my four seasons

"Я не могла понять, когда это началось. Просто в один день мне вдруг пришло понимание, что я неосознанно пытаюсь нащупать его рядом, проводя пальцами по воздуху. И когда не могла уловить тепло его ладони, мне становилось тревожно, словно потерялось что-то важное. Самый значимый кусочек пазла моей жизни исчез и наступила морозная зима". — Как ты меня назвала? — парень с удивлением смотрит на девушку, что лежала под его боком на небольшом покрывале в тени деревьев. — А как я тебя назвала? Чани? Кристофер? Бан Чан? — в карих глазах читалась легкая игривость; плененная в кольце сильных рук, девушка улыбалась хитро, нежно касаясь подушечками пальцев едва заметных веснушек на лице юноши. — Не увиливай, милая, — Чан наигранно строго качает головой, чуть приподнявшись на локтях и нависая сверху. — Скажи мне, что сказала пару секунд назад, глядя в глаза. "И снова я тону в этих древесных глазах, где читается сила и нежность, власть и покорность. Этот взгляд напоминает мне бушующее море, которое обязательно принесет за собой разрушение. Но после настанет штиль и засияет полуденное солнце. Его горячее дыхание заставляет распускаться цветы в моей душе, в то время как губы сеют самые прекрасные из них на моем теле. Когда я в его объятиях, мне чудится приближение весны в середине декабря". — А что мне будет, если я скажу? — девушка внимательно смотрит на Чана, что, кажется, не на шутку задумывается над ее вопросом, заставляя ту тихо рассмеяться. — А что бы ты хотела? — спрашивает парень, убирая с лица своей любимой прядь светлых волос. Но вместо ответа он чувствует на своих губах горьковатые нотки апельсина, которых еще пару секунд назад касался ее губ. Девушка льнет ближе к любимому, едва слышно постанывая и тяжело дыша, когда горячий язык Чана проникает за преграду истерзанных страстным поцелуем уст. Горячие ладони играючи пробираются вверх по бедру, задирая подол легкого летнего платья, ловя пальцами ее мурашки и легкую дрожь. "Он - глоток воды знойным днем. Или же, проворный луч солнца поутру, что настойчиво ласкает сквозь приоткрытое окно. Обжигает, пленит, распаляя своим жаром. Дарит приятную истому, как теплый дождь после недели засухи. Хочется дышать им, испить до дна. А еще напитывать его самой, позволить иссушить донельзя. Чувствуя его руки и взгляд на своем обнаженном теле, я чувствую, как само летнее солнце оставляет горячие поцелуи на моей шее." Чан медленно отстраняется от девушки, делая глубокий вдох, и тут же садится, резко, сразу же отворачиваясь. Она же трогает свои припухшие губы дрожащими от наслаждения пальцами и вдруг пугается. Он молчит, прикрыв лицо ладонью, и даже не касается ее. — Чани, ты чего? — девушка тут же выпрямляется, кладя свою ладонь поверх его напряженного плеча. — Обиделся? — короткий смешок вырывается из ее горла, но он больше истерический, чем радостный. — Нет, просто... — Чан запинается, уронив голову на грудь с тяжелым выдохом, — мне кажется, что моя любовь к тебе идет бок о бок с одержимостью. Желание обладать всей тобой туманит мой разум. Я боюсь сделать тебе больно, — его любимая хмурится, сильнее сжимая его плечо. Юноша смотрит на нее боковым зрением, боясь встретиться со взглядом серых глаз, напоминающих непреклонные скалы. "Минутный холод в его взгляде пугает меня. Стоит ему только подумать о том, что мне некомфортно от его действий, он сразу же становится тем самым человеком, которого я никогда не знала. Будто смотришь на вишневое дерево, что еще пару месяцев было в цвету, а сейчас стоит голое, замершее, а у подножья медленно умирает ее последняя красота. Его бескрайняя любовь ко мне. В такие моменты Чан подобен осеннему ветру, что несет в себе запах жженой листвы". — Ты — моя зима, весна, лето и осень, — шепчет девушка ему на ухо, обнимая со спины. — Так я назвала тебя недавно, — Чан невесомо гладит ее предплечья, поднося ладонь к своей щеке. — И мне не важно, каким ты предстанешь передо мной в ту или иную секунду, потому что я стерплю все: будь то гневные порывы морозного ветра, ласковый трепет распускающихся цветов, страстный жар зенитного солнца или тяжелые тучи осеннего неба, — юноша ластится в ее руках, словно кот, истосковавшийся по ласке. — Я буду любить тебя, пока солнце встает утром, а луна выходит в ночи... А ты? — А я, пока на землю не упадет последняя снежинка, пока не завянет последний цветок, пока лучи солнца касаются моря, а капли дождя полей... — девушка улыбается все шире с каждым его словом, но сразу же прячет свою улыбку в изгибе его шеи. Она существует только для него и Чан ее чувствует всем телом, душой и разумом.