Три волшебника и ребёнок

Тепло. Когда глаза Гермионы медленно открылись, первое, что она почувствовала, было успокаивающее тепло. Это ощущение унимало тревоги и ослабляло чувство потери, которое она испытывала после окончания войны все эти годы. Следующей пришла мысль — она не одна и даже не в своей комнате. Сильная бледная татуированная рука крепко обхватила ее, прижимая спиной к своему телу. Ночь пронеслась перед глазами, она вспомнила признания в лабиринте, ранний уход с вечеринки и (о, Мерлин) новый любимый десерт Драко. Она улыбнулась, вспомнив, как лежала с ним в постели, так близко, как только можно быть друг к другу, как они провели ночь, разговаривая почти шепотом и украдкой целуясь при любой возможности. Почувствовав легкие поцелуи на затылке, она тихонько хмыкнула и снова закрыла глаза. — Осторожно, Грейнджер, — усмехнулся Драко, спускаясь поцелуями ниже по ее плечу. — Я могу привыкнуть просыпаться вот так. — Когда она хихикнула, он не смог сдержать ответную улыбку и притянул ее ближе к себе. Ощущение ее тела рядом было большим, о чем он мог когда-либо мечтать, а мечтал он об этом неоднократно. Драко начал вести пальцами по ее нежной коже, уткнулся в шею, зарылся носом в ее кудри. Запах лаванды, цитруса и знакомого пергамента из потрепанного романа наполнил его изнутри, заставляя удовлетворенно мурлыкать ей на ухо. — Драко, — пробормотала Гермиона. Пока Драко был увлечен знакомыми ароматами, которые раньше озадачивали, когда доносились из котла с амортенцией, Гермиона внимательно следила за тем, как рука Драко ласкает ее тело. У нее перехватило дыхание, она прильнула к нежным прикосновениям его пальцев, которые все никак не достигали того места, где их так хотелось ощутить. Каждое его касание обжигало кожу, а в животе нарастал жар, как и накануне вечером. Она чувствовала, как его твердый член прижимается к ее бедру, и жаждала узнать, что он будет чувствоваться, когда заполнит ее. — Хватит дразнить… — Всегда пытаешься остановить все веселье, любимая, — ухмыльнулся Драко, глубоко целуя ее, когда она повернула к нему лицо, чтобы найти его губы. Не теряя времени, он проник пальцем в ее влажное тепло, продолжая исследовать каждый дюйм ее идеального рта языком, заглушая стоны. Прикоснувшись к ее нижней губе, он дал ей время перевести дух и добавил еще один палец, зарычав от того, как ее стенки сжались вокруг него. — Ты уже практически стекаешь по мне, Грейнджер. Это то, что тебе нужно? Скажи мне, чего ты хочешь. — Сильнее… — Гермиона застонала, ее спина выгнулась дугой, когда она насаживалась на его пальцы, жаждая почувствовать то, что так хотело ее тело, и знакомое ощущение продолжало нарастать внутри нее. — Ты мне нужен… Драко, пожалуйста… От этих слов внутри Драко что-то щелкнуло. Его медленный, ленивый темп набирал силу, когда его большой палец нашел набухший пучок нервов, заставляя ее стенки еще сильнее сжиматься вокруг пальцев. — Ты так прекрасна, вот так, покачиваясь на моих пальцах, умоляя меня о большем. Я дам тебе то, что ты хочешь, любимая, я дам тебе все, что только пожелаешь. Он продолжал движения пальцами внутри нее, а она уткнулась головой в его шею, дыхание становилось все более поверхностным, каждый стон, который она издавала, подстегивал его. Самодовольная ухмылка появилась на его губах, когда он смотрел, как она распадается на части, тихий крик сорвался с ее губ, когда тело содрогалось от его прикосновений. — Идеальна… — пробормотал он, наблюдая за ее оргазмом. Когда он убрал пальцы, Гермиона тихонько заскулила и поцеловала его в шею, туда, где бился пульс. Не успела она опомниться, как Драко уже нависал над ней, жадно облизывая пальцы, как и накануне вечером. — Все еще мой любимый… — Драко с ухмылкой смотрел на нее, его глаза почернели, когда он впился в нее своими серыми глазами. — Так много чертовых вещей я хочу сделать с этим совершенным телом… — Он издал стон, когда она нежно провела пальцами по его лохматым волосам, глядя на него своими прекрасными карими глазами. — Но я не могу больше ждать… Гермиона впилась поцелуем в губы Драко, притянув его к себе, в теле вновь разливался жар. Пока их языки танцевали в безумном танце, Драко расположился между ее бедер, одной рукой сжимая ее кудри, а другой проводя своим членом между ее влажными складочками. Гермиона задыхалась под ним, ее бедра выгнулись, встречая его движения с неконтролируемой жаждой, что еще больше подпитывало эго Драко. Она была очень миниатюрной, меньше, чем все, с кем он когда-либо был, и если бы он мыслил здраво, он бы не торопился, но она была ему нужна. Ему нужно было узнать, каково это — быть внутри нее. Когда он вошел в нее одним быстрым толчком, Драко застонал, прижавшись к ее шее, и Гермиона вскрикнула. — Так чертовски туго, — выдохнул Драко и снова вошел в нее, позволяя ее телу полностью приспособиться к нему. Он не мог найти слов, чтобы объяснить это ощущение: было тепло и безопасно, и чувствовал он себя как дома. Она была больше похожа на дом, чем все, что он чувствовал за всю свою жизнь. Она была прекраснее, чем все, что он видел в своей жизни. — Все хорошо, все хорошо, — выдохнула Гермиона, дрожа под ним. Ощущение его внутри было тем, чего она никогда в жизни не испытывала. Она не была ханжой. В свое время она спала со многими мужчинами, но с Драко все было по-другому. Их тела словно были созданы для того, чтобы идеально подходить друг другу. — Пожалуйста, Драко… — Как только слова слетели с ее губ, его тело снова начало двигаться, вызывая восхитительную смесь удовольствия и боли. Ни один мужчина не вызывал у нее подобных ощущений, и она была уверена, что это уже не произойдет. Слегка пошевелив бедрами, Драко вошел в нее еще глубже, заставив обоих издать стон, когда мир вокруг них исчез. Они двигались вместе в идеальном ритме, как будто делали это целую вечность. — Ох…черт… Мерлин… идеальная… моя, — хрипел Драко между толчками, не будучи в состоянии связно говорить. Он чувствовал себя на грани, но будь он проклят, если она не кончит раньше него. Гермиона чувствовала знакомое напряжение в животе, грозившее в любой момент сорваться. Как будто тоже это чувствуя, Драко установил неумолимый темп, от которого ее тело содрогалось, когда он быстро и сильно входил в нее. — Драко… я… — Отпусти себя, любимая, — простонал Драко, ее стенки сжимались вокруг него все сильнее. Не успел он договорить, как путы внутри Гермионы оборвались, а перед глазами взорвались тысячи звезд. Она громко стонала, совершенно не контролируя себя, когда он продолжал трахать ее, преодолевая волны оргазма. Ее пальцы крепко вцепились в его волосы, и после еще нескольких толчков Драко вздрогнул, излив себя внутрь нее. Он практически рухнул на нее сверху, а затем перекатился на бок, прижимая ее к себе как можно ближе. Он не был готов потерять ощущение, которые испытывал находясь рядом с ней. Драко наблюдал, как она пытается перевести дыхание, ее взгляд помутнел. Он аккуратно заправил локон ей за ухо, наблюдая, как ее глаза меняют свой почти золотистый оттенок на обычный карий. Это было самое изысканное зрелище, которое он когда-либо видел. — Знаешь, — тихо проговорила Гермиона, ее нежные пальцы потянулись вверх и закрутили слегка вспотевшие волосы на его шее, — я немного разочарована. Ты обещал мне прошлой ночью, что будешь трахать меня на своем матрасе, а на мне не будет ничего, кроме моих туфель. Я думала, что ты человек слова, Драко Малфой. Драко рассмеялся, захватив ее губы своими и благоговейно целуя. — Ты маленькая распутница. Мы всегда можем сделать это, у нас есть все время в мире. — Мне нужно проведать Лиру. — Гермиона мягко улыбнулась, когда его губы стремились покрыть поцелуями каждый дюйм ее кожи. — И мы оба должны присоединиться к твоим родителям на завтраке, помнишь? — Она не смогла сдержать хихиканья, когда он уткнулся в ее грудь, словно в подушку. — Я предпочитаю десерт на завтрак. — Ее тело задрожало от его слов. –У нас есть время. Пока его язык кружил вокруг розовой вершины, Гермиона не могла игнорировать ощущения, снова возникшие у нее между ног. — Лира… — Лира все еще спит, — проговорил Драко, подняв голову, чтобы посмотреть ей в глаза, и достал свою палочку. — Я установил чары, чтобы узнать, когда она проснется или если что-то будет не так. — Без слов Драко надел ее каблуки обратно ей на ноги, а затем ухмыльнулся. — Ты будешь хорошей девочкой и позволишь мне трахнуть тебя или нет?

***

— Может, расслабишься? — Драко смеялся, нежно целуя ее, когда она, пройдя в комнату для гостей, чтобы переодеться, вернулась к его двери. Почти через час после того, как они проснулись, она наконец убедила его, что им нужно встать и выйти из комнаты. Драко был более чем счастлив запереться с ней в спальне до конца дня, но он знал, что она права. Им нужно было проведать Лиру и явиться к завтраку. — Лиры не было в комнате, а это значит, что кто-то пришел и забрал ее, — простонала Гермиона, прочесывая свои кудри пальцами, чтобы попытаться укротить дикую гриву. — Это значит, что кто-то знает, что меня не было в моей комнате. — Никто этого не узнает, — сказал Драко, беря ее за руки. — Но если ты и дальше будешь так паниковать, то они точно догадаются. — Слегка сжав их, прежде чем отпустить, он повел ее к лестнице. Он был счастливее, чем когда-либо за долгое время, и не собирался ни о чем беспокоиться. — Хорошо… хорошо. Я могу быть спокойной. Я могу вести себя нормально, — кивнула Гермиона, спускаясь вместе с ним по лестнице и разглаживая свою одежду. — Конечно, можешь, — подмигнул Драко, хихикая себе под нос. — Потому что Гермиона Грейнджер не из тех, у кого голова постоянно занята мыслями. — А вот и нет, — закатила она глаза, мило сморщив носик. — Конечно, любимая, — засмеялся Драко. — Как скажешь. Заглянув за угол, Гермиона поискала глазами кого-нибудь, кто мог бы заметить их совместную прогулку. Ей не было стыдно за ночь и утро с Драко. На самом деле, она была вне себя от счастья. Она просто знала, что ее друзья могут быть любопытными и задавать много вопросов, и пока они оба не будут готовы, она не хотела давать им ответы. — Похоже, все чисто. — Я понятия не имею, что это значит, — усмехнулся Драко, обходя ее. — Но ты слишком много беспокоишься. Никто ничего не узнает. Возьми себя в руки, Грейнджер. И он сделал шаг вперед. — Смотрите, кто решил вылезти из своей кровати, — ухмыльнулся Блейз, когда Драко чуть не налетел на него. Гермиона слегка подпрыгнула при звуке его голоса, явно не ожидая этого. — Мы как раз думали, не придется ли нам идти за тобой. — У Грейнджер было тяжелое утро, — ухмыльнулся Драко. — Похоже, вчера вечером она немного перебрала. Мне пришлось практически вытаскивать ее из постели. — Из чьей постели? — ухмыльнулся Блейз, идя вместе с ними, из-за чего Гермиона немного замешкалась. — Из ее постели, конечно, — сказал Драко. — В какой еще кровати она могла бы лежать? — Это ты мне скажи. — Доброе утро, — широко ухмыльнулся Тео, когда Гермиона и Драко вошли в столовую на завтрак. — Посмотрите, кто наконец-то решил осчастливить нас своим присутствием этим утром? — Мы проверили Лиру сегодня утром, — ухмыльнулся Блейз, снова заняв место рядом с Пэнси. — Ну, знаешь, твоя дочь. Она все еще здесь. — Конечно, она здесь, — Драко закатил глаза, инстинктивно отодвигая для Гермионы стул, что вызвало ухмылки остальных сидящих за столом. — Я наложил на комнату защиту, чтобы мы… Гермиона знала, если она проснется или если что-то случится. — О, значит, ты знаешь, как работают заклинания? — Блейз ухмыльнулся, сделав глоток утреннего чая, пока Милли начала подавать завтрак. — Я волновался, что ты забыл, что такое магия. — Драко, дорогой, — произнесла Нарцисса, мягко улыбаясь паре. — Если бы я знала, что в твоей комнате будет ночевать компания, я бы позаботилась о том, чтобы она выглядела презентабельно. — Папапа, — лепетала Лира со своего стульчика рядом с Люциусом и мило махала Драко и Гермионе. — Мама! — Что? Нет, мама. Гермиона осталась в своей комнате прошлой ночью, — простонал Драко, ущипнув себя за переносицу, зная, что Гермиона, вероятно, в панике. Ему нужно было спасти их идеальное утро, пока оно не было полностью испорчено. — Я не знаю, что ты имеешь в виду. — О, не лги! — Возмущенно воскликнул Тео. — Мы все знаем, что вы ушли с вечеринки вместе. Мы все знаем, что Гермионы не было в ее комнате прошлой ночью. Поверь мне. Мы знаем. — Откуда вы знаете? — невинно спросила Гермиона, смутившись. — Потому что Драко, видимо, все еще плохо запоминает заглушающие заклинания, — ответил Тео, самодовольно улыбаясь им двоим. Гермиона замерла, ее чашка чая зависла в воздухе, а Драко поперхнулся. — Все верно. Мы все слышали сегодня утром вас двоих. — Похоже, было очень весело, — хихикнула Пэнси. — Чем бы вы двое ни занимались. — Не твое дело, — сказал Драко. — Любого из вас. — Ради сохранения душевного блага мисс Грейнджер, — проговорил Люциус, пытаясь подавить усмешку. — Возможно, впредь вы не будете забывать накладывать заглушающее заклинание, а? — О, Драко, пожалуйста! — воскликнул Теодор, подражая голосу Гермионы. — Да, Мерлин, прямо здесь! — Пэнси драматично приложила тыльную сторону ладони ко лбу. — Я бы подражал рычанию, которое мы тоже слышали, но изображать Драко — это не то, что я когда-либо захочу делать, — сообщил им Блейз со злорадной ухмылкой на лице. — Все, этого вполне достаточно! Это все еще моя столовая, и мы будем пользоваться теми манерами, которым вы все научились на уроках этикета, которые, как я знаю, посещали все вместе! — Нарцисса повысила голос, глядя на троицу суровым взглядом. Гермиона смутилась еще больше, ее лицо стало почти таким же красным, как и знакомый алый цвет, который когда-то был цветом ее дома. Как они могли забыть о заклинании тишины? Посмотрев на нее, Драко мягко улыбнулся и взял ее за руку. Она перевела взгляд на него и тут же расслабилась под успокаивающим выражением глаз. — Не волнуйся, Драко, — заговорил Блейз. — Я научу тебя, как правильно накладывать заклинание. — Некоторые из нас не стесняются, — уверенно пожал плечами Драко, делая глоток чая. — Да, Гермиона и я… ну, вы все знаете. И нет, это не обсуждается, особенно за обеденным столом моих родителей. Это касается только нас двоих, и так оно и останется. — Конечно, дорогой, — улыбнулась Нарцисса, гордясь своим сыном за его твердую уверенность. — Вам всем было весело прошлой ночью на вечеринке? Пэнси, я знаю, что вы с Блейзом последними покинули танцпол. — Это была такая прекрасная вечеринка, Нарцисса, — радовалась Пэнси, когда все наконец начали завтракать. — Все было абсолютно идеально! Одна из лучших вечеринок, на которых я когда-либо была. Ты всегда всех превосходишь. — Так и должно быть, — отозвался Люциус, с обожанием улыбаясь Нарциссе. — В конце концов, она Малфой. — Мне, например, понравилась еда, — сказал Тео. — Там были маленькие клубничные пирожные, и это была самая непревзойдённая еда, которую я когда-либо пробовал. Пожалуйста, скажите мне, что кто-то еще пробовал десерты и теперь у него есть новый фаворит. Гермиона подавилась едой, а Драко поднес свободную руку ко рту, чтобы подавить смех. Все взгляды за столом снова обратились к ним, с любопытством наблюдая за покрасневшими лицами. — Это наша шутка, — предложил Драко, пока Гермиона пыталась прийти в себя. — Я согласен с тобой, Тео. У меня действительно есть новый любимый десерт. Это божественно. — Гермиона бросила на него взгляд, а Драко только усмехнулся. — Что-то мне подсказывает, что вы имеете в виду не то же самое, что и я, — Тео сузил глаза на них обоих. — И я еще не решил, хочу я знать ответ на этот вопрос или нет. — Не хочешь, — ответил Драко, снова переключаясь на свой завтрак. Разговор продолжался, все говорили о прошедшем накануне бале, о том, свидетелями чего они стали, или о своих любимых моментах. Несмотря на то, что Гермиона и Драко находились в одной комнате со всеми, они наслаждались близостью друг друга, украдкой поглядывая друг на друга и улыбаясь. Люциус помогал Лире с едой, а Нарцисса оглядывала стол, переполненная радостью от того, какая семья у нее появилась. Когда завтрак подходил к концу, в комнату влетела сова семьи Малфой и опустила на стол перед Люциусом ежедневный пророк. Когда он поднял газету, на первой странице была фотография танцующих Драко и Гермионы. — Ну, это не заняло много времени, — усмехнулся Тео, пригубив свой сок, когда Драко закатил глаза. — Что? Я могу только представить, что там написано. Магглорожденная героиня войны и чистокровный бывший Пожиратель смерти, влюбленные, находят путь друг к другу. — Очень близко Теодор, — усмехнулся Люциус. — Они снова предполагают, что Лира на самом деле наследница Малфоев. — Разве первенец Драко не является наследником технически? — спросила Пэнси, вызвав усмешку Блейза, который провел пальцами по ее волосам. — Если бы у Драко был сын, то да, — ответил Люциус, положив Пророк обратно на стол и, казалось, не проявляя к нему никакого интереса. — Но если бы его не было, наследницей стала бы Лира. — Если бы Драко претендовал на нее, — заметил Блейз. — Усыновление тоже подойдет, — заметила Нарцисса. — Усыновление? — спросила Гермиона. Драко утешительно сжал ее руку. — Если вы с Драко решите сделать это в будущем, — кивнул Люциус. — В Волшебном мире, если Драко решит законно удочерить ее, независимо от ее крови, она будет считаться частью семейного древа Малфоев. Гермиона сидела тихо, впитывая все, что говорил Люциус Малфой. Можно было подумать, что она паникует, но на самом деле она представляла себе будущее с Драко и Лирой, чего никогда не позволяла себе раньше. Она могла отчетливо видеть это. Драко пытался научить Лиру летать на метле, а Гермиона стояла в стороне и ругала его, потирая свой выпирающий живот. Маленький мальчик со светлыми кудряшками, бегущий за Лирой. Драко брал их на игры по квиддичу, отводил Лиру к Хогвартс-экспрессу после получения ею письма… она могла видеть все это. Драко думал о том же самом рядом с ней, только в своих видениях он видел фамильное кольцо Малфоев на ее безымянном пальце. — Очевидно, об этом нужно подумать позже, — понимающе улыбнулась Нарцисса. — Нет необходимости думать об этом прямо сейчас, дорогая. Кроме того… удочерение или нет… Лира знает, кто ее семья. — Подожди… — Тео поднял глаза от Пророка, который он украл у Люциуса. — Если эта газета вышла сегодня утром… Как ты думаешь, все ее видели? — Да, Нотт, — усмехнулся Блейз. — Так работает газета. — Избранный, наверное, сходит с ума, — громко рассмеялся Тео, к нему присоединились Блейз и Пэнси. Драко не смог сдержать самодовольную улыбку, игравшую на его губах, а Гермиона застонала, зная, какой разговор ее ожидает, если он действительно видел газету. «Сейчас все станет очень интересным».