не давая ему ветшать и превращаться в мрачный замок с привидениями. С его детства здесь ничего не менялось. Дом казался ему холодным и недружелюбным, а после смерти родителей холодным и недружелюбным стал он сам, так что теперь поместье было под стать хозяину. — Желаете чаю? — Альфред помог Брюсу взобраться по лестнице и добрести до спальни, где сгрузил его на кровать. — Вам нужно поесть, я приготовлю ужин. — Не нужно, Альфред. — Всё, чего хотелось Брюсу, — это спать. По крайней мере, ни на что большее он не был сейчас способен. Постель казалась такой мягкой, подушка пахла фиалковым кондиционером для белья, а мягчайший хлопок одеяла окутал его в воздушный безопасный кокон, из которого не хотелось выбираться. — Вам всё же стоит поесть, иначе ни на что не будет сил… Блаженно проваливаясь в дрёму, Брюс его уже не слушал. Пока сознание окончательно не погрузилось в сон, он анализировал произошедшее. Вчера он свалился с острой головной болью прямо посреди потасовки у одного из клубов, принадлежащих Фальконе. Заведение служило прикрытием для подпольного аукциона, где с молотка уходили краденые предметы искусства. Но это была только вершина айсберга — нередко в качестве лота там выставляли людей и разного рода результаты бесчеловечных генетических экспериментов. Аукцион содержал один из сыновей Фальконе — Умберто, младший и самый безбашенный отпрыск почившего «крёстного отца». Брюс следил за ним уже какое-то время и обнаружил множество незаконных махинаций, которые тот проворачивал под носом полиции. По нему плакала исправительная колония, но он извивался словно уж и то и дело ускользал из рук правосудия. К сожалению, в тот вечер Брюсу не удалось его взять — он лишь навёл шумиху и покалечил несколько амбалов-секьюрити. В момент, когда высокопоставленные гости аукциона повалили из клуба как крысы с корабля, Брюс почувствовал лёгкое головокружение. Ему приходилось действовать в замкнутом пространстве с ограниченной функциональностью костюма. Плюс ко всему наёмники с пушками оказывали серьёзное сопротивление. Пришлось использовать дымовую завесу и отступать, но к тому времени как раз прибыла полиция. Офицерам удалось повязать одного из доверенных лиц Умберто и нескольких гостей, не успевших сбежать. Брюс оказался в «Бэтмобиле» — к тому времени его начали пробивать судороги, глаза ничего не видели из-за пронзительной боли в висках. На автопилоте он вернулся в Бэтпещеру и отдался в руки Альфреда. Он смутно помнил, как тот что-то ему вколол, а затем полубессознательного повёз в частную клинику к семейному доктору. На грани сна и яви Брюс раздумывал, что ему делать дальше. Бездействие сейчас свело бы результаты расследования на нет. Он должен продолжить рейды! Должен посадить за решётку обоих сыновей Фальконе, прежде чем бизнес семьи снова встанет на ноги и им, как и раньше, удастся вершить свои тёмные дела абсолютно безнаказанно. Иначе один брат убьёт другого и встанет во главе семьи, затем уплатит мзду нужным людям, и тогда достать его будет практически нереально. Сон Брюса был наполнен едким дымом и вспышками выстрелов. Сквозь какофонию борьбы и противостояния невидимых сторон раздавался отвратительный смех.

***

Альфред избавился от всех подавителей в доме. Брюс это понял, когда по привычке хотел запить соком очередную таблетку за завтраком, потянулся к трюмо в гостиной и обнаружил там несколько баночек с успокоительным да пару бутылок левокарнитина. До этого он не нашёл подавителей в своей спальне. — Если вы не в состоянии позаботиться о себе, я решил сделать это за вас, — Альфред вышел из кухни с подносом, на котором дымилась миска с овсяной кашей. — Отныне никаких подавителей в доме. Вам следует пережить ближайшую течку без них. — Я не собирался принимать, — пробубнил Брюс, обречённо садясь за стол. — Сегодня мне нужно съездить в Мидтаун — кто знает, что может случиться. — Одно мне известно совершенно точно: ничего не случится, если вы никуда не поедете, мастер Брюс. Ваше физическое состояние оставляет желать лучшего. С посещения доктора Маккалена прошла всего неделя, а вы уже рвётесь в бой? — Я согласился повременить с рейдами, потому что не был уверен, как скоро меня настигнет откат от прекращения приёма подавителей. Но, как видишь, всё хорошо, ко мне вернулись силы. Это значит, что очередная течка случится по графику — в январе. Альфред выслушал Брюса с невозмутимым лицом. Было неясно, убедили ли его такие аргументы. — В девять часов утра звонил доктор Маккален. Справлялся о вашем здоровье. Больничный он решил продлить, даже несмотря на то, что я сказал ему об улучшениях вашего самочувствия. — Продлить? Но почему? Брюса озадачило такое решение дока. За эту неделю он действительно стал лучше себя чувствовать, и ему казалось, что так сложилось отчасти благодаря снижению физической активности вплоть до отказа от неё. Небольшой перерыв в работе действительно полезен, но Брюс проводил почти всё время в Бэтпещере, следя за передвижениями сыновей Фальконе. Он ждал подходящего момента, чтобы отправиться на разведку и предотвратить парочку-другую преступлений по пути в Мидтаун. И сейчас это время наступило. — Он считает, что после приступа течку может спровоцировать что угодно. Феромоны альфы, физическая нагрузка… Сэр, по его словам, вам даже лучше воздержаться от жирной пищи на какое-то время, так о каких рейдах может идти речь? Брюс нахмурился. Довольно банальные предписания врача не могли изменить его решения. В конце концов, он мог бы надеть респиратор, чтобы избежать вдыхания чужих феромонов, и ему вовсе не обязательно идти на преступников врукопашную — на что ему девайсы? Паралитические капсулы, кошка с электрошоком, бэтаранги… У него имелось всё для ведения дальнего боя — просто это занимало больше времени. Он и сам чувствовал свою уязвимость: в прошлый раз из-за самоуверенности он упустил Умберто Фальконе, сейчас же следовало действовать более осторожно. — Хотя кого я обманываю, вы всё равно сегодня сорвётесь в ночь… Альфред знал Брюса как облупленного. С наступлением декабря облик Готэма окончательно окрасился в серо-чёрный с вкраплениями красного. «Бэтмобиль» держал оптимальную скорость в сорок миль в час, кроткий мотор урчал, словно кошка. За окном проносился Мидтаун — враждебный, способный перемолоть в своих криминальных жерновах каждого, кто сунется. Ломбарды, комиссионные магазины, пустые тёмные витрины с вывесками «Сдается в аренду», эротические кинозалы, секонд-хенды, служащие прикрытием для продажи наркоты… Словно Готэм собрал здесь всех отбросов и заставил их вариться в собственном соку. Здесь всегда что-нибудь да и происходило. На первый взгляд тихая улочка, тянущаяся между жилыми домами, была осквернена скоплением джанки, на земле валялись раскрытые конвертики и использованные шприцы. Но это были безобидные «крысы» мидтаунского района. Радио на полицейской частоте не прекращало вещать о происшествиях. Брюс не мог помочь всем. За несколько лет чувство вины в нем притупилось, уступая критическому мышлению. Полиция разгребала некоторое количество совершаемых преступлений — Бэтмен же разбирался с более тяжёлыми случаями, но всегда были и те, кто избегал наказания. Офицер под номером «три-пять-девять» сообщил об ограблении оружейного магазина в паре кварталов от Девятой улицы. Сигнализация сработала пару минут назад. Брюс хотел сперва наведаться в клуб, где он так и не разобрался с Умберто, но сообщение об оружейном магазине сейчас было важнее. На скорости пятьдесят миль в час Брюс добрался до места преступления за семь минут. Дорога вдоль Миддлтон-авеню была изрыта вдоль и поперёк, на тротуарах стояли красные треугольники-предупреждения, а за ними канализационные люки — зияли тьмой и приглашали каждого прохожего в неё окунуться. Миддлтон-авеню соединяла две параллельные магистрали и тянулась всего на триста миль. Сейчас, в отсутствие какого-либо трафика, она представляла собой жуткую картину. По данным компьютера, недавно здесь прорвало канализацию, и рабочие, прибывшие на починку трубы, обнаружили, что система трубопровода держится на честном слове. Мэрия решила исправить это, но пожалела средства на ночные работы и не озаботилась дополнительным освещением. Брюсу пришлось оставить «Бэтмобиль» и пробираться пешком. Нижнюю часть его маски венчал респиратор, линзы перешли на ночное видение. До магазина оставалась буквально пара десятков шагов, а он уже слышал грохот и металлический лязг. Довольно любопытно узнать, как воры собираются вывозить награбленное. В следующую минуту Брюсу удалось это выяснить. Витрину оружейного магазина протаранил гигантский монстр-трак. Грузовик с кузовом пикапа и колёсами пяти футов в высоту — как, чёрт возьми, он здесь оказался? Его должны были заметить патрульные на городской дороге — махина заняла бы собой большую её часть и в придачу проехалась бы по всем припаркованным машинам вдоль обочины. Внутри магазина виднелись блики от ручных фонарей. Врываться вот так на «пиршество» было бы немного неосмотрительно — тепловизор выявил пять фигур за разбитой стеной, методично укладывающих сине-голубые продолговатые предметы в чёрные мешки. Работали грабители споро — на прилавке уже почти ничего не оставалось, кое-кто потрошил шкафы. Брюс был уже на подходе, как услышал довольно громкий, до боли знакомый смех. Сколько прошло времени с их последней встречи? Температура шестого по счёту грабителя была ниже, чем у нормальных людей. Он был жёлтого цвета, с оранжевыми прожилками в районе шеи и паха. По телу Брюса прошла дрожь — Джокер совсем рядом. Вершина пищевой цепочки криминального Готэма, безбашенный маньяк, преступный гений — разукрашенный сумасшедший убийца. Брюс весь подобрался. Когда псих был рядом, в его голове всегда появлялись нездоровые и нерациональные мысли, они нашёптывали ему: «Иди напролом!» Зловеще шипели: «Возьми его!» Настойчиво увещевали, прорываясь сквозь доводы рассудка: «Избей его до смерти!» Устоять было сложно, будто инстинкты на короткий миг брали над разумом полный контроль. И Брюс поддался им в этот раз. Возможно, это последняя капля в чаше его терпения, возможно, гормональный сбой, вызванный длительным приёмом подавителей, — а может, он просто сошёл с ума? В теле его циркулировал чистый адреналин — пружинистые шаги выдавали нетерпение и обещали хорошую взбучку. Кажется, Брюс хотел сперва привести в негодность мотор монстр-трака, но присутствие Джокера окончательно спутало все его планы. Под тяжёлыми ботинками захрустели осколки разбитой витрины, мельтешение за брешью в кирпичной стене приостановилось, голоса затихли. Брюс ухмыльнулся, загораживая собой проход, — он обожал это мгновение, перед тем как к преступникам придёт осознание. Пара секунд на то, чтобы нейроны в прогнивших мозгах послали сигнал мышцам, и ещё парочка — на то, чтобы их тела настороженно замерли, а затем, как по команде, стадо недобросовестных, но очень уж увлечённых своей работой придурков взялось за краденые пушки. Они все не заряжены — витринные образцы. Господа даже не догадываются о том, что собираются стрелять из пустых магазинов воображаемыми патронами. — Идиоты! Хватайте свои пушки! Свои! — Ох, к чему подсказки? Через секунду началась стрельба, но тёмной фигуры в проёме уже не было. Поднялась пыль, белые вспышки, словно всполохи стробоскопа, принялись нещадно искажать реальность и подводить тех, кто их воспроизводил. Звон гильз, бьющихся о бетон, походил на звон монет. Брюс был в эпицентре праздника жизни, он видел намного больше, чувствовал намного больше. Компьютер любезно опознал присутствующих и выдал информацию на линзы — трое бет и трое альф. Как банально, «омег на дело не берут» — негласное правило преступного мира. Двое бет довольно жёстко встретились с полом и лишились чувств. Остальные продолжали стрелять наугад. — Сзади! — снова Джокер всё испортил своими подсказками. Зачем он вообще привёл сюда этих идиотов? Надеялся, что закончит до приезда полиции? На Бэтмена он явно не рассчитывал, иначе обзавёлся бы подельниками поумнее и порасторопнее. Зазевавшийся бета успел развернуться и произвести короткую очередь из полуопустевшего «Тавора». Кевлар не лучшим образом поглощает кинетическую энергию, так что Брюса отбросило к стене. Дыхание перехватило от резкой боли — словно ему кувалдой дали под дых. Со стены посыпалась штукатурка, «светошоу» внезапно оборвалось. — На выход, на выход, недоумки, быстро, пока он не очухался! — Брюс, вообще-то, уже был за спиной у командующего — жёлтый на миг затмил собой остальные цвета. Пришлось отключить тепловизор. В отместку недавнему выстрелу Брюс сжал в кулак правую ладонь и впечатал её Джокеру в правый бок, заставив того охнуть и согнуться, затем взял его за шиворот и откинул в сторону, словно игрушку. Три грабителя с набитыми мешками грузились в монстр-трак. В подсумке на поясе Брюс нащупал импульсные мини-бомбы — они с лёгкостью вывели бы из строя аккумулятор, но на него навалились сзади, и шея оказалась в довольно крепком локтевом захвате. Гибкий защитный воротник спас бы от лезвия ножа и от пуль, но не от удушения. У Брюса потемнело в глазах, он схватился за манжеты психа и с силой потянул в стороны, возвращая себе немного воздуха. Но в голове от короткой асфиксии помутилось, Брюс пошатнулся, чем не преминули тут же воспользоваться, применив старую как мир подсечку. Брюс рухнул на землю. Оглушающий рёв мотора смешался с ликующим смехом, фары осветили нутро разграбленного магазина, давая рассмотреть учинённый хаос. Кроваво-красный костюм и жёлтая жилетка, растрёпанные в драке зелёные волосы и неизменный гримм… Джокер улыбался по-сумасшедшему широко, отражая чернотой расширенных зрачков чужую беспомощность. «Нет реакции на свет», — уловил краем сознания Брюс. Он не успел связать это с чем бы то ни было, потому что его начали беспощадно избивать ногами. — Так его, босс! — Сделайте из Мышары отбивную! Брюс собирался сгруппироваться, но тело его подвело. Возможно, пара рёбер сломана, а мышцы и вовсе превратились в желе. Удары методично приходились на стыки кевларовых пластин, ребро каблука клоунского ботинка причиняло ощутимую боль. — Не стоило тебе приходить, Бэтс, — хихикал между ударами он. — Ну что тебе, ух! стоило остаться в своей пещерке, ха! — Следующий удар пришёлся по левой скуле, респиратор отлетел в сторону. В этот же миг Брюсу стало чертовски жарко, словно температура в помещении резко повысилась, воздуха не хватало, а то, что входило в лёгкие, отдавало мощным запахом феромонов. — А как тебе такое: я отделаю тебя по самые неисповедимые пути, Бэт-бой, и вывешу вверх ногами на флагштоке полицейского участка — герой, которого мы заслужили, аха-ха-ха! Побои продолжались, но боль от них уже не шла ни в какое сравнение с болью внизу живота. Пульсирующий клубок нервов поселился между подвздошными мышцами и распространял жар по всему телу. — Нет-нет-нет, только не сейчас, — это его голос? Он звучал так жалко! — Что ты там шепчешь? — Очередного удара не последовало, занесённый над лицом Брюса ботинок остановился в нескольких дюймах от перспективы сломать ему челюсть. В костюме было невыносимо тесно, Брюса била мелкая дрожь. Он с трудом отполз от взбесившегося Клоуна, но его взяли за полы плаща и придвинули обратно. Не успел Брюс сфокусировать взгляд на нависшем над ним лице, как его тут же с силой отбросили в сторону. — Уезжайте! — был отдан приказ. — Что? Но, босс, а как же… — Валите к чертям, я сам тут управлюсь. Везите груз в оговорённое место и ждите звонка! По бёдрам Брюса потекли первые капли смазки. Член в плотной ракушке болезненно напрягся. Только не это, только не сейчас, не при Нём! Брюс старался собрать мысли в кучу и придумать пригодный план отступления. Но он так ослаб, двигался с трудом. Какая ирония — сейчас он думал, что надо было послушать Альфреда и не соваться в город. Рёв мотора монстр-трака стал удаляться. Снова потемнело, но за разбитой витриной виднелся тёмно-синий кусок ночного неба, подсвеченный светом луны. Над Брюсом нависла до боли знакомая маска, тени ложились на неё причудливыми чернильными пятнами на глазах и нарисованной улыбке. Словно ухмыляющийся череп. — Кто бы мог подумать, Бэтс… — он действительно казался удивлённым. «Кто бы мог подумать, Джокер, — неосознанно ответил в мыслях Брюс, — что именно твой запах сделает это со мной». — Что у тебя такой сладкий, дурманящий запах.