близость — это не про расстояние.

Антон записывает очередной кружочек в телеграмм-канал, зачем-то в конце спизданув про «недельный секс-марафон», который, к слову сказать, прямо сейчас, здесь, на этом балконе и происходит. Он не просто без футболки — он без одежды. Причин несколько. Первая — ему банально жарко в московские +30°, ощущаемые как раскалённая сковородка, вторая — Арс тусит на своей новенькой даче, с подходящими ему животными в виде коней, гусей и козочек, о чём Антон не перестаёт шутить, но шутки перестают быть смешными, когда приходит осознание — до жути хочется трахаться. Изменять любимому человеку не в стиле Шаста, а потому он банально дрочит, очень много дрочит, очень-очень много дрочит, заливая смазкой простынь и кайфуя до бликов перед глазами в моменте. После сего ритуала, правда, ещё полчаса чертыхается себе под нос и недовольно ворчит — приходится убирать собственные следы преступления и закидывать вторую стирку за день. Спустя месяц такого ритма жизни у него кончаются кондиционер для белья и терпение. И если первое он спокойно уже заказал в доставке, молясь на всех курьеров, то второе так просто не восстановить. Привычным пятничным вечером Антон лежит на кровати с распахнутым одеялом и до ужаса громко звучащим вентилятором, на который грех жаловаться — единственный спаситель. Когда лайки на все юмористические посты проставлены, единичные рабочие сообщения отправлены, и все уведомления прочитаны, неожиданно приходит новое — от секс-шопа, частым посетителем которого Шаст является. Он думает уже смахнуть его, но цепляется за слова «вибро» и «пробка», стоящие непозволительно близко друг к другу. И, кажется, его осеняет. Раньше ни у него, ни у Арсения игрушек не было, что достаточно странно, но понятно — они практически двадцать четыре на семь живут вместе, разъезжаясь только на время отпусков или когда хочется банального уединения, но это случается редко. Они оба считали, что замена члену, пусть даже временная, им не нужна. Хватало дрочки по видеозвонку, пикантных — как любит говорить Арс — фотографий и взаимного желания, которого точно в достатке. Однако сейчас Антон понимает, что ему мало. Мало всего этого и, как бы ни хотелось признавать, резиновый член — тоже член, пусть и не такой тёплый, как у Арсения, а пробка — наверняка дарит чувство наполненности, и в дополнение к нему ещё и элемент контроля, о котором Шаст узнаёт уже в процессе судорожной покупки: «Имеется управление с помощью приложения. Ссылка для скачивания…» Внутри слегка колотит, хотя, казалось бы, — ничего такого. Просто пробка. Просто управление. Просто Арсений. Нет, повод для волнения всё-таки есть. Он решает ничего не писать и не спрашивать, несмотря на то, что обычно они обсуждают всё, и уж тем более что-то новое для обоих. Вместо этого кидает ссылку в чат, которая для Арса, Антон уверен, как гром среди ясного неба. Сидит там в своей деревне, пьёт травяной чай, ловит дзен, а тут хуяк — получите, распишитесь, что называется. Собственно, ожидания оправдываются: сначала Арсений пишет два одиноких вопросительных знака, потом «Шаст?..», а затем: «Ты не ошибся ссылкой?». Ну, не дурак ли? Хотя, кто из них — это ещё решить надо. Антон с полным понимания вздохом и полуулыбкой терпеливо печатает короткий ответ, гласящий о том, что: нет, не ошибся; да, пробка; да, я уже заказал. Больше ничего говорить, кажется, и не надо. Арсений — мальчик не тупой, должен понять. Ну, Шаст надеется на это. Спустя несколько дней его подрывает трель дверного звонка, из-за которой приходится громко сматериться и потащиться выяснять, кого там нелёгкая принесла. Он, между прочим, ещё спит. И плевать, что уже час дня. За дверью стоит переминающийся с ноги на ногу запыхавшийся курьер, держащий в одной руке замотанную в чёрную пленку коробку, а во второй — листок для подписи. Так и застывает, когда ему открывает заросший Антон, больше похожий сейчас на лешего, и только протягивает посылку, получая в ответ недружелюбное «спасибо», на что угрюмо хмурится и уже думает развернуться, но из кармана висящей куртки протягивают пятьсот рублей. Недурно для чаевых. Подпись поставлена, коробка получена, деньги отданы. Вечный ритуал. Шаст бредёт в комнату, шаркая тапками по паркету, и только на полпути понимает, что ничего не понимает. Рука чешет затылок, пока вторая вертит упаковку в поисках опознавательных знаков — их не находится. Он уже думает, что враги прислали ему споры сибирской язвы, как неожиданно вспоминает, что на самом деле внутри. Движения в сторону комнаты становятся более активными и вот он оказывается на кровати, вскрывая плёнку. Взгляду открываются сначала буквы, а затем и картинка, от которой не сердце, а другой орган делает переворот. Вибро-пробка. Антон давно уже не девственник, но отчего-то ладошки всё равно предательски потеют, и слава богам, что он дома один. Тонкий картон легко поддаётся, и шёлковый мешочек приятно ложится в руку. И хочется, и колется. В этот момент Шаст завидует Арсу, хоть и ужасно не любит деревни, — у него там просто речка, комары и прогулки, а тут, в московской квартире, — настоящая катастрофа вселенских масштабов. Ну, ладно, возможно Антон чуть-чуть преувеличил, но ему и правда пиздецки волнительно. Впрочем, ему ж не бомбу надо разминировать. Верёвочки тянутся в разные стороны и приятный на ощупь материал касается кожи. Размер впечатляющий, но не устрашающий, это успокаивает. На основании пробки — всего одна маленькая кнопочка, остальная поверхность — гладкая и бесшовная, рай тактильного человека — такого, как Антон. Он наслаждается. И предвкушает сегодняшний вечер, который обещает быть не томным, но горячим. Мысль о том, чтобы забить на бритьё, тут же кажется самой идиотской на свете, потому что он хочет приближённый к идеалу первый опыт с игрушкой. Как вы понимаете, растительность на лице и в паху по объёму примерно совпадает, так что следующие несколько часов он проводит в ванне — по плану бреясь, а потом и просто разлагаясь в бульоне. И кто его остановит? Выходит — даже выползает — донельзя разнеженный, оставляет мокрые следы на полу, и голышом падает на кровать. Машинально тянется за бутыльком смазки, параллельно захватывая с тумбочки мешочек с сокровищем. Нанеся на два пальца густую смесь, подносит их к промежности, но вдруг останавливается и ухмыляется сам себе, быстро вытерев руку и взяв телефон со штативом. Конструкция стоит надёжно, ракурс проверен, красная кнопка нажата. Пальцы, вновь обильно политые смазкой, неторопливо погружаются внутрь, заставляя сначала поморщиться, а затем раскрыть рот в немом стоне и начать сгибать фаланги. Другой рукой Антон цепляется за простынь, сжимая её пока не очень сильно, но ощутимо для себя самого. Он утыкается в неё слегка вспотевшим лбом и старается ровно дышать, потому что кончить от собственных пальцев в его планы сегодня не входит. Когда мышцы достаточно растянуты, Шаст бережно открывает мешочек и берёт приятнейшую на ощупь пробку, поливая её густой субстанцией, как соусом, и затем встаёт в коленно-локтевую, стараясь побольше выгнуться. Поза не очень удобная, но ракурс выигрышный, это он точно знает. Игрушка невесомо касается входа, а затем с небольшим надавливанием проскальзывает внутрь, отчего Антон подаётся вперёд и закусывает и без того распухшую губу. Ресницы подрагивают, мир становится на секунду размытым, а пробка держится внутри как влитая. Огромные усилия требуются, чтоб выпрямиться, но Шасту это каким-то чудом удаётся. Он останавливает запись видео, напоследок продемонстрировав раскрасневшееся лицо и игриво подмигнув в камеру, а следом снимает телефон и заходит в чаты. Видео получилось длинное, поэтому значок загрузки мелькает минуты три, не меньше. За это время Антон успевает в полной мере осознать, что он только что сделал и что собирается. Мысль о том, что Арсений сейчас — его смерть и воскрешение, набатом стучит в голове. Сообщение отмечается двумя галочками, и Шаст удивляется — даже с самым хуёвым в мире интернетом Арс умудряется молниеносно читать присылаемые штуки, вот только вряд ли он каждый раз надеется увидеть там то, как Антон вставляет пробку в задницу. Спустя ещё несколько томительных минут появляется интригующее «печатает…», и Антон даже отводит взгляд от экрана. После, конечно, уже не может ждать и с предвкушением проходится глазами по тексту. «Вот уж чего не ожидал, родной, но мне нравится. Ты такой беззащитный на этом видео. Я, кстати, тебе не говорил, но приложение уже давно установлено, так что нажми кнопочку и выбери меня из контактов. Поиграем? :)» Шаст шумно выдыхает и на мгновение прикрывает глаза, а затем поднимается на коленях и жмёт на кнопку, которая оповещает о включении короткой вибрацией. Арсений крайне быстро находится в контактах и напротив его имени загорается зелёный кружочек — доступ разрешён. Антон бы пошутил про доступ в жопу, но какие уж тут шутки. Мелькает предложение о видеозвонке, но долбанный интернет в глухомани не потянет такого, так что приходится довольствоваться тем, что есть. Шаст устраивается на матрасе полусидя, раздвигая ноги и подкладывая подушку под поясницу для удобства — чтоб не съезжать. Пишет Арсению: «поиграем. я готов, а ты? :)» и недолго ждёт заветных двух галочек. Пробка вновь приветственно вибрирует, а следом Арс, видимо, включает встроенный паттерн, и вибрация то усиливается до максимума, то совсем исчезает. Ощущения, мягко говоря, необычные. К чувству наполненности добавляется интенсивная пульсация, и из этого получается бешеный коктейль — Антона уже кроет, а он ещё даже не касался вставшего члена, на головке которого потихоньку собирается густая капелька естественной смазки. Руки хватают простынь, голова непроизвольно откидывается назад, а звуки удовольствия выстанываются куда-то вверх. У Шаста вибрирует не только внутри — у него трясутся ноги, а мышцы в них напрягаются так сильно, словно он сейчас в тренажёрном зале. Привычный уже паттерн резко сменяется, и теперь включается линия, при которой режим увеличивается маленькими, но резкими шажочками. Антона окатывает осознанием, что он буквально находится в руках другого человека. Им управляют. Им повелевают. Им владеют. Ему позволяют отпустить все мысли об ответственности, ему не нужно ничего решать, ему не нужно брать на себя даже такую приятную работу. Он устаёт от вечной должности руководителя в привычных буднях, и хотя бы несколько мгновений хочется побыть любимой куклой в руках заботливого кукловода. Его направляют, показывают путь и за ручку проводят мимо всех тревог. Впервые за весь отпуск Антону спокойно. Тем временем, рука неосознанно тянется к члену и сил сопротивляться нет — Шаст обхватывает его ладонью, размазывая прозрачную смазку по всей длине, и принимается сначала медленно надрачивать, а потом подстраивается под темп внутренней вибрации, которая расползается отголосками по всему телу, залезая даже в пустую голову, с которой ручейками стекает солоноватый пот. Свободной рукой судорожно печатает короткое «я сцчас конму», не попадая по буквам, и даже автоисправление тут бессильно. Арс поймёт и так. Горячая сперма брызгает на содрогающийся живот, а особенно яркий и высокий стон вырывается из глотки, заполняя собой комнату. Антон продолжает дышать загнанно, через рот, ловя воздух мелкими порциями и пытаясь хотя бы распахнуть веки, чтобы написать самое тёплое в мире «спасибо, родной. надо будет ещё раз повторить, да?» и получить в ответ «И я тебя ))».

* * *

По приезде домой Арсения встречает солнечный Шаст, который тут же прыгает в объятия, целует везде, куда успевает попасть, и нашёптывает разные милости. До секса они не добираются целый день, потому что хочется простого человеческого побыть вместе, без шума и суеты. Однако Антон слишком уж воодушевленно тянет Арса за руку в спальню, и тот не в силах отказать. Чёрная коробка на кровати и загадочная ухмылка Шаста заставляют понять, что выстроенный режим они сегодня точно собьют.