Нельзя

У Дэмиена Уэйна был действительно грязный рот, и слова из него вылетали одно паршивее другого. Слушать его совсем не хотелось. Хотелось выдрать ему все зубы до единого, обламывая их у корней. Хотелось разбить блядские губы, мягкие, тонкие — которыми бы все равно побрезговал даже мешок с дерьмом. Хотелось вырвать его длинный язык, схватив у самого корня, потянуть — так, чтобы мелкий сучонок захлебнулся своей кровью в попытке вновь доебаться и выебнуться. А нельзя было. Если бы Слэйд сделал это, получил бы на свою голову проблем — нет, не в виде миллиардера с загонами по теме летучих мышей. Головную боль Слэйд получил бы, если бы эта дрянь померла: вот сто процентов Дэмиен назло всем воскрес бы каким-нибудь чудодейственным способом, как это принято у сайдкиков Лиги и их ближайшего окружения. А если бы не воскрес, то призраком бы преследовал и капал на мозги всякой хуйней. Уебать Дэмиену Уэйну было нельзя, а вот выебать — можно. Вполне. Нет, на самом деле, конечно, можно было бы и уебать, да вот только хуй он бы позволил это сделать. Пиздюк с возрастом стал быстрее, сильнее и, пусть до самого Слэйда ему было как пешком до Луны, стать назойливым комаром смог бы в два счета. Поэтому из всех возможных взаимодействий с этим исчадием Ада Слэйд выбирал наиболее тривиальное; Дэмиен и тут все сумел обгадить, что было вполне ожидаемо. — Мне уже можно называть тебя папочкой? — мерзко протянул он и прогнулся в спине, зло улыбаясь. Слэйд сжал его бедра сильнее, впился пальцами в молодое мясо почти до синяков, а потом навалился сверху, так, чтобы рожей Дэмиен уперся в подушку. Подушка в этом мотеле была не стирана уже несколько ночей, но даже она была чище, чем мысли этого мелкого паршивца. — Нельзя, — процедил Слэйд. Ему нравилось смотреть на его тело, ту его часть, где не было этой блядской рожи: крепкие мышцы перекатывались под загорелой кожей, пот проступал поверх, каждый изгиб был что надо, прямо почти как у той бабы Кролика Роджера. Трахать его — одно удовольствие... было бы, если бы он хоть на секунду заткнулся. Дэмиен ответил ему сначала гадким смешком, а потом уже и словами: — Но ведь ты сам когда-то говорил, что у тебя есть бумажка, которая это подтверждает. Помнишь эти времена? Слэйду очень хотелось скрипнуть зубами, и, не будь он Слэйдом, непременно бы это сделал. А так одним движением руки взял и схватил Дэмиена за шею, вжимая его лицом прямо в грязную подушку, толкнулся глубже — и удовлетворенно вздохнул, сминая второй ладонью упругие ягодицы. Дэмиен был горячим и тесным, больше от его тушки ничего и не требовалось, разве что задницу повыше поднимать да ноги пошире разводить, но так-то Слэйд и сейчас мог пальцами натянуть его ягодицы, чтобы посмотреть, как его член методично входил в тугой анус Дэмиена. Посмотреть и, проглотив довольный смешок, ускориться, вбивая пацана в постель. Дэмиен заизвивался под его руками — и Слэйду, честно, хотелось причинить ему боль. Порвать его нахрен, затрахать до смерти, так, чтобы это уебанище больше ходить ровно не смогло, крутить им так, чтобы вывернуть к чертям собачим коленные и локтевые суставы и ебать, ебать его при этом всем, насаживая на свой ствол сильнее, глубже, до крови и трещин в его узкой заднице. Слэйд почти воплотил это в жизнь. Перед тем, как кончить, обхватил Дэмиена поперек груди, поднял, сам становясь на колени, и двинул вверх, как его член методично входил в тугую задницу Дэмиена; тот тошно засмеялся, и Слэйд, не желая сейчас выслушивать никакой хуйни, обхватил его поперек горла, перекрывая воздух. Дэмиен даже не стал вцепляться пальцами ему в предплечье, только разомкнул свои блядские губы и, хрипя, сжался всем телом так сильно, что Слэйд понял — это того стоило. Ради этого момента, все это стоило — стоило трахать гребаного Дэмиена Уэйна, чтобы почти придушить этого пиздюка, кончая в его заднице. А потом отпустить заебанную тушку, которая послушно рухнула на паршивые простыни; но вместо того, чтобы лежать и помалкивать, Дэмиен медленно перевернулся на спину и, собрав пальцами сперму со своего живота, слизнул ее длинным узким языком, с вызовом смотря прямо Слэйду в глаза. Пока Дэмиен молчал, ему не хотелось уебать, и Слэйд видел в этом огромный плюс — такой же огромный, как его член, которому, конечно, одного круга было мало. Ночка в дешевом мотеле только начиналась, и Слэйд был готов сделать много чего, чтобы заебанным из грязной комнатушки утром вышел бы не только он.