***
— Гермиона! Беги, деточка, беги не оборачивайся! — кричала ей Миссис Уизли и Гермиона бежала. Не обращая внимания на ярко-зелёные вспышки позади неё, грохот и крики. Было страшно, безумно страшно и холодно. Сердце будто выскакивало из груди, а дыхание становилось сбитым. Но место аппарации так близко, что ещё немного и она будет в безопасности. Ещё чуть-чуть, главное добежать. Просто беги Гермиона, беги. Темнота, которая так быстро сгущалась к лесу играла не за её сторону. Мешая ориентироваться и хоть как-то увидеть нужное ей место. Настолько нужное, что она буквально не дышала. Где находилась эта засохшая берёза, где чёртово сухое дерево. Она потянулась за палочкой к карману джинс, что были уже испачканы и в крови, и в грязи и в чем только можно было, чтобы пустить хоть какой-то свет от люмоса. Чёрт. Чёрт, чёрт, чёрт......нет. Палочка, её нет. Это было куда страшнее, чем она могла осознавать. Только не сейчас, не в этот момент, когда угодно, но не сейчас. Руки тряслись то ли от холода, то ли от страха. Наверное больше от страха. Густой чёрный дым рассеивался, приземляясь на землю, прямо туда, где сражались орденовцы. Где-то там все её близкие, все, кто сражается за их будущее. Слёзы наворачивались на глаза, когда безысходность ситуации зашкаливала. И она это понимала. Вернуться назад и отыскать палочку она не могла, да и найти точку аппарации тоже. Темно, хоть выколи глаз. Девушка ступает осторожно, будто опасаясь наступить на мину, которая скрыта где-то в траве. Не издавая ни звука, она старалась даже дышать через раз. Треск веток в паре метров от неё и сердце заходится быстрее. Она чувствует этот запах чёрной магии. Пожиратель. — Ауу, — промурлыкал мужчина, — Я знаю, что ты тут, малышка… Грейнджер оборачивается, стараясь найти откуда шёл звук, но она лишь крутит головой в разные стороны. Тишина разбавляется криками и выстрелами где-то поодаль от неё. Но сейчас волновало лишь то, что в паре метрах от неё Пожиратель, а палочки нет. Это западня, чистой воды самоубийство. Но она бежит, ориентируясь лишь на что-то внутренне. Гриффиндорка бы сказала себе позже, что это опрометчивый, глупый, необдуманный поступок. Вот так вот просто броситься бежать, выдавая себя. Но она со всех ног неслась, лишь бы подальше от этого голоса, который так противно издавал смех. Кровь застывала в венах, превращаясь в густой кисель, но адреналин работал хорошо. Мимо пролетевший зеленоватый луч хоть и был страхом всей её жизни, но он явно ей помог, освещая собой местность. Сухое дерево. В пяти метрах. Ещё немного и она спаслась. — Далеко собралась, милая? — резко возникшая перед ней фигура из едкого, чёрного дыма. Мужчина сильной хваткой хватает девушку за руку, притягивая к себе. Дыша прямо ей в лицо, — Какие люди, грязнокровка Поттера. В Ордене так мало хороших бойцов, что начали выпускать самых хилых и бесполезных? Это был Гойл. Нет, она не видела его лица, его выдавал голос. Она никогда бы не забыла этот бесячий голосок, но сейчас, она была беспомощна перед этим Слизеринцем. Парень надавил палочкой ей на щеку, ведя её выше, прямо к виску. При этом выдыхая ей в лицо гнилой запах из-за рта — Всё такая же мразь, как в школе, — в его голосе читалась злость. Он ненавидел Грейнджер и поводов для этого была тьма. Девушка ставила его на место не один раз, при всех его таких же гнусных дружках, как и он, — Я убью тебя, но убью медленно, как давно об этом мечтал. Ты будешь захлёбываться кровью малышка, а я не буду останавливаться. — Инкарцеро, — громко произносит Гойл и с силой бросает уже связанную девушку на землю. Страх и немота, они чувствуются как сильнейший наркотик. Она беспомощна, просто ничего не может сделать, да и что? Без палочки. Без чёртова древка перед Пожирателем. Да и перед кем, перед Гойлом? Не так она представляла себе смерть, точно не так и точно не от его рук. Сняв маску, он показал своё исцарапанное лицо. Видимо, служба у Лорда даётся ему нелегко. Как кошка, он медленно подходит к трясущейся Гермионе, которая уже начала принимать то, что её сейчас убьют и это будет не быстро. Медленно, слишком медленно он проводит чем-то острым по её ноге. Прямо от щиколотки до колена, располосывая её кожу, наблюдая, как густая кровь начинает стекать на холодную землю. Грейнджер думала о чём угодно, но не об этом. Чёртов психопат. Её визг раздаётся эхом по лесу, от чего парень лишь в ответ — смеётся, определённо забавляясь ситуацией. Ещё и ещё несколько небольших, но глубоких надрезов, чуть выше колена. Тело начинает млеть, а голова становится ужасно тяжёлой, будто раскалённое железо стекает по вискам. Парень не останавливается, а лишь делает порезы всё глубже и шире. От всей боли и отчаянья она срывается на плач, а связки едва держатся, чтобы не сорваться. — Хватит, прошу! Хватит! — кричит Гермиона, не переставая пытаться выбраться из оков верёвок. Гуманнее было попасть под тот самый зеленый луч — намного гуманнее. Холодный пот и быстрая отдышка. Гермиона вздрагивает, открывая глаза. Это сон, всего лишь сон и не больше. Они мучают её до сих пор. Кошмары, будто оживают и преследуют даже тут. Сев на кровати, она обнимает себя руками, пытаясь хоть как-то успокоиться и отдышаться. Сколько можно, оно должно хоть когда-то прекратиться. На этот раз Гойл. В теле была ноющая слабость, а сонливость как рукой сняло. Взглянув на окно, потирая глаза, она встала, чтобы раздвинуть шторы и хоть как-то пропустить первые лучи рассветного солнца. Поместье ещё спит, как и спала бы она. Совсем рано, даже для заядлых жаворонков. Накинув на себя новый тёплый кардиган, Грейнджер поплотнее укуталась в него, ибо морозец всё равно ощущался. Она была тут уже несколько раз. Всего-то? Слишком странно такого для книжного червя как она, но всё же. Дорогу к библиотеке девушка запомнила одной из самых первых. Отвлечься, нужно было отвлечься от дурного сна, который комом до сих пор стоял в горле. Дома такое происходило гораздо чаще, чем тут. Второй раз за неделю — это определённо какой-то прогресс. Сны всегда были ужасными, страшными и никаких лиц её друзей, лишь голоса. Заходя в тёмное помещение библиотеки, девушка зажгла стоящую свечу, что бы убрать палочку. Не важно какую книгу она выберет, ей было всё равно. Что-то по привычке. Тут пахло сигаретным дымом, что так часто стал присутствовать в её жизни, ведь ни Гарри, ни даже Рон, не имели такой пагубной привычки. Это бесило. Где угодно, но не в библиотеке. Она считала это место чем-то святым, тем, что хранит в себе всю информацию мира, никак не должно было прокуриваться сигаретным дымом. Первая попавшаяся книга и вот уже немного спокойнее от того, что она сейчас сможет отвлечься от ужаса, который сделал её утро бесформенным. Белая макушка. Это то, что сразу выбило её из колеи, когда она шла к единственному столу в громадной библиотеке. Что делал тут Малфой в столь ранний час? Что делал он в библиотеке? Но теперь стало понятно, кто прокурил все фолианты тут. Он принял расслабленную позу, внимательно бегая по строчкам. Подними глаза и он сразу же увидит её. Да и скорее всего, Драко слышал, что кто-то пришёл, но просто не обращал на это внимание. Кому потребуется библиотека в пять утра? — Курить в библиотеке? В этом весь ты, Малфой, — тихо, почти шёпотом произнесла она, облокачиваясь о стеллаж и сильнее прижимая к себе книгу, название которой, даже не удосужилась прочитать. — Занудство, в этом вся ты, Гренджер, — не поднимая головы бросил он, — Свали отсюда. Она нахмурила брови от того, что опять он приказывает ей. Будто она вторглась в его дом и шныряет по его владениям. Обратив внимание на подоконник, она увидела то количество книг, которые судя по всему, он прочёл за ночь. Пепел от сигарет осел на плотных корешках и пролитое кофе на светлой рубашке. — Не тебе решать, когда мне уходить, — вздёрнув подбородок сказала она и сделала пару шагов вперёд, пытаясь рассмотреть названия книг. Любопытство играло с ней уже с самого утра, — Что ты пытаешься найти? Малфой ещё несколько секунд смотрел на строчки, а после медленно поднял голову, уставившись на неё. Пожирая холодным взглядом. Было чувство, будто он мог просканировать её полностью, лишь стоило просто взглянуть. Она знает этот взгляд, всегда такой надменный и от него будто веяло холодом, покалывая пальцы на руках. — Что ты тут забыла, Грейнджер? — прошипел он, облокачиваясь на локти. — Не спится. Пауза. Она слишком затягивается. До неприличия долго. Драко внимательно оглядывает Гермиону, начиная с ног. Замечая, что девушка действительно только недавно проснулась, ведь в библиотеку она пришла в пижаме. Тонкой пижаме для такого время года. Кардиган, что был накинут сверху, наверное, даже не спасал. Взъерошенные волосы и посиневшие губы от холода, но было ещё кое-что… — Рыдала по своим дружкам? — ухмыляясь произносит Драко. Ресницы были ещё влажные, слипшиеся от соли. Это сильно бросалось в глаза на фоне заспанного лица. — Дурной сон и ничего больше, — хмыкнула она, разворачиваясь на пятках и устремляясь в глубь библиотеки, надеясь на то, что бы почитать хоть на широком подоконнике. Дурной сон. Очевидно же. Грейнджер снились кошмары. На что она насмотрелась за войну? Что пережила? Девчушка не выходила из штаб-квартиры, да её просто и не выпускали. Или же всё-таки выпускали? Малфой никогда не видел её в период войны, но довольно часто слышал. Гриффиндорка изобрела ни одно путное зелье, о чём говорил Северус. Доработала бодроперцовое, которое давало теперь более действенный результат за короткий срок, а так же костерост, весьма противная жидкость, для которой требовалось время. Теперь уж кости срастались уже через несколько часов, что было незаменимо необходимым в боевых действиях. Сосредоточиться не получалось. Драко чувствовал её нахождение тут, что жуть как отвлекало его. Перечитывая строчку за строчкой, он вновь возвращался к началу. Тяжело выдохнув он опять потянулся за сигаретой. Подкурив её с помощью древка, парень выдохнул клуб дыма. Светало, а он ещё не ложился. Так привычно было встречать первые лучи солнца с заспанными глазами, что ощущалось какое-то дежавю. Что-то было в этом. — Ты тут не один, хватит курить, — послышался голос Гермионы. — Не нравится? — прошипел Драко, она опять начинала, — Тогда проваливай отсюда! Послышался звук того, как она резко спрыгнула с подоконника и уверенным шагом стала приближаться к нему. Выходя из-за стеллажа, девушка гневно посмотрела на него, собрав руки на груди. — Хватит курить, — по слогам повторила она. Уголок его губы поехал вверх, едва показав улыбку. Ему было забавно наблюдать за ней, ему доставляло удовольствие бесить её. Сейчас же, ему это нравилось, то, как она пытается, выбрасывая что-то в ответ и опять же напарываясь на свои же слова. — Заставь меня, — шёпотом произносит Малфой, делая ещё одну затяжку, — Убеди перестать это делать, как убедила в этом Забини и Гойла, не курить в школьных туалетах. Что ты для этого сделала? Хотя стой, не отвечай… Зная фантазию этих двух, ты наверное оголила своих малышек? — издав глухую усмешку, Драко встаёт из-за стола, упираясь руками на него. Сигарета всё так же в зубах. По телу девушки пробегает миллион ледяных мурашек. Волосы, будто встают дыбом на затылке. Страх возвращается вновь. Гойл… Ещё полчаса назад во сне, он издевался над ней, одаривая глубокими порезами на ногах. Смеясь и получая удовольствия от этого. Глаза округляются и она на автомате тянется к палочке. Опять её нет. Грейнджер оставила её на подоконнике вместе с книгой. Всё как будто повторяется. Дыхание сбивается, а страх нарастает. Гермиона срывается с места и буквально бежит за ней. За спасительным древком, которое просто успокоит её, которое просто будет греть её ладонь. Малфой изогнув бровь в непонимании. Ей настолько нечего ответить, что она просто сбегает от разговора? Становится интересно. Несколько шагов вперёд и он выходит на широкий проём библиотеки. Медленно, будто грациозная кошка он идёт вглубь, заглядывая в каждый проём, но везде пусто. Он знает, что она в последнем — это же Грейнджер. В Хогвартсе она всегда сидела за самым дальним столом. Что изменилось сейчас? Гермиона прижимает дрожащими руками палочку к груди, чувствуя, как колотится её сердце и не прекращается паника. Малфой сзади, смотрит на её спину. На то, как она скрутилась, присев на корточки. — Неужели что-то по интереснее они смогли придумать? — ухмыляется он, продолжая всё тот же разговор. — Заткнись, — произносит Гермиона, но она не уверена, слышал ли он вообще, что она только что сказала, — Заткнись, Малфой! — и вот уже громче. Драко упирается плечом о книжную полку, прищуривая глаза. В этот раз быстрее. Гораздо быстрее она вышла из себя, чем раньше. Психика не к чёрту. — Не знал, что для тебя это осталось травмой на всю жизнь, — вяло произносит Слизеринец, отступая назад, — Как вернёмся, сходи в Мунго. — Мне снился Гойл! — выкрикивает она и Драко замирает, — Как он схватил меня, издевался, делая глубокие порезы на ногах. Я… я была без палочки, связанная, а он…он просто смеялся, делая всё новые и новые порезы, — произносит Гермиона на одном дыхании, запинаясь, — Я ненавижу всех вас, чёртовых Пожирателей. Тебя и всех твоих дружков, включая Гойла… — Гойл мёртв, — перебивает её Драко, начиная идти к выходу, — Я убил его.***
Два дня, которые тянулись словно вечность. Каждый час отдавался ожиданием. Нет новостей от Артура. Но что такое два дня для сбора информации? Ничего. Эти два дня Гермиона не видела Малфоя от слова совсем. Его последние слова ещё день стояли комом в горле. Убить друга? Он был настоящим чудовищем. Хотя, Гойл и заслуживал этого. Сколько раз она слышала, что очередной раненый Орденовец винил в этом этого скользкого Слизеринца. Они должны умереть все, поганые Пожиратели. Гермиона ненавидела их всех до единого. Сколько друзей и знакомых погибло из-за них, а сколько она видела мучений и смертей. Это больно и страшно. Традицию, которую придумал Элайн, она смогла полюбить. Просыпаться с запахом свежего кофе — было что-то на королевском. Задумываясь каждый вечер о том, как сильно она благодарна одному из близнецов. Наверное, если бы не он, то она бы даже не вышла из своей комнаты. Столько внимания девушка не получала даже от друзей. Зимний сад просыпался, зацветали саженцы цветов. В обед Гермиона ежедневно заходила сюда, когда не было ни единого домовика. Запах был настолько свежим, что просто хотелось приходить сюда подышать. Новые сорта роз и пионов появились на дальних клумбах, а старые саженцы уже пустили свои ростки. Ей нравилась архитектура этого здания, а особенно стеклянный купол сверху. Некоторые стёкла из него были расписаны витражом и в особо солнечную погоду тут прыгали цветные солнечные зайчики. Тут спокойно, она отметила это ещё в первый раз. Спокойней, чем в особняке. Там же воцаряется какая-то неправильная тишина. Каждый твой шаг отдаётся эхом по коридору, не говоря уже о разговорах и каких-то действиях. Завтрак проходил как всегда. Но было каким-то феноменом, что на нём присутствовал Уильям. Парень восседал за своим обычным местом, во главе стола. Несколько тостов на тарелке и уже остывший кофе, а его внимание привлекает новый заголовок газеты.Изумрудные запасы выросли в два раза? Или владелец компании вор и мошенник?
Продажа драгоценных камней выросла в два раза, по сравнению с прошлым полугодием. Владелец компании отказывается комментировать такой резкий рост продаж. Однако, как нам стало известно, в отношении компании было заведено уже несколько уголовных дел. 70% камней в магазинах поддельные…
Уильям закрывает газету, видимо дочитав до конца и приступает к завтраку, не обращая никакого внимания на Гермиону и Элайна. Их общение состоит на чём-то поверхностом за этим завтраком. Обсуждение предстоящих планов на день и несколько шуток от Флоренса. — Откуда они берут эту информацию? — с усмешкой произносит Элайн, переводя взгляд на брата, — Все же знают, что камни явно не подделка. Уильям делает глоток кофе и ещё пару секунд не произносит ответа. — Чёрный пиар, какой бы он ни был, но всё же реклама, — монотонно произносит парень, опять бросая взгляд на газету, — Но судя по всему, они слишком всё любят приукрашивать. Гермиона с непониманием смотрит на братьев. Неужели, это его компания? Тогда масштаб его владений оправдан. Виноградники, а теперь драгоценные камни, чем ещё он сможет удивить. — Почему ты ничем подобным не занимаешься? — вопрос адресован Элайну. — Это немного не моё. Вести своего рода бизнес, слишком муторно, как по мне. — Он так же участвует в делах компании, но не так яро, как это делаю я. Элайн давится от подступающей улыбки. Видно, что слова брата его немного позабавили, но Уильям был абсолютно серьёзен, как и всегда. Иногда, Грейнджер поражало спокойствие Флоренса. Даже сейчас. Как можно так мягко реагировать на то, что пишут про его бизнес в газете. — А где же Драко? — произносит Элайн, намазывая тост каким-то джемом, — Он вообще дома? Я не видел его уже… Уже несколько дней. Грейнджер лишь пожимает плечами. Она не знала ответа на этот вопрос, да и не хотела знать. Гойл мёртв. Я убил его. Его слова всплывают так часто и громко в её голове, что по телу пробегают мурашки. На что ещё он способен, спустя время? Остался ли он всё таким же Пожирателем, для которого убить сокурсника, друга — плёвое дело. — Он у себя, — строго отвечает Уияльм. — Что-то произошло? — вопросы у брата не прекращаются. Уильям лишь медленно переводит незначительный взгляд на Гермиону. Прищурив глаза. В глаза всегда хорошо бросается его родинка под глазом. Такая же идеальная как и хозяин. Ему определённо шла она. — Без понятия, — сухо, слишком сухо отвечает он. Наверное, он знал всё, что происходит в его доме. Слышал, видел, чувствовал. Ведь о их ссоре в первый день он же тоже откуда-то узнал, хотя, быть может это Элайн. Но ничего не исключает того факта, что на дом были наложены какие-то заклинания. Нет, она чувствовала несколько защитных на улице и около всех входов в поместье. Но что могло быть ещё глобальнее? Прокручивая браслет на руке, Гермиона вяло поедает завтрак. Он уже давно остыл и как такового аппетита доедать его нет. Но лишь из-за уважения к одному из братьев, она не может оставить его, так и не попробовав. Беседа не идёт. Она всегда не идёт, когда за столом есть Уильям. Слишком большое давление с его стороны на неё. Нет, он, конечно, очень галантный молодой человек, да и беседу всегда сможет поддержать… Наверное. Он всегда отвечает сухо, кратко и как-то сдержанно. Чем-то загруженный и постоянно в своих мыслях. От чего Гермиона просто не может спросить его о чём-то лишнем, боясь показаться нелепой. — Наверное, он просто без настроения, как всегда, — спустя долгую паузу отвечает Гермиона, заканчивая с завтраком, — В этом весь Малфой и настроение подстать хозяину, — Гермиона могла бы продолжать критиковать его ещё около шести часов, но точно не за завтраком. — Гермиона, — подаёт голос Уильям, вставая из-за стола, — Не прогуляешься ли ты со мной? — протягивая руку девушке. — Сейчас? Ухмылка быстро появляется на лице парня, но он лишь вальяжно кивает в утвердительной форме и настойчиво переводит взгляд на вытянутую руку. Погода была просто волшебной. Снега почти не было, лишь в тех местах, куда его большими порциями сгружали домовики. Солнце дарило настоящую весну. Мантия, которую на её плечи, так любезно накинул Уильям, была даже не застёгнута. Но руки были всё равно немного прохладными. Просьба близнеца загнала её в тупик. Грейнджер и так чувствовала рядом с ним неловко, а тем более наедине. О чём говорить, что спросить и ответить? С ним было сложнее, чем с Элайном. Смотря на них, она до сих пор не понимала, как такие схожие внешне люди, могут быть абсолютно разными внутри. Парень вёл её по каменистой дорожке куда-то подальше от дома, но ещё находясь в его окрестностях. Подводя к лавочке около небольшого пруда, он остановился. — Не хочешь присесть? — голос, который ещё за завтраком был довольно строгий, сейчас имел более тёплые нотки. Не ответив, Гермиона принимает его предложение. Отсюда открывался довольно живописный вид. За прудом находился лес на холме. Солнечные лучи красиво отражались в воде, которая ещё недавно была льдом. — Ты о чём-то хотел поговорить со мной? — этот вопрос уже мучал её минут десять. — Для прогулки всегда нужен разговор? — теперь она чувствовала себя действительно глупо, — Просто хотел прогуляться в хорошей компании. Как он это делает? Как его голос становится таким, абсолютно другим. Мягким, сладким, будто совсем иным. Его слова льстили, довольно приятно. — Тебе снятся кошмары? — спрашивает Уильям, откидываясь на спинку скамейки. Он смотрит куда-то на горизонт, прищурив взгляд от лучей солнца. Грейнджер же нервно сглатывает, явно не ожидав такого вопроса. — Всем иногда они снятся и я не исключение. — Но мне кажется, что у тебя нечто другое, ведь так? — он переводит взгляд на неё, ожидая ответа. Стараясь прочитать её мимику. Теперь, ей уже не казалось, что на дом были наложены какие-то чары. Уильям знал, он всё прекрасно знал. Браслет на руке нещадно царапает кожу, когда девушка начинает его нервно теребить. — Это нормально, вполне. В нашем времени была страшная, магическая война. Последствия в виде каких-то кошмаров — мелочи. Зелья сна без сновидений и всё проходит. Они действительно помогают, — обманывала и себя и Уильяма Гермиона. — Но они всё равно настегают тебя, даже с зельем? — он играл в какую-то игру, правила которой знал лишь он. Сладко выговаривая вопросы, располагая её к себе, — Что это за сны, расскажешь мне? Грейнджер тяжело выдохнула, поправив сбившуюся мантию и поплотнее укутываясь в неё. Около воды было прохладнее. Всё же, тут было куда комфортнее, чем в доме. Гермиона не знала, что именно ему рассказать. Затронуть лишь вчерашний сон или же самый первый? Рассказать о самом страшном сне или же о том, который иногда повторяется, преследуя её вновь и вновь? После войны прошло два года. И эти два года, были самые ужасные в её жизни, не считая войны. Казалось, что когда всё закончится, то станет проще — нет. Это всего лишь пустые надежды на нормальную жизнь. — Каждый раз по разному. Но присутствует одна закономерность. Я не вижу лица родных, а лишь их голос. Каждый раз, я встречаю очередного Пожирателя, который с радостью наносит мне увечья, — спокойно произносит Гермиона, будто это являлось нормой, будто, она уже привыкла к этому. — Пожиратели? — Те, которые приняли другую сторону, — Гермиона запинается, пытаясь подобрать нужные слова, — Те, кто использовал чёрную магию, повинуясь своему господину. Они следовали за ним, исполняя все его приказы. Совершая грязные и страшные дела. Уильям внимательно слушал слова девушки. То, с какой болью она произносила каждое слово. Как сглатывала после каждого предложения и то, как потряхивались её руки. — А Драко? — только не это, — На чьей стороне был он? Он должен был убить Дамблдора. Он убивал ежедневно по десятку людей.***
Два дня — это совсем не срок. Он тут в доме с Грейнджер. Но как такового контакта между ними не было сорок восемь часов. Этого было достаточно, чтобы он вспомнил о своих головных болях. Не таких конечно как раньше, но пульсация отдавалась куда-то на затылок, мешая соображать. Последнюю ночь он также провёл в библиотеке. Ничего. Правда, отправился к себе Драко довольно рано — в начале третьего. Его начало знобить. Плюс новый симптом. Становилось страшно от того, что будет, когда Грейнджер решит оставить его больше чем на неделю, подписав Слизеринцу смертный приговор. О характерной боли и её причине знал только Уильям. Тот, кто помог ему в ту ночь не сойти с ума от нарастающей боли в голове. Два дня — это не большой срок. Совсем ни о чём. Но он не видел Гермиону, лишь слышал её уже привычные нравоучения в адрес Элайна. Занудство из тебя никогда не выйдет. Они неплохо проводили время вместе, но Драко это даже успокаивало. Элайн не был похож на того, кто смог бы как-то причинить ей боль или обидеть. Сжав переносицу, Малфой тяжело выдыхает, ему не хочется выходить и видеться с ней. Почему он рассказал ей тогда? Он видел страх в глазах Грейнджер не только ото сна, но и от его слов. Всегда говорил прямо, без исключений. Почему Гермиона не пьёт зелье? Почему молчит об этом? Знал ли Поттер и вся эта шайка? И почему его вообще это заботит. Это начинало злить. Как сильно он ненавидел её по шкале от одного до десяти? Где-то от семи до девяти, что-то непонятное. Встав с кресла, он закуривает. Комната уже давно пропахла едким дымом, но Драко не обращал на это никакого внимания. Подходя к тёмным гардинам, он с лёгкостью раздвигает их, запуская хоть немного света в комнату и открывая балконную раму. Грейнджер. Она нервно теребит всё тот же браслет на руке, что-то вяло рассказывая Уильяму. Картина становится интереснее. Но всё обрубается в миг, когда парень нежно начинает поглаживать её по ладоням. Явно не показалось. Ещё тогда, за первым ужином, то, как он смотрел на неё. Это казалось забавным совпадением, но не сейчас. Малфой ничего не чувствовал к ней, лишь злость и раздражение, но сейчас, почему-то… Нет. Ничего. Не. Чувствовал. Драко опирается о перила балкона, пристально наблюдая, делая ещё несколько затяжек сигареты. В этот раз не ментоловые. Уильям видит его, слегка улыбаясь в ответ. Но эта улыбка не сулит ничего хорошего. Он как зверь, заманивающий добычу к себе в норку, а Грейнджер ведётся. Наивная Гриффиндорка. Какой бы она не старалась быть сильной и храброй, она всего лишь девчушка, которая прошла через многое. Ей так же хотелось тепла и ласки, выплакаться у кого-то на плече, после запив это всё тёплым какао и уснуть. Жить обычной жизнью, работая в министерстве, заведя собаку и ездить на выходных к друзьям на старенькой машине. Драко же предстояла другая жизнь, совсем иная. Он не смог бы наслаждаться чем-то спокойным, даже после смерти Люциуса. Все дела семьи просто обрушатся на голову, которая уже явно была не в себе. Легко выкинув бычок в окно, Драко зачесав рукой волосы назад, заходит в комнату. Обстановка накаляет до предела, вспоминается Мэнор. Крики Люциуса и слёзы матери. Всё преследует его даже тут, в прошлом. От этого просто невозможно избавиться или убежать, но принимать всё, как есть.***
На следующий день Драко всё же спускается на ужин, но столовая пуста. Нет никого, даже назойливых домовиков. Малфоя давно они начали бесить, то, как к ним относятся и в чём они ходят. Слизеринец был благодарен Тинки за многое, ведь она с ним с самого его детства. Эльфийка знала обо всём, что происходило с молодым хозяином, всю его жизнь. Но эти домовики отличались от всех тех, которых он когда-то видел. Им разрешалось говорить с хозяином тогда, когда их даже не спрашивают, конечно же не влезая в разговор. У них было что-то типа своего мнения, что было недопустимо вообще. Голоса послышались с улицы и Малфой не спеша направился туда. Всё та же компания сидела уже на веранде, переместив будничный ужин на улицу. Погода позволяла это сделать. Никакого ветра, лишь немного пасмурно. Ночью будет дождь. Гермиона сидела забравшись на кресло с ногами, укутавшись в плед, кремового оттенка. В руках была чашка с чем-то тёплым, пар струился в небо, развиваясь по воздуху. Небольшой плетёный стол, сверху которого стекло. Несколько закусок, бутылка вина, пепельница и недоеденный ужин на тарелках. Тарелка Малфоя всё так же полна. Близнецы разместились напротив друг друга, в таких же креслах, в котором восседала Гермиона. Драко окинув ребят взглядом уселся на свободное место, закуривая. Разговоры прекратились и все уставились на появившегося гостя. — Тебя долго не было, — утвердительно произносит Элайн, — Глинтвейн или просто вина? — Драко хмыкает, понимая ещё раз, что это работа домовиков, но никак не чистокровных волшебников. — Вина, — кратко. Уильям так же закуривает, не обращая внимания на опоздавшего Малфоя. Закидывая ногу на ногу, он продолжает разговор. — На чёрном рынке сбыт бывает крайне редко. В основном — это люди с востока. Они больше заинтересованы в драгоценных камнях и металле. Если сбыт идёт через чёрный рынок, то оплата осуществляется. — Досрочно, — перебивает его Драко, — Оплата совершается за несколько недель до планируемой поставки, деньги передаются в отведённом месте. Уильям переводя взгляд с Гермионы на Драко, стряхивает пепел в пепельницу. Возможно, он удивлён. Нет, он точно удивлён тому, что Малфой это знал. Его выдаёт морщинка на лбу и приподнятая бровь. — Столько лет, а ничего не меняется, — язвенно произносит Слизеринец, приступая к ужину. Ужин, на удивление, был ещё тёплым. Запечённая камбала с овощами, ничего специфического, но весьма вкусно. Элайн молчит, ему интересно наблюдать, как и в принципе Гермионе. — То, что чтили уже несколько десятков лет, будет неизменным. Чем торгует твой отец? — этот вопрос должен был быть озвучен и явно им. — Мой отец ничем не торгует, — холодно отвечает Драко, отделяю кусочек мяса от костей, — Он тот человек, который скупает, а потом перепродаёт подороже. Большие деньги на пустом месте, — кончик уголка губ, медленно ползёт вверх, — Я же инвестирую, только куда, знать тебе не обязательно. — Добился всего из-за отца, а теперь инвестируешь его деньги, — это было нападение. Драко легко принимает его, отпивая немного вина и снова закуривая. Сколько можно курить, думала Гермиона. Ведь сколько на тут была, постоянно замечает его с сигаретой. Парень был расслаблен, даже в каком-то приподнятом настроении. Он отклоняется на спинку кресла, заканчивая ужин и прокручивая фильтр в руках парирует. — Знаешь, а у нас много схожего. Бизнес отцов, шикарная жизнь без нужды в чём-то, только мой по крайне мере, — он медленно затягивается и выпускает клуб дыма вверх, — Жив. Один — один. Гермиона резко вздохнув, вздрагивает. Он явно перегибает палку, так нельзя, но это ведь Малфой. Она ставит пустой бокал на стол и одним лишь взглядом намекает Элайну о добавке. Сегодня она в том, что прикупил ей Уильям. Строгий костюм тёмно-винного цвета. Он ей не шёл, не шла и поза в которой она сидела в нём. Волосы собраны в аккуратный, низкий пучок. Драко чувствовал расслабленность. Сколько раз он будет сомневаться в том, что ему это дарит. Хорошее вино или присутствие Гриффиндорки. — Я лишь год проработала в министерстве, — слова девушки вырывают его из своих мыслей, — Я знала всё на перёд, куда пойду работать, сколько и на какой должности буду задерживаться, пока не дойду до министра. — Хорошая цель на жизнь, — мягко произносит Уильям, докуривая сигарету и оставляя её в чистой пепельнице, — Как я знаю, в истории ещё не было женщины министра, но думаю — у тебя большие шансы на это. Грейнджер смущённо улыбается, а с чего? С того, что он говорит правду и она об этом знает? Нет, ей просто приятны такие тёплые слова. Глинтвейн тепло согревает, отдавая в нос терпкий запах. Да и Драко не ведёт себя как-то вычурно. Они несколько раз переглядываются, но Малфой делает это в наглую, оглядывая её полностью. Холодным взглядом, развалившись в кресле и закинув ногу на ногу, прокручивая ножку бокала в руке. От него веяло чем-то странным с примесим сандала и мяты. Ментоловые сигареты будто пропитались в его кожу. Драко внимательно слушал разговор Элайна с братом, иногда вставляя что-то и от себя. Вроде поладили. — Ценных ювелиров сейчас сложно найти. Их десяток на весь Лондон. У меня в компании работает несколько шведов, но это не заменит китайцев. Они знают своё дело и трепетно относятся к каждому камню, — Уильям всё так же рассказывал о бизнесе, видимо это единственная тема, которую поддерживает Малфой. — Шведы? — усмехнулся Драко, — не лучшие ювелирные мастера так скажем. Мистер Вандер до сих пор скупает все рубины Европы, не изменяя своим принципам. Он презирает Шведов. Уильям соглашается со словами Малфоя, кратко кивая в ответ. Он сегодня не пьёт, хотя даже Гермиона попивала слабенький глинтвейн. Чёрный филин. Привлекает к себе внимание птица, которая издаёт характерные звуки приближаясь. На лапке конверт, болотного цвета со струящимися вниз серебряными, тонкими лентами. Птица размашисто машет крыльями, аккуратно приземляясь на подлокотник кресла Уильяма. Письмо от Артура. Парень слегка почёсывает филина, отвязывая конверт. Птица угучет вперемешку с шипением. Уильям вскрывает письмо, бегло пробегаясь по строчкам. Его взгляд становиться более серьёзным, как и взгляд Малфоя. Он ждёт. — Захара, — ровно произносит парень, складывая бумагу вдвое, — Первый в списке у кого оно может быть. Гермиона пододвигаясь ближе, оставляет стакан на столе, укутываясь сильнее в плед, это не остаётся без внимания Малфоя. — Кто это? — переспрашивает девушка. — Банкир. Специализируется на продаже чёрного золота. Весьма быстро пробрался к вершине, заработав хорошую репутацию. Но немногие знают, чем чревата его репутация не в мире магглов. Большинство своих товаров он продаёт через чёрный рынок, подпитывая изделия магией. На хорошем счету в Гринготсе, ведь половина состояния банка — его, — рассказывает Элайн и Уильям одобрительно моргает. Драко прокручивает эту информацию в голове, допивая последние глотки вина. Оперев локти о колени, он зарывается пальцами в волосы. Не так просто пробраться в поместье к таким людям, чтобы украсть кольцо. Которое нужно было для начало найти в его доме. — Но… — Гермиона запинается, — Как нам обойти охрану его дома и найти кольцо, мы даже не знаем как оно выглядит. — Тебе и не нужно знать как оно выглядит, — проговаривает Драко не поднимая взгляда на неё, — Его ты не с чем не перепутаешь. Но Гермиона права, это как искать иголку в огромном поместье и никакое акцио тебе не поможет. Молчание. Все углубились в раздумья. Можно было обойти Захару и продвинуться по списку вниз, но не зря же Артур поставил его первым, а значит — это главный претендент. Ребята закуривают, все, кроме Гермионы, которая уже устала от табачного дыма, но ничего не произносит. Домовик убрав уже всё со стола, щелчком пальцев испарился, низко кланяясь. Гермиона не могла думать, да и ей в голову вообще ничего не приходило. Нет дополнительных знаний о человеке, о том, где его слабые стороны и как можно пробраться в дом. Да и вообще, где его дом. — Куда он любит выходить? — тишину, как ни странно, прерывает она же, — Ну есть ли у него любимые заведения, куда он захаживает хоть иногда? — Критерий? — накидывает Малфой, но Уильям отрицательно качает головой. — Я с ним встречался только на чёрном рынке, больше нигде его не видно. Но… Он любит светские мероприятия. Конечно редко, но появляется там, когда настроение позволяет. — А настроение у него дрянь редкостная, — ехидничает Элайн, — В прошлом году на его же день рождения, он выгнал всех спустя всего пол часа. Крику то было. У него точно с психикой не всё в порядке. Драко, сощурив глаза, внимательно слушал Элайна. Может это был и бред, но мысль родилась настолько быстро, что Драко решил ещё раз прокрутить её у себя в голове, чтобы удостовериться. Затяжка, выпуская дым. — Захара любит вычурные вещицы из дорогого, редкого металла и светские мероприятия. Что-то есть из ближайших? , — с долей ухмылки говорит Малфой, протягивая руку к шипящему филину, поглаживая его по пузику. — Ничего, — кратко и сухо произносит Уильям. — А что если устроить его тут, в вашем доме? — встревает Гермиона, догадываясь о плане Малфоя. Драко вглядывается в неё хищным взглядом. Тянет к ней руку, через весь стол. Гермиона вздрагивает от резкого порыва парня, но он лишь тянулся за полупустой бутылкой вина. Издав едва заметный смешок, присаживаясь обратно в кресло. Боишься? Не стоит. — Уильям, есть такая возможность? — Драко настроен на игру, правила которой прокручиваются у него в голове. — Да, думаю можно организовать что-то подобное. — Не странно ли будет? — Элайн вздёргивает бровь, — Никогда подобного не было у нас в поместье, а тут сразу приём. Захара даже приглашение не прочтёт, зачем ему это? — Затем, что на приёме будет то, что ему интересно. Уильям представит меня скупщиком чёрного металла. Сбывать такое проще в своей стране, чем делать поставки на восток. Тем более, когда он предлагает скупить большую партию. Хорошая нажива затмит ему глаза и он точно явится одним из первым. Главное, чтобы сработало, а не пошло по пизде. Если план Малфоя сработает, то при неформальном разговоре, он точно похвастается своими владениями драгоценностей. Скрывать такое он явно не будет, да и перед тем, кто вывалит перед ним круглую сумму за его золотишко. Предложить выкупить кольцо или хотя бы узнать, имеется ли оно у него. Это должно сработать, главное заманить его сюда, а дальше дело пойдёт как по маслу. — Фор, — громко произносит Уильям и через секунду появляется эльф, — Разошли пригласительные о приёме. Захара должен получить его уже завтрашним утром, лично в руки. Пятница, семь вечера, поместье Флоренс. — Будет сделано, хозяин, — пискляво произносит домовик и испаряется. — Мне нужно поблагодарить Артура за информацию, — произносит Уильям, вставая с кресла и выставив предплечье, ожидает, когда на него переместиться птица и уходит в дом. Элайн ещё несколько минут сидит, пытаясь продолжить диалог, но Гермиона всеми мыслями поглощена предстоящим планом. Закусив губу, она ещё раз и ещё раз прокручивает всё в голове, думая. Парень тихо удаляется, прихватив с собой недопитый бокал вина. Драко продолжает курить, ведь сигарета просто тлела в его руке. Закинув одну ногу, на колено другой, он принимает весьма расслабленную позу, наслаждаясь тем, что головная боль прошла. — А если он раскусит тебя? Поймёт, что ты не собираешься скупать его золото, что тогда? — взволнованно спрашивает она. — Тогда, я обменяю тебя на кольцо. Думаю, в его коллекции нет таких как ты. — Это ты сейчас сделал мне комплимент, что я дороже его золота? — Это я сказал, что таких зануд ни у кого нет, — Малфой сдерживает едва появившуюся ухмылку на лице. Грейнджер кривит брови, но почему-то её даже это не задело. Она рассматривает Драко, его взгляд, его позу, даже то, как он делает очередную затяжку, выпуская дым из носа. Почему всё так идеально. Люди не могут быть такими идеальными, точно не Малфой. Никогда бы не подумала, что можно курить красиво. — На приёме, держись по близости с кем-то из нас. Мало ли, что из себя представляет эта шайка старого Лондона. — Переживаешь? — ухмыляется Гермиона, копируя его взгляд. — Нет, просто без тебя, я не смогу вернуться обратно, — Драко пятернёй зачёсывает волосы назад, которые взъерошил уже поднявшийся ветер. Встав с кресла он бросает на неё короткий взгляд, — Иди в дом, тут холодно, — произносит он на последок, заходя внутрь. Переживает.