Безумие двоих

Юноша в возрасте двадцати лет, с яркими зелёными глазами и в старых круглых очках устало брёл по улицам Лондона, мечтая только о том, как он вернётся в свою маленькую квартиру, что пусть и не отличалась уютом, зато стоила смехотворно маленьких денег, и растянется на кровати, потихоньку проваливаясь в сон. Сегодняшний день в офисе совсем вымотал его. Пусть он и работал в довольно приличной компании, но на позиции младшего сотрудника, а говоря неофициально — «раба», на которого можно спихнуть все незначительные дела, чем его уважаемые коллеги и занимались. Впереди были выходные, но ничего хорошего они всё равно не сулили. Как должны проходить свободные дни молодого и симпатичного парня? Явно не в одиночестве квартиры, не имея ни одного друга для встречи или разговора. Иногда Гарри Поттер совершенно не понимал, для чего он живёт. По инерции? Назло всем? Однако мысли о том, что стоило сделать со своей жизнью хоть что-нибудь, промелькнули у него только тогда, когда чужие руки затащили его в переулок, оканчивающийся тупиком, и приложили к горлу нож. — Что тут у нас? — ласково мурлыкнул бархатистый голос над его ухом и человек прижал нож посильнее, так, чтобы потекла струйка крови, предупреждая о неудачных попытках кричать или вырываться. — Что такой славный парень делает в таких трущобах? — Домой иду, — прошептал Поттер, судорожно сглотнув. И тут же добавил. — Простите, а вы меня убивать или насиловать собираетесь? — А чего бы ты сам хотел? — усмехнулся мужчина. — Домой, — печально протянул парень. — Нет, так не пойдёт. Сейчас я быстро перережу тебе горло и, пожалуй… — он задумался, одной рукой удерживая нож, а второй взяв ослабшую руку Гарри. — Красивые руки. Пожалуй, их себе и заберу. — Ну, я не против, но… — Что…? — удивление в голосе чувствовалось крайне явно. — Но, — не позволил себя перебить парень, — ответите на несколько моих вопросов, прежде чем убить? — мужчина напрягся, сжимая в руке плечо парня. — Что за вопросы? Мне кажется, ты сейчас не о том думаешь. — Вообще-то, это равноценный обмен: вы получаете мою смерть, а я — то, чего так долго хотел. — И чего же ты хотел? — Разговора с серийным убийцей, — уверенно выдал Гарри, сдерживая внутреннюю дрожь предвкушения. — Судя по всему, это не первый ваш опыт, следовательно, вы можете многим со мной поделиться. Удобно, секреты уйдут в могилу вместе со мной. Соглашайтесь. — Отлично. Всю жизнь я думал, что немного ненормален, но ты, мальчик, сумел меня поразить, — как-то даже добродушно рассмеялся мужчина, ни лица, ни имени которого Поттеру было неизвестно. Маленькой страстью Гарри было увлечение биографиями серийных убийц. Его интересовало всё: их поведение, их характер, их детство, их мотивы, их убийства и, конечно же, причины их поражения. Но причины поражения его интересовали не в плане победы добра над злом, а в деталях неудавшихся преступлений. Например, какие ошибки они допустили, сделав возможным поимку. Его фаворитом, как бы странно это ни звучало, был Джеффри Дамер. Именно его страх пустоты и одиночества был парню прост и понятен, как и страх быть отвергнутым обществом за сексуальную ориентацию. Он увлечённо читал все статьи и о других убийцах, смотрел фильмы и передачи с ними, и просто был немного помешан на этом. Поэтому мысль о том, что его жалкая жизнь закончится именно по вине такого человека, которого он так трепетно изучал, его будоражила. — Начну с простого. Много ли у вас было жертв до меня? — Так спрашиваешь, будто девушка интересуется сколько любовниц было до неё у её мужа, — фыркнул безымянный мужчина, ослабляя нажим и крепче прижимаясь к телу жертвы. — Много. Я не считал. — Мотивы? — спокойно спросил Гарри. — Потому что я могу, — весело ответили ему. — Ещё вопросы? — Во сколько лет первое убийство? — вопрос, заданный заинтересованным тоном. — Ммм… животного или человека? — Человека, — осторожно, чтобы не пораниться, кивнул юноша. — Пятнадцать лет. — Так рано, — восхищённо выдал парень, а мужчина удивлённо склонил голову, понимая, что этот вечер определённо богат на эту эмоцию. Он оттолкнул от себя парня, убирая нож в карман, быстро шагая назад в тень, чтобы она скрыла его внешность. Гарри споткнулся было, когда ненадолго потерял равновесие, но быстро выпрямился и резко повернулся. — Почему? — выдохнул он. — Ты забавный. А ещё ты не боишься, поэтому мне неинтересно тебя убивать. Нет ничего прекрасного в механическом действии, важнее эмоции. Давай так, ты даёшь мне номер телефона и мы расходимся. — Номер теле… а, да, конечно, — ни секунды не раздумывая, Гарри достал из сумки, перекинутой через плечо, блокнот с ручкой и, нацарапав номер, протянул его незнакомцу. — Больно ты доверчивый, — хмыкнул тот. — Почему у меня такое ощущение, что сейчас ты ещё и автограф попросишь? — Боюсь, автограф не имеет никакой ценности, для общества вы неизвестны — пожал плечами Поттер, с интересом вглядываясь во тьму и поправляя съехавшие очки. — Я позвоню, милый, — ласково произнёс голос. — А теперь иди домой и отдохни. И Гарри, немного дезориентированный этим вечером, действительно пошёл домой, не заметив, как тень проводила его до самого подъезда, проследив, в каком окне загорелся свет. Неделю после этой встречи Гарри ходил, нервно проверяя телефон при каждом удобном случае. Но никаких загадочных сообщений не поступало, и с одной стороны это безумно радовало, так как инстинкт самосохранения — это не шутки, даже если ты не видишь в жизни смысла, а с другой — безумно разочаровывало. Как будто поманили вкусной конфеткой и не отдали её. В день, когда Гарри смирился и мысли о мужчине посещали его не так часто, на телефон с незнакомого номера пришло сообщение с временем и координатами места. Гарри удивлённо проверил информацию в интернете. Да, это было милое и уютное маленькое кафе на набережной, оплетённое зелёным плющом. Он думал… ну, он, если честно, думал, что его позовут куда-нибудь в заброшенное здание, чтобы закончить то, что начали. Но сейчас он был сбит с толку. Но послушно привёл себя в порядок, сам не зная зачем, наверное, желая выглядеть привлекательно. Что, конечно, было странно, учитывая, что тот человек угрожал его убить и отрезать руки. Придя в определенное время на место, парень нервно заозирался, не видя никаких подозрительных субъектов. Поэтому он скромно присел за угловой столик, сцепив руки в замок и уставившись в стол. Через минуты три заскрипел стул напротив и тень упала на парня, тогда он поднял глаза. Перед ним сидел человек, будто высеченный по образу античных статуй. Острые скулы, о которые можно прорезаться, глубокая синева глаз и пухлые, с капризным изломом, губы, а его тёмные волосы ухоженными локонами падали на высокий лоб. Чёрный приталенный костюм дополнял его образ. Он с насмешкой смотрел на ошарашенного парня напротив. — Здравствуй, Гарри Поттер, — знакомым бархатистым тоном произнёс мужчина. — Будем знакомы, — Гарри легонько помотал головой, приходя в себя. Он думал, что перерос стадию мгновенного запечатления на красивых мужчинах, но, видимо, нет. Немного покраснев, он сказал. — Вы знаете моё имя, а я ваше — нет. Странное знакомство. — «Странное знакомство» — это наша первая встреча, — ухмыльнулся безымянный. — Тем не менее, я наблюдал за тобой, ты не обращался в полицию и, насколько мне известно, никому даже не рассказал. Только поэтому ты ещё жив, — он расслабленно откинулся на стуле, жестом подзывая официанта и заказывая им с Гарри одинаковые блюда. Как только официант отошёл от их столика, разговор возобновился. — Начинать встречу с угроз — лучшее решение, определённо, — немного нервничая, Гарри проверял границы дозволенного. — В моём случае — да, — серьёзно ответил мужчина. — Если тебе так хочется ко мне как-то обращаться, то можешь называть меня Волдеморт. — Это имя что-то значит? — заинтересованно подался вперёд Гарри, сжимая подлокотники пальцами. — «Полёт смерти» на французском. Символично, не так ли? — откровенный интерес льстил этому страшному человеку, он впитывал его с наслаждением, как дорогое вино. — Довольно поэтично. Убийства для вас это искусство или вымещение личных обид? — Личных обид? — вскинул бровь собеседник. — Ну, знаете, обида на мир, на людей, из-за чего возникает аффективная ярость, толкающая на преступления. — Это иррационально, — хмыкнул Волдеморт. — Хотя некоторая обида, возможно, могу допустить, что присутствует, но логически я её не осязаю. Так что больше искусство и удовлетворение самых низменных человеческих желаний. — Вы насилуете? — по-прежнему с интересом продолжал своеобразное интервью Поттер. — Нет, меня такое не интересует, — поморщился мужчина. — Гораздо лучше секс по обоюдному желанию и согласию, а не подобная дешёвая замена. Нет, я говорил о садистической черте, что в какой-то мере присутствует в каждом человеке. Молча подошёл официант и, сверкая вышколенной улыбкой, поставил тарелки и разложил столовые приборы, бесшумно удаляясь. Пожилая пара в другом конце зала громко засмеялась с одной, только им понятной, шутки, которую наши герои, впрочем, не слышали. Даже если бы сидели ближе. Оба были слишком увлечены друг другом. — Тогда… — начал новый вопрос Гарри, но мужчина протестующе махнул рукой. — Ешь, — повелительно сказал он. — Свои вопросы оставь на потом, ещё будет время. Здесь подают замечательную пасту, не прощу себе, если ты не заметишь её вкуса из-за бессмысленной болтовни. Какое-то время раздавался только стук столовых приборов, когда оба принялись за еду. Волдеморт закончил первым и пристально смотрел на парня, который неуютно ёжился под препарирующим взглядом и доедал свою порцию. Как только Гарри доел, мужчина поднялся, положив деньги для официанта. Парень вскинул недоумевающий взгляд снизу вверх, а Волдеморт отвесил едва уловимый взгляду поклон, столь непривычный для современного мира, что, казалось, он вышел из какой-то средневековой книги об аристократах, и довольно произнёс: — Знаешь, с тобой крайне увлекательно проводить время, но, боюсь, меня ждут другие дела. К сожалению, не настолько приятные, как общение с тобой, но всё ещё довольно важные. Вынужден попрощаться. Место и время следующей встречи отправлю позже. Увидимся, — и он широко растянул губы в улыбке, похожей на оскал сытого хищника. Прежде чем Гарри успел сказать что-то в ответ, он уже ушёл, оставляя светлый мирок прибрежного кафе позади, ступая в более привычный мир, где всё проще и понятнее для его жестокой натуры. После этого в жизни Гарри, как ни странно, ничего кардинально не поменялось. Он всё также ходил на работу, проклинал свою судьбу неудачника, смотрел фильмы по вечерам и читал новости. Однако, сейчас новости он читал куда внимательнее, как и раньше его интересовали загадочные убийства, случавшиеся время от времени в Лондоне. Читая каждую заметку, он внутренне замирал: а вдруг это дело рук его нового знакомого? Тщетно он пытался проследить какую-то связь между преступлениями, каждая смерть была отличающейся от других, менялись места, оружие и способы убийства. У каких-то тел отсутствовали части, у каких-то всё оставалось в сохранности. Спустя время он, наконец, сложил пазл. Была одна закономерность. Каждое последующее из новых убийств совершалось в местности всё ближе и ближе к его скромному жилищу. «Дорога из трупов — это очень поэтично для такого человека, как Волдеморт», — подумал Гарри, когда обнаружил это. Сначала ему, конечно, было неуютно знать, что каким-то образом место его пребывания известно столь опасному человеку, однако, поразмыслив, он пришёл к выводу, что и сам на его месте первым делом разузнал бы всё о настолько возмутительно живом свидетеле. Правила безопасности, перестраховка, можно назвать как угодно, но смысл от этого не меняется. Мужчина чётко дал знать, что владеет информацией о нём. Когда последний из найденных, но явно не последний в череде убийств, труп нашли на соседней улице, то Волдеморт прислал второе сообщение. На этот раз это был ресторан в центре города, где такому, как Гарри, не светило побывать в этой жизни уж точно. Маленькая приписка к сообщению гласила: дресс код — деловая одежда. Гарри понимал, что его повседневная рабочая униформа из белой рубашки, чёрных брюк, туфель и пиджака вопиюще проста для такого места, но денег в этом месяце у него на приличный костюм не было. Как и не будет в следующем, впрочем. Съехав от опекунов сразу после окончания старшей школы он остался сам по себе. Там его, конечно, тоже не баловали дорогой одеждой, но хотя бы за жилье и еду не приходилось беспокоиться. В назначенное время он добрался до места. Ресторан «Чёрная метка» был почти что местной достопримечательностью. Монументальное здание, оформленное в серебряном и зелёном цвете, приковывало взгляды всех проходящих мимо. Позолоченные массивные двери открывались для всех, кто был достаточно богат, чтобы потратить месячную зарплату Гарри за один вечер. Нервничая и поправляя рукава рубашки, парень поднялся по лестнице и вошёл в фойе, где его мягко остановила сотрудница ресепшена, спросив, назначена ли у него встреча или забронирован ли столик. — Да, эм… меня ждёт мой… друг. — Ваши имя и фамилия? — приветливо произнесла девушка, открывая списки гостей на компьютере. — Кхм, — Гарри от волнения прочистил горло. — Гарри Поттер, — работница несколько секунд искала его, и за это время у Поттера проскочила паническая мысль: что, если, это просто шутка? Сейчас ему скажут, что имя не найдено и ему придётся с позором возвращаться в убогую квартиру, утопая в разочаровании и стыде. — Комната номер семнадцать. Ваш спутник уже ожидает вас, — девушка ослепительно улыбнулась ему, как улыбалась каждому гостю, и приглашающе указала рукой на вход в зал. Гарри успокоил дыхание, унял дрожь в руках и уверенно вошёл, направляясь в указанном направлении. Потянув за ручку, он вошёл в богато украшенную комнату. Интерьер был выполнен в кроваво-красном оформлении, с вкраплениями чёрного цвета. Уютные диванчики располагались у стен, а посреди комнаты оказался накрытый к ужину стол из красного дерева, за которым восседал Волдеморт собственной персоной. Тот приглашающе кивнул головой. — Снова здравствуй, отважный львёнок. — Почему вы так меня называете? — нахмурился Гарри. — Ну, для начала ещё никто не разговаривал со мной спокойно, чувствуя свою скорую смерть от моей руки. Только слёзы, мольбы и страх, — удовлетворённо улыбнулся мужчина, видимо, вспоминая. — А ещё волосы у тебя лохматые, как грива у настоящего льва. Вот и… — он расслабленно пожал плечами. — Присаживайся, не бойся, я же не кусаюсь. Пока, — он снова ухмыльнулся. Гарри сел на предложенное место, напротив мужчины. — Я могу продолжить утолять свой интерес? — осторожно поинтересовался Гарри. — Что угодно, мой дорогой, — развёл руки в стороны опаснейший убийца. — К слову, я только рад поговорить о себе. Знаешь, все эти мнения о частом нарциссическом расстройстве социопатов, кажется, имеют под собой веские основания. — Интересное уточнение, — Гарри, забывшись, постучал пальцем по губам, приковав на мгновение к ним внимание собеседника. — Итак, Волдеморт, ваше первое убийство, оно… — мужчина резко прервал его, перегнувшись через стол и приложив палец к губам в жесте молчания. — Я не люблю своё имя, но из твоих уст я бы слушал его с удовольствием. Обращайся ко мне Том. Том Реддл, — Гарри ошарашено кивнул и Том, удовлетворённо улыбнувшись и мазнув по губам в жесте лёгкой ласки, убрал палец, возвращаясь к прежней элегантно-небрежной позе. — И вот ещё что, Гарри, обращайся ко мне на «ты», я старше всего на семь лет. Не заставляй меня чувствовать себя дряхлым стариком. — А вот сейчас у меня складывается ощущение, что вы… ты меня не выпустишь живым из этой комнаты по причине моих обширных познаний, — нервно сглотнул парень, пронзительно рассматривая Реддла. Тот рассмеялся густым грудным смехом, что разнёсся по комнате, мягко впитываясь в бархатную обивку. — Ты будешь жив, пока ты мне интересен, в этом не сомневайся. — А, то есть я ручной зверёк, купленный на потеху? — Не ручной, зубки у тебя явно имеются. Но ничего, животные приручаются умелыми дрессировщиками. — Насчёт потехи я не ошибся, так? — Можно и так сказать. Даже самое захватывающее действие, такое, как скажем, — он сделал наигранно задумчивое лицо, — убийство, повторяющееся раз за разом, может превратиться в рутину. Тебе ли винить меня за попытку сделать жизнь ярче? Ведь это ты ухватился за возможность поговорить с убийцей, пытаясь сделать это самым ярким воспоминанием серой жизни перед гибелью. Разве я не прав? — он испытующе склонил голову, пристально рассматривая напряжённого парня. — Ты прав, но… — Нет никаких «но». Моя попытка развлечь себя не приносит вреда тебе, только выгоду, не так ли? — Гарри смиренно вздохнул. Ему не хотелось быть просто развлечением. Он жаждал… чего он жаждал? Но из раздумий на эту тему его вывел успокоившийся визави, напомнивший о начале их беседы. — Моё первое убийство — оно…? — ах, да. Гарри взял себя в руки. — Тут же нет прослушки? — Ты как-то поздно спрашиваешь, мой дорогой. Если бы была, сейчас я лежал бы лицом в стол, скованный наручниками, — усмехнулся Реддл, откидываясь головой на спинку стула и смотря из-за полуопущенных ресниц. — Согласен, упустил момент. Итак. Первое убийство: какая у тебя была причина для него? — Том погрузился в воспоминания, его взгляд замутнился, когда он мысленно перенёсся в тот день. — Оно было спонтанным. Неуправляемым. Случайным. Я не планировал её убивать. О, она была такой жалкой, эта вечно плаксивая Миртл. Но она видела, как я серьёзно покалечил своего одноклассника. В тот момент я был уверен в отсутствии наблюдения и позволил себе больше обычного, — тут кровожадная улыбка зазмеилась на красивом лице. — Насчёт того слабака я был уверен, что он не расскажет никому даже под страхом смерти, потому что я достал его бы и в аду. Только вот эта Уоррен была настолько уверена в своей безнаказанности, что осмелилась попробовать шантажировать меня. Тогда я назначил ей встречу в заброшенном женском туалете нашей школы, который был заброшен из-за вечного ремонта, который никак не могли провести, чтобы припугнуть её и отбить желание лаять на тех, кто сильнее и выше по иерархии. Но… увлёкся. Я задушил её. Я смотрел на то, как синеет её лицо, как закатываются глаза и как слюни со слезами стекают и капают на кафельный пол. О, эти её последние хрипы ещё долго будоражили моё совсем юное сознание. Когда я отпустил её, было поздно. Пульса не было, зрачки не реагировали на свет, а зеркало, что я поднёс к её рту, не запотело. Тогда, конечно, я испугался. Ситуация была патовая. Пустое помещения, где только я и рядом со мной труп. Если бы кто-то зашел в этот момент, я бы точно не отделался простым выговором. Первым делом, когда ушёл оттуда, я обеспечил себе алиби с помощью своих «друзей», — он красочно показал руками кавычки, в которых он употребил это слово. — А следом нашёл обходной путь, как подставить вместо себя любимого убогого младшекурсника, страдающего лёгким слабоумием. Никто не стал досконально копаться в этом деле, Миртл была сиротой, как и я. Взрослым было плевать, — губы его сжались в жёсткую линию и углубились морщинки на безупречном доселе лбу. Гарри сидел, поражёно впитывая каждое слово, рисуя в голове всё, что сейчас услышал. Его мозг зацепился за вскользь брошенную фразу. — Сиротой как… ты? — почему-то шёпотом, но чувствуя, что так необходимо, спросил парень у мужчины, ушедшего в себя. — Ах да, — Том вышел из ступора. — Маленькая незначительная деталь биографии. — С рождения или…? — Поттер замялся, не зная, уместен ли этот вопрос. — С рождения. Я не видел другого жилья, помимо приюта. Рассказать тебе о родителях? — он спрашивал сейчас не Гарри, он спрашивал сейчас себя. Готов ли он поделиться этим с юношей, что сейчас внимательно впитывает каждое его слово, заинтересованно сверкая своими потрясающими глазами цвета сочного изумруда. Насколько далеко он позволит зайти этой игре? Однако, что он теряет? Этот парень унесёт все его секреты с собой в могилу. Уж он позаботится об этом. Но до тех пор, пока этого не произошло, не отпустит эту юную пташку, что так сладко ему сейчас поёт. Так что Волдеморт расслабился и промурлыкал, смотря на всё ещё настороженного и напряжённого собеседника. — Мою бедную, несчастную мать, — он протянул это издевательским тоном, — обманул мой отец. Она была некрасива душой и телом, но безумно влюблена, и дорогой отец, проиграв спор, провёл с ней ночь, результатом которой и являюсь я. Когда же её выгнали из жалкой лачуги, что была для неё домом, за прелюбодеяние, она не нашла в себе сил жить и умерла на пороге приюта, успев только дать мне имя. Отец знал обо мне. Но не искал. Не хотел. И не вспоминал все мои шестнадцать лет. Пока я не пришёл к нему в гости. Знаешь, — он восторженно хлопнул в ладони, — я бы хотел показать тебе его лицо, когда он увидел в своём доме молодую копию себя. Жаль, не существует никакого приспособления, чтобы показывать воспоминания, — печально покачал головой и продолжил. — Тогда уже была не случайность, я намеренно пришёл к ним с одной понятной целью. Убить. За всё, что он для меня не сделал, — он ненадолго прервался, наливая воды из графина, чтобы смочить пересохшее горло. — И как ты его убил? Судя по твоему почерку, чаще всего используешь ножи, но, учитывая твою изобретательность, это могло быть что-то совершенно иное, — задумчиво начал говорить Гарри, используя предоставленное время. — О, Гарри, мне так нравится, когда ты анализируешь меня. Это так приятно, — довольно сказал мужчина, прикрывая глаза на мгновение, но тут же отряхнувшись и вернувшись к разговору. — Ты прав, нож и правда лучший инструмент, но в тот вечер, — он мечтательно закатил глаза, уносясь в прошлое, — я вырубил отца и его родителей, усадил на стулья и крепко связал, так, чтобы никто не смог вырваться. После я достал плоскогубцы и железный прут. Когда они очнулись, я медленно, каждому по очереди вырвал все ногти на руках — о, как они кричали и захлебывались слезами, умоляя о прощении и заверяя в том, что перепишут на меня всё имущество, лишь бы я прекратил, — а потом, когда ногти у всех закончились, я клеймил их раз за разом раскалённым в каминном огне прутом. Понимаешь, Гарри, иногда своё страдание трогает не так сильно, как боль близких. И они испытали этот факт на себе. После я милосердно добил их, перерезав всем горло и оставив их истерзанные трупы истекать кровью в роскошной гостиной богатого дома, который мог быть моим по праву. В тот раз я подставил под удар своего родного дядю, выгнавшего беременную женщину скитаться на улицы. Я создал идеальную картину преступления, подтасовав все улики и выставив ситуацию так, будто он покончил с собой после всех зверств, что натворил. С этого и началась моя карьера, как серийного убийцы, — Том пристально посмотрел на дезориентированного жестоким рассказом парня. — Теперь твоя очередь, Гарри. Я многое знаю о тебе, но не могу тебя понять. Твои родители погибли от руки серийного убийцы, но ты, кажется, искренне восхищаешься нами, интересуешься и изучаешь. Почему? — Я не знаю и не помню своих родителей. Чудо, что я сам выжил в ту ночь, убийцу схватили до того, как он успел закончить со мной, — он горько улыбнулся. — Но они не успели спасти больше никого. Я рос с семьей своей тёти со стороны матери, что ненавидела свою сестру и перенесла ненависть на её, как она выражалась, отродье. Маленьким я не мог понять, почему я не могу называть её мамой, и жестоко получал, если забывался хоть раз. Когда я достиг осознанного возраста, то узнал от неё, что Бог покарал мою семью за их грехи, руками своего блудного сына, как она называла Геллерта Гриндевальда, того человека, что жестоко убил около сотни людей. И я проникся, я молился, чтобы Бог отпустил грехи моим родителям и был уверен, что убийца поступил верно, убрав скверну из этого мира, — увидев сверкающие безмолвным удивлением глаза напротив, Гарри жёстко усмехнулся. — Я был ребёнком, понимаешь? Даже в нашу первую встречу ты понял, что я доверчивый, а ведь тогда у меня не было критического мышления, я был просто ребёнком, чёрт возьми! — повторил он, и голос Поттера задрожал от тщательно подавляемой злости. Том снова наклонился к Гарри и, положив руку на его кисть, погладил успокаивающими движениями. Поттер перевёл дыхание и собрался с силами, подавив негативные эмоции. — Позже, когда перестал верить в эту чушь, я начал задаваться вопросом, что заставило того человека убивать, что привело к смерти моих родителей? Дальше я перешёл с него на других, изучая всё о них, пытаясь понять: почему. И постепенно я перестал чувствовать отвержение и отвращение, лишь чистый интерес, — на эмоциях Гарри продолжил, — и я тоже захотел попробовать лишить кого-то жизни, — и тут он резко захлопнул рот, поднимая испуганный взгляд на Волдеморта, которого последние слова привели в подобие экстаза, и он невольно расплылся в кои-то веки искренней улыбке, как-то любовно рассматривая парня напротив. — Тебе стоит только попросить, и я помогу тебе попробовать, — спокойно проговорил мужчина, испытующе глядя в глаза, что наполнялись робким, едва зарождающимся, интересом. Удовлетворившись таким результатом, Волдеморт сцепил руки в замок и уже серьезным тоном, без тени насмешки, спросил. — Хочешь узнать на своём опыте, каково это, наблюдать за утекающей жизнью других? — Только если ты поможешь мне, — предвкушающе улыбнулся Гарри. — Конечно, дорогой. Думаю, наблюдение за тобой будет безумно увлекательным. Особенно, если ты сломаешься после этого, — и он оскалился. — У тебя фетиш на сломленных людей? — Просто хочу видеть все твои эмоции без остатка, что в этом такого? — пожал плечами мужчина. — Да, совершенно нормальное желание, чтобы человек впал в отчаяние. Я вот тоже, когда общаюсь с человеком, мечтаю видеть его слёзы, — немного истерично сказал Поттер. — Осторожнее, — голос прозвучал предостерегающе, — не проверяй границы моего терпения. — Иногда я забываюсь, с кем разговариваю, слишком сюрреалистичная ситуация, — покачал головой парень. — Не стоит забывать о таких важных вещах, твоя забывчивость может привести к неприятным последствиям, — уже спокойнее сказал мужчина, приступая к трапезе, молчаливо предлагая присоединиться к нему. Гарри попробовал понемногу всё, до чего смог дотянуться, и признал, что его скудные приёмы пищи ни в какое сравнение с ресторанными блюдами. — Как тебе? — с любопытством поинтересовался Том. — Великолепно, — улыбнулся Гарри, накладывая очередную порцию. — Я передам своему шеф-повару твои слова. — Своему шеф-повару? — удивился парень. Волдеморт махнул рукой, обозначая пространство вокруг. — На убийствах не заработать, а вот ресторанный бизнес сейчас растёт и процветает. Да, я хозяин этого заведения. — Тут очень красиво, — по-новому взглянул Гарри на антураж. — Конечно, я сам участвовал в разработке интерьеров, — самодовольно произнёс Том. — Твоё эго меня поражает. — А меня поражает твоя неуверенность в себе. Ты вполне мог найти хорошую работу, но предпочитаешь унижаться на своей, — пожал плечами мужчина. Гарри усмехнулся. — На большее я не годен. — Готов поспорить с этим. Как насчёт работать на меня? — И кем же? — вскинул брови Поттер. — Я тут как раз думал ввести что-то вроде личного ассистента, что будет выполнять все бумажные работы. Несложно и зарплата будет приличная, — парень задумался, на той работе его ничего не держало. Он и сам постоянно мечтал об увольнении, но понимал, что остаться без денег совсем не вариант. — Я согласен, — он решительно кивнул. — Вот и славно, сможем узнать друг друга ещё лучше, — он хлопнул в ладони. — Я отвезу тебя домой, ведь в следующий раз тебе может попасться не настолько великодушный преступник, — Поттер только благодарно кивнул. С работы он ушёл на следующий же день. Никто не уговаривал его остаться, только равнодушно подписали заявление и остальные нужные бумаги. Несколько раз в неделю он ездил в «Чёрную метку», разбираясь с нужными бумагами. Поначалу было сложно и непонятно, что делать, но его быстро обучили. Однажды Том вернулся к разговору об убийстве, когда Гарри втянулся в ритм новой жизни. — Предлагаю исполнить твою мечту сегодня вечером. — Уже? — нервничая спросил Гарри. — Чем больше ты будешь думать об этом, тем меньше станет твоя решимость. Оденься так, чтобы не было жалко выбрасывать. И не забудь перчатки. Вернувшись домой, Гарри беспокойно ходил по квартире, ощущая дрожь во всех конечностях, удерживая истеричный смех от мыслей, что ему предстоит сделать. Да, он часто представлял процесс, но знать и делать — разные вещи. Он боялся, что в решающий момент у него дрогнет рука, он не сможет и разочарует Волдеморта. И страшно представить, что с ним сделают, ведь он машинально перестанет быть интересным в глазах мужчины, как он предполагает. Посмотрев в зеркало и взглянув в свои лихорадочные глаза, ему захотелось исчезнуть. Всё было слишком сложно и запутано. Когда всё случится, у него не будет пути назад. Он на секунду снял очки, зажмурился и потёр переносицу двумя пальцами. По крайней мере, Том будет с ним. Это мысль была иррационально полна спокойствия и, вопреки всему, приносила умиротворение. Оказавшись на месте встречи, Гарри с любопытством огляделся. Обычная городская улица, по краям которой стояли обшарпанные и побитые жизнью дома. Фонари работали, давая тусклое освещение, не доходящее до тёмных переулков, в которые так удобно затаскивать людей, со смешком подумал Гарри. Внезапно его со спины обвили чужие руки и горячее дыхание коснулось шеи. — Первое правило: быть всегда настороже. Ты невнимателен. — Это ты слишком тихий, — поёжился в объятиях парень. — Ужасное оправдание, — руки убрались и мужчина встал рядом, так же задумчиво осматриваясь вокруг. — Я тоже начинал с этого места, когда определился с хобби, — ностальгически протянул он. — Если в шестнадцать ты убил отца, то во сколько было первое безмотивное убийство? — с интересом уточнил Гарри. — В восемнадцать. Я был молод, полон амбиций, пробивался вверх изо всех сил, а напряжение копилось. И однажды я сбросил его прямо здесь. Жертва чуть не сбежала тогда, с тех пор я осторожнее, — он вздохнул. — Только тут редко люди ходят. Они спокойно прогуливались около получаса, прежде чем появилась хрупкая фигурка девушки, что быстро шла, уставившись в телефон в руках. Том кивнул на неё, и Гарри переградил ей дорогу. Когда девушка остановилась и вскинула взгляд, он вежливо улыбнулся самой дружелюбной улыбкой. — Простите, вы не подскажете, который час? А то у меня, к сожалению, сел телефон, — он грустно развёл руками, сохраняя расслабленное положение. Девушка подняла свои тёмные глаза и, прищурившись на темный силуэт, открыла рот, чтобы ответить, но не успела. Том бесшумно подошёл сзади и точным ударом металлической рукояткой ножа вырубил жертву в висок. Тело безвольно обмякло, но он успел поймать его под руки, прежде чем оно упало на асфальт. Они вместе отнесли её в переулок, что заканчивался тупиком, и расположили у стены так, чтобы закрывать ей путь к побегу. — Предпочтешь, чтобы она была в сознании или без? — любезно предложил выбор мужчина, с интересом наблюдая за бледным парнем. — Я… хочу посмотреть ей в глаза, — прошептал Гарри. — Неожиданно, — как-то даже восхищённо констатировал Волдеморт. Он привёл её в сознание сильными пощёчинами, отпечатавшимися на нежной коже. Она испуганно вздрогнула, смотря на двух мужчин, что возвышались над ней. Один из них достал нож и передал второму. До затуманенного сознания медленно доходило ощущение смертельной опасности. Она попробовала закричать, но до первого звука, что вылетел из её рта, грубая мужская ладонь в перчатке так резко припечатала её губы, что голова мотнулась назад на каменную кладку. Она болезненно зашипела, хватаясь за ушибленное место. Гарри присел на корточки и прижал острый край ножа к шее, жертва замерла, испуганно и умоляюще глядя на него. — У меня есть деньги с собой. Немного, но… — Мне не нужны деньги, — спокойно перебил её Поттер. — Пожалуйста, не трогай меня, — она всхлипнула. — Прости, — с некоторым сожалением проговорил Гарри. И надавил на лезвие, проведя сразу от одного края шеи до другой. Кровавый рот раскрылся, извергая из себя густую жидкость. На губах девушки надувались и лопались кровавые пузыри, когда она безуспешно пыталась вдохнуть воздуха. С хриплым бульканьем и тихим свистом из трахеи из неё утекала драгоценная жизнь. Гарри поднялся, отрешённо глядя на зрелище, пытаясь проанализировать свои чувства. Страх, сочувствие и… возбуждение от открывшейся картины перед ним. Он совсем забыл про Реддла, что всё это время стоял безучастной тенью позади и пристально наблюдал за Гарри. Мужчина резко повернул его, припечатав спиной к стене рядом с телом и не давая опомниться, напористо поцеловал, вторгаясь в рот Гарри сразу языком, прихватывая нижнюю губу зубами до крови, прижал к себе не сопротивляющегося парня и запустил руки под чёрную безразмерную футболку, оглаживая рёбра. Гарри со страстью ответил, вплетая руки в шевелюру и подаваясь вперёд ближе и слаще. Том, жёстко оттянув голову парня за волосы, спустился поцелуями-укусами к шее, оставляя сине-фиолетовые метки принадлежности. Гарри приглушёно застонал, потираясь о тело мужчины. Том разорвал поцелуй и крепко обнял Гарри, прошептав ему на ухо. — Ты просто потрясающий, моя драгоценность… — Гарри попытался отстраниться, но руки вокруг него сжались сильнее, не желая отпускать. — Том, нам нужно уходить, нас могут заметить. — Ты прав, — Реддл всё-таки выпустил парня, с удовлетворением разглядывая его, взъерошенного и тяжело дышащего. — Думаю, убийство, закончившееся на такой ноте, запомнится тебе ещё сильнее, давая мотивацию продолжить. — Продолжить?.. — Гарри оглянулся на сидящий в неловкой позе труп. — Я не против, — и он отзеркалил улыбку Волдеморта. К следующему убийству они готовились более основательно, это был крупный проект и ещё более важный этап формирования личности Гарри Поттера. Городок Литтл-Уингинг был оплотом всего самого обычного и нормального. Ухоженные газоны, ровные и безликие домики, находящиеся даже на одинаковых расстояниях друг от друга, приличные и полноценные семьи, скалящиеся друг другу лицемерной улыбкой. Всё, что не вписывалось в этот мирок, нещадно порицалось и отвергалось этим закостенелым обществом. Гарри Поттер не был желанным гостем ни в этом городе, ни в своей «семье». Но, несмотря на это, он решил познакомить их со своим новым парнем. Правда, сделать он это решил ночью, когда все сладко спали по своим спальням, а вместо угощения захватил ножи, скальпели и пистолет. Том шёл рядом, пока они добирались до знакомого Гарри жилища, и заинтересованно оглядывался. — Значит, здесь ты провёл детство? Как тут уныло и убого, — он покачал головой. — Хотя не мне об этом говорить, приют тоже был не самым весёлым местом. — Соседям семейство Дурслей сказало, что я сын наркомана и шлюхи и что после их передоза они приютили меня по доброте душевной. Ага, как же, — фыркнул Поттер. — Если бы за меня социальная защита не платила компенсацию, меня сразу бы сдали в приют. — Отвратительны люди, отворачивающиеся от ни в чем неповинных детей, — видимо, вспомнив отца, он презрительно поджал губы. — Такие люди даже не осознают своей убогости, — пожал плечами парень. — Тупые свиньи, заботящиеся только о репутации и приличиях. — Это ты сейчас о своей «семье», как не сложно догадаться. — усмехнулся Реддл. — Мы пришли. Они стояли у очередного безликого дома, где собралась вся семья. Дадли, сын Петунии и Вернона Дурслей, остался на эти выходные у родителей. Информацию об этом раскопал Том через свои источники. Было важно, чтобы при знакомстве присутствовали все члены семьи, по-другому неинтересно. Дверь ожидаемо была заперта, ключа у Гарри не было, так как последним, что он услышал от Дурслей, это слова не приходить к ним больше никогда и сдохнуть где-нибудь в канаве. Естественно, что они сменили замки, как только за ним закрылась дверь и он ушёл в неизвестность. От родителей ему осталось совсем немного денег, но на первое время, пока он не нашёл работу, ему хватило. Том с невероятной ловкостью бесшумно взломал замок на двери и приглашающе открыл дверь, пропуская Гарри вперёд. Поттер зашёл в знакомый дом, с отвращением осматриваясь. Всё было в идеальном порядке и блестело чистотой. Как и всегда. Тётя была отвратительной женщиной, но прекрасной домохозяйкой. Тихим, крадущимся шагом, Гарри поднялся на второй этаж к спальням, Том бесшумно следовал за ним, доставая пистолет и снимая его с предохранителя. Первым делом парень открывает дверь в хозяйскую спальню, наблюдая идиллическую картину двух спящих тел. — Подъём, — радостно произносит он, громко хлопая в ладоши и щёлкая выключателем. — У вас гости! — Петунья с Верноном ошеломлённо открыли глаза и вздрогнули, когда свет залил комнату. Вернон первым пришёл в себя. — Отродье! Я же сказал не появляться здесь больше! — брызгая слюной, он начал подниматься, когда из-за спины Гарри выскользнул Том, направляя пистолет в его сторону с хищной улыбкой. — Ещё слово и твои мозги украсят стены этой унылой спальни, — покачивая пистолетом, он расслабленно прислонился к косяку. Слово взял Гарри. — Здравствуйте, дядя и тётя. А я тут пришёл познакомить вас со своим новым парнем. И не только, — он ухмыльнулся. — Грязный пидор, — прорычал старший Дурсль. — Сразу было понятно, что из тебя ничего не выйдет, — Петунья же тихо дрожала, прикрываясь одеялом, переводя испуганный взгляд с одного гостя на другого. — Дискуссия о моей сексуальной ориентации, безусловно, важный аспект этого вечера, но я предпочитаю её пропустить, — скучающе сказал парень. — Том? — Спускайтесь вниз. Быстро, — тихим, но опасным тоном прошелестел тот, вновь направляя пистолет на них. Тётя закивала и спешно выбралась из кокона одеяла, что она бессознательно создала, в попытке защититься. Дядя побледнел и, следуя примеру жены, поднялся, и они вместе спустились в гостиную под пристальным наблюдением Тома и Гарри. Там они их крепко привязали, к заранее притащенным из столовой, стульям, являющимися достаточно крепкими, чтобы не разломаться от любых усилий. На мебели Дурсли никогда не экономили, что сейчас не шло им на пользу. Том передал Гарри пистолет, обращению с которым он заранее обучил парня. Когда Гарри ступил на первую ступеньку лестницы, ведущей опять наверх, Петуния осознала. — Гарри, Гарри! Пожалуйста! Не трогай его! Пожалуйста, — она горько разрыдалась, скуля сквозь слёзы. — Он не виноват! Это мы, мы во всём виноваты! Пожалуйста, пожалуйста… будь милосерден! Гарри склонил голову, наблюдая за объятой отчаянием женщиной. Что-то сладкое росло и цвело в его груди, поднимаясь тёплой волной. Его так завораживал этот тон голоса, этот вид. О, как часто он мечтал о мести, мечтал, чтобы и они почувствовали беспомощность и страх, что испытывал он в этом доме. И сейчас это зрелище вообще не затрагивало его уснувшую человечность, вызывая только удовлетворение. Он издевательски показал язык и взбежал вверх по ступеням, под проклятия дяди и плач тетушки. Спустив вниз сонного, напуганного и ничего не понимающего Дадли, он также усадил его на стул и связал, устроив лицом к родителям. — Пора начинать шоу, — констатировал факт Том, присаживаясь на диван, с которого всё отлично просматривалось, и закинул ногу на ногу, расслабленно прислоняясь к спинке, поигрывая пистолетом в руках. Гарри медленно подошёл к напуганному парню своего возраста, не обращая внимания на слёзы и гневные ругательства позади. Поттер помнил те слова Волдеморта о том, что большую боль приносят страдания близкого человека, и, помня об убийстве семьи Тома, он решил не повторяться, вырывая ногти, хотя идея была заманчивая. — Т-тебя посадят, — выкрикнул Дадли, когда Гарри, подошёл к нему вплотную. — Даже если посадят, твою судьбу это уже не изменит, — ухмыльнулся парень, доставая инструмент для вырывания зубов. Дадли вздрогнул, не совсем понимая назначения предмета в его руках. — Будь хорошим мальчиком скажи: «ааа». Дадли задёргался, пытаясь освободить руки, но они были связаны очень крепко. Настолько, что ладони уже начали синеть, не получая притока крови. Гарри жёстко зафиксировал рукой его челюсть и вцепился в верхний зуб плоскогубцами, прикладывая усилия и вырывая его. Кровь из травмированной десны начала скапливаться во рту, а вой младшего из Дурслей приласкал слух. Петунья, дёрнувшись в сторону Дадли, беспомощно упала вместе со стулом, завалившись на бок. — Тётушка! — взволнованно воскликнул Гарри. — Осторожнее, вы же можете пораниться! — женщина с ненавистью посмотрела на него снизу вверх. — А, впрочем, — потерял к ней интерес Поттер, вновь возвращаясь к Дадли. — Продолжим, — радостно сказал он брату. Спустя одиннадцать вырванных зубов, Гарри смахнул испарину со лба. Это было тяжелее, чем он думал, многие зубы поддавались не сразу и приходилось прилагать больше сил. Дадли больше не рыдал, лишь тихо скулил и кровь из его рта стекала по двойному подбородку, образовывая красную лужицу под ногами. Чета Дурслей тоже притихла, потеряв все силы в самом начале. — Что же, теперь второй акт, — Том тихо зааплодировал поклонившемуся в его сторону Гарри. Гарри достал скальпель, разрезал футболку на Дадли и почти любовно сделал надрез от середины груди до низа живота. Красное нутро податливо раскрылось, зияя влажными внутренностями. Младший Дурсль ошеломлённо смотрел на зияющую прореху в своём теле, пока не осознавший всё происходящее из-за болевого шока. Позади закричали его родители. Спустя мучительно долгие мгновения заскулил и сам парень, наблюдая, как Гарри подцепляет тупой стороной ножа кишки и они падают из разорванного живота с хлюпающим звуком. — Отвратительно, — поморщился Гарри и, повернувшись, повторил ту же самую процедуру со старшими, делая надрез и пуская внутренности наружу. Когда он убедился в их полнейшем ужасе, то просто перерезал каждому сонную артерию. Кровь залила им глотки и они начали судорожно пытаться вдохнуть, но захлёбывались кровью, заполонившей гортань. Громкие хрипы и отчётливое бульканье — это всё, что было слышно в этой ухоженной и блестящей до этого чистотой гостиной. Когда они все затихли, Гарри почувствовал облегчение, но вместе с тем и опустошение. Он сделал то, о чем мечтал и чувствовал себя сейчас выброшенным в огромный океан без конца и края. Пока он стоял в раздумьях, опустив руки, а кровь заливала его кроссовки, Том медленно поднялся, с гордостью отца оглядывая картину, восхищаясь своим творением. Он подошёл к Гарри и развёл руки в стороны, приглашая, и парень не подвёл его ожиданий, сразу ныряя в объятия, отпустив скальпель, который с лязгом упал на пол, но это уже никого не волновало. Том не спеша прижался к шее Гарри в лёгком поцелуе и сказал. — Я доволен тобой, мой дорогой. — Я тоже собой… доволен? — в прострации ответил Гарри, осознание пережитого потихоньку опускалось на него, вытесняя безбашенную уверенность. Реддл нахмурился. Неуверенность его протеже пришлась ему не по вкусу, поэтому он решил отвлечь его. Схватив парня за подбородок, он завладел его губами в жёстком и грубом поцелуе, одну руку запустив во встрёпанные волосы, а другой прижав к себе за талию. Гарри охотно ответил на поцелуй, сплетая языки в жарком танце, отдаваясь ему всецело со всей страстью, на которую он был способен. Рука мужчины спустилась на ягодицы и ещё теснее прижала к себе, давая понять, насколько он возбуждён представлением. Гарри ахнул и почувствовал, что и сам начинает возбуждаться от такого напора. Толкнув Гарри на диван, Том устроился сверху на его бёдрах и одним движением сорвал свою чёрную рубашку, после чего освобождая и Гарри от верхней части одежды. Расположившись на нём, он начал покусывать шею парня, рукой массируя выступающий бугорок на его джинсах. — Тооооом, — простонал Гарри, прижимаясь ещё ближе и теряясь в ощущениях. Реддл расстегнул его джинсы и обхватил истекающий смазкой член своими длинными пальцами, делая резкое движение на пробу. Когда Поттер вскинул бёдра вверх от нахлынувшего удовольствия, он ускорился, проводя с нажимом по всей длине сомкнутой ладонью. Гарри не отставал, расстегнув брюки Тома, он повторил действия мужчины, сквозь полуприкрытые глаза наблюдая за вспышкой удовольствия, мелькнувшей на лице Реддла. Они дрочили друг другу жёстко, кусаясь и теряясь в жарких поцелуях, находясь на грани оргазма каждую секунду. Но всё равно разрядка застигла каждого врасплох. Гарри кончил, прикрыв глаза от ошеломляющего удовольствия, но не сбавил темп своей руки, получая громкий стон наслаждения в награду, когда Реддл последовал за ним. Потные и тяжело дышащие они смотрели друг другу в глаза, ловя каждую пробегающую эмоцию, в то время как мертвые и наполненные предсмертной агонией глаза трупов взирали на них со своих мест. Позже они подожгли дом, и, взяв Тома за руку, Гарри наблюдал за весело полыхающим огнём, что забирал все прошлое Поттера. Наступил рассвет.