***
Где-то причалил другой корабль под флагом купцов. Дул сильный порывистый ветер, трепал свинцовое море и неубранные паруса. Надзиратель — седовласый мужчина в полумаске и с револьвером сгонял на берег сухопутных бандитов, закованных в кандалы. Иногда он подгонял их смачным пинком или тычком дула под рёбра. Когда быстрые светлые облака отнесло в сторону, луна обрисовала на горизонте штаб Дозора. Бандиты тихо ругались, кто-то всхлипывал, все пугливо оглядывались. Их надзиратель кинул на пыльную землю ключ и глуховато сквозь маску приказал: — Бегите, глупцы. И как только бандиты начали суетливо толкаться, пытаясь подобрать заветный ключик, надзиратель выстрелил в воздух, ещё раз, и ещё — и на стене Дозора загорелся фонарь.***
Адмирал Сэнгоку с подозрением взглянул на стоявшего перед ним вице-капитана. Очки его не обманывали, это был Верго. Отличный дозорный, судя по досье и короткому личному знакомству, и очень, очень старательный — в последнее время. Очень! Утомительное рвение к работе, со времён учёбы и дел Росинанта такого не было. И что за муха его укусила? Повышения хочет? Собрался жениться и нужны премиальные или на спор кому проиграл? Он вообще ест, спит, или только пиратов и слухи ловит?! Сэнгоку подавил вздох (ему хотелось сосредоточиться на личных делах, но когда, чёрт возьми! Что за всеобщее помешательство и конец света?) и с надеждой посмотрел на козу как на последний оплот благоразумия. Она всегда хотела жрать и косила глазом при виде Верго, который в этот раз пришёл тщательно умытый и без сувениров на лице. Плохой признак. — Опять донос? — Так точно, адмирал, сэр! Сэнгоку похлопал по стопке бумаг — старых доносов — на столе и хмыкнул. Из-за них дозорные корабли стягивались в нескольких точках по всему миру, в трети случаев не зря, так что да, определённо что-то затевалось. Новый передел власти и территории? Революционеры? Или опять чёртов Ван Пис не давал пиратам покоя? Сайфер Пол на такую активность не реагировали, и это тоже стоило учесть. Сэнгоку вынул из пакета в ящике печенье и поманил козу. Не живётся же людям спокойно! Ведь у него были свои проблемы, новая адмиральская шапка, неудобная, к слову — чайка на её макушке вечно цеплялась о притолоку. Аналитики и шпионы работали над проблемой, но Сэнгоку не мог отделаться от чувства, что он прирос к проклятому креслу надолго и так не вовремя! — Что за срочность на этот раз? Вот-вот Мировое Правительство свергать будут, нет? Остров Рыболюдей всплыл на поверхность? Калм Белт потерял свои свойства? По лицу Верго прошла рябь, словно множество эмоций вскипели, пытаясь вырваться наружу, но победили два: раздражение и, о, Будда, паника! Бесстрастная маска на лице Верго обычно не выдавала эмоций, но сегодня… Сэнгоку заподозрил, что всё действительно очень плохо! — Сэр, буду с вами откровенен. Эта катастрофа намного страшнее. И я больше не могу! Коза выронила изо рта печеньку.***
Цезарь ругался так громко и театрально, что его было слышно через два этажа, в малой лаборатории. Моне привыкла к его показушным речам и выходкам, но сдержаться и не применить силу в этот раз стоило ей огромных, просто нечеловеческих усилий. Напыщенный недалёкий глупец, приказ молодого господина священен! Она поправила крылом очки, окидывая взглядом десять подопытных — здоровых и упитанных экземпляров, и велела овцам собрать выданные им полчаса назад образцы. Из них два оказались нетронутыми, четыре — пожёваны с краю, ещё три отрыгнуты в недопереваренном виде и только один поглощён полностью. Моне сделала в блокноте пометку «образец номер пять» и велела раздать его уже всем подопытным. Овцы забегали, выполняя приказ, и Моне вдруг обнаружила, что они втихую жевали листья из корзин, а сильнее всего опустела та, что с пятым образцом. Как интересно. Уже вечером она лично докладывала о результатах по ден-ден муши, хрустя на ходу свежим листочком. Цезарь обиженно молчал и возился с какими-то реагентами — из его кабинета противно несло кислой капустой.***
В больнице было шумно и неспокойно. Каждые пять минут давали объявления по громкой связи, врачи срочно выписывали всех, кто мог уйти на своих двоих, а лежачих медперсонал свозил в другой корпус. Реанимацию опечатал сам главврач, на входе в коридор висела большая табличка «Зарезервировано». Коллеги обменивались стимуляторами и экспертным мнением, какие таблетки и порошки чем лучше запивать, любовно расставляли инструменты и медпосуду. Катастрофа надвигалась неотвратимо, и хорошо, если пострадавших будет немного, но опыт предыдущих лет убивал их надежды. Шестой год этот «тайфун» нёс разрушения, однажды они лишились восточного порта и целого квартала! Но сидеть и ждать, изнывая от тревоги, счастливым жителя Дресс Розы претило, пусть даже они были высококлассными врачами в клинике самого Трафальгара Ло. Поэтому вино и закуски прибывали к чёрному входу и разносились по кабинетам под полами халатов, пока не видели пациенты — и сам доктор Ло. Если уж помирать, то с песней и плясками! Вся Дресс Роза в едином порыве готовилась возносить молитвы, цветы и подарки на алтарь, лить вино через край — негоже отрываться от народа!***
Пожарный наряд подъехал ко дворцу, уже поддав для храбрости. Вид заколоченных окон главного зала, где проходили многие торжества, и гоняющего прислугу старшего офицера Требола слегка их протрезвил: они не слишком откровенно пялились на красоток с кувшинами вина, на зовущие белоснежными складками скатертей столы с «гуманитарной помощью населению», как хихикали иные, поднимая тост за щедрого короля. — Может, стоило взять отпуск? За свой счёт, — быстро добавил паренёк, краснея лицом, и кивнул в сторону моря: — В эти дни ни один пират, и даже рыбак, не ставит парус, а кто по глупости или жадности решается — всех переловят! Недели две вокруг Дресс Розы, да вообще в этой части Гранд Лайна, спокойно будет, как в раю! Его сосед, водитель одной из повозок с цистерной воды, поправил заговорённую женой каску, посмотрел на ломящиеся от яств столы, на цветы и ленты — огнеопасно! — на лепных фасадах, чихнул в сгиб локтя и прогундосил: — Может, и стоило. Но, знаешь, шепчутся, что добром отпуска в эти дни не кончаются, — и поёжился: в этот жаркий вечер накануне События его продрало морозом от взгляда маленькой девочки с корзиной винограда, следившей с балкона за такими вот трусливыми крысами. — Тогда напьюсь! — решительно заявил неудавшийся дезертир и поймал одну из снующих игрушек: — Эй, обслужи нас всех! Всё равно до завтра мы не у дел.***
Ло перенёс себя с помощью Опе-Опе в кабинет Дофламинго, и его оглушил вопль десятков ден-ден муши, трезвонящих на столе короля. — Ты говорил, всё будет готово к вечеру, — недовольно крикнул Ло, подмечая вздутые жилы на лбу Дофламинго и особенно громкий аппарат: с чайкой на раковине. — А ты говорил, что разберёшься с Дозором! Только их мне тут не хватало! Дофламинго отбросил отчёты в уже заваленное бумагами кресло у окна и подхватил ближайшую трубку, рявкнув: — Да! — Пернатый, мне без разницы, что ты там задумал, но Барок Воркс — мои люди, а не твои смертники. Никаких бесплатных услуг и сомнительных операций, никаких писем Драгону или Иванкову через меня! Или я вышлю твоему брату в подарок аквариум с самыми злыми и голодными бананавани, понял?! Дофламинго, весь разговор темневший лицом, вдруг захохотал. Ло тоже усмехнулся. — Присылай-присылай, — весело и мерзко скалясь поддержал идею Дофламинго, — он их выдрессирует и научит курить, хе-хе. Будешь на этом шоу миллионы белли зарабатывать! — Это не дрессура! — возмутился Ло. Кора-сан его искренне любил, и тупого Буйвола, и проблемную Детку, и истеричного Деллинджера, и даже Сахарок, как бы та ни воротила нос. Судя по звуку, Крокодайла накрыли свои флешбеки, он закашлялся и выплюнул что-то на незнакомом Ло наречии. И вдруг обратился непосредственно к нему, цедя: — Этот твой Мугивара… Если он не справится, и я потеряю Нико Робин!.. — Соломенная шляпа её спасёт, — оборвал Ло. Дофламинго непонимающе нахмурился. Ло языком немых ответил: я же обещал разобраться. — Никого более упрямого и удачливого, чем эта обезьяна, я не знаю. Он хуже Доффи. И они сильные! На том конце выругались и повесили трубку — ден-ден муши мрачно пыхнула сигарой и моментально заснула. — Что значит «хуже Доффи»? — возмутился Дофламинго, поднимая разом несколько трубок и спутывая провода. — Я вас познакомлю, — уклончиво пообещал Ло и прислушался к разговорам. Все письма и звонки на Дресс Розу и с неё были успешно перехвачены. Комнаты и мебель дворца пропитали антигорящей смесью. Повара трудились на кухне, используя отчёты Моне. Ошибки предыдущих лет они тоже учли. Верго доложит о захвате Небесной дани, Мугивары нападут на Маринфорд, дедуш… адмирал Сэнгоку будет занят и не потребует к себе коммандера (хрен тебе, старый козёл! Его дом тут, с нами!). И Кору-сан точно-точно не привлекут к службе. В кабинет заглянула Детка Пять и помахала им красным багром. Рядом возвышался Буйвол, держа по два крепких вместительных сачка, а на шее у него болтался розовый спасательный круг. На набережной, когда начнутся фейерверки, будет дежурить Деллинджер. Что ж, они подготовились к любым неприятностям, всё идёт по плану. Ло нервно тронул козырёк кепки и едва не подскочил — к ним, спотыкаясь, ввалился Кора-сан. — О, привет, ребята! Детка, Буйвол, вы решили половить бабочек? Или рыбу? Меня с собой возьмё… — Кора-сан попытался сесть на стул. Мимо стула. Доффи ловко пододвинул его ногой под задницу брата. — Аккуратнее Роси, не покалечься! Ло, Детка Пять и Буйвол вторили ему хором. Кора-сан тот ещё эгоист: совсем не думал об их чувствах — когда калечился. Любимый Кора-сан расплылся в улыбке и закивал. Достал сигарету, и Ло тут же зашарил взглядом по комнате. Где кувшин с водой? Огнетушители обновили? Но Доффи сам прикурил брату и стряхнул с его воротника искру. Кора-сан глубоко затянулся и внимательно всех оглядел. — Я видел пьяных в стельку пожарных внизу, и на набережной всех разогнали! Какая-то суета по всей Дресс Розе, не могу тётушке Цуру или папе дозвониться (на «папе» Дофламинго заметно поморщился), и я опознал глушилки. Ну и в честь чего вся эта движуха? Кого ты решил захватывать на этот раз, Доффи? Запулюкал ден-ден муши Верго. Всё шло по плану. Кажется. Дофламинго широко улыбнулся и раскинул руки: — Какой ты нетерпеливый! Чуть нам сюрприз не испортил! — И театральным жестом распахнул окно. Внизу взревел счастливый народ Дресс Розы: — С днём рождения, Роси!