нужен как воздух

— вы что, встречаетесь? когда кира задавала этот вопрос, кажется, она почти не предала ему значения. что нужно было ответить? фил не понимал вообще ничего. встречаются? а это как? фил взял телефон и открыл галерею. совместная фотография сразу бросилась в глаза. фил дрожащими руками нажал на нее и приблизил лицо вика. он рассматривал его глаза — зелёные, похожие траву в утренней росе, на болото, которое манит, затягивает, топит. фил действительно тонул в этих глазах. каждый раз, стоило лишь заглянуть. они искрились, они пылали, они окутывали и оплетали теплым потоком мыслей. фил тонул в этих глазах. наедине и в компании, в игре и в жизни. везде. фил смотрел в них, когда они все вместе сидели в кафе, когда вик играл в новую компьютерную игру, когда вик засыпал на уроках или жаловался на сестру. эти зелёные, болотные, глаза казались филу, кажется, самыми красивыми во всем мире. он перевернулся на живот и открыл на телефоне контакты. нажал на номер вика, в очередной раз посмотрел на какое-то глупое селфи сменкина, которое он сделал на его телефон, когда фил не видел, и приложил телефон к уху. гудки быстро сменились сонным голосом вика. черт. чем фил думал? двенадцать ночи. в последнее время вик слишком непривычно для себя отрубался уже в десять. — придёшь ко мне? — больше объяснений не требовалось. с другого конца послышалось копошение и короткое «угу». — спасибо. жду. вик жил в соседнем доме, и уже через пятнадцать минут в дверь фила постучали. их особая традиция. звонок был и отлично работал, но вместо него они всегда тихо стучали с определенной периодичностью. черных поспешил к двери и открыл ее, впуская болотные глаза и их обладателя внутрь. — что-то случилось? — обеспокоенно спросил вик. — нет. — враньё. фил сжал кулак до боли в мышцах. — просто… соскучился. вик улыбнулся. почему-то ему не требовалось других объяснений, он не смотрел на фила с непониманием, не отвергал и не смеялся. он только улыбался. он только подошёл ближе, притянул к себе и обнял. только прошептал, что тоже скучал. сколько они не виделись? кажется больше недель двух? взросление не щадило никого. фил все время работал, то в ресторане, то раздавая листовки, по выходным и после основной смены подрабатывал аниматором. вик учился, готовился к поступлению, не вылезал из учебников, репетиторов и родительского порицания. — ты как? — шепотом спросил фил, зарываясь носом в его шею. — я устал, фил. — так же шепотом ответил вик, тыкаясь носом в его грудь. — я так больше не могу. я не хочу поступать на юриста. я вообще ничего не хочу. мать снова орет и говорит, что я недостаточно стараюсь. а я только и делаю, что стараюсь ей угодить. я так устал, фил… я не знаю, что делать. фил дышал виком и думал, что ничего ближе и роднее у него никогда не будет. вик был такой мягкий, чем-то похожий на зефир. он пах лесом, уличными котами и осенью. а ещё отчаяньем и грустью. фил стиснул его крепче, не зная, что сказать. он так хотел поддержать его, подарить ему весь мир, но слова застревали в горле нелепым комком и тихим бормотанием, что вик со всем справится. — а ты то как? — рука вика поднялась выше, запуталась в светлых непослушных волосах. — никак. — признался фил. — отец говорит, что ещё месяц и он выкинет меня на улицу, а денег у меня все так же не особо много. зарплату задерживают, но если выплатят, то мне будет хватать на квартиру на первое время… не знаю… не рассчитывал так быстро становится взрослым. вик гладит его по спине и перебирает волосы на макушке. они оба молчат, не знают, как поддержать друг друга и все, что они могут, — это стоять вот так вот посреди коридора в пустой квартире, дышать друг другом и верить в лучшее. и каждому из них этого хватает, главное, что они просто рядом. вместе. они отстраняются друг от друга и идут на балкон. фил запрыгивает на подоконник открытого окна, а вик облокачивается на ограждение, вдыхая прохладный летний воздух. когда-то лето означало свободу, бесконечные игры, встречи с друзьями, с филом, бессонные ночи и веселье днями напролет. в этому году лето означает лишь проблемы. детство закончилось, а вместе с ним и беззаботные дни в компании друзей. они видятся все реже: арт скоро уезжает в москву, кира все больше времени проводит в приюте и все меньше дома, фил работает на износ и у него едва хватает сил позвонить, пока он идёт домой спать. вик готовится к поступлению на нелюбимую профессию, ссорится с мамой и ищет любой способ избежать ответственности. они молчат и смотрят на небо. звёзд почти не видно, но обоим почти одновременно удается разглядеть среди них большую медведицу. не требуется общаться ни о чем, чтобы разбавить тишину, потому что она спокойная и комфортная. без неловкости и смущения. они молчат обо всем на свете: о проблемах, переживаниях и разрушенных мечтах, о будущем, надеждах и друг о друге. фил смотрит на луну, круглую и похожую на сыр. — красиво, да? — тихо интересуется вик. — ага. — фил замолкает. не решается спросить, заламывает пальцы и болтает ногами. — вик… — зовёт он, дёргает за рукав его кофты и легонько тянет на себя. — вик. — мм? — вик оборачивается и садится на подоконник рядом. заглядывает в глаза, смотрит выжидающе и тепло. — слушай… — фил никак не может успокоиться, дёргает заусенец и кусает уже опухшие губы. — что между нами? — наконец произносит он. — я имею в виду… мы друзья или.? вик смотрит в пол и молчит, пытаясь найти ответ. что между нами? он сам не знал и часто думал об этом. пытался разобраться. но приходил к выводу, что и сам не понимает. что между нами? такой простой, кажется, вопрос, и слишком сложный ответ. что если он ошибался? что если ответив сейчас, он потеряет не только своего лучшего друга. свою первую и единственную любовь. что если вместе с ним он потеряет частичку себя? он и так разбит, потерян и сломлен. но что если теперь придется остаться ещё и без фила? что между нами? может это глупая шутка? издёвка? или фил и в правду тоже любит его? интересуется, пытается понять, исправить, починить… починить без того поломанных, потерянных и, как будто, уже обречённых парней. вик поднимает взгляд. прекращает разглядывать пол и смотрит в синие, как океан глаза. захлебываться в них, пытаясь всплыть на поверхность, но лишь бесполезно волнует воду. тонет, погружается с головой и, кажется, в очередной раз находит в этих глазах спасение. что между нами? — не знаю.– в этих глазах он готов захлебываться сколько угодно. утонуть, пропасть… он уже это сделал. и обратно на сушу ему не хочется. — но ты мне нравишься. очень… — вик кусает губу, пытаясь понять реакцию фила. — я люблю тебя. внутри фила все горит. пожар, в буквальном смысле этого слова. он задыхается, хочет немедленно стиснуть вика в объятьях. фил смотрит на парня и думает, что тот нужен ему как воздух. как вода или пища, как то, без чего он не протянет слишком долго. — я тебя тоже… люблю. — последнее слово он не сказал, а прошептал. оно так мелодично срывалось с губ, стекало, будто закутывало в одеяло в холодный день, приятно обдавая своим теплом. фил накрыл руку вика своей, а вик переплел их пальцы. «вместе» — подумали они почти одновременно и улыбнулись. теперь, может, им будет сложно справится со всем, что навалилось на их ещё не до конца окрепшие плечи, но по крайней мере они будут друг у друга, что бы не случилось. всегда вместе, всегда рядом. — я тут подумал… — тихо заговорил фил. — может квартиру вместе снимать будем? вик не сдержал улыбку и сильнее сжал руку, теперь уже, своего парня. «хорошо» — сорвалось с его губ и он уронил голову на плечо фила. черных одной рукой взъерошил его темные волосы, а второй обнял за лопатки. — пойдем спать? ты выглядишь очень уставшим. — как и ты. — усмехнулся вик и, не расцепляя руки, пошел вслед за филом к кровати.