Strangers in the night, two lonely people We were strangers in the night Up to the moment when we said our first hello Little did we know Love was just a glance away, a warm embracing dance away
«Strangers In The Night» — Frank Sinatra
Стояла темная ночь. Плеяды звезд рассыпались по темно-синему полотну, ярко сверкая серебром. Полная луна, казалось, горела также, как и летнее солнце. Холодные лучи мягко падали на темные листья кустов роз, окружавших нас. Белые лепестки бутонов будто светились в темноте, завораживая. Стоял запах сырой земли и свежей травы — недавно прошел дождь. Несмотря на время суток, было тепло. Я смотрела на тебя с улыбкой; ты любила темноту и дождь, а также чертовски ненавидела сидеть в скучном доме. В саду стояла мертвая тишина. Мы почти не разговаривали — хотели насладиться красотой, которая открывалась только в полночь, когда весь мир погружался в царство Морфея. Мои глаза глядели вдаль, на водную гладь озера, что была, словно зеркало. Она весело поблескивала в лунном свете и рябила, когда по ней проплывал одинокий лебедь. В окружавшем водоем лесочке игрались тени деревьев. Краем глаза я уловила движение твоей худой бледной руки: ты потянулась к белому цветку розы. Капли дождя скатились по нежному лепестку тебе на ладонь. Твои губы дрогнули в легкой улыбке — в улыбке, которая очень редко, почти неуловимо проскальзывала на твоем красивом лице. Я невольно улыбнулась, наблюдая, как твои кристально-голубые глаза мельтешили, рассматривая красивый бутон, на котором алмазами рассыпались капельки. Отпустив розу, ты встала и повернулась ко мне лицом. Нежно-голубое хлопковое платье взлетело вверх вслед за тобой, темные кудри твоих волос выбились из-под красивой заколки в виде крабика. Отпустив фасад ледяной железной леди, ты стояла передо мной, шепча что-то очень забавное. Я тихо рассмеялась, продолжая шутку. Мы пошли по каменной дорожке, которая вела к светлой маленькой беседке. С конусовидной крыши до сих пор медленно струились дорожки воды. Дерево колонн мокро сверкало, словно обсыпанное драгоценностями, но мы на это уже не обращали внимания, увлеченные тихим разговором друг с другом. Вслушиваясь в твой монолог, я вновь огляделась вокруг; свет в особняке потух, все люди, присутствующие там, видели уже десятый сон и, наконец, не мешали нам. Расписанные стены красиво смотрелись в лунном свете и гармонировали с посажеными под окнами кустами гортензий. Одиноки пустые скамейки с красивой, но не очень удобной спинкой стояли то тут, то там, как бы сливаясь с подросшими растениями и их соцветиями. Недалеко стояла статуя, возвышаясь над небольшим фонтаном. Белый мрамор был чист, было заметно, что за ним тщательно следит персонал. Я вздохнула и поправила свое легкое белое платье, немного взволнованно глядя на тебя. — Что-то случилось? — спросила ты, вглядываясь в мои серые глаза. — Нет, ничего, продолжай, — попросила я, мягко улыбнувшись и поправив русые волосы за ухо. Ты лишь нахмурилась, но начала вновь говорить тихим, успокаивающим голосом. Он будто сливался с тишиной этой ночи. А я лишь улыбнулась шире, наблюдая за твоей мимикой. Вскоре разговор затянул меня так сильно, что я перестала обращать внимание на наше окружение. Время будто бы остановилось, а все вокруг замерло и не осталось ничего, кроме твоего голоса. Иногда наши философские дебаты разгорались так сильно, что мы не могли долго остановиться. Мы строили теории и глядели на яркие созвездия, спорили, пока аргументы не закончатся, плакали в руках друг у друга и успокаивали, смеялись до боли в животе. Ночь раскрывала наши истинные лица, срывала все натянутые для общества маски и ярлыки. В это время мы становились самими собой, не стесняясь и не стыдясь, не переживая, что наши секреты вскроются. Такое доверие манило и пугало одновременно. Раньше казалось, что это было что-то такое неясное, непостижимое мне. Но с тобой все слова слетали с языка так легко, тело было так расслаблено, а разум, привыкший контролировать все, вплоть до мимики, отдыхал и радовался. — Только мы так можем, хах? — усмехнулась я, закончив слушать твой рассказ про надоевшего тебя учителя математики и теперь аккуратно заглядывая тебе в глаза. — Выходить на улицу, нарушая все правила родителей, и говорить о всяком? Ты рассмеялась. — А что, — твоя улыбка стала еще шире, — если не попадемся, никто и не узнает. — Ты подмигнула мне и рассмеялась пуще прежнего. — Ночью так прекрасно, не так ли? — Я растянула губы в умиротворенной улыбке, спина расслабилась на спинке скамьи. Она была немного влажная, но меня это больше не беспокоило. — Ночь отлично подходит для душевных разговоров, — выдохнула ты, стряхивая пряди коротких вьющихся волос с плеча, — а также для философии. Вот скажи, ты веришь в судьбу? — Я верю, что мы можем менять наши решения и, следовательно, менять нашу судьбу, — высказалась я, прикрывая глаза. Воздух заметно стал тяжелее, не надо было даже глядеть в небо, чтобы с уверенностью сказать: скоро снова начнется дождь. — Но судьбоносные встречи и происшествия мы, скорее всего, предотвратить не можем. — Но мы можем посмотреть и определить, какое решение будет лучше для нас, — голубые глаза посмотрели на меня с хитрым прищуром, словно у лисицы. Будто из воздуха, ты достала крупную колоду карт. Худые пальцы ловко перевернули упаковку и вынули большое количество карт с различными рисунками. Моё лицо вытянулось от удивления. — Где ты купила их? — Шок был искренним, ведь в нашей глуши таро были редкостью, их было невозможно найти. — Мне преподнесли их в качестве подарка те иностранные гости, которые были у нас на приеме пару недель назад, — с легкостью ответила ты и начала перемешивать карты с ловкостью фокусника. Я хохотнула и принялась наблюдать за ухищренной игрой музыкальных пальцев. Я сначала недоверчиво отнеслась к этому, но после парочки правдивых выводов я начала вглядываться в каждую картинку, из которых состояла новая комбинация. Смеясь и рассуждая, мы и не заметили, как первые капли дождя окрасили еще не высохшие камни дорожек. Шелест листьев, прогибающихся под тяжелыми каплями, наполнил сад. До уха словно доносился шепот чужих разговоров и сплетен, которые очень любило высшее общество. В какой-то момент звуки стали насколько громкими, что перекрывали шорох карт. Я оглянулась; за прошедшее время ничего не изменилось в округе, так что я быстро перевела взгляд на тебя. Ты сидела, поставив локти на столик, а прямо перед глазами у тебя была легко узнаваемая карта Дьявола. Ты играла с ним в гляделки, гипнотизировала карту и тщательно рассматривала ее. — Эта карта тебе подходит, — сказала я, посмеиваясь, когда поймала твой вопросительный взгляд, — ты харизматична, красива и используешь всякие ведьминские штуки, — серый взгляд моих глаз мельком оглядел еще не собранную колоду, — но иногда ты темнишь и можешь завернуть не туда. — Ха? — все, что ты могла выдать перед тем, как взорваться волной смеха. Однако, ты довольно быстро успокоилась и пронзительно посмотрела на меня. Ты о чем-то подумала и, одобрительно хмыкнув самой себе, сказала, — А мне кажется, что я нашла и тебя здесь. — Колесница? — спросила я, тщательно рассматривая карту. Улыбка не сходила с лица. — Целеустремленный, — хмыкнула ты, рассматривая меня, — сохраняющий баланс добра и зла в себе, но также и довольно таинственный человек, скрывающий много секретов. –.И способный отговорить тебя от плохой идеи, — договорила я, смеясь. — Неправда, я очень упрямая. — Звонко запротестовала ты, нахмурившись. Я начала смеяться. Искренне, от всей души. Твой взгляд стал немного злобным, но спустя момент плечи твои расслабились, и с выдохом улыбка появилась на твоем лице. Твой взгляд метнулся в уже затянувшее тонкими облаками небо и остался там еще на пару минут, а я думала о нашем разговоре, вперившись глазами куда-то в одну точку. Дождь лил, не переставая; зеленые кусты шевелились под натиском капель, на крыше отыгрывали барабанный марш. Светлая ночь внезапно стала такой темной, что дальше беседки было трудно что-то разглядеть. По крайней мере, именно так мне и почудилось. А ты все смотрела в небо полуприкрытыми глазами, надеясь увидеть серебряные созвездия вновь. Окружающий шум больше не раздражал, а, наоборот, успокаивал. — А мы дополняем друг друга, — внезапно оборвала тишину я, поворачиваясь к тебе, — я останавливаю тебя от безрассудных идей. Ты, напротив, напоминаешь мне, что надо иногда веселиться… — А вместе мы делимся тайнами друг с другом, — вырвалось из твоих уст так легко, словно ты прочла мои мысли, словно мы обладали одним разумом. Но меня это больше не приводило в шок. Мы были очень похожи и довольно близки; всё-таки, мы же почти сестры, и такая мысленная связь была также естественна для нас, как дышать. Серые глаза встретили голубые, после чего в обоих мелькнула такая родная и привычная смешинка, которая, наверное, никогда не покидала их. — Прямо как родственные души! — Будем встречать друг друга каждую жизнь? Ты улыбнулась и кивнула. Твои волосы покачнулись, выбиваясь из прически еще больше, но ты не обращала на это внимания. Твой взгляд метнулся в сторону горизонта, который начал немного гореть оранжевым цветом. С каждой минутой рыжее марево расползалось, первые лучи выглянули из-под земли, а дождь все так и не прекращался. Охваченная незабываемым зрелищем, я подумала, как же странно идет время, когда мы вместе. Вокруг все будто замирает, но стрелка на часах двигается неумолимо быстро, беспощадно и неугомонно. Ты, легко смеясь, вышла из беседки, крутясь в незамысловатом танце. Ты быстро промокла под прохладными, освежающими каплями дождя. Волосы промокли вместе с красивым платьем, ткань которого потемнела на несколько тонов и прилипла к бледной коже. Но ты больше не обращала внимания ни на что: ни на меня, ни на сад, ни на дождь, ни на рассвет. Подставив свое лицо приятным струйкам, ты улыбалась, наслаждаясь моментом и медленно кружась. Мое сердце немного сжалось, но теплая волна привязанности быстро одолела меня, успокаивая. Я посмотрела на стол. На нем все также лежали карты, и только немного вдали от основной колоды два аркана лежали рядышком друг с другом: Дьявол и Колесница. Я улыбнулась и прикрыла на секунду глаза. Я вышла к тебе на улицу. Меня с силой омыл дождь, но я тоже не обращала внимания на такую мелочь. Копируя тебя, я подняла лицо к небу и закрыла глаза, расслабляясь. Мокрые волосы мешали, белая ткань платья стала мокрой и плотно облепила мои конечности, вода затекла в обувь, но я так и осталась равнодушной к этому. Когда я открыла глаза, тебя больше не было видно, а на столике больше не лежали карты, будто и тебя, и их никогда не было рядом со мной. Лучи солнца врезались мне в лицо, а дождь все так и лил без остановки. Яркий свет солнца охватил землю; разрушенная беседка уже не поддавалась никакому ремонту, розовые кусты внезапно стали неаккуратными и охватили своими ветвями все скамейки в саду, а некогда красивый дом зарос многовековой лозой и больше не имел хозяев. — Сколько же лет прошло? — произнесла я в пустоту, чувствуя яркую боль в сердце. Вода, льющаяся по мне, так и не волновала меня. Я лишь думала о своих последних произнесенных словах. Необъяснимая тоска сжала ребра, не давая дышать. Чувствуя какую-то горькую потерю, я выдохнула, не в силах собрать мысли в порядок. Когда я вспоминала о таком понятии, как «родственная душа», все мое нутро замирало на секунду, а потом с бешеной силой билось изнутри, желая что-то найти. Сохранив в голове лишь отголоски непонятных, не принадлежащих мне воспоминаний, я пришла сюда за кем-то. За кем-то, с кем я смогу разделить радость и горе, тайны и глупости, свои хорошие и ужасные стороны. За кем-то, кто сможет безусловно принять меня и я смогу отплатить этим же в ответ, кто согласиться быть опорой и поддержкой друг другу. За кем-то, чья душа сольётся с моей в одной вибрации, в одной мелодии, в одной песне, и будет петь радостно. Я пришла за кем-то, кто связан со мной красной нитью из жизни в жизнь. Грустная улыбка озарила мое лицо, и дышать стало тяжело. Глаза защипали, когда воспоминания проносились перед глазами. Я отвернулась и ушла из старого, заброшенного сада, не оглядываясь. Все, что у меня осталось, это надеяться, что мы тут же узнаем друг друга, как только столкнемся… Ведь мы договаривались встречаться в каждой жизни… Но… где же ты сейчас?