***
Боль в пояснице и большие, грязные руки, вжимающие его в постель со слишком огромной давящей силой. Эндрю знает, и прекрасно понимает, что ему не выбраться из хватки этого мужчины. — Давай, Энди, если ты хорошо попросишь, я остановлюсь. Ужасная и слишком широкая улыбка на его лице стала ещё и кривой. — Сэм... Прошу тебя, остановись. Хватит, Сэм. Доу говорил это буквально через слёзную пелену, которая застилала его глаза, не давая чётко видеть лицо мужчины перед ним. Но эта странная кривая усмешка впечаталась в его памяти, кажется, на всю оставшуюся жизнь. А ведь ему всего семь. — Энди, ну же, давай. Попроси меня получше. Скажи «пожалуйста», и я остановлюсь. Не остановится. Эндрю знал это на все сто процентов, ведь этот кошмар повторяется каждую хренову ночь в этом доме. Самое ужасное, что он никак не может вырваться из этой крепкой хватки на запястьях, как бы не пытался. «Пожалуйста» – это чёртова последняя надежда, для него. — Прекрати это, Сэм. Пожалуйста, хватит... Кажется, темп стал только быстрее. Злая усмешка, железные пальцы, сжимающие его руки вместе над головой, и вторая ладонь, что бездумно ходила по его маленькому тельцу. — Давай, Эндрю. Я же знаю, что ты можешь и лучше. Громкий всхлип. — Сэм... Сэм, пожалуйста, прекрати... И всё резко исчезло. Теперь Миньярд совершенно не понимал, где находится. Он широко открыл глаза, пытаясь понять, что это за место, и как он здесь очутился. Это была серая маленькая комната, и он сидел прямо у двери. Парень оглянулся, и заметил странный железный стол, что стоял посередине. И только сейчас он почувствовал сильную боль в руках, а если быть точнее, в пальцах. Эндрю внимательно посмотрел на свои руки, ладонями вверх, а потом и вниз. Он ужаснулся. Во-первых, сейчас он прекрасно понял, что это не его тело, ведь руки были какие-то маленькие. А во-вторых, чёрт, он, конечно, не врач, но разве пальцы не сломанные..? Это выглядело именно так. И тут внезапный смех из-за двери. Заливистый, громкий, женский. — Чего же ты замолчал, Младший? Когда перестанешь реветь и нормально попросишь, может, отец разрешит отпустить тебя? Но ты действительно ужасно сыграл Баха. И снова смех, который теперь был в сотню раз омерзительнее. Неужели этот парень играл со сломанными пальцами? Но на чём? — Сука. Выговорил он. И это оказалось его роковой ошибкой. Снова резкая боль в пояснице, снова вжимание в матрас кровати, снова кривая и ужасная усмешка. А потом звонкая пощёчина. — Как ты смеешь матерится при мне? Ну что же, я научу тебя манерам. Но, если ты попросишь... Кажется, дальше Эндрю слушать этого ублюдка и не собирался. Нет смысла просить и говорить, ёбанное «пожалуйста». Ты ведь в любом случае не остановишься, тупое животное. Все взрослые такие. Вы не придаёте этому слову тот смысл, который оно действительно несёт, так зачем заставлять меня говорить это? Оно всё равно ничего не значит. Оно мне не нравится. И семилетний Доу крепко сжал челюсти, чтобы никогда в жизни больше с его уст не слетело это бессмысленное «пожалуйста».***
— Ай! Натаниэль провинился. И сейчас Лола грубо затолкнула пятилетнего мальчика в тёмное и маленькое пространство подвала. Он тут же кинулся к двери, но женщина быстро захлопнула её, прямо перед его носом. Все пальцы рук горели, но Нат знал что будет, если он начнёт на это жаловаться. Он также прекрасно знал и то, что будет если плакать, но ничего не мог с собой поделать. Из-за сломанных фаланг посинели почти все ладони, но он крепко сжал зубы. Одна единственная ошибка за пианино, и он сидит здесь. — Лола, прошу тебя, открой... Глаза защипало от пелены слёз, которую Веснински никак не мог убрать. Ужасный смех послышался с той стороны, и Натаниэлю захотелось плотно закрыть уши, лишь бы не слышать этого. — Это наказание, Младший. А если ты не успокоишься, придёт твой отец. Скользкое, до жути холодное чувство сковало его лёгкие. Страх. Веснински так сильно боялся своего отца, что слёзы сами непроизвольно покатились по щекам, оставляя за собой мокрые дорожки. — Нет, пожалуйста, Лола, не говори папе! Пожалуйста! Он ненадолго закрыл глаза, а потом почувствовал резкую боль. Всё его тело, казалось, горело огнём, но пошевелиться из-за крепкой руки, сжимающей его запястья, было невозможно. Он громко вскрикнул от этого странного и слишком болезненного ощущения наполненности. На глазах тут же появились солёные капельки, обильно стекающие по лицу. Это слишком больно. Мужчина, который и творил с его телом что-то непонятное только довольно ухмыльнулся, и начал двигаться быстрее. Боль стала невыносимой. Натаниэль пытался вырваться, но ничего не получалось, и эти жалкие попытки приводили незнакомого мучителя в восторг. — Ого, Энди, так приятно? Только попроси, и всё закончится... Нат уставился на него безумными глазами. — Прошу, пожалуйста , прекрати это! Хватит, пожалуйста! Это злополучное слово постоянно слетало с его языка, и лучше от этого не становилось. Для этого человека оно имело совершенно другой смысл. Именно поэтому Веснински с силой прикусил язык, лишь бы прекратить умолять это животное остановится. Для Лолы и папы оно тоже ничего не значит. Они всегда говорили, что в «пожалуйста» нет никакого смысла. Ненавижу «пожалуйста». — Сука... Тихо простонал он, наконец осознавая это, и вновь возвращаясь в подвал. И снова ужас, леденящий кости охватил его сердце. Но говорить эту мольбу он больше никогда не согласится.***
— Ну и пожалуйста. Презрительно фыркнула Элисон. Нил тут же повернул голову в её сторону. — Мне не нравится это слово... Тихо пробубнил он. И Ники уставился на него во все глаза. — Неужели тоже? Со смешком спросил он и Джостен поднял одну бровь. — «Тоже»? Спросил он чуть нахмурившись. Хэммик с яркой улыбкой посмотрел на него. — Эндрю тоже это слово не жалует, так что советую не говорить его при нём. Нил спокойно пожал плечами, мол, и не собирался. Но в мысли всё-таки закрался вопрос, в чём же причина Миньярда ненависти к «пожалуйста»?***
— Кто говорил слово «пожалуйста», которое ты так возненавидел? Эндрю посмотрел на него долгим взглядом, а потом произнёс: — Я. Нил чуть вздрогнул, но лишь от того, что полностью понимал Миньярда. Эндрю хмыкнул заприметив то, что Джостена такой ответ ничуть не удивил. — Он говорил, что прекратит, если я попрошу. Нил сжал губы и они превратились в тонкую линию. Для него это было слишком знакомо. — И ты ему поверил. Скорее как факт нежели вопрос, произнёс Джостен, но Эндрю всё-таки ответил. — Поверил. Мне было семь. — Семь. Словно эхом повторил Нил, утопая в своих воспоминаниях. Разве не столько же было мальчику, в которого он когда-то обращался? По крайней мере, повторов их обменивания телами с соулмейтом не происходило больше. Да и Джостена эта родственная душа не сильно то и интересовала, как и не интересует сейчас. Всегда в жизни главное надо было выжить. — А у тебя? Спокойный, можно даже сказать, пофигистичный, голос Эндрю вырвал парня из раздумий. Нил хмыкнул. — Почти то же самое. Люди не придают этому слову правильное значение, поэтому оно мне не нравится.***
— Блять! Нил разозлился из-за Ники и его глупой шутки, ведь он не оставил в холодильнике батончиков мюсли, которые Джостен покупал специально для себя. Но сейчас он уже не был в общежитии. Это была чёртова машина Эндрю, и он сидел за рулём. Кажется, его кто-то подрезал, и он выехал на обочину, решив остановиться ненадолго. Нил с удивлением посмотрел в зеркало дальнего вида и увидел совершенно другого человека. Этого не может быть. Этого просто по определению не может быть. На него смотрели в ответ пронзительные ореховые глаза Эндрю. Неужели Миньярд действительно был его родственной душой? — Какого... И он снова перед дверью холодильника. Мысли в голове роились, будто улей пчёл, и Нил никак не мог в это поверить. А потом Эндрю буквально ворвался в комнату, находя Джостена сидящего за столом. Его ладони с нереальной силой ударились о стол прямо перед Нилом, захватывая полностью всё внимание себе. Сначала Джостен непонимающе пялился на руки, а потом только взгляд его глаз скользнул выше. Они долгую минуту просто смотрели друг на друга, словно не зная, что сказать. — Да или нет? Буквально прорычал Миньярд, и звучало это так, будто этого момента он ждал долго. Даже слишком долго. Нил не знал, к чему был этот вопрос, но всё его сознание буквально кричало сказать короткое «нет». Вот только с его губ слетело: — Да. И Эндрю наклонился ближе. Его дыхание буквально ощущалось Нилом на лице. И парню хотелось сократить расстояние до чёткого нуля. Что, собственно, Миньярд и сделал. Этот поцелуй совершенно не был нежным. Нежность не нужна была ни одному из парней. Они с жадностью и страстью сплетали языки, иногда прикусывая и оттягивая нижние губы. К их сожалению, кислород не вечный, и глубоко дыша они оторвались друг от друга, сразу устремляя взгляды в глаза напротив. Оба выглядели чуть запыхавшимися, но в хорошей степени довольными.***
А потом были крыша и сигарета одна на двоих. Куча проблем, но также гениальные их решения, тем более трудности только укрепили эту пару. Даже спустя много лет Нил и Эндрю оставались рядом друг с другом, в обычной немой поддержке. Потом в их квартире появилось две прелестные девочки, имя которым Сэр и Король. Хотя сначала парням было неудобно привыкать к весу кошек на кровати, вскоре они стали полноценными членами этой маленькой семьи. Малюсенький бонус.***
— Что это? Джостен с некоторым замешательством посмотрел на маленькую коробочку перед собой, которая проскользила через весь кухонный стол от Эндрю. Миньярд оставался также непристрастен, просто пожав плечами. — Открой. Нил закатил глаза. Чего ещё он ожидал от своего парня? Они живут вместе уже шесть лет, не стоило думать, что Эндрю ответит как-то по-другому. Он взял чёрный квадратный футляр в руки, и перед тем, как открыть, внимательно оглядел со всех сторон. Внутри должно было быть что-то маленькое, но что? Он с неким замешательством посмотрел на Миньярда, который только подбородком показал наконец раскрыть её. Нил открыл коробочку, и внутри он увидел обычное серебряное кольцо. Он снова в замешательстве посмотрел на Эндрю. Достав оттуда вещицу, и тоже покрутив её со всех параллелей, он не заметил ничего такого. Кольцо было совершенно обычным, никаких камней или узоров. Вообще ничего. Джостен нахмуренно посмотрел на Миньярда, который со спокойствием удава поедал свой завтрак, состоящий из яичницы с беконом. Но Нил знал Эндрю слишком хорошо, чтобы не заприметить некое напряжение в плечах и быстрые взгляды исподлобья. Он прищурил глаза и наконец заметил, что внутри было что-то написано. — «С тобой всегда "да".» Прочитал он вслух. И проморгался. Эта фраза была парню хорошо знакома, но что это значит? Эндрю тяжело вздохнул, видя, что Нил совершенно не понимает, что всё это значит. — Неужели ты настолько тупой, Джостен? Нил усмехнулся недовольному тону своего парня, и уже с хитринкой смотрел на него. — Вот именно. Мне надо всё разжевать. Ты наконец скажешь, что сегодня за день, раз ты решил подарить мне подарок? — Это не подарок, придурок. Это чёртово парное кольцо. Джостен наконец-то смог заметить точно такое же на безымянном пальце левой руки Миньярда. Его горло издало несуществующий звук, когда до него, в конце концов, дошло. — Подожди, ты что сейчас... Делаешь мне... Предложение? Нил не мог поверить в то, что говорит, поэтому было довольно много пауз. Это слишком нереалистично. — Во-первых, супругам нельзя свидетельствовать друг против друга в суде. А во-вторых, ты наденешь чёртово кольцо, или нет? Джостен буквально сглотнул огромный ком в горле. Он ещё раз осмотрел вещь в своих руках, словно видит такие впервые. А потом надел на свой безымянный палец. Село как влитое. Он с восторгом разглядывал предмет на своей руке, до сих пор не веря тому, что Эндрю сделал ему предложение. Хоть они и не подали заявление в ЗАГС, и, скорее всего, никогда этого не сделают, кольцо слишком много значило для Джостена. Он с благоговейной улыбкой встал со своего места, позабыв о еде, целенаправленно идя на Эндрю. Миньярд был не против, когда Нил удобно устроился на его коленях. — Постой, а что у тебя за фраза? С улыбкой на лице спросил новоиспечённый Джостен-Миньярд, хоть и неофициально. Эндрю ухмыльнулся. — «Кроме тех случаев, когда это "нет".»