Тебе всё не нравится,
Ты всё куда-то спешишь, в бокал добавляя лёд,
Но какая разница, каким ты классом летишь,
Когда падает самолёт?..
— Начинается третье слушание по делу развода Валиева Рамиля Камильевича и Валиевой Радиславы Андреевны, — каждый раз все начинается одинаково, ведь дальше женщина рассказывала о том, к чему они пришли в прошлые разы. Во время ее речи Миранчук внимательно смотрел на Рамиля, что как всегда сидел с самодовольной ухмылкой. На сегодняшнее заседание молодые люди даже ничего и не подготовили, потому что все, что они могли предоставить против него, уже было обсуждено. Просто в этот раз они вновь поговорят по поводу сложившейся ситуации, возможно, поспорят и разойдутся. — Радислава Андреевна, на данный момент у вас есть, что представить нам? — спросил судья. — Нет, — замотала головой девушка. — Я только все также настаиваю на разводе. — Хорошо, я понял вас, — кивнул мужчина. — Ну тогда перейдём к Рамилю Камильевичу. У вас есть что представить? — Конечно, — довольно произнёс парень, а Рада закатила глаза. — На днях я разговаривал с человеком, который шесть дней назад, на следующий день после прошлого заседания видел Радиславу Андреевну в компании рядом сидящего молодого человека, — он указал ладонью на Миранчука. — Не могу точно сказать, какие между ними отношения, но то, что он якобы является свидетелем, очень хорошо оплачивается ему. На эти слова девушка судорожно начала бегать глазами по лицу Лёши, который был готов взорваться от возмущения. Пока не до конца понятно, как именно он решил это вывернуть, но никто никогда футболисту денег не давал. — Тогда пригласите свидетеля Романову Анну Викторовну, — проговорил мужчина, смотря в свои бумаги. В зал зашла эффектная брюнетка, которая была одета в яркое красное платье и туфли на каблуках. Учитывая, что на улице только-только наступает тепло, становится интересно, она специально так наряжалась для этого заседания? — Представьтесь, пожалуйста. — Меня зовут Романова Анна Викторовна, 17.02.1997 года рождения, — а голос приятный. — Шесть дней назад я находилась в кафе на Арбате, где и проводили свое время Радислава Андреевна и Алексей Андреевич. Я сидела за соседним столиком, поэтому мне были хорошо слышны их разговоры. Одна из тем была по поводу данного заседания. Радислава Андреевна сердечно просила его держаться их плана и легенды, которую они придумали для развода. Ну и также была предоставлена денежная компенсация в виде белого конверта, который вовсе не был тонким на вид. — Радислава Андреевна, вы правда проводили время с Алексеем Андреевичем в кафе на Арбате ровно шесть дней назад? — поинтересовался судья, сложив руки в замок. — Да, но того, о чем говорит Анна Викторовна, не было, — ответила Валиева, смотря в одну точку. — Мы просто проводили время вместе за ужином. — А передо мной стоит свидетель, который утверждает обратное, — кивнул он. — Молодые люди, а вы понимаете, что за взятки и клевету в суде следует штраф, который колеблется до суммы в полмиллиона рублей, и, самое главное, лишение свободы до 8 лет. Поэтому я надеюсь, что вы понимаете, что делаете. Девушка оперлась головой о пальцы руки и замотала головой. А Валиев пошел по-крупному, ведь хорошо знает, что ответить ему нечем. Он уверен, что выйдет победителем в данном деле. Нет таких ресурсов у Рады и Лёши, какие имеются у него.Если всё же приземлимся этим утром,
Я сразу позвоню хотя бы на минуту.
За шаг до края слишком многое кажется ценным,
Но точно не деньги и точно не сцена…
Когда этот цирк кончается, Валиева первая выбегает из зала заседания и быстрым шагом идет к окну. Наплевав на все, Рада открывает его и начинает глубоко вдыхать свежий уличный воздух. Еще там ей захотелось плакать, но сдержалась. — Рад, — услышала она за спиной, а после почувствовала теплые ладони на своих плечах. — Осталось недолго. — Конечно, осталось совсем недолго, — к ним подошёл Валиев. — Радислава Андреевна, ты мне еще нужна, поэтому на тебя статьи вешать не буду, а вот тебе, футболист недоделанный, я лично обещаю место на нарах. Надеюсь, что ты услышала меня, потому что если не дойдёт даже на третий раз, то больше нет смысла тянуть. Удачи. Рамиль двинулся к выходу, а Рада громко всхлипнула и снова отвернулась к окну. Горячие слезы начали обжигать щеки, которые покраснели от духоты. С каждым разом она все больше и больше склоняется к тому, что нужно это прекращать — они все равно ничего не добьются. — Малыш, хватит, — Миранчук притянул ее в свои объятия. — А что хватит, Леш? Я никогда в жизни себе не прощу, если ты окажется в тюрьме. Надо заканчивать это все, — прошептала Валиева, ведь голоса почти не было от накатывающейся истерики. — Что заканчивать? — Алексей посмотрел на нее, и тогда-то до него дошло. — Нет, выбрось эти мысли из своей головы, потому что я не отдам тебя ему в лапы. Артем совсем скоро разберётся со всем. — Совсем скоро — это когда? Три дня, месяц, полгода, год? — эмоционально произнесла девушка. — У нас нет столько времени! Следующий суд через полторы недели. Он и так пройдёт без тебя! — Я уверен, что ты прекрасно справишься и без меня. Поэтому успокаивайся, — парень оставил поцелуй на ее виске и отошел, ведь совсем забыл, что их могут увидеть, и тогда их показания точно будут пустыми. Дома молодые люди поужинали, а после у них был практически культурный вечер — лига Чемпионов. Одно дело смотреть матч Локомотива, где Валиева уже знала футболистов и даже с некоторыми была знакома, а другое — две команды, из которых она ни одной фамилии не знала. Но Алексей так увлечённо смотрел игру, что даже Рада пыталась разобраться что к чему. Но разборки в чемпионском матче у Радиславы закончились ровно в тот момент, когда она почувствовала тяжесть в своих веках. По итогу девушка просто уснула на плече молодого человека. Леша, когда наконец заметил, что Валиева уснула, лишь улыбнулся и прикоснулся губами к ее лбу. Когда матч закончился, футболист аккуратно перенес девушку в спальню и укрыл одеялом, а сам ушёл на балкон. Там он стоял долго, смотря в тёмную даль. Думал обо всем, но знал точно, что будет стоять до конца за Раду.Полоса дотронулась,
В голове так звенит, рука зажимает билет.
Виноватым голосом я говорю:
«Извини», что впервые за столько лет…
Рассчитывая время, что Миранчук должен уже быть дома буквально через 40 минут, Радислава начала собираться, ведь они собирались прогуляться в парке Горького. Сидеть дома совершенно не хотелось, а смелости стало чуть больше — уже не так много прячутся в своей квартире. Слышится звонок в дверь, когда Валиева как раз закончила краситься. Девушка открывает дверь и хмурится, когда видит перед собой Антона. Она сразу же выглядывает за его спину, думая, что Лёшу просто не видно за ним, но там никого не было. — Рад, можно пройти? — тяжело сглонул парень. — Да, конечно. А где Леша? — сразу же спросила Радислава, отойдя в сторону. — Антон, что случилось? Почему ты такой напряжённый? — Леху прям с тренировки под руки увезли в полицию. Его задержали за прием взяток в крупном размере и за открытую клевету в зале суда, — рассказал молодой человек. Девушка ударилась спиной о стену и смотрела в пол, понимая, что конец пришёл раньше, чем они думали. Прошли всего сутки после суда, а Рамиль уже приступил к исполнению своей угрозы. — Пацаны в шоке были. Прикинь, на него наручники надели, — было видно, что Миранчук сам не верил в происходящее. — Я пытался поговорить, чтобы меня пустили хотя бы поговорить с ним, но не пустили. — Антон, почему жизнь так жестока? — спросила девушка, а по щеке потекла одинокая слеза. — Почему именно Лёша? Он же не заслужил этого. — Если бы я мог ответить на этот вопрос… Надо ждать и потом уже смотреть по ситуации, что можно с этим сделать, — ответил парень. — Ладно, я поеду. Ты если что звони, пиши, приезжай к нам с Дашей. — Да, хорошо, — кивнула она, а сама уже была глубоко в своих мыслях. Как только Антон вышел, Валиева, поразмыслив пару секунд, двинулась в гардеробную. Так будет лучше для всех, и в первую очередь для Лёши.У меня ничего общего с твоими текстами.
Ты кричишь мне в трубку, что поздно быть честными.
Напоследок просьба всё, даже если с хрустом,
Не пиши мне мусор, выдавая за искусство…
Лишь спустя сутки Алексея выпустили из участка. Сначала парень вообще не понял, что происходит, ведь ему ясно дали понять, что в ближайшее время он отсюда не выйдет, но чуть позже узнал, что якобы они ошиблись, и молодой человек не при чем. Миранчук позабыл обо всем и мечтал поскорее оказаться дома, ведь наверняка Радислава себе места не находит все это время. Лёша открывает дверь и уже ожидает, как девушка выбежит к нему и крепко обнимет, но этого не случилось. В квартире стояла полная тишина. Сначала футболисту бросилось то, что не было обуви Рады, и уже после он сообразил, что нужно проверить, на месте ли вообще ее вещи. И каково было удивление, когда молодой человек не обнаружил в гардеробной ее одежды. Паника быстро охватила его сознание. Трясущимися руками Алексей набирает номер Валиевой и первые секунды слушает длинные гудки. Уже когда парень хотел сбросить, наконец послышался голос на том конце. — Да, Леш? — неуверенно произнесла девушка. — Рад, а что происходит? Ты где сейчас? Где все твои вещи? — как можно спокойней спросил Лёша. — Тебя выпустили? Что сказали? — Валиева проигнорировала его вопросы, считая, что в данный момент сначала она должна услышать от него самое важное. — Да, меня отпустили, якобы что-то напутали. Где ты, Рад? — Леш, без меня у тебя жизнь наладится — это я могу тебе сказать с полной уверенностью. Но пока я рядом, у тебя нет никакого будущего. Поэтому… Прости меня. Я очень, слышишь, очень тебя люблю. Но так нужно, — он слышал, что Радислава уже плачет, от чего у него самого заслезились глаза. — Ты у него? — практически прошептал футболист. — Да… Леш, прошу тебя, не делай лишних движений. Так будет лучше. — Я люблю тебя, малыш, — обнадеженно произнёс молодой человек. — И я тебя. Прости, но мне пора. После этих слов снова послышались гудки, что будто сводили его с ума. Она вернулась в те мучения, чтобы только Миранчук смог нормально и полноценно жить. Из-за этого Лёша просто поклялся сам себе, что все равно сделает так, чтобы девушка была свободна. Иначе сам себя не простит.И всё бы ничего, и всё же ещё бы чего-то,
И океан болотом, кажется, я — идиотка.
И всё бы ничего, и всё же ещё бы чего-то,
Да, я фанатка неба, но не хочу в него прям…