Охотник

Мой путь до лагеря близ горы был довольно долгим. Зато хотя бы поспать смог нормально, ведь пушистики не особо хотели лезть на меня первыми. Проблемой на пути, в основном, были монстры, которых повылезало довольно большое количество, а также то, что мне было сложно ориентироваться на местности. И вот, пройдя сквозь очередной лагерь пушистиков, оказался на месте. — Твою мать, — сказал я, садясь на камень, — надо было хотя бы карту в городе взять. Закончив возмущаться, поднялся и принялся осматривать лагерь. Искатели приключений выбрали действительно хорошее место. Оно было закрыто от ветра со стороны горы. Справа от входа была кухня, слева - стол с разными бумажками, а также палатка. Чуть дальше отдельно была кузница. В ней было огромное множество инструментов, а также сломанный пополам стол. Весь лагерь украшали кровавые пятна. На стене в кузнице даже были кусочки. Подойдя, прикоснулся к пятну пальцами, после чего поднёс к носу и понюхал. В основном пахло кровью. Немного потерев пальцами, я всё-таки пришёл к выводу: — Мозги, — вытер руку об стену. — Хорошо постарался, друг мой, честь тебе и хвала. Осмотрев лагерь, не нашёл ничего ценного, кроме уже слегка залежавшегося помидора. Поняв, что ловить тут нечего, пошёл к разрушенному мосту. За пределами лагеря уже был снег. — У наших миров много общего, — набрал снег в руки и слепил снежок, — города, спрятанные за стенами, ледяная гора посреди тёплой страны. Тут случаем добрые тролли в пещерах не гуляют? Наконец, я дошёл до моста. К этому времени уже темнело. «Надо будет найти укрытие, — подумал, смотря на гору, — а то обморожение здесь это дело времени». От моста осталась только одна колонна в воде, и две… части моста, наверное, можно так назвать. — Ладно, это не самая серьёзная проблема, с которой я сталкивался, — снял меч и кинул его на другую сторону моста. — Никогда не любил прыжки в длину. Я хлопнул по груди. Малыш вылез из своего кармана. До него быстро дошло, что нужно сделать, так что он слез на землю и пополз к краю моста. Сняв плащ, отправил его вслед за мечом. Когда я остался в одной только жилетке, холод с горы сразу дал о себе знать. Не особо желая мёрзнуть и дальше, сделал несколько шагов назад, после чего разбежался и прыгнул. Легко пролетев над водой, приземлился рядом с мечом. Правда, нормальным приземлением назвать это недоразумение не получится. Из-за своего веса и слишком сильного разбега, я упал вперёд. Встав на ноги, отряхнулся. — Ненавижу, — прошипел я, подбирая плащ с земли. Малыш к этому моменту уже приполз ко мне. Он был полностью мокрым. Как только я на него взглянул, до него дошло, что ему нужно делать. Малыш отряхнулся, поднял переднюю часть своего тельца и отряхнул лапки от снега. После этого он подполз ко мне, зацепился за штанину, отряхнул оставшиеся конечности и пополз в свой карман. Убедившись, что во время полёта ничего не вывалилось, поправил воротник плаща и пошёл по тропинке. Вдалеке виднелся огонёк. Сквозь вой ветра слышались разговоры. — Это уже интересно, — подумал я, смотря на единственное светлое пятно посреди сплошной белизны. Пока я шёл, солнце окончательно спряталось за горой. Тот самый огонёк был костром в лагере. Вокруг него сидели три человека. Судя по телосложению, два парня и одна девушка. Одеты они были довольно ярко. Один в оранжевый костюм, другой в фиолетовый, третья тоже в фиолетовый. Одноцветные сидели рядом и что-то обсуждали. «Голубки», — раздалось в голове, когда смотрел на эту картину. Подойдя к ограждению лагеря, я несколько раз стукнул по нему. Троица тут же повернулась ко мне. — Здрасьте, — начал я, — у меня нет желания никого тут трогать, так что задам только один вопрос. Надеюсь, вы ответите на него, и мы спокойно разойдёмся. Вы видели паренька, лет примерно двадцати пяти, максимум двадцати семи? У него белые волосы, два меча и маска зелёная на плече. Они переглянулись. Я же смотрел каждому в глаза. Наконец, один из них поднялся. Это был фиолетовый. У него было довольно грозное лицо, которое портили голубые глаза. Он был высоким, точно выше меня. «А ты на Учителя похож», — подумал я, разглядывая паренька. — Нет, не видели. — Врёшь, — широко улыбнувшись, сказал я. — По глазам вижу, что развести меня пытаешься. Я рванул с места. Одним сильным пинком по овальному предмету на плечах оранжевого я отправил его в полёт. Вытерев ногу об снег, повернулся к оставшимся и с улыбкой до ушей задал ещё один вопрос: — Может, всё-таки, видели? Тельце оранжевого упало на спину. Фиолетовая парочка была явно шокирована. Наконец, до них дошло, что их дружок уже далёк от жизни. У парня в руках появился молот, у его пассии какая-то странная фиговина. Она начала её раскручивать и читать заклинание. Не особо желая ждать, когда она закончит, я пнул костёр вместе с висевшим над ним котелком. Вверх взлетело огромное количество углей, а вперёд не меньше литра горячего супа. Он попал на ноги девушки. «Не получилось дочитать», — мысленно хихикнул я. Она завопила и упала на землю. Видимо, фиолетового эта ситуация немножко, очень сильно разозлила. Он закричал и побежал ко мне. Замахнувшись, он со всей силы ударил… ладно, не ударил. Я просто остановил молот, схватив за головку. — Редко встречаю кого-то выше меня, — я вырвал молот из рук парня, — на самом деле всего три раза такое было. Правда, один был Бог, а вторая была демоном, так что среди людей такой был только один, — оторвал головку молота и кинул в сторону, — и знаешь, бой наш тогда был долгим и безжалостным. Я подкинул рукоять молота и схватил её обратным хватом. Фиолетовый сделал шаг назад. На его лице отчётливо виделся страх. — К… кто ты? — спросил он у меня дрожащим голосом. — Я? Я Редгат, лучший палач Школы во всей истории. После этого со всей силы заехал рукоятью по ноге фиолетового, чуть ниже колена. Ласкающий уши хруст, за которым последовал вопль. Он упал на землю. Судя по всему, я сломал ему обе берцовые кости. Выкинул своё «оружие», зевнул и наступил на сломанную конечность. Вопль усилился. — Ноги — это такие важные конечности, — начал я, почёсывая бороду, — они держат наше тело над землёй, уносят нас туда, куда мы захотим, но при этом вот такой вот, казалось бы, лёгкий удар и всё, стоять ты не сможешь ещё кучу времени, — я покрутил стопой. — Несправедливо, тебе так не кажется? Ответа не последовало. Почесав затылок, я нагнулся и поднял его руку. — Не ты первый, не ты последний. Взял его за большой палец руки, после чего сломал. Я делал это максимально неспешно, чтобы он прочувствовал, как кости его пальца сначала трескаются, и только потом ломаются. — Братан, смотри, сначала мы пройдёмся по каждому твоему пальчику, — я приступил к указательному, — потом перейдём к ноготкам. Тебе когда-нибудь вырывали ногти зубами? Поверь, ощущение далеко не из приятных, — перешёл к среднему. — Потом всё это мы проделаем с пальцами ног. Если ты не заговоришь и после этого, ты лишишься ушек, — взялся за безымянный, — а потом и ноздрей, — свободной рукой открыл его рот, засунул туда пальцы и начал считать ряды. — Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь. Зубы мудрости у тебя на месте, значит после ноздрей приступим к ним. Я взял его мизинчик и уже было собирался начать ломать и его, как вдруг слева послышался крик. — Прекрати! Повернувшись, я увидел, как к нам ползла фиолетовая. Её зубы были стиснуты, то ли от злости, то ли от боли, не очень понятно. Отпустил паренька, выпрямился и размял спину. — Девчуль, — начал я, — ты бы лучше о своих ногах позаботилась, некроз же начнётся. А капелла фиолетового уже закончилась, так что я решил движением стопы дать ему немного энергии для продолжения. И вот очередной вопль. — Я предлагал сделать всё без крови, — повернулся к фиолетовому, — но вы не захотели, — убрал ногу с конечности парня, — теперь всё в твоих руках, дружище. Подошёл к девушке, снял с неё капюшон, схватил за волосы и поднял над землёй. Из её рта вырвался крик. Она пыталась выбраться из моих рук, но попытки эти были очень жалкими. Я взял её так, как обычно берут, когда делают удушающий, но при этом не сжимал, чтобы она не потеряла сознание. Вторую руку положил на её макушку. — Ты же знаешь, что удобнее всего делать, держа человека подобным образом? — поинтересовался я, смотря в глаза фиолетовому. — Даю слово, если расскажешь всё, что знаешь, я её отпущу, и даже лекарство дам. О как. Я сама благородность, согласен? Судя по взгляду, меня он считал кем-то иным, а не самоотверженным рыцарем, готовым помочь даме в беде. Пару секунд мы слушали ветер. Наконец, мне это надоело, и я решил дать стимул фиолетовому, чуть-чуть наклонив голову его пассии. — Я снёс голову твоему дружку одним пинком, оторвал головку твоего молота, сломал тебе обе берцовые кости ударом обратным хватом и четыре пальца, думаешь мне не хватит сил хрустнуть хрупкой женской шеей? Фиолетовый посмотрел на землю. Я чётко слышал, как скрипят его зубы. Наконец, он решил раскрыть мне эту «страшную тайну». — Тисо пошёл в сторону ущелья Спящего Дракона. «Они его спасли, иначе этот хрен своего имени не сказал бы». — Дружище, мне это название ничего не говорит. Направление давай. Целой рукой он указал в сторону, откуда я пришёл. — Там спустишься вниз по реке и попадёшь в большой лагерь. Куда он пошёл оттуда, я не знаю. Я ухмыльнулся. Наклонив голову к левому плечу, решил спросить ещё кое-что: — И последний вопрос. Зачем же ты мне врал? — Павел, — моментально ответил он. — Павел сказал, что Тисо может стать одним из нас, так что уже сейчас к нему надо относиться, как к солдату Фатуи. — Понятно, солдат солдата не выдаёт, — плюнул на землю, — сколько же я с такими настрадался. Но да ладно, о былом вспоминать не будем, слово дал, будь любезен держи, или у вас так не говорят? Отпустил девчонку и тут же принялся рыться во внутренних карманах. Через пару секунд достал оттуда стеклянный пузырёк с зелёным зельем и кинул его в снег, рядом с фиолетовой. — Сними штаны и нанеси это зелье на кожу. С учётом того, что этот суп был прямо с огня, сомневаюсь, что ты легко отделаешься, но хотя бы ноги тебе оттяпывать не придётся, — посмотрел ей прямо в глаза. — Только, когда мазать будешь, возьми в рот что-нибудь мягонькое, а то зубки можешь повредить, или, что ещё хуже для женщины, язычок откусить. Ухмыльнулся и пошёл к выходу из лагеря. Пройдя мимо фиолетового, я последний раз посмотрел на его ногу, выгнутую в неправильную сторону, после чего сказал: — Я не буду всех калечить в том лагере, обещаю. Отправлю кого-нибудь сюда, чтобы вам помог. Громко рассмеявшись, убрал руки в карманы и пошёл к реке.