Лист бумаги

      «Когда любишь, то такое богатство открываешь в себе, столько нежности, ласковости, даже не верится, что так умеешь любить.» © А. Чехов       В Облачных Глубинах всегда процветал мир и порядок. Можно сказать почти всегда. С появлением в ордене Гусу Лань, Вэй Усяня, каждый день был красочней и интересней предыдущего. В первый же день первый ученик клана Цзян успел нарушить множество правил.       Ещё ни разу, Лань Цижэнь не видел на столько непослушного и распущенного студента. Все здесь были равны, и каждый должен был получать наказание за нарушение правил. Так и Вэй Усянь за каждое нарушение получал наказание, на что парень совсем не обращал внимания и продолжал творить «бесстыдные вещи»       Каждый раз после очередного наказания, он направлялся опять делать себе проблемы. Очередной нагоняй Вэй Усянь встречал с улыбкой на лице. Как и говорила его любимая шицзе Цзян Янли он «по истинное ребёнок родившийся с улыбкой на лице».       Этим утром выслушав гневные речи Цзян Чена, Вэй Усянь решил хоть не много побыть «воспитанным».       Обучение в Облачных Глубинах не доставляло никакого удовольствия. Единственным развлечением Вэй Усяня в бесконечной череде одинаковых дней стало подшучивание над вторым Нефритом Ордена Гусу Лань.       Лань Ванцзи самый лучший воспитанник, и гордость своего дяди – Лань Цижэня. Его сдержанность и молчаливость очень сильно раздражали Усяня. Он не понимал, как можно быть таким скучным и неразговорчивым? Но первый ученик клана Цзян все же питал к нему тёплые чувства и время от времени пытался с ним помириться.       Все его попытки сблизиться были проигнорированы и будто специально не замечаны, но Вэй Ин не собирался просто так сдаваться. Он был не из тех, кто с первого же отказа останавливался, нет, нет. Ему нужно было добиться прощения, и если он так решил, значит так и будет.       Очередной ужасно скучный урок с кучей теории и полным отсутствием практики. Сидя в «непристойной» позе, Вэй Усянь думал о том, как же все таки сгладить острые углы в их с Лань Чжанем отношениях. Ничего более менее нормального в голову не приходило.       Нудный голос Лань Цижэня не хотелось слушать, и парень в недовольстве прикрыл глаза. И все таки в Облачных Глубинах обучение было самым скучным, которое только может быть. В Пристани Лотоса не было больше трех тысяч правил расписаных на Стене Послушания, их вообще было не так много.       Подперев рукой голову, Вэй Усянь перевел взгляд с бумаги на Лань Чжаня. Стройная спина, прямая осанка, сосредоточенный взгляд. Лань Ванцзи внимательно слушал своего дядю, не обращая ни на кого внимания.       Ещё несколько минут посверлив взглядом спину Второго Нефрита, Вэй Усянь отвернулся. Чзян Чен тоже внимательно и не отвлекаясь слушал Лань Цижэня. Расстроенно вздохнув, Вэй Ин посмотрел на листок бумаги перед собой.       Внезапно его голову посетила идея. «А почему бы опять не нарисовать Лань Чжаня?» Делать все равно было нечего, все были заняты слушанием нудного голоса Учителя. Поэтому с улыбкой на лице парень принялся за рисование.       Взяв в руки перо, и окунув его в чернила, Вэй Усянь начал аккуратно вырисовывать линии на листе бумаги.       «Ему должно понравиться» – неожиданная мысль промелькнула у него в голове.       В памяти сами собой начали всплывать очертания его лица. Ничего не выражающее, будто камень, но оттого необычайно красивое лицо. Светлые глаза обрамляли пушистые, чёрные и длинные ресницы. На лбу расположена лобная лента с вышитым узором плывущих облаков.       Окончив портрет, Вэй Ин добавил всего несколько небольших деталей, но эти детали сделали образ более живым. Наконец отложив перо в сторону, он принялся рассматривать свою работу.       Убедившись, что никаких изъянов нету, с улыбкой на лице, Вэй Усянь незаметно, пока Лань Цижэнь смотрел в другую сторону, отправил лист на стол к Лань Ванцзи.       Никакой реакции не последовало. Лишь через минуту, Лань Чжань опустил голову. Вэй Усянь не видел лица Ванцзи, но знал, что тому понравилось, хоть он бы этого ни за что не показал и тем более не сказал.       Когда Лань Чжань рассматривал портрет, на душе стало теплее? Его взгляд смягчился, и уголки губ дрогнули. Но через мгновение опять натянув на себя маску безразличия, он повернулся к Вэй Усяню. — Нравится? – с ухмылкой спросил Вэй Усянь. — Убожество, – единственное что ответил Второй нефрит. На что получил весёлое фырканье.       Ванцзи вновь отвернулся и не обращая на Вэй Ина внимания стал внимательно слушать голос Лань Цижэня. То и дело поглядывая на свой портрет, Лань Чжань мысленно улыбался.