Дитя цветов

— Северус, я бы хотел, чтобы ты занялся с Гарри окклюменцией. — Директор, но почему не вы? — Я подозреваю, что у него есть некая связь с Тёмным Лордом и мне опасно близко контактировать с мальчиком. В первую очередь, для самого Гарри. — А мне? — Ты выкрутишься, мой мальчик.       Снейп вздохнул. — Альбус, мне кажется, ваш план не работает. Мальчик не такой, каким вы его ждали. Даже я это вижу. — Северус, делай, как я сказал. Объясни мальчику доходчиво, что его разум уязвим!       Мастер зелий и тёмных искусств, прирождённый окклюмент, ждал Поттера в своём кабинете, чтобы взорвать мальчишке мозг и расшатать нервы. Добрый дедушка Дамблдор, как же. — Доброго вечера, профессор! — с неизменно благостным выражением лица подросток вошёл в кабинет. — Присаживайтесь. Вы хоть что-то читали о той науке, что я намерен вам преподать? — устало спросил Снейп. — Да-да, профессор! Это оказалось очень занимательно! — ответил Гарри, присаживаясь на стул напротив и ставя свою цветастую сумку-почтальонку на пол. Длинная канареечно-жёлтая бахрома растеклась по каменному полу. — Папа Морган говорит, что искусство владения разумом — это наивысшая форма магии. А папа Бернард показал мне несколько своих практик.       Снейп подавил горестный стон. — Давайте вы послушаете меня и сделаете, как я скажу.       Гарри закивал, как китайский болванчик. — Очистите свой разум. Избавьтесь от всего лишнего, наносного и тревожащего. Легилименс!       Снейп оказался на зелёной лужайке под белоснежным небом. В воздухе клубился густой серебристый туман, гонимый лёгким ветром в даль. Ничего не было видно на расстоянии вытянутой руки.       Снейп сделал пару шагов, ничего не изменилось, туман по-прежнему клубился вокруг, трава под ногами была мокрой от росы, небо — белым и ярким, а больше не было ничего.       Маг вынырнул обратно и заметил, что Поттер, закрыв глаза и не меняя позу, на пару дюймов взлетел над стулом, а рядом с ним был такой же Поттер, только почти прозрачный, и обеими руками крепко держался за плечо живого себя. Невидимый ветер отрывал его ноги от пола и пытался сдуть прочь, словно сухой листок с дерева. — Профессор, не могли бы вы мне помочь? — жалобно спросила астральная проекция. — Кажется, я перестарался.       Снейп бессильно уронил голову и уставился на свои сапоги. Они были мокрыми там, где их касалась трава.       Северус Снейп почуял подвох в тот момент, когда распределяющая шляпа отправила Гарри Поттера на Хаффлпафф. Немного позже он рассмотрел мальчишку подробнее и понял — подвох действительно есть. Мальчик выглядел восторженным, как и все первогодки, но не удивлённым. На первом же занятии по зельям он ответил почти на все каверзные вопросы, стушевавшись лишь на программе пятого курса.       Снейп начал заготовленную заранее речь о том, что Гарри — копия своего никудышного отца, когда мальчик радостно закивал и выпалил: «Да-да, это многие говорят про папу Бернарда». — Кого? — голос впервые предал профессора и сорвался на сип. — Папа Бернард. Ещё у меня есть папа Морган, но мы с ним совсем не похожи. Он такой же серьёзный, как вы. Он рассказывал мне о вас, сэр! — глаза мальчишки сияли неподдельным восторгом.       «Кто-то из нас двоих рехнулся», — решил Снейп и после занятий навестил директора. — Кто такие Бернард и Морган, которых Поттер называет отцами? — с порога выпалил Снейп. — А? — Дамблдор выглядел удивлённым не меньше.       В течение следующих двух недель выяснилось, что Дурсли, которым добрый директор подкинул младенца, получили гринкарту через полгода после неожиданного подарка, а так как на Гарри документов не было, они просто сдали его в приют и махнули ручкой Соединённому Королевству. Через несколько месяцев малыша усыновили двое престарелых хиппи — Морган Стэнфорд и Бернард Бенуа. Стэнфорд был сквибом, а Бенуа — слабеньким волшебником. Дальнейшее расследование и расспросы самого Поттера дали больше информации.       Стэнфорд получил специальность психолога, но через некоторое время разочаровался в людях, подался в различные оккультные практики и философские течения. Бенуа с трудом закончил Шармбаттон и пробовал себя в травологии, к которой у него был талант. В конце концов они встретились на фестивале Вудсток, где, обкурившись выращенной Бенуа травой и наслушавшись просветлённого Стэнфорда, решили быть вместе. Через тринадцать лет они прошли все тернии программ усыновления и нашли маленького Гарри. Когда обнаружилось, что мальчик — волшебник, приёмные отцы не спасовали и обратились к родственникам Бенуа за подробной инструкцией, что делать с детьми-волшебниками.       Вопреки плану Дамблдора, Гарри вырос в любящей однополой семье, где его приняли таким, какой он есть.       Директор рвал и метал, а Снейп вернулся в свои подземелья и впервые за долгое время смеялся до икоты. — Гарри, профессор Спраут предложила нам новый курсовой проект, — замялся у Хаффлпаффского стола Невилл Лонгботтом. — Я бы очень хотел поучаствовать, но… понимаешь, на Гриффиндоре никто не захотел… а мне очень хочется. Проект парный, за растением нужно следить по очереди. — Я совершенно свободен вечерами по вторникам и четвергам! И в воскресенье во второй половине дня, — радостно улыбнулся Гарри. — Если тебя это устроит. — Конечно! — Невилл облегчённо выдохнул. — Буду ждать тебя во вторник в теплицах, за час до ужина. До встречи!       Снейп фыркнул. Можно было передвинуть занятия окклюменцией со среды на четверг, чтобы подпортить мальчишке планы, но… Поттер доставлял меньше хлопот, нежели Дамблдор, постоянно натаскивавший Снейпа на парнишку.       «Пусть копается в грядках. Меньше будет попадаться директору на глаза».       Зельевар вспомнил, как Лонгботтом на первом курсе точно так же предложил Поттеру совместную курсовую.       На первом курсе Поттер вёл себя подобно остальным барсукам — почти не выделяясь и, если бы не его фамилия, никто бы не обратил внимания. Он общался со всеми приветливо и в первый же семестр нашёл кучу приятелей. Даже Малфоя не обошла эта хипперская любвеобильность. Слизеринец сам не понял, как однажды во время обеда оказался посреди барсучьего стола вместе с опешившим Забини, споря с Поттером и третьекурсниками-Хаффлпаффцами о применении какого-то растения в быту и зельях. В конце концов, когда дискуссия стала слишком громкой, Снейп решил спасти своих подопечных и подошёл к столу, Поттер первым его заметил и обратился безо всякого страха. — Профессор, разрешите наш спор! Какое основное применение имеет голубая агава в зельеварении? Мы все пришли ко мнению, что в сочетании с настойкой полыни она имеет психотропный расслабляющий эффект, но ведь это не всё? — Зелье от гастрита, — сориентировался Снейп, — готовится с добавлением листьев голубой агавы. Всем участникам спора — написать эссе на три фута с исследованием свойств этого растения в качестве наказания за нарушение дисциплины в Большом зале. Сдать к понедельнику.       Поттер кивнул и победно показал язык Забини. — Минус пять баллов с Хаффлпаффа за поведение, Поттер. Вам не три года.       Когда на Хэллоуинн Квиррел ворвался в Большой зал с криками о тролле, Снейп поспешил разобраться с этим непотребством, а когда вернулся обратно, глазам не поверил — весь жёлтый факультет прижался к дальней от входа стене, мимикрируя под камень, и яростно вонял чесночным духом, столь не любимым троллями.       Снейп и сам понимал, что приказ директора всем разойтись по своим гостиным, пока по замку гуляет тролль — это идиотизм, потому заставил своих старост забаррикадироваться в соседнем классе, но такое изящное решение и в голову ему не пришло. Как он узнал позже, автором чесночной идеи был не кто иной, как Поттер. — Профессор Снейп! — в дверь кабинета громко стучали. — Профессор! Там с профессором Квиреллом случилась беда!       Снейп узнал голос Поттера и распахнул дверь. — Почему вы явились ко мне? — Так директора нет! — А ваш декан? — Ну… — Гарри смутился. — Её покусал наш с Невиллом курсовой проект, который оказался ядовит. Она в лазарете. — Ведите.       Поттер привёл его в запретный коридор, где за приоткрытой дверью правая голова трёхголовой собаки дожёвывала человеческую ногу. На полу валялся фиолетовый тюрбан. — В общем, вот, — растерялся Гарри. — Как? — просипел Снейп. — Ну… я пришёл проведать Пушка, покормил, погладил, а тут заваливается профессор Квирелл, ставит арфу, она начинает играть, пёсель засыпает, профессор только в люк в полу полез, как на арфе лопается струна и прямо Пушку по левому носу! Ну он проснулся и… вот.       Снейп покачал головой. — Зачем вы полезли к церберу? — Меня Хагрид с собой брал, когда кормить его ходил. Пушок болел зимой сильно, мы ему настойки делали, припарки всякие… Пушок, ну, выплюнь бяку.       Правая голова зарычала, зато левая высунула язык, а хвост завилял.       На втором курсе Поттер очень огорчился тому, что пострадавшие от окаменения ученики должны дожидаться созревания мандрагор, и в один вовсе не прекрасный вечер завалился в класс зельеварения с огнём в глазах. — Профессор! Мне нужна ваша помощь!       Снейп хмыкнул и выслушал мальчишку. Объяснил особенности выращивания мандрагор и дал рецепт нужного зелья, сказав, что на этом помощь заканчивается.       Поттер потратил три недели, но преуспел. Окаменевшие ученики очнулись раньше положеного на три месяца. От них преподаватели узнали о василиске. Девять авроров с горем пополам нашли вход в Тайную комнату и уничтожили тварь, подарив лаборатории Снейпа половину чейшуйчатого гада, стоимостью в пару миллионов галлеонов. Снейп напился от радости и летом запатентовал новое зелье. — Профессор, я вижу странные сны, — признался Поттер на следующем занятии окклюменцией. — Как будто я вижу чужими глазами. — Вы говорили об этом директору? — Нет. А зачем? — искренне удивился Поттер. Снейп скрипнул зубами. Старикан так и не смог втереться в доверие парнишки. — Вы же мой учитель ментальных наук. — Покажите. Выведите воспоминание на передний план, я посмотрю. Легилименс.       Через пару минут зельевар матерился про себя. — Судя по вашему лицу, всё плохо, — заключил Гарри. — Нехорошо — это точно. Вам бы поговорить с директором Дамблдором на эту тему, — попытался увильнуть Снейп. — Знаете, я вам больше доверяю, — признался Гарри. — Вы на папу Моргана похожи.       Снейп мысленно застонал. — Просто не забывайте очищать разум. И не забудьте о привязке астрального тела к физическому, буддист доморощенный! — Да, профессор — улыбнулся Гарри.       На третьем курсе Гарри Снейп уже никак не смог связать ненавистного Джеймса Поттера с его сыном — Гарри слишком сильно изменился под влиянием приёмных родителей. И ключевая фраза «у него глаза матери» тоже не активировала ассоциацию с Лили. Поттер отрастил волосы ниже ушей и заплетал тонкую косичку с яркими нитками и бусинами над правым ухом. Его фирменным стилем стала сумка-почтальонка с длинной ярко-жёлтой бахромой, в которой он таскал учебники.       Мальчик был очень чувствительным к воздействию дементоров, но научился абстрагироваться от чувств, исчезая с их восприятия. Как оказалось, этому его обучил беглый преступник Сириус Блэк, под видом собаки пришедший в дом его приёмных отцов. Увидев благостную семейную атмосферу, Блэк решил идти ва-банк и предстал перед ними в человеческом виде, подробно рассказав свою историю. Стэнфорд и Бенуа прониклись сочувствием и приняли нежданного гостя, и Стэнфорд даже связался с коллегами-психологами, чтобы подлечить слегка съехавшую крышу новоявленного родственника.       Так и остался последний представитель рода Блэков в полумаггловском районе в пригороде Йорка, не желая возвращаться в мрачный дом на Гриммо к тяжёлым воспоминаниям.       Если бы не оборотень Люпин, Снейп мог бы назвать этот год самым спокойным из всех, когда Поттер учился в Хогвартсе. Но весной мальчишка снова постучал ему в двери. — Неужели я похож на доброго самаритянина, Поттер? — Профессор, — стушевался Гарри, — а как определить, анимаг перед вами или зверюшка?       Снейп вскинул бровь и обрушил на мальчишку весь свой молчаливый скепсис. — Да почему не Люпин?! — воскликнул Снейп, когда невербальное воздействие не дало результата. — Так нет его. Полнолуние. По Запретному Лесу бегает, — спокойно отозвался Гарри. — МакГонагалл? — пропробовал снова зельевар. — На свадьбе троюродной племянницы сестры своего кузена. — Спраут? — На дне чёрного озера, проверяет подводную плантацию. — Директор? — Горгулья не пускает, — Поттер с жалостливым взглядом протягивает Снейпу ладони, на которых лежит потрёпанная крыса. — Vicissim reincarnation!       Крыса поднимается в воздух, окутанная голубым сиянием, и превращается в Питера Петтигрю, сладко посапывающего даже после падения на пол. — Где вы это взяли, Поттер? — шипит Снейп. — Украл у Уизли, — ошарашенно произносит Поттер. — Десять баллов с Хаффлпа..? — Валите отсюда! Инкарцеро!       На летних каникулах Поттер прислал Снейпу открытку из Испании, где благодарил профессора за то, что его крёстный оправдан и сейчас гостит у своей родни.       Снейп чуял большую подставу, но даже не представлял, что она окажется Турниром Трёх Волшебников. — Альбус, это безумие! Турнир упразднили, потому что на последних трёх соревнованиях все участники погибли! — Северус, это тебя не касается. — Ну хотя бы не вмешивайте мальчишку! — Северус! Я сам разберусь!       Конечно же, Гарри Поттер стал четвёртым участником. Школа не отвернулась от него, потому что он прилюдно умолял связаться с отцами и крёстным, но Дамблдор настоял на участии.       На первом испытании Поттер использовал прикрытие. Пышный куст мелиссы лекарственной медленно полз к драконихе и благоухал ещё пятью успокаивающими травами. После того, как наглая рука высунулась из веток, упёрла фальшивое яйцо и куст пополз обратно, миролюбиво настроенная ящерица решила не довольствоваться запахом, а закусить. Одного «кусь» ей оказалось мало и она нацелилась на растение целиком, но в этот момент у Поттера сдали нервы, и кустик, отрастив ноги, бросился прочь.       Снейп успокаивал себя тем, что три дня назад Поттер на вечерней отработке сварил превосходную огнеупорную мазь в трёхлитровом котле, которой хватило бы обмазаться на три слоя.       Противоожоговое Снейп варил сам. В десятилитровом котле.       На втором испытании Поттер нацепил маггловские ласты, наколдовал за спиной воздушный резервуар и трубку ко рту, применил заклинание к своим очкам и бухнулся в воду. Через неполный час он достал со дна горшок с пожухлой ботвой и пучок крастнолистных водорослей. Лонгботтом бросился первым к чемпиону с криками: «Ты спас его! Saccharo fern! Наш курсовой проект! И добыл краснопёрую альгаю!..» А остальные участники доставали из воды дорогих им людей…       К третьему этапу интуиция Снейпа в голос вопила, что случится нечто ужасное. Так и вышло — вместо того, чтобы, схватив кубок, переместиться на площадку перед лабиринтом, Поттер исчез на добрых два часа, а появился, обнимая хладный труп Седрика Диггори. Выражение лица у него было как у какающей мышки, и он не произнёс ни слова до возвращения домой.       А Снейп по пылающей метке уже знал, что грядут большие беды.       На пятый год Поттер вернулся чуть притихшим, но не оставившим своей благостной улыбочки и чрезмерной общительности. К идиотской косице добавился ворох фенечек на руках и цыганская серьга в левом ухе.       Директор пытался подготовить магическое сообщество к возвращению Тёмного Лорда, но это оказалось гиблым делом — маги не хотели повторения ужасов Первой магической войны. Привлечённый к этому Поттер наотрез отказался общаться с газетчиками, сказав, что если «Пророк» и дальше будет полоскать его имя, то он подаст в суд.       Снейп восхитился наивности мальчишки — приструнить Скитер не мог даже министр Фадж, тоже бывший частым героем её гнусных пасквилей. Однако после очередного выпуска, где Дамблдор указал на то, что Гарри является свидетелем возвращения Волдеморта, а Скитер прошлась по здравости рассудка парнишки, указав, что летом тот был на лечении у психотерапевта, статьи за авторством этой пигалицы на время прекратились.       Немного позже Снейп прочёл почти в самом конце выпуска короткую заметку о том, что известный журналист Р. Скитер находится под следствием за преступное вмешательство в частную жизнь, воровство медицинских данных, преследование, клевету и отсутствие регистрации своей анимагической формы. Сдержавшись в большом зале, Снейп хохотал в своих покоях и выпил за здоровье умеющего держать слово Поттера, подавшего этот иск Блэка, и даже за Стэнфорда с Бенуа за компанию.       Однако, с Тёмным Лордом нельзя было обойтись как со Скитер.       Дамблдор оказался прав — мальчишка имел с ним связь через давнее проклятие, чем оно грозит и как его разорвать, Снейп не знал. Только был приятно удивлён талантами Поттера в ментальных искусствах и, вероятно, будучи пьяным или пришибленным конфундусом, предложил ему персональное ученичество. Просветлевший Поттер немедленно согласился, попросив лишь не занимать вторники и четверги — их с Лонгботтомом курсовая работа вот-вот должна была созреть и выбросить споры. — Профессор, я обещаю вам несколько образцов Catoscopium crocodilum! Это невероятное растение. Согласно трактату «О высших мхах» Евстигнея Задневоротинского, группа листовидных мхов…       Снейп устало потёр пальцами глаза. — Поттер, вы находитесь в большой опасности, один из сильнейших легилиментов современности может в любой момент вторгнуться в ваш разум и разворотить ваш мозг изнутри. А вы мне тут про листовидные мхи. — Папа Морган посоветовал мне направить внимание на то, что делает меня счастливым и не забивать лишний раз голову темой Тёмного Лорда и смерти. Я помню обо всём, что случилось, но лишний раз не хочу открывать эту дверь.       «Если бы я мог закрыть за одной дверью всё, что делает меня несчастным, за ней оказалось бы 80 процентов моей жизни», — вяло подумал Снейп.       Ещё одним «приятным» сюрпризом от Министерства стала Долорес Амбридж, мгновенно разбудившая старую недолеченную язву в желудке Снейпа. От одного только тихого «кхе-кхе» внутренности охватывали колики, а зубы начинали ныть.       Через месяц после её появления Снейп почуял неладное — школьники обрушили свою детскую ненависть на инспектора Амбридж, позабыв о своём учителе зельеварения! Не помогали гневные речи, прожигающие взгляды и снятие баллов с парочки хаффлпаффцев, вместо варки зелий читающих на уроке пособие по мелковредящим чарам.       Пролистав учебник и не найдя ничего опасного, Снейп вернул книгу студентам после урока и уже в обед имел радость спокойно поесть, пока мадам Помфри сводила чешую с дражайшей Долорес.       В следующий раз то же пособие попалось у шестого курса Гриффиндора, профессор так же любезно его вернул, не забыв снять пару десятков баллов. Но когда он отобрал потрёпанную книжонку у собственного факультета, то рявкнул на весь класс, что и зельеварение может быть столь же интересным и разносторонним.       Как оказалось, ветвистые оленьи рога, выращенные с помощью зелий, приходится отпиливать вручную, в отличие от тех, что наколдованы с помощью чар.       А затем от медиведьмы Помфри пришёл большой заказ на настойку бадьяна и мазь от шрамов, нанесённых темномагическими артефактами. Снейп поперхнулся и направился в лазарет, чтобы выяснить, где кроется ошибка.       Ошибки не было. Пятеро студентов разных факультетов, включая Поттера, естественно, обратились к мадам Помфри со следами от Кровавого Пера.       «Я не должен причинять вред преподавателю»,— МакМиллан.       «Я не должен дерзить преподавателю», — Уизли.       «Я не должна оспаривать министерскую программу», — Грейнджер.       «Я не должен выставлять себя умнее преподавателя», — Стреттон.       «Я не должен угрожать Министерству иском в суд», — Поттер.       Снейп обратился к Дамблдору, но директор развёл руками — данный артефакт не был запрещён и использовался для подписей некоторых документов в министерстве и Гринготтсе.       «Как будто мне больше всех надо!» — подумал Снейп, стащил за шкирку прямо с лавки в Большом зале штатного папарацци Криви и привёл к пострадавшим. — Для того, чтобы подать иск, вам нужны будут доказательства, — буркнул Снейп и заставил Криви сделать подробные колдофото. — А ещё лучше не допускать таких ситуаций. Если мистер Блэк почешет свои скудные извилины, то он вспомнит, что его предки были постоянными членами попечительского совета.       Перо у Амбридж отобрали, но жаба не растерялась и пошла с генпроверкой компетентности педсостава. А Филч оказался в раю — такого количества помощников у него не было никогда.       Проверки преподавателей закончились на прорицании, когда Амбридж, надышавшись благовоний, сама неожиданно начала пророчить. Пятый курс Рэйвенкло и Хаффлпаффа, все как один снаряжённые носовыми фильтрами, делали недоуменные лица и знать не знали, кто подкинул псилоцибиновые сушёные грибы в курильницу. — Профессор, мне кажется, меня хотят заманить в ловушку, — Поттер стоял на пороге кабинета зельеварения и был чересчур серьёзен. — И почему вы так считаете? — Я… уснул на экзамене по истории магии, и мне приснился сон, что Тёмный Лорд мучает непростительным моего крёстного где-то в отделе Тайн. Этого быть не может, потому как Сириус сейчас в Испании, делает предложение Исабэль Монтенегро, младшей дочери двоюродного брата третьей жены племянника главы клана Негро. Родство, конечно, довольно близкое, но у Блэков и похуже бывало. — Так не ходите в Министерство! — Я и не собирался. Я хотел попросить вас сообщить об этом в аврорат, ну или Ордену Феникса. — Откуда вы знаете об Ордене? — Уизли рассказали. — Идите к себе в гостиную, Поттер, вечно с вами какие-то приключения. Я только не могу понять, чего ж вы меня всё время в них втягиваете. — С вами не страшно.       Снейп поднял ошарашенный взгляд на удаляющуюся спину мальчишки.       «Где я прокололся? Кому рассказать — засмеют!»       В итоге в Министерстве состоялась стычка между Орденом Феникса и Пожирателями Смерти, а самым зрелищным оказался бой Дамблдора с Волдемортом, закончившийся бегством последнего.       Снейп не хотел идти на эту свадьбу. Трижды он пытался сжечь приглашение и трижды прятал его обратно в стол. Ну вот что ему там делать? Свадьба блохастого негодяя Блэка и его «довольно близкой» седьмая-вода-на-киселе кузины Монтенегро. И всё же, натянув свою самую новую мантию, Снейп прибыл на торжество. И тут же пожалел — народу набилось, как на матч по квиддичу. Кто-то подхватил его под локоть и потащил в самую гущу. — Папа! Отец! Позвольте вам представить нашего замечательного преподавателя зельеварения и моего личного мастера-менталиста — профессора Северуса Снейпа. Профессор, это мои родители, Морган Стэнфорд и Бернард Бенуа.       Снейп скорчил самое невозмутимое лицо пожал руку сначала улыбчивому Бернарду, а затем серьёзному Моргану. Они отличались как небо и земля — Бенуа был низок, немного полноват, со светлыми волосами и не сходящим с лица радостным выражением; Морган был старше Бенуа, одного роста со Снейпом, худощавым, темноволосым, с классической стрижкой и очень сосредоточенным лицом. Он был одет в строгий черный костюм, в то время как Бенуа щеголял в цветастой рубахе и вареных джинсах. — Гарри много о вас рассказывал, мы рады, наконец, познакомиться, — воскликнул Бернард. — И узнать поближе человека, которого сын так восхваляет, — протянул Стэнфорд, сверкнув тёмно-карими глазами из-за очков. — Гарри, вот ты где! — раздался со стороны голос ненавистного Блэка. — А я тебя… обыскался… вот это поворот.       Тон Сириуса стал растерянным, все обернулись к нему. Блэк икнул. — Снейп, Мерлином прошу, отойди от Гарри, — тихо попросил он. — Я ж это теперь не развижу.       Снейп недоумённо вскинул бровь, а затем увидел их компанию будто со стороны — одетый как хиппи низенький Бенуа рядом со своим мужем — высоким и строго-чёрным Стэнфордом, и подросток Поттер в цветастых тряпках рядом со своим профессором в образе готичного ужаса подземелий. Снейп кашлянул, взял Поттера за плечи и передвинул в сторону, оказавшись рядом с Морганом. — Вообще не лучше, — прохрипел Блэк. — Идиот! — в сердцах выплюнул Снейп.       Гарри недоумённо крутил головой. Морган хмыкнул. — Пора начинать, кажется, все прибыли.       На банкете Снейп наслаждался ароматной сангрией за столиком подальше от танцпола, где бесновалась молодёжь и испанские Негро. Профессор даже представить бы не смог Малфоев, так лихо отплясывающих кадриль или пассадобль. — Вы не любитель шумных сборищ, — к Снейпу подсел Морган. — Почему вы пришли? — Сам не знаю, я мизантроп. Наверное, чтобы увидеть настоящий праздник. Меня обычно не приглашают. — Я читал о вас, наводил справки в волшебном сообществе. — Тогда не пойму, почему вы меня ещё не выгнали, — Снейп приподнял одну бровь. — Потому что я предпочитаю составлять о людях собственное мнение.       Через час Снейп умудрился рассказать о своём тяжёлом детстве, вступлении в некоторое сомнительное сообщество и потере подруги детства, волею судьбы оказавшейся матерью Гарри. — Давно ли вы были в отпуске, Северус? — спросил Морган. — Да никогда. У меня две работы и везде я должен. — Давайте я вам оформлю путёвочку в санаторий? В Испании есть множество живописных мест. На две недели сможете выбраться? — Думаю, да. — Отлично. Документы я оформлю задним числом, напишу, что сегодня у вас произошёл нервный срыв и вы были доставлены в госпиталь святой Сюзанны в Овьедо. Я сейчас попрошу кого-нибудь из Негро зачаровать вам портключ.       В стороне от танцпола поднялся шум. Снейп и Морган поспешили туда. Молли Уизли что-то выговаривала бледному до синевы Бернарду, а перед ним, заслоняя отца, стоял Поттер. — Миссис Уизли, что происходит? — первым спросил Снейп. — О, Северус, ну объясни ты этим извращенцам, что мальчику не место в их семье! Чему они его научат? — Простите, мадам, а что не так с нашей семьей? — спокойно спросил Стэнфорд. — То, что вы педики!       За спиной Молли переглянулись Фред и Джордж. — Но… — Разве Чарли… — Не встречается с Вэли? — Это же мужское… — Имя. — ЧТО?       Молли побагровела и, развернувшись на 180 градусов, тараном пошла на толпу, выкрикивая имя второго сына. — Как вы могли подставить Чарли? — завопил Рон Уизли. — Он же просил!       Близнецы синхронно пожали плечами. — Так ведь он драконолог… — Справится. — Но ведь не маммолог! Наша мама пострашнее дракона будет! — продолжал кричать Рон, вызывая смешки у тех, кто стоял ближе и всё слышал. — Рон. Маммолог — это тот, кто трогает за сиськи, — сказал Фред. — А Чарли трогает Вэли за член, — припечатал Джордж.       Рон застыл, по мере понимания становясь всё краснее.       Первым заржал Гарри, его поддержали другие гости. — И почему самым некомпетентным людям больше всего нужно навязывать своё мнение другим? — протянул Стэнфорд. — Я шестнадцать лет вбиваю в безмозглые головенки науку зельеварения, а эти поганцы из года в год предлагают мне помыть волосы. И ни один не сварил шампунь. — Думаю, ваши старания тщетны, Северус. Зельеварение — скорее искусство, чем наука, а искусству нельзя просто научить.       К ним подошёл растерянный Блэк. — Ребята, а что тут произошло? Я пропустил какую-то хохму? — Ты даже не представляешь, Блэк, — ехидно отозвался Снейп. — Прекрасная свадьба, поздравляю. А теперь сообрази мне портключ в Овьедо, у меня случился нервный срыв.       Вернувшись в школу загоревшим и отдохнувшим, Снейп решил навестить директора. Из кабинета доносились женские крики. — Альбус, как ты не понимаешь, эти двое развратят Гарричку, свернут ему мозги! — Молли, прошу тебя, успокойся, — ответствовал Дамблдор, потирая пальцами виски. —Да как тут успокоиться?! — Две недели прошло, а ты всё ещё мусолишь эту тему, — вместо приветствия сказал Снейп. — Как поживает Чарли? — Не говори мне об этом предателе! Он тайком провёл брачный обряд и теперь носит фамилию Лазар! Он ушёл в другой род!       Снейп присвистнул. — Вот это везение! У них ещё незамужних родственников нет? Любого пола, я не привередлив, — съязвил зельевар. — Северус, не начинай, — пробормотал Дамблдор. — И ты туда же! — Хватит быть ханжой, Молли! — вскипел Снейп. — Однополые браки среди волшебников — это в порядке вещей! Мы все такие — мы чувствуем магическую силу другого партнёра, её вектор и ядро! А кто там на самом деле — мужчина, женщина или вейла — это вторично. — Альбус? — Ты сама это прекрасно знаешь, Молли. И надо отправить Чарли свои поздравления. Связать судьбу с потомком великого Лазаря… — Мы говорили о Гарри! Я думаю, в Норе он увидит разницу между нормальной семьей и… этими. — Я познакомился с ними, — тут же ответил Снейп. — Думаю, Поттеру и пяти минут среди Уизли хватит, чтобы ещё больше ценить своих отцов. — Ты же сказал, Альбус, что Гарри живёт с магглами! Я думала, ты не отпускаешь его к нам из-за Блэка. — Так я его и оставил с маггловскими родственниками, но они смылись и бросили мальчика. — Вот как, — протянул Снейп, удобнее усаживаясь в кресло. — И почему вы не забрали его, когда мальчишка остался совсем один? — Я узнал об этом слишком поздно! — зло ответил волшебник. — К тому моменту его уже усыновили по всем маггловским правилам. А когда начались магические выбросы — ещё и по магическим, ведь Бенуа — никудышный, но маг. — Когда ты вспомнил о мальчишке? — тихо спросил Снейп. — В 88-м. — Семь лет. За это время можно закончить Хогвартс. — Как будто ты о нём помнил! — огрызнулся старик.       Снейп поднялся, поправил мантию. — Поттер стал моей заботой пять лет назад, — отчеканил он. — И за эти пять лет я следил за ним больше, чем за собственным факультетом. Я знаю, что такое ответственность, господин директор.       Снейп стремительно покинул кабинет, чтобы ничего не разбить. Весь эффект от отпуска только что словно дементор высосал. — Профессор Снейп! Я поступил на курс высших зелий к профессору Слизнорту! — похвастался Поттер после урока ЗОТС. — Очевидно, это ошибка. Вы, мистер Поттер, к зельеварению имеете отношение только как поставщик растительных ингредиентов. — И всё же это ваша заслуга. И Невилл со мной в группе! — Старик Слизнорт рехнулся. И решил покончить с собой с помощью варева Лонгботтома. — Ах да, папа Морган передавал вам привет и просил писать ему хотя бы раз в неделю. Он сказал, вы в курсе. — Благодарю, Поттер. А теперь, пожалуйста, покиньте класс.       Парнишка убежал, а Снейп опустился на стул — мистер Стэнфорд сделал ему неоценимый подарок — частные консультации, пусть даже и по переписке, но в дальнейшем, возможно, он сможет посещать психолога очно.       Где бы только найти время?       Тёмный Лорд набирает армию и сторонников, вербует работников Министерства. Требует какие-то чудовищные зелья.       А Дамблдор вляпался в какое-то проклятие и теперь тоже нуждается в постоянном наблюдении и особых составах, не дающих директору издохнуть за пару недель.       Вишенкой на торте стала Нарцисса Малфой, потребовавшая защитить её сына и выполнить приказ Тёмного Лорда вместо трусливого сопляка.       «Ах, Овьедо…» — Профессор, вы же знаете, что директор Дамблдор даёт мне частные уроки, — неожиданно начал Поттер, когда они вдвоём упорядочивали пространство его разума. Снейп никогда не думал, что все мысли, воспоминания и знания можно хранить таким интересным образом — зашифровывая во флоре и фауне. Например, изученные мальчишкой рецепты зелий были написаны на чешуйках радужных рыб, плавающих в огромной каменной чаше. А воспоминания о семье были исполинских размеров дубом. — Зачем вы мне это говорите? — Директор сказал, что я могу поделиться этим со своими друзьями, но, понимаете, друзей-то особо у меня нет, только приятели. Может, больше всех общаюсь с Невиллом и Эрни, но… А вам я доверяю. — Зря. — Так вот, он рассказал, что Волдеморт придумал способ не умереть. Ну, как он возродился тогда, полтора года назад. Что это страшное и тёмное колдовство. Я поискал в библиотеке у Сириуса и нашёл целую главу о крестражах, которые можно создать, разорвав свою душу на клочки. Думаю, это оно самое. — Поттер, вы с ума сошли, зачем вы мне это рассказываете? — Мы в моём разуме. Выйдя отсюда, вы не будете помнить. Вы будете просто знать. А знание вытащить не так легко, как воспоминание. — Пожалуй, мы можем завершить ваше обучение. На зимних каникулах подам ваши документы в ассоциацию менталистов в Амьене. — Во Франции? — удивился Поттер. — Менталистов не любят в Англии. А вам светиться лишний раз своими талантами не стоит. — Вы правы, сэр.       Они промолчали некоторое время. — Сэр, мне кажется, директор хочет, чтобы я сам нашёл предметы, в которые Волдеморт спрятал осколки своей души. Зачем это ему? — Вы не пошли в ту ловушку в отделе Тайн, — решился Снейп. — Там хранилось пророчество. О вас и Тёмном Лорде. Что вы — избранный, тот, кто сможет остановить его. Узнав об этом, Лорд убил ваших родителей и попытался убить вас. Но проклятье не сработало и развоплотило того, кто его наложил. Оставив вам этот шрам.       Снейп провёл пальцем по молнии на лбу парня. Кажется, в своем разуме Гарри был немного выше. Или подрос за лето, а Снейп и не заметил? — И как он узнал о пророчестве? — Я сказал ему. Я Пожиратель, Гарри, — слова вырвались сами собой, унося огромный камень с души, взамен укутывая предчувствием скорого скандала. — Я пошёл за Тёмным Лордом, чтобы влиться в высшее общество и получить знания и умения, которые мне, нищему полукровке, не светили. А попал в рабство к безумцу, склонному к геноциду. Я виноват в смерти ваших родителей и своего единственного друга.       Поттер застыл, затем сделал шаг назад. Опустился на взявшуюся из воздуха скамью. — Пожалуйста, уходите. Мне надо побыть одному, — тихо сказал он.       Снейпу потребовалось пять сеансов у мистера Стэнфорда, чтобы, наконец, прийти в себя. Поттер обошёлся четырьмя.       Они встретились случайно на рождественских каникулах, когда Снейп вышел из домашнего кабинета Моргана и столкнулся с парнишкой. — Здравствуйте, профессор, — неловко улыбнулся Гарри. — Поттер, — кивнул Снейп. — Останьтесь на ужин, папа Бернард отлично готовит. — С удовольствием.       Ужин проходил спокойно, Снейп искренне наслаждался беседой с умными людьми. Пусть Гарри и Бернард частенько уходили в дебри травологии, но Морган умудрялся виртуозно переключать их внимание. — Я так понял, Северус, — обратился к нему Стэнфорд, — вы сменили предмет. — Да, сейчас я веду защиту от тёмных сил. — И нет проблем со сменой специальности? — Нисколько. Я весьма искусен в тёмных искусствах и способах защиты, а как зельевар знаком с особенностями любой нечисти и тёмных тварей, которых только можно положить в котел. — И даже докси могут на что-то сгодиться? — поинтересовался Морган. — Из их крыльев получается отличный полироль! — хмыкнул Снейп.       Морган вежливо хохотнул.       Снейп заметил, что Гарри иногда заинтересованно поглядывает на него.       К вечернему чаю неожиданно явился Сириус с молодой супругой. Словоохотливой, смешливой и очень сильно беременной. — Привет, Снейп. Чёт как вас четверых не посади, всё равно странно смотритесь, — заметил Блэк. Гарри, оглядев собравшихся, покраснел. — Давай, цыпа, сядь между нашим носатым гостем и моим крестником!       Исабель что-то ответила мужу на испанском, но послушно плюхнулась на предложенное место. Гарри осторожно обнял девушку и приложился ухом к её животу. — Cómo está mi hermana pequeña? — ласково спросил он. — Да скоро уже, со дня на день ждём, — ответила Исабэль. — Блэк, вы поженились в конце июля, а сейчас — конец декабря. Или я что-то неправильно подсчитал? — съехидничал Снейп. — Надо не считать, а вовремя вытаскивать, — буркнула девушка. — Тогда и платье свадебное жать не будет. — Мадам, эту истину нужно увековечить на медной табличке и повесить в гостиной.       Исабэль вздохнула. — В клане Монтенегро это не истина, а проклятие какое-то. У кузины моей воды отошли прям во время свадебного обряда.       Гарри поперхнулся. — Я, пожалуй, выйду на улицу, освежусь. Профессор, не хотите присоединиться?       Северус встал и пошёл вслед за подростком.       В саду, под раскидистым клёном, всё ещё чудом сохранившим ярко-красную листву, стояла лавочка. Гарри присел на неё и похлопал ладошкой по пустому месту возле себя. Снейп устроился рядом, удивляясь своей покорности. — Я подумал, сэр. Я готов вас простить. — Что? — Я говорю, я вас прощаю. Это ведь не вы убили моих родителей. — Я… просил не трогать вашу мать. Она была моим другом. — Я понял это. — И директор Дамблдор не внял моим мольбам. Я обратился к нему с просьбой спасти их. Они ведь были в этом чёртовом Ордене, — стал зачем-то оправдываться маг. — Покажите. — Я… — Пожалуйста.       Снейп кивнул, достал свою палочку, вложил её в ладонь Гарри, сверху сжал своей. Направил себе в лоб и прошептал: — Легилименс…       Гарри плакал. Тихо, но очень горько. Когда воспоминания о событиях пятнадцатилетней давности закончились, он просто привалился к плечу профессора и стал поливать его мантию слезами. — Пойдёмте в дом, а то замёрзнете, — тихо позвал из-за спины Бернард и протянул Снейпу платок.       Снейп переживал за Поттера. Директор действительно натаскивал мальчишку на поиск крестражей, но по своей привычке многого не договаривал. А самого главного так вообще не сказал. Мальчишка — последний крестраж. И сам Тёмный Лорд должен его убить. — Драный ты старикан! — в сердцах закричал Снейп и пнул стоявший на полу лаборатории котёл. В следующую минуту он прыгал на одной ноге и ругался уже на себя.       Время поджимало.       Директор увёл куда-то мальчишку, а Малфой каким-то образом привёл в замок Пожирателей.       Снейп крался за толпой, не желая привлекать лишнее внимание. Обитатели замка пока спали, но незваные гости специально шумели, чтобы собрать побольше зрителей. Горстку учителей и четыре десятка студентов, ещё утром сдававших последние экзамены по СОВ и ЖАБА. — Ты не убийца, Драко, — услышал Снейп голос Дамблдора с верхей площадки Астрономической башни. Сам он прятался за дверью. — Давай же! — подначивала Беллатриса. — Драко. — Я не могу, — чуть слышно прошептал подросток, и теперь Снейп вышел вперёд. — Северус! Пожалуйста! — Авада кедавра.       Снейп мечтал точно так же обойтись и с Тёмным Лордом, стать, наконец, свободным и умереть от поцелуя дементора с печатью предателя на спине и орденом Мерлина на груди.       Площадка опустела, но Снейп не мог сдвинуться места.       За его спиной тренькнула, лопаясь, леска, а по каменному полу покатились разноцветные бусины. Снейп обернулся и увидел, как с Поттера сползает мантия-невидимка. Его глаза были огромными, а лицо побелело.       Очень медленно парень поднял палочку и направил себе в висок. — Обли… обл… облвей…       Его голос дрожал и заклинание не выходило. Снейп медленно подошёл, опустил его руку. Приложил кончик своей палочки ко лбу Гарри. — Обливиейт. Ты вернулся с директором в замок, здесь были Пожиратели. Кто-то из них убил Дамблдора. Тебе не нужно гнаться за Пожирателями, они ушли. Я вместе с ними.       Снейп покинул Хогвартс уже представляя в голове, что скажет своему психологу на ближайшем сеансе.       «Этот чёртов замок заколдован. Сколько бы я ни пытался его покинуть, меня всё время сюда возвращают обязательства. И с каждым разом становится хуже. Надеюсь, тут я и подохну», — думал Снейп, а говорил при этом приветственную речь, стоя на месте директора.       Министерство захвачено, Волдеморт у власти, Снейп посажен фальшивым директором Школы Чародейства и Волшебства. В замке двое сбрендивших Пожирателей мучают Круцио детей. Могилу Дамблдора видно из директорского кабинета.       В тот момент, когда Снейп со всей серьёзностью думал о суициде и том, какие яды имеются у него в лаборатории, за дверью раздался звонкий лай. Решив, что это галлюцинации, директор всё же открыл дверь и увидел на пороге белоснежного шпица. Собака ещё раз радостно гавкнула и посеменила внутрь. — Какого драккла? — возмутился Снейп. — Пошёл вон.       Но пёсель запрыгнул в директорское кресло, оттуда — на стол и стал лакать директорский чай из его чашки. Следом нашёл вазочку с совиным печеньем и не побрезговал им. — Хамло, — сделал вывод Снейп. — Наверняка и хозяин у тебя такой же.       Вызванный в кабинет школьный префект сильно удивился просьбе директора найти хозяина собаки и влепить ему отработки у Филча. На лице семикурсника, забравшего собаку, явно читалась надпись «Снейп сошёл с ума». — Да хоть бы и так, — буркнул директор в закрытую дверь.       После ужина собака ждала Снейпа под дверью, а префект, явившийся ещё через час, не поднимая глаз от пола, признался, что хозяев не нашёл, а пёс от него удрал. — Отлично, поможете мистеру Филчу отмыть лестницы. Уж они от вас далеко не убегут.       На всякий случай Снейп осторожно расспросил профессоров, не терял ли кто собаку. МакГонагалл, смотревшая до этого на него с ненавистью, теперь глядела с жалостью. — Северус, в память о былой дружбе, прошу, обратись в Мунго. Или хотя бы к Поппи.       Снейп вздохнул и скорчил непроницаемое лицо.       Собака сидела на его рабочем столе, где он старался поддерживать порядок. Сейчас же пергаменты были разбросаны, чернильница перевёрнута, а белая пушистая дрянь жевала любимое перо, возюкая острым кончиком по финансовому отчёту. — И правда, хуже ты уже этот отчёт не сделаешь, — заключил Снейп, отобрал перо, поднял измаранный отчёт.       «Ягарри», — было коряво выведено погрызенным пером поперёк пергамента. — Мерлин, — просипел Снейп и упал в кресло. — Vicissim reincarnation.       На столе, весь в чернильных пятнах, сидел Гарри Поттер. — Ну наконец-то! Профессор, у вас есть что-нибудь, кроме совиного печенья?       Снейп долго приходил в себя. Мальчишка просто застрял в анимагической форме и не нашёл ничего умнее, чем прийти в замок, где его подхватят за белы рученьки Кэрроу и подадут тёпленьким Волдеморту. А недогадливый Снейп мало того, что не сразу расколдовал, так ещё и идиотом обозвал. А у него лапки короткие, он до Хогвартса неделю добирался. Мышей кушал. Из лужи пил.       После такого признания Поттеру пришлось искать умиротворяющий бальзам и срочно отпаивать директора. — Зачем вы пришли, Поттер? — Ну. Я всё нашёл. А что делать — не знаю.       И тут он вывалил из своей хиппарской сумки медальон, чашу и диадему. — Это?.. — Крестражи. В огне не горят, в кислоте не растворяются, Бомбардой не бьются. Помогите, а? — Как ты их нашёл? — Тут такое дело… — Поттер! — Мне проще показать.       Они долго шли по зелёному лугу, вокруг в белых клубах тумана проступали очертания каменной чаши, деревьев, кустарников и цветочных клумб. Один раз из белизны на них зарычало что-то большое, но Гарри крикнул «фу» и всё стихло.       С удивлением Снейп заметил, что трава под ногами пожухла, а туман вокруг сделался серым. — Вон оно, — Гарри указал на стеклянный колпак, под которым сидело странное существо, похожее на домового эльфа, только без носа и ушей, зато в чешуе и с маленькими красными глазками. — Что это? — Это Волдеморт. Ну, крестраж его. Я его случайно в своей голове нашёл, когда уборку делал. Он яму под моим дубом копал, хотел корни сгрызть. — И вы так просто посадили его в эту клетку?       Гарри вздрогнул. — Я бы не сказал, что это просто. И не выводится он ничем. Я всё пробовал, что придумал. — Так откуда у вас остальные? — Вот этот сказал. Если его нельзя грохнуть, это не значит, что ему не больно. — Вы стали жестоким. — Я никогда не был добр с паразитами. Пойдёмте обратно, если прямо отсюда выходить, потом голова болит.       Дерево уже виднелось в тумане, когда Гарри неловко запнулся и чуть не упал. — Да откуда тут эта яма? Будто что-то выдернули с корнем! А я и понять не могу что.       Снейп внимательно присмотрелся к дыре в безупречном газоне. — Это Обливиейт. — В самом деле? Но когда? — В июне. Вы сами его попросили меня наложить. — Что же случилось? А, ночь смерти Дамблдора. Тогда пусть останется. Видимо, эта дыра здесь нужна мне самому, — отмахнулся парнишка. — Я знаю, как избавиться от крестражей.       Вернувшись в кабинет директора, Снейп порылся на полке и протянул Гарри меч Гриффиндора. — Вот, прошу. — А вы уверены? — Гарри скептически посмотрел на оружие. — Я, вообще-то, пацифист. Мир, дружба, жвачка. — Да, действительно, кто верит пророчествам пьяницы? — иронично спросил Снейп и, коротко замахнувшись, ударил по диадеме.       Через полчаса, кое-как восстановив кабинет, они переглянулись. — Выручай-комната, — хором сказали они. — Правильно ли я вас расслышал, сэр? — Гарри заметно нервничал. — Вы вызовете по метке Тёмного Лорда, предъявите ему меня, он меня убьёт вместе со своим паразитом, вы в это время убиваете змею, а пока Сами-знаете-кто ловит откат — вы его также ножичком этим почикаете. Я ничего не упустил?       Снейп покрутил в руке бокал с огневиски, посмотрел, как плещется янтарная жидкость. В личных покоях в подземельях было прохладно, а потому камин был растоплен и давал ровный тёплый свет, в котором мальчишка был похож на волшебное создание. — Вы сами сказали, что паразита ничего не берёт. Я бы хотел, чтобы был другой выход. Очень хотел. Но Дамблдор сказал, что иного не дано. — Может, он снова что-то не договорил? — жалобно переспросил Гарри. — Вы растили его, словно свинью на убой! — Только не говори, что ты привязался к мальчишке!       Снейп покачал головой. — Я бы не хотел разжигать у вас в голове Адское пламя. Его невозможно остановить. Оно выжжет ваш разум изнутри. Это как поцелуй дементора, только он высосет не вашу душу, а личность. — А если я сам? — Я запрещаю вам даже думать об этом! Или сейчас же сотру свои слова из вашей памяти, чтобы вы дважды спотыкались в своем саду, лишь бы он у вас был!       Гарри тепло улыбнулся, осторожно коснулся руки профессора. — Не буду, обещаю. Значит, мы идём на смерть? Чтобы прекратить войну? Это как акция протеста, которая по-настоящему подействует! Да, так и будет. Только давайте завтра. Сегодня я очень устал.       Гарри зевнул и поудобнее устроился в кресле. — Поттер, вы собрались спать в кресле? — У вас есть ещё одна кровать? — Гарри приоткрыл один глаз. — Мы же волшебники, — отозвался Снейп, имея в виду то, что кровать можно трансфигурировать из кресла. — Точно! — воскликнул Поттер и обернулся белым шпицем. Утоптался на месте и сунул мордочку под пушистый хвост.       Снейп фыркнул и направился в спальню.       Утром шпиц-Поттер нашёлся под боком, в постели профессора. Камин прогорел и гостиная остыла. Не желая мерзнуть, пёсель переместился туда, где тепло.       «Хорошо, что я сегодня умру, — подумал Снейп, — и не буду объяснять его отцам, блохастому крёстному, другим профессорам и Визенгамоту, как я оказался в постели со студентом. Пусть даже тот в форме собаки».       Гарри оглядывался вокруг. Было светло, всё утопало в тёплом тумане, только вместо лужайки под ногами был камень, по правую и левую руку высились колонны, невдалеке виднелись одинокие лавочки. За спиной послышались шаги. — Профессор Дамблдор? — удивился Гарри. — А вы что здесь делаете? — Ты хотел встретить кого-то другого? — Ну не вас уж точно! — Хорошо, — черты старого волшебника поплыли и перед ним оказалась невысокая рыжая женщина с зелёными глазами. — Так лучше? — Нет. Давайте того, кого я не знаю.       Существо приняло облик мужчины средних лет с невыразительным лицом и почему-то в латах. — А это кто? — Твой давний предок. Он нравился мне. Но я здесь не за этим. Ты не видел, тут где-то должен быть… о, кажется, там.       Мужчина бодро зашагал к одной из скамеек, громко бренча доспехами, затем наклонился. Гарри поспешил удовлетворить своё любопытство. Под скамейкой нашёлся давешний паразит. — Вот ты где, спрятаться от меня хотел! — мужчина вытянул существо за заднюю лапу, выпрямился, да так и продолжил держать. — Это всё? — спросил Гарри. Где-то вдалеке послышался свисток паровоза. — Для него — точно всё. А ты сам думай. Можешь сесть в поезд, можешь вернуться. — Я бы вернулся. Там остались люди, которых я люблю. — Как пожелаешь. До встречи, Гарри!       Мужчина повернулся спиной к парнишке, пошёл прочь и вскоре исчез в тумане. Поезд приближался к платформе. — Как бы теперь отсюда выбраться? — вслух сам у себя спросил Гарри, повертелся на месте и заметил тёмную фигуру, теряющуюся в тумане. Поезд чихнул и остановился. Тёмная фигура медленно направилась к вагону. — Эй, погодите! — Гарри бежал, пока силуэт не превратился в человека. Тогда Гарри выжал из своих ног всё возможное. — Успел, — выдохнул он, ухватив мужчину за чёрный рукав и стягивая его с первой ступеньки вагона. — Куда вы торопитесь, профессор? — Меня ждут. В этом вагоне, — медленно, словно под гипнозом, ответил мужчина.       Гарри посмотрел на окна вагона и вздрогнул. На него уставился добрый десяток вытянутых белых лиц с внушительными носами и чёрными глазами. — Успеете ещё. — Но там… Гарри? — Снейп наконец-то его услышал и обернулся к своей досадной помехе. — Я думал, ты там, в вагоне! — Нет-нет, что вы. Мне тут предок сказал, что можно вернуться. Я ему склонен поверить. А эти все, прости Мерлин, морды — ваша родня?       Снейп снова уставился на вагон и попытался сделать шаг к нему.       Гарри с силой потянул его подальше, усадил на лавочку. — Д-да, это они. Я последний в роду, но меня они не приняли, так что… — Позавидовали, видать. Вы — такой красавчик, а эти там… жуть короче.       Поезд дал последний свисток и отправился в путь. — Профессор, всё будет хорошо, слышите? — Гарри снова прильнул к его плечу, как когда-то в саду под клёном. — Да, — прошептал Снейп, обнял мальчишку за плечи. — Я давно хотел вам сказать, — Гарри замялся. — Вы… ну как бы это… в общем, я… — Поттер, прекратите мямлить! — проворчал Снейп — Мы в коме, на грани жизни и смерти, а вы сказать нормально не можете! — Профессор, вы мне нравитесь! Как мужчина! — громко выпалил Гарри, и эхо ещё дважды повторило его слова. Чтобы уж наверняка. — Что? Вы головой ударились, Поттер? — Я умер, профессор!       Гарри выпрямился, сбрасывая с плеч его руку, схватился за снейповский воротник и жарко поцеловал мужчину в губы. Обрадовавшись уже тому, что его не отталкивают, Гарри усилил напор, усаживаясь к Снейпу на колени. Тёплые руки поддержали его за спину, Снейп потянул его на себя и они повалились назад. — Здорово я придумал — положить их в одной палате? — спросил Бернард, идя с мужем за руку по коридору госпиталя Мунго. — Так хоть не надо от одного к другому бегать. — Думаешь, они очнутся? — Я в этом уверен! — воодушевлённо воскликнул Бернард. — У тебя всегда получалось верить в лучшее. — А ты не сомневайся во мне. Когда я был неправ, а? — Ну, — протянул Морган, улыбаясь. — Это я тебе предложил гашиш на фестивале, отчего ты сел не в тот автобус и уехал со мной! — начал перечислять Бернард. — Это я предложил тебе усыновить ребенка и нашёл Гарри. Это я сказал, что этот мрачный профессор — не маньяк какой-то, а порядочный мужчина… — Это ты решил отрастить каре и покраситься в зелёный, — подначил Морган. — Да ну, это несерьёзно!       Мужчины приоткрыли дверь палаты и застыли на пороге. — Это ты предложил положить их в одной палате, — ошарашенно сказал Морган. — И смотри, к чему это привело? — Зато в нашей семье можно ничего не считать и вообще не вытаскивать! — громко отозвался Бернард.       Гарри испуганно пискнул, оторвался от профессорских губ и попытался слезть со своего визави, на котором расположился верхом. — Поттер, хоть простыню мне оставьте, не позорьте мои седины, — хрипло прокаркал Снейп. — Мы не… э-это не… — парень совсем растерялся, сдавленно захрипел, обратился белой собачонкой и прикрыл от случайных глаз провокационную часть Снейпа своим пушистым хвостом. — Теперь я ещё и зоофил. Жемчужина моей коллекции пороков… — Профессор Снейп, мы всё понимаем, но будьте любезны, всё-таки сначала дождаться окончания школы вашим избранником, — сторого сказал Морган. — А вы, молодой человек, не провоцируйте порядочного мужчину! — Северус, ну пожалуйста, ну я же быстро, одну минуточку! — Ты себе льстишь мальчишка! А мне не восемнадцать, чтобы… Гарри, не на… ладно… вот так, да… ещё… глубже возьми… да… Мерлин, какой же ты… Гарри, я сейчас… Га-ар-р-ри… — Эй, молодожёны, — раздался голос из-за двери. — Что бы вы там не делали, кончайте уже. Все собрались. — Уже-е, — с пошлым звуком выпустив изо рта член жениха, простонал Гарри. — Святые духи, я ничего не слышал! — голос помянул дракклов, удаляясь. — Уже? — ухмыльнулся Снейп, заправляя рубашку в брюки и поправляя строгий сюртук. — Ну, мне-то — восемнадцать, — буркнул Гарри, накладывая на свои джинсы очищающее. — Зато я теперь не так волнуюсь. — Давай, я буду ждать тебя на месте, — Снейп быстро чмокнул Гарри в краешек губ и покинул кладовку.       В просторном саду Стэнфордов-Бенуа были расставлены стулья, а под цветочной аркой, выращенной специально к этому событию, уже дожидались Бернард и министерский чиновник, в третий раз вызывающий темпус. — Ещё раз это сделаете, я вам это заклинание ко лбу приклею! Будете в атриуме точное время показывать! — прорычал Снейп.       Чиновник побледнел и убрал палочку в карман от греха подальше. — Я тоже волнуюсь, — похлопал Снейпа по плечу Бернард. — Не каждый день единственную кровиночку замуж выдаю.       Снейп проглотил едкое замечание, что Гарри — приёмный ребёнок. Эти двое стали мальчишке настоящей семьей. И количество счастливых воспоминаний равнялось количеству листьев на огромном дубе в саду разума. Новое дерево уже подрастало невдалеке, радуя глаз свежей листвой. Северус знал, что это дерево лично их с Гарри. — Ох, идут! — зашептались немногочисленные гости. Делить гостей на две стороны было глупо — со стороны Снейпа из приглашённых были только МакГонагалл, Флитвик и Люциус Малфой. И то — Малфой сразу отказался посещать это «сомнительное мероприятие». Зато вместо него пришёл Драко, чтобы «поддержать своего декана и порадоваться за этого несносного барсучонка». Гарри пригласил только самых близких приятелей и родствеников, то есть человек пятьдесят.       Гарри шёл по проходу к Снейпу, глядя только ему в глаза. Рядом с ним шагал Морган, и тут-то Снейп почуял неладное.       Когда все четверо собрались у алтаря, это заметили и гости. Костюмы Гарри и Бернарда были одинаковыми — варёные джинсы, свободные белые рубахи и лёгкие цветастые мантии. На руках сверкали бисером фенечки, а в длинных волосах были завязаны ленты. Снейп и Морган были в чёрных брюках, белых рубашках, чёрных сюртуках и серебристых мантиях. Снейп взял Гарри за руку и, не разжимая губ, прошептал «я тебе это припомню» в ответ на его лучезарную улыбку. — Вот я сразу знал, что так и будет! — выкрикнул Блэк. Исабэль аккуратно прикрыла ему рот ладошкой. — Начинаем? — робко спросил министерский. — Я давно так хотел, с самого Мунго, с самого… ох, Сумеречного вокзала… — стонал Гарри, приподнимаясь и опускаясь. Снейп смотрел, как капелька пота стекает по смуглой шее мужа и мечтал её слизнуть. Думать об этой капле было очень важно, иначе бы он подтвердил, что между двадцатью и сорока нет никакой разницы. Гарри стал подниматься и опускаться резче, каждым своим стоном, словно пощечиной, выбивая из Снейпа последние мозги. — Нет, не могу больше, — шепнул Снейп, согнул колени, руками притянул Гарри к себе и уткнулся носом во влажную шею, быстро задвигав бедрами. — Се-е-е-ев, — тон голоса повышался, пока не оборвался резким вдохом. Между животами стало горячо и мокро. Снейп сделал последнее движение и замер, шумно дыша Гарри в ключицу.       Молодой мужчина скатился на постель, обнял мужа рукой и ногой. — Ты опять всё испортил. Я хотел на тебе покататься, — буркнул Гарри в подмышку. — Накатаешься ещё, — тихо ответил Снейп. — Погоди, а какой сегодня день? — Первое ноября. — Блиииин, мы с тобой на годовщину победы опаздываем, орденоносцы хреновы! — мигом вскочил Гарри. — Это уже традиция — проебать годовщину победы!       Снейп медленно поднялся и стал собираться. По опыту он уже знал, что собираются они одинаково — только Гарри носится по всей комнате, а Снейп — нет. — На первый раз нам простили, когда я вместо торжественной речи в туалете Министерства чесал твоим членом себе гланды, как перед свадьбой. Но в прошлом году ты специально запер нас в чьём-то кабинете и доказывал мне, что «тридцать девять не девятнадцать»! Я обкончал чей-то стол так, что его, скорее всего, пришлось выкинуть! А сейчас? Ты ведь не просто так предложил мне «покататься», да? — Гарри неожиданно замер. — Почему, Северус? — Я не считаю, что достоин этого ордена, — спокойно ответил Снейп. — Опять одно и то же. — Вы с Лонгботтомом… — Ой, хватит. Невилл, конечно, молодец, что проследил за нами и прикончил полумёртвого Волдеморта, когда я был в коме, а ты истекал кровью и ядом чёртовой змеи, но это не значит, что твоя заслуга меньше его или моей. Это видели орденцы, авроры, все профессора… Ты шёл умирать вместе со мной, ты чуть не сел в тот чёртов поезд!       Снейп крепко сжал мужа в объятиях и позволил тому намочить слезами только что надетый сюртук. — Я понял тебя, я раскаялся. А теперь надевай самую вырвиглазную мантию и пойдём пугать журналистов своими рожами. Я — своей шпионски-мрачной и ты — безрассудно-весёлой.