Пикап-мастер

- Сехун, твои волосы… - Что с ними? - Твои волосы отлично гармонируют по цвету с моей подушкой. На лице Вуфана не отражалось ни одной адекватной эмоции. Китайский лидер старался казаться как можно более расслабленным и включил «свэг» на полную катушку, хотя на самом деле напоминал видом пьяного педофила. Сехун дотронулся до своей радужной пряди и недоверчиво воззрился на хёна: - Какого чёрта? Всё начиналось довольно обыденно. Решив, что ему нужно больше титулов, помимо «лидера», «главного рэпера», «самого высокого в группе» и кучи других, Вуфан поставил себе новую цель: стать лучшим пикап-мастером в корейском энтертейнменте. Парень всё тщательно просчитал и пришёл к выводу, что с его-то внешностью и крутостью нет ничего легче, чем прослыть местным ловеласом. А поскольку у него не было особой возможности попрактиковаться на девушках, в расход шли собственные одногруппники. Начиная с прифигевшего О Сехуна, который в данный момент продолжал сверлить хёна изучающим взглядом. Вуфан так же усиленно пялился в ответ, терпеливо ожидая, когда на макнэ снизойдёт озарение. Лидеру жутко хотелось наконец-то моргнуть, а то глаза начинали болеть от напряжения. Может, подмигнуть? Убить двух зайцев одним выстрелом? Высокий парень мастерски подмигнул и хищно ухмыльнулся для закрепления эффекта. Теперь Сехун должен покраснеть и захихикать, должен растечься лужицей от такого профессионального пикапа. Ему не устоять перед его драконьими чарами. «Падай ниц, О Сехун. Падай и лобзай мою протянутую ладонь». - Хён, что с тобой происходит? – макнэ продолжал странно на него взирать, и тут Вуфан вспомнил об одной особенности Сехуна. Он же тормоз. С ним надо прямее и жёстче. - Не хочешь ли раздеться и лечь ко мне в постель? - Но… - Сехун задумался. – У меня есть своя кровать, да и спать мне не особо хочется. Я так и не понял прикола с волосами на подушке. Вуфан схватился за голову и глубоко вздохнул: - Неважно. Найду кого-нибудь ещё. Кого-нибудь постарше. Он удручённо вышел из комнаты, провожаемый недоумённым взглядом Сехуна. Общежитие EXO было сегодня не таким шумным, как обычно. Половина одногруппников свалила куда-то по своим делам и к своим друзьям, оставляя в квартире лишь Вуфана, Сехуна, Кёнсу, Чена, Тао и Чонина. Даже менеджеры со стилистом свалили, упрощая Вуфану задачу. Так, нужен кто-то более-менее сообразительный. - Хочешь, бутерброд сделаю? – спросил Кёнсу, когда Вуфан закрался на кухню, оглядывая с ног до головы вторую потенциальную жертву его мастерского флирта. - Не забудь положить сосиску между булками, - сексуально прохрипел Вуфан, поблёскивая хищным взглядом. Да, это должно незамедлительно сработать. - Сосисок нет. Хён, ты что, простудился? У тебя голос странный. Ты же знаешь, нам нельзя болеть, у нас выступления. - Нет, Кёнсу, я не болен, - закатив глаза, уже обычным голосом сказал Вуфан. – Давай свой бутерброд. Некоторое время они молча жевали. Кёнсу листал книжечку с рецептами, а другой парень смотрел в стол и продумывал следующий шаг. Фраз для пикапа у Вуфана было немеряно, оставалось только выбрать подходящую. И тут на ум лидера пришла абсолютно гениальная идея. Вуфан подождал, пока Кёнсу закончит есть и встанет с места, и, развернув парня к себе, облизал палец. Он мазнул мокрым пальцем по футболке Кёнсу, оставляя маленький след, и сделал озабоченное (во всех смыслах) лицо: - Упс. Давай-ка я помогу тебе избавиться от мокрой одежды. Не успел Вуфан снова протянуть руки к футболке парня, как тот сделал шаг назад и гневно на него воззрился, уперев кулаки в бока: - А зуб тебе не выбить? - Меньше зубов – больше места для твоего языка, - он томно улыбнулся, радуясь, что наконец-то последовала хоть какая-то реакция. - О боже, фу! - Кёнсу сделал вид, что его сейчас стошнит, и поспешил вон из кухни, не желая устраивать разборки с извращенцем. - Я буду твоим Богом, Кёнсу. Богом вожделения! – вдогонку воскликнул ему Вуфан, но в ответ услышал лишь больше рвотных позывов, удаляющихся вглубь общежития. Последовать за большеглазым вокалистом духу не хватило. Подопытный проявил недовольство к эксперименту, значит, смысла его добивать не было. Ну и ладно. Ещё остаётся четверо. Хотя нет, трое. К Тао лучше не приближаться с такими намерениями: тот только этого и ждёт, чтобы наконец-то получить доступ к телу Вуфана. Значит, Тао вычёркиваем из-за чрезмерной рискованности операции. Пройдя в гостиную, Вуфан заметил лениво развалившегося на диване перед теликом Чондэ. Тот, в отличие от других, сразу проявил дружелюбие, ярко улыбнувшись лидеру. Вот кто у нас по-настоящему милый и сообразительный. Вуфан присел рядышком, закинув одну руку за спинку дивана и слегка касаясь пальцами волос Чондэ. - Чондэ? - М? - Знаешь, чем я занимаюсь в свободное время? Огород развожу. - Да ладно? – Чондэ приподнял бровь и повернулся к парню. - Да. Хочешь увидеть мой огурец? Сначала было тихо, лишь доносились какие-то дорамные девчачьи рыдания из телевизора. А потом грянул гром. Чондэ стал так сильно ржать, что чуть не скатился с дивана, держась за живот. Он всхлипывал и задыхался от смеха, а лицо приобретало слегка бордовый оттенок. Немного совладав с собой, Чондэ посмотрел на безэмоционального Вуфана и выдал: - Этот, что ли, огурец? – он указал пальцем на ширинку лидера и снова заржал. А потом замолкнул и с интересом взглянул на Вуфана, словно подсчитывая что-то в уме. – Ну, давай, - в итоге сказал он с улыбкой настоящего тролля. - Что давать? – Вуфан непонимающе нахмурился. - Показывай свой «огурец». Или тебе слабо? Мозг Вуфана завис на какой-то период времени. Неизвестно, чего лидер ожидал от одного из главных вокалистов, но явно не этого. И что теперь делать? - Может, помощь нужна? – Чондэ коварно ухмыльнулся и облизнул губы, невзначай кладя руку на ширинку другого парня. Вуфан замер, продолжая молчать из опасения, что его голос позорно даст петуха. Тем временем Чондэ ловко оседлал лидера и упёрся ладонями в спинку дивана, заключая высокого блондина в ловушку из вытянутых рук. Младший одногруппник был лёгким, но всё же ощутимо давил своим весом на бёдра Вуфана. Ох, хоть бы не встал этот проклятый огурец, чёрт бы его побрал. - Знаешь, хён, я давно поджидал этого момента. Ты дал мне прекрасный повод осуществить свои желания, которые я лелеял ещё до нашего дебюта. Я хотел твой «огурец» с давних времён. Но… знаешь, чего мне хочется ещё больше? – жарко прошептал Чондэ, поднеся губы к уху напряжённого как струна парня. – Засунуть свой собственный огурец в твою банку с рассолом. Вуфан испуганно вскочил, отчего дико ржущий Чондэ полетел на ковёр и приземлился прямо на зад. Лидер был весь красный от смущения, местами белый от страха, а рот был распахнут в безмолвном ужасе. Ну уж нет, хрен кто получит его… банку с рассолом. Он осторожно перешагнул через продолжающего кататься на полу от хохота Чондэ и поспешил к выходу из гостиной, спасаясь бегством. - Куда ты, хён? Мы не закончили говорить про твой огород! – вдогонку прокричали ему, только лишь подстёгивая ускорить бегство. В считанные секунды Вуфан оказался в относительной безопасности, пытаясь поймать дыхание и прислонившись к закрытой двери внутри своей комнаты. Пора бы зарубить на носу, что нельзя играть в опасные игры с главным троллем EXO. Его самого чуть не пикапнули по-страшному. - Хён? Что с тобой? Вуфан повернулся на голос и приметил лежащего на кровати с книжкой в руке Чонина. Тот устроился на животе, подбородком упираясь в подложенную под шею подушку. Футболка парня задралась на спине, оголяя загорелую кожу, и взгляд Вуфана автоматически метнулся туда, а также на торчащую вверх задницу Чонина, обтянутую красными трусами. Это были даже не боксеры, которые можно было сравнить с короткими обтягивающими шортами, а просто обтягивающие хлопковые трусы. Красные, да. Вуфан проклял свою бисексуальность несколько раз подряд, почувствовав, как член заинтересованно дёрнулся в штанах. Наверное, следует и отсюда сбежать, дабы не смутить Чонина, который, кстати говоря, всё так же продолжал озабоченно пялиться на лидера. Ну, а лидер всё так же озабоченно пялился на его задницу, хотя в данном случае термин «озабоченный» приобретал совсем другое значение. - Куда ты смотришь? – Чонин нахмурился и повернулся, осматривая пространство позади себя. Казалось бы, ничего там нет, кроме стены и окна. - Эээй, китайский огородник! – прозвучало за дверью весёлым тоном. Вуфан мгновенно схватил стоявший неподалёку стул и подпёр им ручку двери. Чонин наблюдал за происходящим с приподнятыми бровями, а лидер, в свою очередь, умоляюще посмотрел на Кима и поднёс палец к губам. - Здесь никого нет! – громко сказал Чонин, решив помочь высокому парню, раз уж тот так просит. – Я пытаюсь читать, так что вали от двери. - Окей, - кротко промолвил Чондэ, не смея давить на слегка неуравновешенного интроверта, и пошёл искать дальше, как можно было судить по удаляющемуся шарканью. - Спасибо, - Вуфан присел на кровать рядом с Чонином и засунул нос в его книгу. – Что читаешь? Опять технику танцев? - Да, тут есть интересное движение. Не уверен, что смогу его повторить. Мне не хватает гибкости, - Ким отбросил книжку и устало опустил подбородок на подушку, уткнувшись взглядом в его мускулистое бедро. - Гибкости?.. О чём ты? Да тебя хоть кренделем сворачивай, тебе всё под силу. Хочешь, я тебе колени к ушам прижму? – Вуфан попытался перевернуть парня на спину, но Чонин слабо вскрикнул и засмеялся, не поддавшись. – Давай, переворачивайся, балерина. Сейчас я тебе засажу... Чёрт, покажу. Я хотел сказать, покажу, - быстро поправил он себя. Чонин в шоке посмотрел на Вуфана, мгновенно заливаясь краской. Хм, интересная реакция. Вуфан решил продолжить с игрой, любопытствуя, к чему она приведёт. - Ну, что там за сложное движение? Может, я помогу? Сначала надо тебя растянуть. Расслабить мышцы. Мне ничего не стоит тебя разработать. Ты же знаешь, какие у меня большие руки и длинные пальцы. С каждым новым словом лидера лицо Чонина приобретало всё более красный оттенок, в конечном итоге гармонируя по цвету с теми же хлопковыми трусами. Вуфан и забыл, как Чонина на самом деле легко смутить. Он - полная противоположность сценическому образу, Каю. Это вызывало у блондина много разных чувств, из которых сильнее всего выделялось острое сексуальное желание. Неужели на обычно невозмутимого танцора действуют его неумелые подкаты? - Н-нет, спасибо, - тихо отозвался Чонин, садясь на кровати и укрываясь до плеч одеялом. Кажется, смуглый парень решил до конца верить, что лидер ничего такого не имеет в виду. Он думает, что иного и быть не может. Думает, что это его собственное воображение придаёт словам Вуфана такой неприличный смысл. – Не до этого. Спина болит. - Хочешь массаж? – Вуфан специально опустил свой голос на пару октав ниже, с интересом наблюдая, как Чонин нервно кусает губы. – Давай, снимай футболку и ложись на живот, - это было произнесено твёрдо, без принятия каких-либо возражений. Чонин возражать и вправду не стал, вместо этого устроившись на животе – так же, как в момент появления лидера в этой комнате. Только теперь он по пояс был укрыт одеялом. Вуфан победно ухмыльнулся и встал с кровати в поисках какого-нибудь лосьона для тела. Быстро найдя флакон с каким-то пахнущим фруктами маслом, он залез сверху на парня и сел ему чуть пониже задницы, сжимая его бёдра коленями. Чонин нервно дёрнул ногой, но не сказал ни слова. Тогда Вуфан наклонился к самому уху младшего одногруппника, щекоча своим дыханием: - Я помогу тебе снять футболку. Руки вытяни вперёд. Чонин слегка вздрогнул, повинуясь и пряча лицо в подушку. Лидер с довольной улыбкой потянул края футболки вверх, оголяя прекрасную шоколадную кожу. Даже позвоночник прекрасен. И лопатки, и плечи. Вуфан едва не пустил слюну. К тому же, он был чрезвычайно горд собой: звание пикап-мастера ему теперь обеспечено. Мысль о том, что об этом вряд ли кто-то узнает, прошла как-то мимо него. Сняв футболку с парня, Вуфан облизнулся. Надо же, и когда это невинная игра в пикап-мастера перешла в совращение девятнадцатилетнего одногруппника? - Что ты сказал? – Чонин напрягся под ним, оторвав голову от подушки. Вуфан поверить не мог, что задал тот риторический вопрос вслух. Как можно быть таким идиотом?! Лидер стал лихорадочно подбирать в уме подходящее объяснение, но почему-то гениальных идей не возникало. На его счастье, спасение пришло в виде сокрушительного Ушу-пинка в наружную сторону двери, в результате которого стул отскочил на метр, а дверь распахнулась, являя взору гневного Тао. - Чонин! Подлый воришка! Где новый комплект моих трусов из коллекции «Кровавая Мэри»?! Я отдал за них тридцать три тысячи вон! ТРИДЦАТЬ ТРИ! А ты имел наглость опять спереть весь комплект! Вуфан, в благодарность Чонину за недавнюю помощь, натянул одеяло повыше тому на талию, дабы китайский макнэ не узрел красных труселей, о которых наверняка и шла речь. - Я взял только парочку. Леопардовые оставил тебе, не беспокойся, - Чонин закатил глаза. - А те, которые цвета Сольферино? – Тао скрестил руки на груди, прищурив глаза. Кажется, его не смущал тот факт, что Вуфан в данный момент с охреневшим выражением лица восседал верхом чуть ли не на заднице провинившегося. Всё его внимание занимала пропажа любимого нижнего белья. - Какого цвета?.. – одновременно вопросили Чонин и Вуфан, с недоумением моргнув. Пришло время Тао закатывать глаза: - Ярко-красного. Из-за них только и потратился на этот долбаный комплект. Услышав сие, лидер постарался незаметно подоткнуть одеяло под Чонина с двух сторон. Но тут случилось нечто ужасное. Точнее, почти случилось, потому что Киму так и не удалось встать с постели, будучи прижатым к матрасу всем телом Вуфана: тот распластался на несообразительном парне, не давая даже дышать. - Мы не видели никакого серпантина. Наверное, их украл Чондэ, - для верности Вуфан вдавил Чонина носом в подушку. - Сольферино, - раздражённо поправил его Тао, задумавшись и не придавая значения странной позе двоих парней. – Ладно, пойду достану свои нунчаки. Чондэ ещё не знает, с кем связался, - с этой угрозой он развернулся и зашагал вон из комнаты, естественно, не закрыв за собой дверь. Вуфан выпрямился и легонько треснул ладонью по макушке лежащего под ним недоумка. - Зачем ты напялил трусы Тао? Ты же знаешь, как он к этому относится. - Моё бельё в стирке, а чистого я не нашёл. Вот и побираюсь найденным… Слезь с меня, ты мне всё отсидел, я ног не чувствую, - проворчал Чонин. Вуфан со вздохом послушался, грустно посмотрев на лосьон для тела, который он продолжал сжимать в руке. Планы порушены, жизнь кончена. Хотя… Не мытьём, так катаньем. - Знаешь, Чонин. Тао в любую минуту может догадаться, что именно ты стырил его рафинированные трусы… - Сольферино. Даже я запомнил. - …Поэтому действовать надо быстро, пока он не вернулся, - с этими словами Вуфан содрал с парня одеяло и стал резко стягивать с него злокозненные трусы. Чонин запищал и задрыгал ногами, едва не пнув китайского лидера в живот. - Снимай, говорю! Я плохого не посоветую! - Убери лапы, извращенец! – он перевернулся на спину и упёр стопу в грудь Вуфана, таким образом удерживая на расстоянии. – Нельзя так грубо совращать людей. Ты даже не сделал мне массаж. - Сейчас я тебе помассирую… - Вуфан снова пошёл в атаку, закинув одну ногу Чонина себе на плечо и протягивая руки к его трусам, отчего тот опять завопил, руками отпихивая от себя лицо лидера и перекрывая ему доступ к воздуху. - Помогите, насилуют! На крики Чонина прибежал Кёнсу, вооружённый смертоносной поварёшкой. Он только было замахнулся кухонным агрегатом на Вуфана, как тот вскочил со своей жертвы и забился в угол, прикрывая голову руками. Кёнсу в гневе пострашнее Тао, у которого искромсали ножницами леопардовые стринги (и такое было), и даже страшнее Хичоля-хёна, когда того кто-то назовёт «аджуши». Тут уже ни высокий рост не поможет, ни старшинство. Когда дело касалось Чонина, Кёнсу превращался в львицу, яростно защищающую своё дитя. Он стал наступать на Вуфана с диким блеском в глазах, поварёшкой делая Чонину знак, что тому лучше убраться восвояси, чтобы не становиться свидетелем безжалостного избиения. - Я всё объясню! Я всё объясню! – испуганно воскликнул Вуфан. – Я не хотел ничего такого, клянусь! Хотел лишь обезопасить его от ярости Тао! - Знаю я всё про твоё «обезопасить», Бог Вожделения, мать твою, - Кёнсу сплюнул на пол и угрожающе покачал поварёшкой. – Ко всем приставал сегодня! Ко всем! - Что? – на пороге комнаты вдруг появился Хуан Цзытао собственной персоной, угрюмо нахмуренный и сжимающий в руке нунчаки. – Ко всем, значит?.. Что-то мне, кажется, память изменяет. Я не помню, чтобы ты приставал ко мне. Так круто Вуфан ещё ни разу не попадал. Теперь его жизни угрожала двойная опасность, а ведь ему всего лишь двадцать два. Он даже не успел выпустить сольный альбом и сняться в голливудском фильме про специальных агентов. Вот так рушатся мечты. Ему было так несчастно, что даже тихое хихиканье внезапно вошедшего в комнату Чондэ не могло ухудшить ситуацию… - Это чистая правда. Совсем недавно он хотел показать мне свой огурец. А вот слова – ещё как могли. Глаза Кёнсу стали невообразимо большими, что казалось удивительным, как они ещё не выкатились из глазниц, а рот скривился в яростном оскале. И без того увесистая поварёшка в его руках будто прибавила пару кило. Тао ахнул, усилив хватку на нунчаках: - Но мне ты никогда не предлагал посмотреть на твой огурец! Да как ты мог! Мне приходилось затаскивать тебя в душ и украдкой поглядывать! Я уже не знал, что предпринять: и мыло по двадцать раз ронял, и поскальзывался специально, хватая тебя за что попало. А ты!.. Теперь все взгляды были обращены на возмущённого Тао, что давало Вуфану хоть какую-то надежду на спасение. Пока китайский макнэ краснел и белел от осознания сказанного, Вуфан, опустив голову, осторожно сполз на пол и на коленях пополз в сторону выхода. По пути он заприметил голые ноги Чонина и поднял взгляд на бедного полуголого парня: тот стоял, прикрывая причинное место подушкой в форме сердечка, и испуганно смотрел куда-то вдаль. Вуфан потрогал его за лодыжку, привлекая к себе внимание, и сделал знак следовать за ним к выходу. Чонин подозрительно сощурил глаза, но умом понимал, что другого шанса у него может и не быть. Надо спасать задницу, пока не поздно. Перед побегом оба парня оглядели немую сцену. Такое чувство, словно время остановилось, и их одногруппники застыли как статуи стыда и раскаяния (в случае Тао), неверия и ужаса (в случае Кёнсу) и тотального охренения (в случае Чондэ). Вместе Чонин, а за ним Вуфан поползли к выходу, в то время как лидер держал в зубах подушку, пытаясь прикрыть ей пятую точку танцора. Мало ли, вдруг Тао решит мимоходом кинуть в их сторону взгляд? А за взглядом недалеко и до кидания нунчаками в тыл беженцев. Они с успехом доползли до ближайшей комнаты и прикрыли за собой дверь, наконец-то вздохнув полной грудью. Чонин развалился на полу в позе морской звезды, обессиленный и всё такой же голый, не считая ярко-красных трусов. - Снимай трусы. Чонин поднял уставшие веки и увидел над собой перевёрнутую башку китайского лидера с непонятным блеском в глазах. - Опять ты за своё. Отвали. - Почему ты такой упрямый? - А почему ты не предложишь мне взамен другие трусы? Я что, должен сверкать голой жопой? Ну уж нет. Вуфан прищурился, и через секунду его голова исчезла из поля зрения Чонина. Главный танцор решил расслабиться и не думать о последующих действиях блондина. А зря. Неожиданно рот Чонина оказался заклеенным широким серым скотчем, а на живот ему приземлилась задница Вуфана, намеревающегося тем же скотчем связать ему запястья. Чонин стал яростно мычать и драться, но лидеру удалось одной лишь ладонью поймать оба запястья своей жертвы и замотать их клейкой лентой. На глазах у младшего выступили слёзы злости и унижения, но Вуфан был непреклонен. Он соскочил с живота Чонина и сел на пол, за ноги притягивая к себе парня: так, что оказался прямо у него меж бёдер. Вуфана невероятно заводил открывавшийся перед ним вид, и где-то на задворках сознания он проклял свои садистские наклонности наряду с бисексуальностью. Хотя какая, к чёрту, бисексуальность? Теперь он в постели с любой девушкой будет представлять связанного Чонина с заклеенным ртом и в одних тонких трусиках. С другой стороны, необязательно вообще снимать с него эти трусы. Можно лишь сдвинуть и… - Хён, что ты делаешь с Чонином? – непринуждённым тоном спросил неизвестно откуда взявшийся Сехун, словно спрашивал о погоде или о сегодняшнем меню на ужин. Чонин метнул в сторону своего друга жалобный взор и усиленно замычал что-то неразборчивое. Вуфан сжал его бедро, оставляя синяки на коже и заставляя Кима тихо пискнуть, а сам ласково улыбнулся Сехуну: - Он немного провинился, и я его по-дружески наказываю. Всё в порядке, Сехун, иди лучше составь компанию другим хёнам. Сехун пожал плечами и под аккомпанемент отчаянного мычания вышел из комнаты, оставив парней наедине. Вуфан коварно ухмыльнулся и быстренько встал с Чонина, чтобы закрыть за Сехуном дверь и подпереть её очередным стулом. Смуглый парень не терял времени даром, перевернувшись на живот, кое-как встав на колени и снова бухнувшись носом в пол. Лидер покачал головой и в два шага преодолел расстояние между ними, обхватив парня за талию и подняв на ноги: всё это только ради того, чтобы кинуть на ближайшую кровать. Чонин захныкал и попытался пинаться, но Вуфан с силой раздвинул ему ноги, опять устроившись между ними. - Ну что, будешь паинькой, или драть тебя насухую? Чонин в ужасе округлил глаза и замотал головой, а потом, подумав, закивал. Затем снова подумал и растерянно пролил слезинку. - Ладно, поищу-ка я лубрикант или что-то в этом роде, - Вуфан слез с него и направился к шкафу. Тем временем Чонин с болезненным стоном отодрал скотчевую ленту, освободив себе рот, а в следующую секунду стал зубами грызть ленту на запястьях. Вуфан выронил из рук какой-то тюбик и поспешил к кровати, боясь, что донсэн сейчас закричит. Но тот вместо этого решил воззвать к разуму высокого парня. - Стой! Подумай, хён. Просто остановись и подумай. Ты же не будешь насиловать собственного донсэна? Ты мне как старший брат. Где твоё сострадание? А ведь правда. С чего вдруг ситуация так круто обострилась? Ведь поначалу у Вуфана и в мыслях не было трахнуть Чонина. Тем более, против его воли. Как-то это неправильно. Вуфан кивнул своим мыслям и вдруг зачем-то перевёл взгляд на губы Чонина: красные, припухшие, словно их целый час терзали поцелуями и укусами. Или будто они долгое время были до предела растянуты толстым членом. Ох, вот же чёрт! Чонин, заметив дикое желание в глазах лидера, приготовился звать на помощь, но его крики тотчас были заглушены чужим ртом. Вуфан жёстко целовал донсэна, а тот лишь мог тихо стонать и упираться связанными руками в грудь старшего парня. Ким почувствовал, как ему снова раздвигают ноги, и сдался. Просто сдался. Всё, хватит, надоело. Пусть получит, что хочет, а потом уже валит куда подальше. Тем более, не так уж это и противно. Терпимо. Можно даже сказать… - Ммм, - протянул Чонин, чувствуя, как во рту хозяйничает чужой язык, и в какой-то степени наслаждаясь этим. Он обвил ногами талию Вуфана, притягивая его ближе к себе. Тут он ощутил твёрдость в штанах хёна, упирающуюся ему в бедро. Это тоже нельзя назвать противным. Чонину это даже польстило. Вот, значит, как он действует на китайского лидера. Интересно. Тем временем в комнате через стенку - Я всего лишь хотел найти свои чёртовы трусы цвета Сольферино! – оправдывался Тао, стоя в центре помещения под перекрёстными взглядами хёнов. – С какой стати я должен теперь рассказывать вам подробности своей личной жизни?! - Нам нужно знать всё, дабы удостовериться, что наша честь останется неприкосновенна! – заявил Кёнсу. – Ты однажды ухватил меня за зад! Когда мы были в душе! Тао открыл рот, но Кёнсу выставил вперёд поварёшку: - И не смей говорить мне, что поскользнулся! Тао закрыл рот. Чондэ постоял, похихикал и забил на них. Становилось скучно, пора уматывать. Пусть дальше сами разбираются. Он побрёл в гостиную и увидел сидящего на диване Сехуна. У того на лице было написано задумчивое недоумение. - Чего притих, Сэ? – Чондэ сел рядышком, похлопав макнэ по руке. - Я так и не понял прикола с волосами на подушке. Чондэ моргнул пару раз, а потом выдал: - Ну, я не знаю. Купи укрепляющий шампунь. Ещё моей бабушке помогала маска из репейного масла с красным перцем. Сразу переставали выпадать. Сехун странно на него уставился, переваривая полученную информацию. Никто из них не придавал значения громким стонам из глубины общежития. the end /простите, на Нцу меня уже не хватило хD/