Танцы на стёклах

      Судьба любит измываться над сильными людьми, ломая им ребра поочередно. Наверное, так и проверялась выносливость. Но Лизе казалось, что все испытания она уже прошла давно, и дело оставалось лишь за малым. Но Соколова ошибалась. Опять. Девушка подошла к подъезду, копаясь в рюкзаке. Неподалеку стояла незнакомка. Лица не было видно, но она не была похожа на жительницу этого дома. Слишком изящно и богато выглядела. Золото блестело на её руках, шее и запястьях. Сохраняя идеальную осанку, она лишь кратко поднимала взгляд на прохожих. Видимо, ждала кого-то.       Доставая ключи, девушка замерла на месте, когда ее окликнул до боли знакомый голос:       — Елизавета.       Сердце пропустило несколько ударов. Голос матери. Матери, что бросила свое дитя на долгие годы. И вот она снова тут. Твердый голос и уверенный взгляд кислотой растекался по венам, вызывая жгучую боль изнутри. Лиза повернулась и увидела свою мать. Наверное, на секунду показалось, что это сон. Кошмарный сон. Язык не поворачивался назвать её мамой, поэтому девушка грубо ответила:       — Зачем ты вернулась? — Лиза опустила взгляд на ключи, не желая смотреть в изумрудные глаза, в которых не было ни капельки сожаления. — Новый муж дал пинка под зад?       Женщина легонечко усмехнулась, медленно приближаясь к дочери.       — Он умер.              В голосе не было горечи от утраты. Только привычный холод и горделивый нрав. Все-таки, некоторые вещи не меняются.       — Мне жаль.. — Лиза ухмыльнулась. — .. жаль, что последние годы своей жизни он провел с тобой.       — Елизавета, послушай.. — женщина хотела подойти ближе, но Соколова вытянула руку перед собой.       — Нет! Ты все сказала одиннадцать лет назад и больше тебя слушать я не желаю!       Валерия хотела схватить дочь за локоть, развернуть к себе, чтобы расставить все точки над "i", но дверь подъезда захлопнулась прямо перед ее носом. Наверное, стоило бы плюнуть на это препятствие и сквозь буран идти за своим ребенком, который воистину заслужил слова извинения. Но гордость крепко схватила за горло. Да, она была настолько горда и высокомерна, что даже не чувствовала за собой вину ни сейчас, ни в прошлом. Просить прощения у родной дочери для нее было сравнимо с ударами кнута по оголенной спине. Женщина прикусила губу и, негодуя от сложившийся ситуации, направилась к черной машине, что дожидалась ее неподалеку от дома.

***

      Прыжок. Падение.       Всем телом Лиза падает на деревянный пол сцены, царапая нежную кожу.       — Ты ничего не добьешься!       Голос матери лезвием проходит вдоль сердца, отчего швы от старых ран с треском разрываются. Одинокая слезинка скатывается по щеке. Лиза упирается ладонями о пыльный пол, чувствуя, как дрожат руки. Слабость прошила тело острыми нитями, впиваясь болезненно в кожу.       Родная мать — вот ее главная слабость и больное место. Уязвимое.       Преодолевая мышечную боль, девушка поднялась на ноги. Она ненавидела балет всем сердцем. Но он закалял ее, делал сильнее. Полностью растворяясь в ритме движений, Лиза словно переносилась в другую реальность. Ее личность всегда имела две стороны медали: сильная и не очень. И они обе, стоя друг на против друга, сжимали острый клинок.       Вытягивая ногу вперёд и упираясь носком в пол, Лиза соединила руки в круг возле груди. Поднимаясь на носки, она начала вращаться, двигаясь вперёд. Не отводя руки друг от друга, Соколова жадно втягивала губами воздух. В легких его было катастрофически мало.       Она занималась балетом всегда, когда судьба в очередной раз вырывала ей крылья. Именно так Лиза ощущала душевную боль. И пока по спине стекала алая кровь, она продолжала танцевать. Назло себе, назло всему миру. Именно так закалялся ее характер. Именно так боролись ее личности.       И пока Лиза падала, поднималась и падала вновь, за ней все это время незаметно наблюдала Меркулова. На холодной маске мелькнула гордость за свою ученицу. Да, она расстроилась, что первое место получила новенькая студентка, но, с другой стороны, в этом был свой плюс. Именно это падание на конкурсе и заставит Лизу бороться дальше. Заставит доказать свое лидерство, которое по праву принадлежало только ей. И от нее зависит: станет ли она той самой примой? Исполнит ли свою мечту, к которой шла всю жизнь? Исполнит ли мечту, которая сломала ее жизнь раз и навсегда?

***

      Ночью глаз сомкнуть не удалось, поскольку Лиза постоянно ворочалась в постели. И потому рассвет она встречала на балконе, одиноко втягивая в себя отравляющий дым табака. Сколько точно сигарет успокаивали ее нервные клетки — и не вспомнить. Но, судя по писклявому крику соседки в пять утра о том, что уже нечем дышать, наверное, больше одной уж точно. Лиза кинула окурок ровно в то место, на котором несколько часов назад стояла ее мать. Булыжники сдавливали грудную клетку. Маленькая девочка ликовала внутри, а взрослая и уже достаточно вкусившая плоды самостоятельной жизни — презирала. Она никогда не простит свою мать. Девушка просто не представляла, как можно бросить родного ребенка и улететь в чужую страну, чтобы устраивать свою личную жизнь. Лизе не было места в новой жизни Соколовой-старшей. И не будет и впредь.       Капельки прохладной воды в сочетании с белой пеной медленно стекали по оголенной коже, придавая ей освежающий вид. Хотя внутри Лиза чувствовала себя паршиво и гадко. Подушечки пальцев, что плавно скользили по изгибам тела, хотели жадно вцепиться ногтями в кожу и содрать ее. Мысли о матери все никак не давала покоя. Но жизнь не останавливалась на ней, и нужно было идти дальше.       Стирая полотенцем остатки воды, Лиза услышала звонок в дверь. Паника одолела на долю секунды. Полностью обнаженная и мокрая, она стояла в ванной, быстро обдумывая варианты того, кто мог находиться за дверью. Пчелкина она отбросила сразу. Не тот характер, чтобы псом стоять под дверью и ждать. Надев нижнее белье и обмотавшись полотенцем, девушка подошла к входной двери и заглянула в глазок. Обычный на вид мужчина.       — Соседка! Че за дела? У меня уже пол хаты в воде! — голос незнакомца вызвал терзающие сомнения. Но и с соседями она пока не была знакома и в лицо их не знала. Поэтому, дабы избежать проблем, Лиза открыла дверной замок.       И это стало фатальной ошибкой.       Как только дверь открылась, то мужчина почти ворвался в квартиру. Не успела Лиза и понять, что произошло, как оказалась спиной прижата к незнакомцу, что одной рукой зажал ей рот, а другой — подставил к горлу нож.       — От тебя слишком много проблем, маленькая дрянь!       Сердце колотилось в груди настолько сильно, что казалось, пробьет дыру в грудной клетке. Глаза девушка раскрылись от ужаса, а по щекам стекали горькие слезы. Дикий страх импульсом прошелся по всему телу, включая инстинкты выживания. Лиза быстро окатила прихожую взглядом и заметила на столике рядом небольшую статуэтку, что, видимо, осталась от прежних хозяев. Не долго думая, девушка схватила ее и ударила мужчину по теменной части головы. Удар был не сильный, но достаточный, чтобы тот завопил от боли и отпустил. Но ненадолго. Лиза не успела даже выбежать из квартиры, как мужчина снова схватил её за руку. Слишком крепкий. Он ударил девушку по ногам, вынуждая упасть на колени. Лиза ждала холодного лезвия, что одним взмахом пережет ей горло. Но вместо этого она почувствовала нехватку воздуха. Катастрофическую нехватку. Инстинктивно Соколова потянулась к шее, чтобы сорвать удавку, что обхватила каждый сантиметр. Она задыхалась на месте. Жадно втягивая воздух губами, девушка извивалась подобно ужу на сковороде. Кожа лица синела на глазах. Разум постепенно терял король над телом, и больше пальцы не пытались судорожно сорвать причину своей скорой гибели. Руки обмякли и медленно начали опускаться вниз. Организм сдавался. И когда конец уже казался неизбежным, Лиза услышала голос над своим ухом.       — Живи пока, сучка. Я хочу, чтобы она лично видела твою смерть.       Облегчение в области шеи. Тело по инерции подалось вперед, пока щека не соприкоснулась с мягким ковром, а глаза не смокнулись с полным отключением сознания.

***

      Запах нашатырного спирта неприятно ударил по обонятельным рецепторам, заставляя сознание проходить в себя. В горле ощутилась невероятная сухость. Девушку одолел жуткий кашель, отчего она сразу ощутила на своих губах воду, которую стала жадно глотать. Руки дрожали, и содержимое вместе с ними. Наверное, если бы кто-то не подхватил пустой стакан, то он бы звонко разбился на мелкие кусочки.       — Очнулась.       Голос смешался с пульсирующей болью в висках, потому девушка нахмурила брови и приоткрыла глаза: перед ней стояла трое мужчин, среди которых она узнала Белова, Филатова и... Пчёлкина. На последнем Лиза закрыла глаза и отвернула лицо.       — Я знала, что попаду в ад, но не думала, что черти будут настолько ужасными.       — Шутит. Значит, в порядке, — улыбнулся Валера, ставя стакан с водой на стол.       — Мама с папой не учили, что открывать дверку чужим дядям нельзя? — конечно, Пчёлкин не мог отказать себе в удовольствии съязвить.       — Мама с папой учили давать чужим дядям по яйцам и убегать, что я и сделала в первую нашу встречу, — выдавливая из себя жалкое подобие усмешки, девушка посмотрела на него.       Виктор хмыкнул, складывая руки на груди. По его эмоциям было сложно понять, как он отреагировал на случившееся. Пока что к его лицу плотно прилегала маска безразличия. Но кто знает, что за ней скрывается еще?       — Как ты себя чувствуешь? — Белов был единственным, кто задал нужный и подходящий вопрос. Он присел на край кожаного дивана, мягко убирая с побледневшего лица локон прилипших волос.       Напряжение Пчелкина набирало обороты, преодолевая максимальную границу. Только слепой не заметил бы, как учащалось его дыхание каждый раз, когда друг оказывался рядом с его законной супругой.       — Как после встречи с Пчелкиным, — минута тревожной тишины. — Ужасно.       — Твой юмор деградирует, принцесса, — Виктор подошел ближе к дивану и властно взял супругу за подбородок, поднимая так, чтобы она смотрела ему прямо в холодные глаза, что пронизывали душу своей голубизной. — Посмотрим, как ты будешь шутить, когда по твоему нежному горлышку пройдется лезвие ножа, — указательным пальцем он обвел красный след от удавки, отчего кожа покрылась мурашками. — Ах да, ты ж уже тогда не блеснешь своим умишком.       Пчёлкин отстранился так же быстро, как и приблизился. Похлопав себя по карманам костюма, он достал пачку сигарет и бросил короткое:       — Я курить.       Это вызвало недоумение у всех, когда Пчелкин действительно покинул кабинет. Филатов только поджал губы, усевшись на кожаное кресло. Казалось, что он видел то, что не дано видеть другим.       И только сейчас девушка поняла, что находится в офисе, а точнее — в кабинете Белова. И вместо полотенца на ней было легкое белое платье.       — Я себя чувствую паршиво, если честно. Всё тело болит, особенно шея, — девушка коснулась горла, на котором несколько секунд назад блуждал палец Пчелкина. — Я думала, думала.. — Лиза прикусила нижнюю губу, когда почувствовала влажность на глазах.       — Больше не думай об этом. Я все решил, — но исправился, когда "кхм-кхм" Филатова дошло до Александра. — Мы решили.       — Кто это был? Те же, что и пырнули Витю?       — Нет, — резко ответил Белов, поднимаясь с дивана. — Они.. не наши клиенты, если можно так сказать. Кто-то открыл на тебя охоту и с нами это никак не связано.       «Живи пока, сучка. Я хочу, чтобы она лично видела твою смерть».       Она — это Валерия Соколова.       Последняя встреча с матерью отразилась головной болью. Если нападение не было связано с бригадирами, то этот кусочек пазла подходил только под картину с Соколовой-старшей. Появилась она - появились проблемы. В том, что этот незнакомец был как-то связан с матерью, не было сомнений. Но какое именно отношение она имела к этому, только предстояло узнать.

Конец февраля 2000 года.

      — Это моя сестра, капитан Семенов.       Лиза посмотрела на мужчину, что шел бок о бок с ней. Лицо его было задумчивым, а губы сжаты в тонкую линию. Он детально рассматривал каждый цветок в оранжереи, словно хотел найти на них хоть малейшую подсказку. И подошел к самому непримечательному из всех, присев на корточки. Пальцы коснулись белого бутона.       — Ландыши.. Символ горя, — Лиза встали позади капитана, складывая руки в замок.       — Символ горя? Впервые слышу, — мужчина поднялся и повернулся к девушке, что вот уже несколько дней не давала ему покоя.       — В христианской мифологии ландыши - это горючие слезы Богородицы, которые она проливала, стоя у креста распятого Сына.       — Вот как.. Не знал, — Семенов поправил воротник черного пальто. — Но вернемся к вашей беседе. Значит, та девочка ваша сестра?       — Да. Моя мать родила ее во втором браке, — Соколова машинально посмотрела на дом, в котором сейчас находилась сестра.       — Почему же вы с ней, а не ваша мать?       — Долгая история..       — И, судя по всему, очень интересная, — Семенов хмыкнул, чувствуя нахлынувшую усталость. — Меня больше интересует, где вы пропадали весь 1997 год? В России вас не было, насколько мне известно. А ваш.. — казалось, что ему тяжело дается это слово. — Пчелкин был все время в столице.       Девушка хмыкнула, потирая ладони друг о друга. Она прошла чуть вперед, словно обдумывая правильность своих же действий, которые несомненно понесут последствия. Воспоминания острыми иголками прошлись по всему телу. Неприятные воспоминания.       — Я была за границей.       — И с какой же целью?       Семенов подошел ближе к Соколовой. Видимо, воспоминания были не из лучших. Мягко коснувшись ее плеч, он почувствовал, как под пальцами подрагивает нежная кожа. И не от холода вовсе. Появилось жгучее желание прижать главную подозреваемую к себе настолько близко, чтобы грудной клеткой ощущать биение её разбитого сердца. А после и вовсе коснуться мягких губ, что слегка дрожали. Наверное, и вправду говорят, что зеленоглазые девушки - ведьмы. Иначе как объяснить резко нахлынувшие чувства к той, кого он должен презирать?       — Алексей Викторович.       Посторонний голос заставил капитана отпрянуть от хозяйки дома. Это было похоже на то, как учитель застукал двух учеников в темном углу. На что мужчина лишь раздраженно выдохнул, а Лиза стерла с глаз непрошеные слезы. Она чувствовала все, что чувствовал в тот самый момент Семенов. Но молчала.       — Мы кое-что нашли в доме. Это похоже на то, что вы искали.       Частота пульса увеличилась как у Семенова, так и у Соколовой. И они посмотрел друг на друга. Пока у одной в глазах читался страх, у другого — терзающие сомнения.