Телохранительница

Хранительнице Серебристых Лесов следует неустанно бдеть за своими владениями. И когда в густой чаще поселяются жуткие твари, нападающие на мирных крестьян, следующих по своим делам вдоль дорог, надобно избавляться от вредителей. — Умри, мерзавец! — прошипела Мирана, запуская стрелу отвратительному медведеподобному существу промеж глаз, убивая того быстро и относительно безболезненно. Ее стрелы, благословленные лунным светом, всегда били без промаха. Когда с зачисткой гнезда лесных чудищ было покончено, можно было ехать обратно — в храм Селемине, богини Луны, которой принцесса Мирана посвятила свою жизнь в качестве ее верной слуги. Но лишь на своих двоих принцессе передвигаться не пристало — всегда и всюду ее сопровождал белоснежный ездовой зверь благородной кошачьей породы по имени Саган. Однако жизнь Мираны легкой не назовешь — душа и тело жутко уставали от ежедневных забот. Верховая езда здорово напрягала мышцы спины, а стрельба из лука — руки. — Привет, Марси, — поприветствовала Мирана свою помощницу, телохранительницу и просто лучшую подругу, которая встречала ее появление на главной аллее храма лучезарной улыбкой. — Не было ли каких срочных новостей? Марси отрицательно покачала головой. Если было хоть что-то, чего кареглазая шатенка с коротким высоким хвостом на затылке делать не умела, так это разговаривать. История ее немоты давняя и крайне печальная, и никто о ней лишний раз вспоминать не любил. Но именно с нее началась дружба наследной принцессы и дочери бедной служанки. Подругам не нужно было строить диалог, чтобы коммуницировать — по языку тела немой девушки прекрасно считывались ее эмоции и мысли по поводу происходящего вокруг. — Ох, ты бы знала, как я утомилась. Что не эльфы-разбойники, так дикие твари. Но у посланницы Селемине не бывает выходных, — продолжила разговор принцесса, слезая со спины Сагана и давая ему хрустящее лакомство из наплечной сумки, которое зверь сразу же принялся с удовольствием грызть. Этот мохнатый источник проблем со спиной был еще и ее любимым питомцем, поэтому Мирана не упустила возможности потрепать его густую гриву. Пока она развлекала Сагана почесыванием за ушком, безмолвная девушка подошла к подруге на цыпочках, положила руку ей на плечо, и погрузилась лицом в густые темно-коричневые волосы принцессы, обдав ее затылок горячим дыханием, вызвав у той мурашки по всему телу. — Прости, должна была догадаться, — тихо сказала Мирана, поворачиваясь к своей телохранительнице лицом и заключая ее в крепкие объятия. — Я тоже скучала по тебе, Марси. Они настолько привыкли друг к дружке, что разлука даже на протяжении одного часа казалась невыносимо долгой. Марси была очень сильной, способной без особых усилий порвать любого обидчика на кусочки. Но ей, как и любой девушке, тоже требовалась нежность и любовь. Мирана прекрасно это знала. Невозможно без трепета в сердце смотреть на эти мягкие, немного детские черты лица и глаза, глядящие на нее с безграничной преданностью. Их щеки краснеют, уголки губ приподнимаются в счастливой усмешке, а лица подневольно сближаются, будто готовясь слиться в горячем поцелуе. Но… нельзя. Принцесса считала подобные отношения неправильными — две девушки не могут стать парой. Ее воспитание в королевской семье заставило чуть ли не с молоком матери впитать идею, что ей обязательно нужно найти своего принца или хотя бы благородного рыцаря. Но ни с теми, ни с другими отношения у нее как-то не клеились. Оказавшись по ту сторону дворцовых стен, у самого подножья социальной лестницы, она увидела, насколько мерзкими могут быть люди. Они приветственно тебе улыбаются, а сами держат за спиной острый нож с явно недобрыми намерениями. Поэтому Мирана ценила истинных друзей, которых, за исключением Сагана и Марси, у нее толком и не было. Марси отошла на шаг назад — она любила свою принцессу, но никогда и ни за что не сделает что-либо против ее воли, как бы ей ни хотелось стать с ней еще чуточку ближе. Тем не менее, в обязанности телохранительницы верховной жрицы входит не только защита от покушений на ее жизнь, но и забота о ее здоровье, и Мирана как никогда сейчас в этом нуждалась. Девушка на секунду задумалась, а затем присвистнула и метнула взгляд в сторону купален. Ее подруга тотчас обернулась, тоже посмотрев в указанном направлении. — Ты гений, Марси! — заявила принцесса, словно ее посетило озарение. — Что как не теплая ванна поможет снять напряжение. Спасибо! Мирана похлопала помощницу по плечу и благодарно улыбнулась ей, а Марси в ответ лишь кивнула, обрадованная тем, что ее идея пришлась ей по душе. Отведя Сагана в специально отведенное ему место, где тот мог спокойно поесть и подремать, принцесса Луны направилась в купальню на цокольном этаже храма, где жрицы Селемине омывали свои тела. Но у верховной жрицы была своя отдельная ванна — там никто не мог помешать ей размышлять о вечности, погрузив бренное тело в подогретую до комфортной температуры воду, набираемую из кристально чистых горных ручьев. Немного приятного аромата придавало добавленное в ванну эфирное масло лотоса, изготовленное из отцветших лепестков священных цветов, растущих в прудах храма. Тому, кто вдыхал их аромат, даровалось благословение богини — к ним приходила душевная гармония, а тело исцелялось. Именно то, чего так не хватало уставшей Миране. Ее глаза были прикрыты, а волосы стелились по водной глади. Обнаженная принцесса вспоминала прошлое, но не забывала и думать о будущем. Она еще молода, но ее жизнь не вечна, когда-нибудь придется уйти на покой и передать свое дело следующему поколению. А сложись ее судьба чуточку иначе, ей бы сейчас пришлось думать о продолжении королевского рода, рожая бесчисленных наследников, в перерывах между беременностями занимаясь скучнейшей политикой. Мирана была настолько погружена в свои мысли, что не сразу услышала, как тяжелая резная дверь в ее купальню бесшумно отворилась, и в помещение легкой походкой прошмыгнула Марси. Всю ее одежду заменяло одно полотенце, обернутое вокруг тела. Заметив ее появление, принцесса села ровно и обратила взор на свою телохранительницу. — Тоже захотелось помыться, Марси? — спросила Мирана, выжимая воду из своих волос. — Не бойся, присаживайся. В купальне, больше напоминающей небольшой бассейн, было более чем достаточно места для двоих. Слегка краснеющая от неуверенности Марси сбросила с себя полотенце, представая перед подругой в нагом виде. С самого детства они не раз мылись вместе, но почему же сейчас ей так неловко? Взгляд Мираны проходится с ног до головы по миниатюрной, но спортивно подтянутой фигуре девушки с широкими бедрами и небольшой грудью. Марси, чувствуя, что она вот-вот сгорит от стыда из-за слишком пристального на нее взгляда, решила оригинально подойти к погружению в ванну и прыгнула в воду, сгруппировавшись в полете, в итоге создав волну, накрывшую Мирану и залившую все вокруг. — Ха, ну ты и даешь! — принцесса вовсе не стала злиться на нее из-за этого. Наоборот, веселые проделки Марси всегда помогают отвлечься от повседневных забот. Макушка немой девушки показалась из воды. Осознав, что на нее никто не злится, Марси выглянула полностью и села рядом с Мираной, поглядывая на нее извиняющимся взглядом. Вместо того, чтобы потребовать извинений, лучница обняла и крепко прижала к себе лучшую подругу. — Ты приносишь в мою жизнь радость, которой мне порою так не хватает, — прошептала принцесса. Ее помощница расслабилась и обняла Мирану в ответ, невольно почувствовав прикосновение ее груди к своему предплечью, что отзывалось неким неизведанным жгучим чувством внизу живота. Марси сглотнула и решила немного отвлечься, взяв в руки слегка подмокший брусок мыла, лежащий у бортика ванны, и приподняла одну бровь в вопросительном выражении лица. — Хочешь меня намылить? — решила подтвердить вслух свою догадку Мирана, на что телохранительница утвердительно кивнула в ответ. — Ладно, я полностью в твоем распоряжении. Лунная принцесса встала на ноги и позволила подруге взять инициативу. Марси решила начать со спины, как с самой утомленной части тела Мираны. Ее ладони резво скользили по нежной девичьей коже, легкими массажными движениями оказывая нужный уровень давления в точках наибольшего напряжения, от чего у принцессы невольно вырывались томные вздохи. — Ох, Марси, это слишком хорошо… — сказала Мирана, чтобы показать, что она вздыхает вовсе не от того, что ей неприятно. Сильные руки мастерицы рукопашного боя могли не только делать больно врагам, но и доставлять приятную усладу с помощью массажа, что ее подруга имела возможность испытать на себе. Закончив со спиной, Марси не собиралась останавливаться, и вскоре Мирана могла ощутить ее руки у себя на груди. Не было ничего необычного в том, что они прикасались друг к дружке в подобных местах, но сегодня это ощущалось как-то по-особенному, не так, как раньше. В голове лучницы проносились постыдные мысли, которые она старательно пыталась отогнать подальше. Несмотря на все свои стойкие моральные убеждения, ее охватывало возбуждение, заставляющее тело пылать и жаждать большего. Ладонь Марси скользнула ниже, обвела животик принцессы и остановилась в самом его низу. Это была черта, дальше которой не следует переступать даже ради дружеской шалости — таково было их негласное правило. — Спасибо, мне уже намного легче, — облегченно вздохнула лунная жрица, когда Марси от нее отступила. Но Мирана ощущала, что странный зуд внизу никуда не делся, и казалось, что он лишь усиливался. Что же делать? Так хочется уединиться хоть на секунду, чтобы попытаться снять напряжение хорошо известным ей способом, но ведь прикосновения дорогой подруги были такими потрясающими, что воображение само рисует нескромные картины вовсе недружеской страсти. Фантазии принцессы были прерваны внезапным поцелуем в губы, от чего она широко раскрыла глаза и застыла на месте. Марси просто не смогла устоять. Та, что не может выразить свои чувства словами, вынуждена использовать язык действий. Телохранительница пытается быть нежной, сильно не напирая вперед, готовая в любой момент получить пощечину и строгий выговор. Она бы нисколько не удивилась, если бы так и произошло — Марси считала, что она это заслужила. Но ничего подобного не случилось. Мирана не только не отталкивала подругу от себя, но и ответила на ее поцелуй. Глупо было отрицать свои чувства к ней — такие неправильные и запретные, но такие сладкие. Что-то щелкнуло в голове у служительницы Селемине, и моральный барьер пал. Страха возможного осуждения обществом больше не существовало — кто посмеет высмеивать отношения двух девушек, получит фингал под глазом и стрелу в колено, в лучшем случае. Правда, легче от этого не становилось — действия принцессы все еще были скованными и неуверенными, а щеки горели ясным пламенем. Поцелуй хоть и был пьяняще приятным, но его пришлось прервать, пока это не зашло слишком далеко. Не сейчас, не здесь. Мирана отстранилась от лица Марси, которое та опустила, смотря себе под ноги, и все еще с ужасом ожидая последствий своих фривольных действий. Вместо этого принцесса гладила свою помощницу по голове и долго подбирала правильные слова. В итоге такие у нее нашлись. — Я люблю тебя, Марси. Не «как подругу», не «как слугу». Просто люблю. Ты для меня словно лунный свет, освещающий дорогу в ночи, — сказала Мирана, осторожно приподняв лицо девушки за подбородок, чтобы встретиться с ней взглядом. Принцесса никогда не услышит ее ответ, но это и не нужно. Лишь по одному взору понятно, что их чувства взаимны. Марси никогда не позволяла себе плакать с тех пор, как стала оберегать Мирану, но сейчас не смогла сдержать слез, которые оставляли соленые дорожки на ее щеках. Подруга не стала утирать ее слезы, а позволила ей дать волю эмоциям, безмолвно высказаться. — Мы простудимся, если будем и дальше стоять так голышом, — усмехнулась лучница, вылезшая из воды и накинувшая себе на голову сухое полотенце. Марси последовала ее примеру. Вытерев свое тело досуха, Мирана надела заранее приготовленное нижнее белье и накинула на себя легкий халат из синего шелка. — Я буду в своих покоях, — произнесла принцесса, направляясь к выходу и не оглядываясь. В ином случае Марси смогла бы увидеть ее налитые румянцем щеки. Такая безобидная на первый взгляд фраза обретала новый смысл с учетом всего произошедшего буквально несколько минут назад. Это была не просто констатация факта, а приглашение. И только от воли безмолвной зависит, отступать им или двигаться дальше. И ответ ее был очевиден. Марси приблизилась к комнате верховной жрицы и, собравшись с мыслями, постучалась в дверь три раза — так она обычно идентифицировала себя прежде, чем потревожить свою госпожу. Скромная телохранительница была одета в белую хлопковую рубашку и холщовые брюки. Никакой женственной и тем более соблазнительной одежды у нее просто не водилось, ведь она всегда, даже в моменты спокойствия, носила только те одеяния, которые не сковывали движения в рукопашном бою. — Войди, — послышался голос Мираны, чьим указаниям Марси всегда безукоризненно следовала. Оказавшись в покоях принцессы, помощница обнаружила ее стоящей перед зеркалом. Мирана как раз закончила ухаживать за своими волосами, связав их в тугой хвост и вернув себе на голову серебряную тиару с большим янтарным камнем — это был символ ее благородного происхождения, который она снимала только перед омовением своего тела. Увидев Марси в отражении, лучница обернулась и сделала реверанс в ее сторону. — Что привело тебя в мою скромную обитель? — с ноткой иронии спросила Мирана. Даже будучи вполне настоящей принцессой, все эти королевские манеры ее бесили как в детстве, так и сейчас, поэтому она частенько их пародировала, строя витиеватые диалоги как с Саганом, так и с Марси. Проблема была лишь в том, что ни один, ни другая не могли ей ничего ответить, поэтому это была игра в одни ворота. Немая отреагировала лишь беззвучным смешком, скорее напоминающим хрип. Быстро вернувшись в прежнее задумчивое состояние, Мирана взяла телохранительницу за руку и потащила к своему ложе, присаживаясь на край постели и усаживая Марси рядом. — Эх, дорогая, что же с нами происходит? — со вздохом сказала жрица, смотря на свои босые ступни. — Не подумай, что я против зайти с тобой дальше, меня волнует не это. Не превратится ли наша дружба в бесконечный водоворот страсти и похоти? Она знала, что задавала эти вопросы скорее сама себе. Для нее не было никакой проблемы в том, чтобы найти себе любовника на вечер в ближайшей таверне, но это всегда оставляет после себя горькое, тошнотворное послевкусие, смешанное с похмельем от дешевого крепкого пойла. Меньше, чем обрести постоянного полового партнера, пусть и одного с ней пола, Миране хотелось терять родственную душу. Для Марси все было немного иначе — интимная близость для нее была чем-то новым и непознанным. Она никому не давала подходить к себе слишком близко, даже малейшие намеки на это жестко отвергались. Единственным исключением была ее дорогая принцесса, смысл ее существования. Пока Мирана пребывала в раздумьях, девушка подвинулась к ней поближе, прижалась к ней бочком и положила голову ей на плечо. — А знаешь… — хмыкнула лучница, пришедшая в чувство от прикосновения теплой щеки к своему плечу. — Черт с ним, давай попробуем. Если это будет настолько ужасно, просто забудем, как страшный сон, хорошо? Марси без колебаний согласилась, обозначив свое согласие кивком, но от своей неопытности не знала, что делать дальше. От тела жрицы исходило приятное, живое тепло и едва уловимый аромат лотоса. Уже лишь это заставляло тело девушки трепетать от предвкушения чего-то восхитительного. Но Мирана могла всему ее научить. Это был ее первый раз с другой женщиной, но кто как не представительница прекрасного пола знает, как сделать приятно себе подобной. Лучница мягко уложила подругу на лопатки, та не сопротивляется и позволяет взять над собой контроль. Даже сильнейшая девушка может иногда побыть уязвимой, находясь в надежных руках любимой. Принцесса не церемонится с одеждой своей подчиненной, настойчивым движением разрывает ткань рубашки, заставляя серебряные пуговицы разлетаться по всей комнате. Соберут и пришьют их обратно потом, сейчас лишняя одежда только мешает. Мирана запускает ловкие руки под одежду Марси, заставляя девушку вздохнуть от ласкового прикосновения слегка прохладных ладоней, но всего лишь один раз. Губы телохранительницы накрывает поцелуй, поначалу нерешительный, но уже через мгновение сделавшийся страстным, нетерпеливым. Их языки встретились, начали изучать друг друга, словно исполняя чувственный танец. Рука принцессы касается небольшой груди помощницы, заставляя последнюю дрогнуть от прошедшейся по всему ее телу волны жара. Мирана вдруг осознала, что вошла во вкус. Это было намного приятнее, чем она вообще себе могла представить. Лучше, чем все испробованное до этого. Поцелуй такой сладкий, что от мягких алых губ Марси не хочется отрываться. Но приходится, поскольку подсознание требует большего, требует не останавливаться. Поцелуй прерывается, но их связывает тонкая ниточка слюны, настолько перемешанной, что невозможно достоверно установить, кому она принадлежит. Принцесса надолго запомнит этот образ: Марси, чьи щечки походят на спелые томаты, тяжело дышит, слегка высунув язычок, смотрит на нее умоляющим взглядом, полным вожделения. Грудь вздымается синхронно с ее дыханием, упираясь затвердевшими сосочками в ладони жрицы. Умей Мирана рисовать, она бы запечатлела это мгновение на полотне, но приходится зарисовывать лишь в своей голове. Лучница сбросила с себя шелковое одеяние, представая перед своей возлюбленной в ночном белье. Ничего нового для себя Марси не увидела — этот комплект из черного бюстгальтера без чашечек и гладких сатиновых трусиков такого же цвета они купили вместе, во время их последней поездки в большой город. Вместо обновки гардероба телохранительница инвестировала в новый кинжал, который, как ей кажется, очень пригодится в их будущих походах. — Помнишь, в купальне я сказала, что мое тело полностью в твоем распоряжении? — спросила Мирана, проведя пальцем дорожку от ложбинки между грудями Марси до низа ее животика. — Ну так вот, это предложение все еще в силе. Безмолвная ответила согласным морганием, принимая предложение поменяться ролями. Ей придется проявить фантазию, чтобы не сплоховать перед дорогой сердцу принцессой, но кое-что она все же могла предложить. Не имея физической возможности участвовать в светских беседах, Марси уделяла много времени чтению, читая все подряд — от научных трудов о природе магии до исторических трактатов, но иногда попадалась и более приземленная литература. В одной из таких книг она впервые столкнулась с идеей о запретных отношениях между девушками, где весьма натуралистично было описано их соитие, что надолго врезалось в память Марси. Поднявшись на ноги, слуга жрицы сбросила с себя рубашку и брюки, оставшись в одних простеньких белых трусиках, не блиставших кружевными излишествами. Поскольку объяснить свою затею вслух она не может, пришлось «рассказывать» это своими действиями. Марси устроилась на кровати полусидя и бросила приглашающий взгляд на Мирану, намекая тем самым ей сделать то же самое. Улыбнувшись изобретательности своей подруги, лучница последовала ее примеру, подвинувшись к ней вплотную и переплетя с ней ноги, локтем одной руки уперевшись в перину, устилавшую ее ложе, а другой взяла подругу за руку, соединив их кисти крепким замком. Две горячие промежности соприкоснулись, что вызвало у обеих девушек бурю необычайно приятных эмоций. Несмотря на то, что их разделяла ткань нижнего белья, Марси прекрасно чувствовала жар тела любимой, что уж говорить о собственном — она уже давно успела сильно промокнуть внизу. Убедившись, что Миране хорошо и удобно, телохранительница сделала осторожное движение тазом ей навстречу, что отозвалось сильным, но приятным спазмом. Это заставило девушку выгнуть спину и издать звук, который мог бы быть удовлетворенным возгласом, обладай она даром речи, но так он скорее походил на сдавленное сопение. Мирана отреагировала сдержанно, подавив вырывающийся стон, превратив его в шипение сквозь стиснутые зубы, но вовсе не от того, что ей не нравилось — лучница привыкла сдерживать реакцию от всяческих воздействий на ее тело. Даже если ее могли ранить на поле боя, принцесса никогда не кричала и не ныла от боли. К сожалению, это работало и в обратную сторону — в сексе ее реакция была такой же скупой и холодной. Но то, что Марси делает все правильно, она дала ей понять иначе — ее бедра двигались синхронно с подругой, оказывая давление на их самые чувствительные места, а аккуратно ухоженные, слегка островатые ногти жрицы впивались в кожу запястья ее помощницы, оставляя на ней неглубокие царапины. — Марси… — как только Мирана произнесла ее имя, за ним последовал короткий стон, от чего принцесса уже и забыла, что хотела сказать — ее сознание сконцентрировалось на нарастающем напряжении, приближающем желанный оргазм. Их первая разрядка была достигнута почти одновременно. Сначала Марси откинула голову назад и почувствовала, как у нее внутри все сжимается, затягивается плотным узлом, а затем пузырь сенсаций одномоментно лопается, разливая по всему ее телу густую, словно горячая карамель, негу услады. Ничего подобного она еще никогда не ощущала — время словно замерло на мгновение, все ее мышцы напряглись в короткой судороге, а затем — девушка рухнула на кровать без чувств, шумно втягивая воздух ртом и чувствуя пульсацию по всему телу. Мирана же больше совсем не сдерживала стонов и, оказавшись на пике, обхватила бедрами стройную ножку Марси и вжалась в нее промежностью, доводя себя трением гладкой ткани о место своей наибольшей чувствительности. Стремительный разряд невидимой молнии прошелся по нервным окончаниям принцессы, ненадолго ее парализуя, принося ей потрясающий экстаз. Им потребовалось немного времени, чтобы прийти в себя после такого финала, но вскоре Марси уже лежала в объятиях Мираны, слушая размеренное биение сердца лучшей подруги. Девушки были счастливы, что было ясно без всяких слов. — Спасибо, Марси, — кое-какие слова жрица все же решила произнести. — Я боялась, что это будет худший секс в моей жизни, но оказалось, что я могу кончать так сильно, что аж ноги ненадолго отнимаются. В ответ на весьма пошлую шуточку телохранительница лишь улыбнулась — для нее это была высшая степень похвалы. Когда Мирана себе позволяет настолько нескромные речи, это значит, что она неподдельно счастлива и довольна. Чего еще может желать скромная душа ее верной слуги? Явно не того, что предложит принцесса дальше, ведь о таком она даже и мечтать не могла. — Обрадую тебя тем, что мужики обычно брезгуют делать. В благодарность за твои труды, — сказала Мирана, приподнимаясь и глядя на слегка обескураженное лицо подруги с хитрой ухмылкой. Однако Марси не собиралась перечить воле жрицы — не могла и не хотела. Она удобнее устроила голову на подушке и провожала принцессу взглядом, пока она спускалась ниже, оказавшись в итоге у ее бедер. Белье телохранительницы было насквозь мокрым, и Мирана поспешила от него избавиться, поспешно его стянув и отбросив куда-то в сторону. Ее взору предстали набухшие, словно весенние почки на вишневой веточке, половые губки молодой девушки. Пространство вокруг них было гладко выбрито — Марси пристально следила за своей кожей, вовремя избавляясь от нежелательных волосков. Лунная принцесса развела ножки возлюбленной в стороны, опустилась пониже, и ее лицо оказалось прямо напротив прелестей обожаемой слуги. Мирана вдохнула пряный аромат ее любовных соков, который сложно с чем-либо сравнить. Язык невольно тянется прикоснуться к ее заветной части тела, и вскоре они встречаются — жрица впервые пробует свою дорогую девушку на вкус, который тоже ее не разочаровал. Естественная смазка напомнила ей вкус кисловатых сливок, смешанных с жидким мёдом. Так пьяняще сладко, что хочется еще — язык лучницы методично очищает интимные губки, периодически задерживаясь в особо чувствительной точке, легонько ее придавливая, что отзывается шумным вздохом Марси, а затем опускается чуть ниже, проскальзывает меж лепестков, погружаясь внутрь. Миране трудно было просто так проигнорировать свое жгучее желание, которое неизбежно появилось как реакция на ее собственные действия, поэтому ее рука потянулась вниз, скользнула под ткань белья, и коснулась собственного тела. Подушечка указательного пальца быстро нащупала нужную точку, нажала на нее, заставляя принцессу извиваться в приятной агонии, пока ее язычок все глубже проникал в нутро девушки, исследовал пространство вокруг и собирал ее нектар. — Ты можешь быть со мной грубее, — сказала Мирана, взяв секундную передышку. Марси настолько была погружена в себя, что застыла и лежала практически неподвижно, прикусив свой большой пальчик. Услышав просьбу принцессы, она удивленно на нее посмотрела, не веря своим ушам. Как это с ней, да грубее? Ей придется переступить через себя, чтобы причинить ей боль, даже если это ради удовлетворения ее страсти. Но слово Мираны — закон. Рука телохранительницы неуверенно приблизилась к голове своей госпожи и взяла ее за волосы, схватив на затылке у основания хвостика. Жрица отреагировала на это истомным выдохом и с новой силой продолжила удовлетворять свою любимую — губы прильнули к налитому кровью бугорочку, сжимали его, кончик языка водил вокруг него головокружительный хоровод. Лучница ласкала себя более настойчиво, надавливая в нужных местах, быстро доводя себя до уже покоренных сегодня высот. Марси, тоже чувствуя, как подступает нечто великолепное, потянула связанные в хвост волосы девушки на себя, умоляя ее вжаться еще сильнее в свою промежность. Второй раз не стал менее приятным. Оргазм затуманивал сознание Мираны, вынуждая ее забыть обо всем, отвлечься на мгновение от всех мирских забот, а Марси заставил на момент замереть и несколько раз спазматически дернуться, прежде чем она выдохнула с облегчением и обмякла, чувствуя, как ее уносит куда-то в дивный мир грез. Телохранительница пришла в себя спустя несколько минут и обнаружила, что заботливая госпожа накрыла ее нагое тело простыней, а сама лежала рядом и любовалась мирно дремлющей девушкой. — Знаешь, если каждый раз избавляться от боли в спине будет настолько приятно, то я готова ездить верхом на Сагане целые сутки без перерывов, — тихонько произнесла Мирана с улыбкой на лице, увидев, что Марси очнулась. — Спасибо, дорогая, что помогла мне открыть глаза. Я надеюсь, что что бы с нами не случилось, мы будем вместе до самого конца. Лунная жрица подкрепила свои слова коротким, но нежным поцелуем, прежде чем девушки поднялись с развороченной постели и начали приводить себя в порядок. Их относительно мирные и спокойные деньки закончились, когда из заповедного пруда в храме Селемине одной дерзкой воровкой были похищены священные лотосы, отчего Миране, Марси и Сагану потребовалось срочно отправляться на их поиски. Кто знает, куда их приведет это новое приключение?