Small fluffy duck & tender sugar beast

— Аа...хмн. Под горячими ладонями Маллард издавал мягкие, изнывающие звуки. Его хвостик приподнялся, обнажая сокровенное местечко. Сам он заалел и зарылся в одеяло, мило смущаясь всему происходящему. — Рррр… Пышная белая уточка застеснялась. — Позади ЧП послышался горластое мычание, а чуть погодя и довольный хмык. — Теперь вполне можно приступать. Таурус оторвался от мягкого тела селезня и еще раз узрев размокший довольный вход, прижался к Дрейку вплотную. Он зарычал, вдыхая аромат шелковых перьев, заставляя принимающего вздрогнуть от усилившейся нотки возбуждения в его аромате. — Ну что? Ты готов, мой ласковый птенчик? — В светлые глаза ути вперился взор темных, чернеющих из-за феромонов, очей. ЧП еле заметно кивнул. Бык удовлетворенно-голодно ухмыльнулся и после этого герой события помнил смутно. Тогда его еще как развезло от тягучего блаженства, так, что эти ночи стали для него райской отдушиной.

***

Таурус Бульба был недобрым. Нет, не так. Он был злодеем. Но это плащ выяснил уже после того, как с ним познакомился. Проникся его мощью, напитался жаром и вырабатанной любовью быка. Ощутил на себе флер его тяжелого аромата, почувствовал ласку к этому гиганту и ощутил себя тем, кто он есть на самом деле — принимающим. Испытал давно забытое чувство предназначенного. А потом от Ш.У.Ш.У. выяснил, что для него, как для агента организации миссия ликвидировать парнокопытного. Шоковое для ЧП вышло положение. Ну, а что делать? Пришлось вести слежку за своим партнером. Петлять во сумеречным улочкам, скрываться за прохожими, шествовать в одежде клерка вслед за ним в головное здание. Терпеть на себе подозрительные взоры. А потом…попасться. Прямо ему в лапы. Как же так-то? За очередным серым коридорным пролетом заведомо переплотившийся плащ ощутил подорвавшиеся схватить его руки, которые на лету сжали податливые беленькие бока и заковали собой словно в стальной кокон. Как отсюда выбраться? Бедная птичка пыталась, но куда ему своими тщедушными ручонками сопротив литых мышц млекопитающего, сжимающего его так, что он ощущал давление прямо своими внутренностями? Пока он совершал бесплодные попытки его размеренными шагами несли в центральный офис Бульбы. С подъемом на каждый этаж здание все темнело и тона окружения сгущались. На душе ути разрасталась опасливость. Деваться было некуда. Как только они зашли в массированный орнаментный кабинет, застеленный плотным кровавым ворсом, Таурус запер дубовую дверь. ЧП встрепенулся. Неблаговестный знак. Миг — и его опрокинули на обитый жаккардом стул, плотно пригводив к нему. На него уставились карие очи зверя, он ощутил легкое пыхтение парнокопытного словно от недовольства. Но на морде у того рацветало только выражение легкой непринужденности. Таурус оторвался от своей опоры и отошел к объемному столу. В ответ на растерянное выражение уточки он в меру приветливо растянул лицо в улыбке. — К чему же я имею честь видеть здесь самого славного героя Сен-Канара? Даже святящаяся лыба не могла скрыть приобретающих все более глубинные оттенки бездны глаз. — Вы… Эээ — Голос покинул ЧП. Вроде и в данный момент как раз и место всем его патетическим словеньицам, казалось бы… Но на ум ничего не шло. Терпкий запах кедра перебивал в его голове ход механизированных винтиков— Я… Я Вынужден прервать вышу деятельность, так как имеются сведения о том, что вы замешаны в крупногабаритном…а-аванпроекте! Он подобрался и устремил прозрачный взор ярких зрачков на Тауруса, смелея и ожидая ответа. — О, достопочтенный Черный Плащ вовсе нет. Мне это ни к чему. Мой бизнес весьма солиден и прибылен. В подобном я не нуждаюсь. — Ухмылка стала натяженней. На секунду они застыли в обоюдном напряжении. До того как селезень прервал его: — О, поверьте мне. — Он нажимал, усиливая эффект от собственных речей. — У меня есть сведения о сделанных вами наработках. И велеречивость ВАМ здесь не поможет. Под конец Дрейк вздернул клюв и легонько приподнял хвостик, торжествующе и убедительно притопнув лапкой. Кажется, он выигрывал. Вполне себе утверждался и это его прямо впечатляло — запугивать криминального авторитета доминирующего положения, да еще и в два раза крупнее его самого! Но аффект от всего сошел в скорейший миг. Морда быка потемнела, он приподнялся, грузно нависая над ЧП. Тот было дернулся урваться от чернеющего в своем в гневе быка, но был пойман за свой плащ, а затем и взят массивной ладонью за тоненькую шею. Момент, и только успевшую высоко пискнуть от страха уточку уже приложили к столу, разместив на нем и придавив властною тушей. Плащ старался вырваться и ослабить хватку, но ничего не выходило. Таурус не теряя секунды направил давление своей ауры и запаха на селезня. Неприятно резво вдохнув, плащ закашлялся — до того горчил аромат быка властью и хвоей дуба. Через минуту он уже обмяк и отправил сопротивление на задний план. Увидев наконец, что плащ поддался ему, парнокопытный произнес: — О, а не слишком ли ты в тебе много снобизма, малыш селезень? — Бульба окольцевал его шею и еще более туго пригвоздил к столу. — То, что ты знаешь, просто делает тебя уязвивым. На мне одна твоя жалкая попытка разболтать всем о моих планах не скажется. А вот тебе, утка, придется растрепать свой хвостик, пытаясь оторваться от меня после этого. На последней ноте бык захрипел и издал громкий свистящий звук. Поглощенный порывом, он ухватил уже ничего не соображающего от его аромата ЧП за костенькие бедра и грузно приспустился ниже, вдыхая птичий дух. Пахло, как ни фантасмагорично, от Малларда — …воздушной пастилой. Мягкой, липкой и головокружительно тающей, словно бы необычной. Удивительная сыворотка. И флер…кажется только набирал силу. По мере того, как феромоны проникали в сознание Дрейка он все более утопал в них, пока не ощутил как кое-что тихонько начинает вытекать. Так легонько, дразняще распространяя призывной запах, и привлекая на себя внимание… Совсем некстати, между прочим. Таурус в это время опустился еще ниже к густым и сплошняком шедшим перья, пробуя в них зарыться и щекоча чуть влажным носом еле высвеченные промежутки кожи уточки. Плащ, ощутив это, словно пришел в себя. Что это бычье вообще себе позволяет? Он здесь по делу и не позволит тому отобрать его право голоса! Чп начал извиваться, надеясь выскользнуть из-под массива тела быка. И ему повезло. Именно в это мгновенье зверь опознал его принимательность. Тарауса шарахнуло тем, что герой города оказался тем, кого берут альфы! Бык застыл на секунду, ошеломленный. Герой, заметив это, вовремя успел подобраться. Достав газовый пистолет он выставил руку вперед, утыкая его прямо в нос несносному быку. — Именем защитника Сен Канара, приказываю тебе убраться! Иначе ты ощутишь на себе вкус моей пушки, разящей врагов не хуже, чем я! — Чп нахохлился и поджал дырочку жаждя скорейшего окончания этого фарса. — О…наша уточка оказалась принимающей. Я польщен этим. — Бык снова оскалился. — Но не польщен ее строптивостью. — В следущий миг он напрягся и на лбу его высветилась жилка гнева. За секунду глава центра вырвал из рук селезня его бесполезное оружие и отшвырнул максимально далеко, огораживая его своим телом и насильно прижимая к себе. — Ох...мой, ты пахнешь так, что я хочу сдавить тебя, маленькое ходячье перьевое создание, и замять твою маленькую шею, поставив на ней целый объем отметин. ЧП заалел. Это такое сокровенное. Такое, как было у него тогда. Он прикрыл веки. Кряк потерял свою самонадеянность. Делать плохо тому, кто так благоухает, такому крупному, его упругому быку… Он не собирался. Но с другой стороны городу нужна крепость. Хотя и ему бы тоже… Как же быть?