Созависимые

— 3 000 000 долларов, — Тойя сидит на кровати, рядом с ним эти деньги. Закрывает рот рукой и произносит все это тихо, будто боясь, что от громких слов состояние пропадёт, — Кейго, что нам с ними делать? — Поднимает глаза, парни встречаются взглядами. — Я… Я не знаю… Я не ожидал, что будет так много, — Кейго нервничает не меньше Тойи, садится на край кровати и следит, как тонкие пальцы Тодороки вновь и вновь пересчитывают купюры и убирают их в сумку. — Мы можем зажить как люди, оплатить все долги, вложиться в инвестиции, начать учится. Кейго, у нас открыто светлое будущее! — Тодороки наскоро убрал все деньги и не менее быстро убрал под матрац сумку. Энджи о такой сумме они не говорили, сказали, что украли пару сотен, но не более. — Да, только наше светлое будущее может спокойно оборваться. Кейго подошёл к окну, из спальни Тойи открывался вид на его дом. С облезлой краской, крышей, на которой черепица уже отваливалась и медленно скатывалась вниз, заросший газон. Но все было бы не так плохо, если бы не человек, который сидит внутри. Таками уже второй день находится у Тодороки, отец не знает где он и не знает что с деньгами. « Вероятнее всего места себе не находит…». Кейго усмехается этому, зная, что о нем не беспокоятся. Беспокоятся о крупной сумме, которую его отец никогда не увидит. — Ты боишься его? Отец же сказал, что придумает что-то и посадит его снова, — Тойя чувствует, что Кейго тревожно и подходит к нему, обнимая со спины. Руки кладёт на плечи, носом уткнувшись в затылок. Жадно вдыхает запах Кейго. Такой до боли родной и приятный запах шампуня с апельсином и ароматизатором из машины. Неделя разлуки дала понять, что этот аромат слишком нужен Тойе для счастливой жизни. — Я знаю, но этот человек… Он способен на всё. Убить для него не проблема. Даже родного сына. Таками не поворачивается к Тодороки, но кладёт свою руку на его, а голову запрокидывает назад, чтобы соприкасаться с макушкой парня. Так они стоят не долго. Кейго ещё смотрит на дом, думая об отце. Радости не было, все затмевало волнение и страх. Он знал, что отец ужасный человек, который способен на многое и не верит, что его могут снова посадить. Капать на это Тойе он не хотел, поэтому просто промолчал. Пара минут любования пасмурным небом, и они спускаются вниз. Дети в школе, а Энджи, заметив их, просто уходит. Не хочет ругаться, да и просто ещё не отпустил вчерашнюю ситуацию. Пока Таками елозит вилкой по тарелке, делая вид, что ест, Тойя включает ноутбук. Первым делом, когда они «заработали», Тодороки решил, что будет восстанавливаться в учёбе. Он хотел закончить своё обучение в меде. Раз появились деньги, он спокойно сможет оплатить учебу и не волноваться. Поэтому сейчас смотрел различные колледжи и оплату в них за обучение. Смотрел поблизости со своим районом. Тойя по уходе из школы пошел учится, как раз таки в медицинский колледж поступил, но из-за рождения Шото пришлось уйти. По сути не только самый младший Тодороки на это повлиял. Тогда все снова возвращалось в обычное русло: отец пьёт, как проклятый, а мать истерит, из-за чего приходилось возвращаться и защищать младших. Сейчас же Тойя считал, что ответственности поубавилось. Он дал второй шанс Энджи и видит, что тот старается все исправить. Таками все же смог впихнуть в себя пару ложек завтрака и уже просто смотрел в одну точку, разбираясь в своих мыслях, а если точнее — старался не думать о том, что его убьют. Парни ещё недолго сидели на кухне. Сейчас они были полностью свободны, но тем не менее чувствовали себя не очень комфортно. Тодороки хотел поехать и положить деньги на счёт, но это вызвало бы много вопросов, откуда у них такое состояние, а Таками в целом не хотел покидать дом. В любом случае им придётся это делать, но сейчас у них была другая забота — отец Кейго. Нужно вернуть его в тюрьму. Остается один вопрос. Как это сделать? По сути Энджи придумал, а точнее понял, одну вещь. После разговора с Кейго стало ясно, что его отца выпустили за хорошее поведение, но на ноге у него датчик, который запрещает покидать территорию их дома. Так как тот там прописан. Осталось только выманить его, чтобы приехала полиция и увезла его. Здесь появляется вторая проблема. А как его выманить? Либо он напьётся самостоятельно и выйдет, либо Таками придется играть роль приманки, а может даже самому Энджи. Все это оставалось проблемой, потому что время, когда он начнет действительно переживать, оставалось загадкой, а до этого времени оставлять детей одних в доме никто не собирался, поэтому парней припахали сидеть и следить за всем этим. Кейго отодвигает от себя тарелку, поворачивается к Тойе и следит за ним, как тот внимательно изучает информацию. Наблюдая за этим, он только заметил, что тот все ещё в сережках, что Кейго подарил ему на новый год, а уже скоро начнется апрель. «За столь короткий срок столько много дерьма, это даже смешно». Таками скудно улыбается, но после со всей серьёзностью смотрит на Тойю. — У меня серьезный вопрос, — Кейго смотрит серьезно, хмурит брови, Тойя же заинтересованно смотрит на него, — Давай переедем отсюда, — Таками ловит непонимающий взгляд Тодороки на себе, — Если не хочешь в другой штат, то давай в другой район. Где будет лучше, где не будет этого прошлого, которое нас тянет на дно. У нас есть деньги, купим дом, акции, инвестиции, учёба! Продадим эту рухлядь, — Он показывает через окно на свой дом, — Добавим и сможем жить в шоколаде. — Ты серьёзно? Это очень серьёзное предложение, а как же младшие? Предлагаешь их бросить? — Взгляд застыл на лице Таками. Это предложение Тойя воспринял с неким ужасом. Стоит ли ему соглашаться на это? — Говорю же, можем в район получше, чтобы ты мог часто их навещать. Тойя, все будет хорошо, мы будем вместе и счастливы! Твой отец не пьет уже который месяц, а Фуюми уже 13 и она самостоятельная. — Я… Мне нужно подумать, это так просто не решается… — Конечно, нам в любом случае ещё ждать, когда этот гад выйдет. Но ты посуди сам, что жил до этого ради какого-то. Братьев, сестры, а сейчас попробуй сам для себя. Ненавидящим взглядом окинул свой дом, краем глаза заметив, что в окне дернулась штора. Значит отец его ждёт, высматривает машину, а может он даже заметил, что Кейго поселился в доме напротив. От этого мужчины можно было ждать чего угодно, даже того, что он вломится ночью и заберёт деньги. А каким способом, оставалось только гадать. Без жертв бы не обошлось. Тодороки задумался над словами парня, всерьёз начал думать, что было бы хорошей идеей переехать. Однако, он боялся оставлять детей, что те будут думать о том, что их снова бросили, боялся, что Энджи сорвётся и начнет пить. Все это давило и от этого желание переехать пропадало полностью. Да и просто уехать самому «в лучшую жизнь», а детей оставить загнивать здесь казалось ему неправильным. Тодороки накручивал себя, очень сильно. Даже забыл, что хотел уехать, что хотел поступить и закончить учебу. Снова забыл о себе, о своих желаниях и мечтах. А с другой стороны его очень манила перспектива жить отдельно с Кейго. Не мучаться, что кто-то может зайти к ним, не переживать, что съедят их завтрак или займут ванну. Открывалось очень много удобств, да и в целом желание быть с Таками все время было сильным, что пересиливало некоторые страхи. Вечер они проводят спокойно. Это по счету третья ночь, когда Кейго нет дома. Таками часто и пристально следил за окнами напротив. Пару раз замечал движение, несколько раз, что дверь на крыльцо открывалась. По всей видимости отец выходит курить. За всем этим он следил, смотрел, изучал. Кейго действительно боялся, что что-то случится, а точнее знал, что это будет, но не мог подготовиться. Морально истощал себя и несколько раз срывался на окружающих, по большей части доставалось Тойе, когда тот его дёргал. Таками с каждым днём становился нервным, злым и проблемным, чуть ли не до драк доходило. Тодороки уже стал переживать за него. Не винил Кейго в таком проявлении эмоций, понимая, что тот волнуется. Даже наоборот, винил себя, что по пустякам его нервирует еще больше. Как и сейчас, они стояли в спальне и Таками неотрывно смотрел в окно, Тодороки же хотел это как-то изменить. — Кейго, поехали положим на счета деньги, — Тойя в очередной раз заводит этот разговор в надежде, что хоть сейчас парень его послушает, — Как раз перестанешь нервничать. — Да как можно уехать и быть спокойным?! У нас маньяк напротив живёт, а ты уехать хочешь, — Таками разворачивается к парню лицом, сжимая кулаки, до побеления. — Да, хочу. Мы одни в доме, никого не будет ещё минимум три часа! Мы все успеем сделать. Какой смысл его сидеть здесь ждать? Если… — Тойя замолкает, так как чувствует жгучую боль на щеках. Таками ударил по ним, тем самым затыкая его и продолжая держать руки. Заставил поднять взгляд и посмотреть на самого Кейго. — Мы никуда не пойдем. Будем сидеть здесь хоть до посинения, потому что проебать момент, когда его могут посадить, я не хочу! Тойя ударяет того по рукам, заставляя убрать их со своего лица. Ничего не говорит и уходит. Даже не стал спорить, что Кейго говорил «мы» и «должны». Стало обидно, больно в том числе и физически, но Тодороки продолжал закрывать на это глаза, ссылаясь, что тот на нервах, и опять прибежит извиняться. Такое было не впервой, поэтому Тойя знал, чего ожидать. Он спокойно садится в зале на диван, включает ноутбук и занимается своими делами. А точнее присматривает колледж для Кейго, считая, что тот обязан будет отучиться. Это они не обговаривали, Тойя считал, что сделает тем самым сюрприз, если решит все за Кейго. Как привык делать за младших детей. Прошло пару часов; как Тойя и думал, Кейго спустился к нему сам. Начал активно обнимать, лезть, целовать, шептать всякие милые фразы. Для него так было проще всего показать своё раскаяние. Даже если он и мог сказать «извини», то это было безэмоционально и больше походило на шутку, а таким способом он показывал то, что ему действительно жаль и он хочет попросить прощения. Тойя принимал это, так как не видел того, что перед ним просто извинялись. Кейго, словно кот, трётся лбом о заднюю часть шеи Тойи, кусает его за мочку уха, оттягивая и проводя по ней языком. Руку запускает под майку и медленно ведёт по части, где располагался ожог. Кожа чувствительная, и оттого Тодороки быстрее возбуждался и получал больше приятных ощущений. Кейго пальцами уже очерчивал полоску от груди до пупка, но вдруг парни слышат, что дверь открывается. Таками быстро отлипает от парня, целует в висок и также на ухо говорит. Тойя не отошёл от случившегося с Ору. Точнее неправильно воспринял ситуацию. Он старался убедить себя, что хотел этого и травма начала меняться. Прикосновений от Таками не боялся, привык к ним, к его рукам, даже выучил то, как они ощущаются. — Поэтому лучше съехать, чтобы никто не мешал и не мог остановить. — С тебя ещё массаж и ты будешь прощен, — Тойя кратко целует того в губы и идёт встречать младших детей. Нацуо, Фуюми с Шото на руках, проходят в дом. Занимаются своими делами. Тойя возвращается к Кейго, они сидят и обсуждают, на что можно потратить столь большую сумму. Дом в приятном шуме от разговоров, хорошая и семейная атмосфера. Даже если Тойя и хотел бы продолжить то, что Кейго начал, был бы только за отдаться на диване в гостиной, даже не думая, что кто-то может ворваться, но при этом отказаться от такой семейной суеты казалось невозможным. Через ещё некоторое время дверь снова открывается, слышен скрип. Тойя замирает сердцем. Как в малом детстве, когда он ждал отца и гадал будет тот пьян или трезв. Сейчас в свои 19 он испытывал тоже самое ощущение, и с каким облегчением Тодороки выдохнул, когда видит, что Энджи абсолютно трезвый. Единственное, мужчина все ещё не хочет с ними говорить, поэтому кратко здоровается и уходит на кухню. Тойя облегчённо выдыхает и возвращается к разговору с Кейго. Час, второй, они в обнимку на диване смотрят сериал, Фуюми рядом рисует, а Нацуо пытается научить Шото говорить его имя. Всё гладко, хорошо, спокойно. Даже вечно волнующийся Кейго смирно лежит головой на плече Тойи. Такую идиллию сложно разрушить, но звук разбивающегося окна это делает легко и быстро. Рядом с Шото падает кирпич, а следом слышен ор и крик вперемешку. То ли плач ребенка, то ли ненормальный и невнятный крик мужчины с улицы. Фуюми быстро берет самого младшего на руки и вместе с Нацуо убегают наверх, в свою комнату. Энджи срывается со своего места на кухне и бежит к входной двери, попутно крича Тойе закрыть её на кухне. Парень сразу же вырывается из объятий Кейго, который сидит в ступоре и лишний раз боится сдвинуться. Закрывает входную на кухне, подперев ее стулом, чтобы наверняка, и бежит обратно к Энджи, взяв телефон мужчины, чтобы тот смог вызвать нужных людей. Кейго только через пару минут встаёт и подходит к ним. Слышит, что отец ломится и кричит. Кричит страшные вещи, про убийство, про угрозы о жестокой расправе, в том числе и с Кейго. Дальше шум стихает, но слышно как включается сирена в машине у Таками. Звук бьющегося стекла, металла. Снова стучит в дверь, но на этот раз по ней ударяет нож, протыкает фанеру рядом с рукой Энджи. Удар за ударом, Тодороки старший уже держит исключительно ручку, лишь бы нож не попал по нему. Становится слышен звук полицейских машин. Датчик сработал, сработал человек Энджи и кажется, что этот ужас уже должен закончится. Энджи отпускает дверь, позволяя ей открыться. Она, как решето, просвечивает немало дырок. Кейго на трясущихся ногах, выходит, а точнее его выталкивает Тойя, заставляет смотреть на то, как его отца арестовывают. Отец Таками бьётся, кричит, кусается. Он пьян, под наркотой. Кричит о деньгах, о расправе и ненависти, при этом неотрывно смотря на Кейго. Тойя слушает этот ужас, уже просто не выдерживает и шлёт того, за что получает порцию помоев в свой адрес. Не растерявшись, Тодороки берёт лицо Кейго в свои руки, следит, чтобы мужчина смотрел, и целует Таками. Полилась новая партия унижения, но на неё уже никто не обращал внимания. Мужчину усадили в машину, а в дом Тодороки зашли составить протокол. Дети уже успокоились, их не стали мучить и отправили спать. Парни и Энджи пару часов говорили обо всем этом, говорили о том, что сподвигло мужчину. Тойя видел, что Кейго тяжело говорить об этом, поэтому старался быть рядом и оказывать поддержку. Истрепав все нервы, полицейские ушли, сказали, что могут ещё связаться. Таками с усталостью смотрит на Тойю. Они уже в спальне, знакомые очертания изголовья кровати, мягкий матрац, лунный свет и нежные пальцы Тодороки, которые перебирают его волосы, делая расслабляющий массаж. Кейго готов вечно так лежать, даже почти заснул, но дальше дремоты не смог уйти. Сонно хлопает ресницами и гладит щеку парня, которую только недавно ударил, большим пальцем очерчивая скулу. Тодороки лишь довольно улыбается, поддаётся ласке и трётся сам о щеку. — Жизнь дерьмо, при чем отборное, но хорошие моменты случаются и перебивают плохие. Мы справились, Кейго, — Тойя говорит тихо, поворачивается головой и целует ладонь парня. — Да, справились. Мне в это не верится, — Взгляд Таками был устремлён на Тойю, но он был пустой, потерянный. — Всё будет хорошо. Тодороки обнимает парня, прижимает его голову к своей грудной клетке, и они медленно засыпают. Таками несколько раз просыпался ночью, боясь, что все это сон и он на самом деле в доме с отцом, но когда видел перед собой Тойю, то спокойно выдыхал и прижался к нему сильнее. Днём, когда они проснулись, повторили разговор. Поговорили насчёт вклада, насчёт переезда и даже замолвили слово о учёбе. Тодороки радовался, что Кейго наконец-то согласился выйти из дома. На машине теперь ехать просто невозможно, она разбита и непригодна в использовании. Пришлось вызывать такси и ехать в банк. Положить решили поровну, а уже после начать что-то покупать или просто вместе вкладываться. Вопросов к ним было много, но они предпочли рассказать выдуманную историю о передаче денег родственниками. Большую часть времени они молчали, подписывали нужные документы. Оба парня были безумно счастливы, рады, что в их жизни наступила белая полоса. Они не думали, что после могут быть проблемы, что будет что-то хуже того, что они уже пережили. Они были вместе и, поддерживая друг друга, справились. Последующие дни были тяжелее. Тойя думал о том стоит ли уезжать, стоит ли бросать детей. С Кейго на этом фоне был конфликт, но они ничего не решили ими. Тодороки даже поговорил с Энджи. Мужчина поддержал его инициативу съехать. Всё-таки сын вырос, уже имел свою голову на плечах, а чувство вины за испорченное детство лишь больше подталкивало на одобрение этого поступка. За то время, что Тойя витал в раздумьях, Кейго купил новую машину — Audio Q8. Многократно лучше той, что была. Эта покупка подтолкнула Тодороки, что стоит пробовать что-то новое, что стоит испытывать судьбу и не ставить на себе крест. Обговорив все детали с Кейго, полностью согласовав все нюансы, что было необычно для их отношений, они решили ездить выбирать дом. Первое их разногласие было в вопросе, нужна им квартира или свой участок. Кейго думал о своём гнезде в небоскрёбе, с панорамными окнами в пол. Тойя же мечтал о среднем доме в светлых тонах. По итогу спора выиграл Тодороки, пообещав, что если у них получится, то они будут скупать недвижимость и первой (второй) покупкой будет квартира. Они объездили немало домов, но все время отказывались, потому что Тойя находил минусы. По большей части он боялся, поэтому судорожно искал причину отказа. Однако, Кейго это знатно надоело. За две недели таких объездов они так и не нашли что-то нужное, пока одним днём парень просто-напросто не арендовал дом на сутки. Под предлогом отдохнуть там, они с Тойей провели в нем прекрасно время, особенно вечер так, что поясница ныла. Но утром, наводя кофе, Кейго решил спросить. — Как тебе домик? — Прекрасный, удобный, красивый, даже магазин близко к дому, — Тойя улыбается, поправляя кофту. — Хотел бы тут жить? — Кейго ставит перед ними кофе. — Думаю, да. Здесь красивый вид и город рядом, — Тойя берёт кружку кофе в руки, не отпивает, а дует, стараясь остудить. — Тогда купим его, — Таками довольно вздыхает, а потом победно улыбается, — Я, конечно, арендовал его на сутки, но под предлогом опробовать перед покупкой. Стоило, кстати, бешеных денег. — Стоп… Подожди… Ты всё это устроил чтобы убедить меня купить его?! — Ясен красен. Везде ты находишь минусы, тебе что-то не нравится или ты просто отказываешься под разными дурацкими предлогами. Но здесь ты ни разу не сказал, что что-то не нравится, потому что не думал о покупке, а сейчас признался, так что всё. Возьмём этот дом. — Это… Это подло! Вчера ты мне даже и слова не дал сказать! — Тойя отказался верить, что его так просто обвели вокруг пальца, и сейчас, его затыкают поцелуем, не дают полностью возмутиться. Но на самом деле он рад, что все сложилось так. Ему было самому сложно принять такое решение, но когда его по части сделали за тебя, стало проще, — Хорошо! Хорошо, возьмём этот дом, — Тодороки сдался на «убеждения» Кейго, а тот лишь ликовал и набирал риелтора с просьбой оформить документы. Документы, подписи, покупка, переезд. На это все ушло не меньше недели. Но сейчас они стояли уже в своей гостиной. В просторной, светлой и с большими окнами, которые полностью ее освещали. Диван и кресла, выполненные в светло-карамельных цветах, аккуратная лестница, стена, отделяющая кухню. Все то, о чем мечтал Тойя, а вместе с ним и мечтал Кейго. Самое главное украшения их дома — это они и их любовь. Да, она ненормальная, да, это болезненная привязанность. Но любили они друг друга искренне, и оба согласились пройти терапию, чтобы выявить и вылечить свои травмы и не нанести новые. Готовы были меняться, лишь бы сохранить отношения, в которых оба наконец-то чувствовали себя людьми. Это начало их новой жизни, новой истории и новых впечатлений. Тойя и Кейго заключили друг друга в объятия, не веря в происходящее, но при этом испытывая невероятную радость. Их любовь росла и становилась крепче. Теперь их ничто не сломает. — Люблю тебя. Сказали они в унисон и соприкоснулись губами, не углубляя и почти сразу отстраняясь. Конец начала. Кто знает, насколько нормальными будут их отношения, но ясно одно. Эти отношения будут долгими, может болезненными, а может наоборот лечащими, ведь они созависимы друг от друга.