Все песни только о любви

Мел хмуро и устало подметала пол в “Под Задумчивым Драконом”. Последние деньки выдались весьма напряженными, народ валил толпами и все только и говорили, что об охоте да наживе, по пути “туда” и золотом драконе о пути “обратно”. А еще и напарница ее куда-то исчезла, в последний раз Мел видела ее лобызающейся с лихого вида рубайлой дней пять назад. Поэтому работы привалило. Сначала девушке было интересно, и она старательно прислушивалась к разговорам, подавая гостям на столы еду и пиво, а потом ей надоело. Тут сказывалась и усталость - народу валило действительно очень много, особенно чего стоил тот отряд краснолюдов, вроде бы, маленькие, а куда в них столько лезет? Да и рассказы все разнились от рассказчика к рассказчику, так что узнать правды о происходящем там не представлялось возможным. Поэтому девушка перестала вслушиваться и тупо выполняла свои обязанности. Сегодня народ наконец-то схлынул и она с некоторым облегчением наводила в таверне порядок, после того, как заведение покинули последние посетители. Да и правда пора уже - еще часок и светать начнет. Мел посмотрела в окно: следующий день, как и сегодняшний обещал быть холодным и дождливым. По стеклам таверны лениво стекали капли, а сумрак заведения нет-нет развеивали всполохи молний, вслед за которыми следовали отдаленные раскаты грома. Девушка отставила метлу и потянулась, разминая затекшие спину и плечи. Расправила руки и начала поворачиваться из стороны в сторону - упражнение не хитрое, однако же после него натруженным мышцам становилось легче. Когда Мел повернулась направо, что-то привлекло ее внимание. Девушка присмотрелась - в углу, за столиком, справа от входа, ей почудилось какое-то шевеление. “Ох, остался еще что ли кто-то, - устало подумала она, - Вот же неймется им, а!” - Да, чтоб тебя, - девушка выругалась вслух и подхватила метлу, направляясь к незнакомцу, - Сударь! Эй, любезный! Мел подошла к столу вплотную, и только тогда смогла разглядеть, что за ним, сложив голову на локти, спит молодой человек. Выглядел, он весьма потрепано - красный кафтан весь отсыревший и в пятнах грязи, волосы торчком, а справа от юноши, прямо на скамье, лежал какой-то кожаный футляр. Что именно в нем девушке в предутреннем сумраке разглядеть не удалось. - Сударь, - девушка потрепала незнакомца за плечо. Где-то глубоко в душе ей было жаль его будить, но переработки предыдущих дней и общие усталость и недосып упрямо твердили ей, что незнакомца нужно выпроводить как можно скорее, закрыть дверь таверны на засов, поскорее подняться в свою комнату и предаться сладостному забвению, хотя бы на оставшиеся тройку часов перед открытием. - Мило-орд, - Мел снова потрепала незнакомца, потому что на первую ее попытку он не отреагировал, - вам пора, мы закрываемся. Молодой человек наконец-то выпрямился, сонно проморгался, шмыгнул носом, чихнул, потер переносицу и растерянно посмотрел на девушку. Мел про себя отметила, что выглядел он весьма замученным и осунувшимся, но был как будто смутно ей знакомым. - Сударыня, - наконец немного хрипло проговорил он, - чем могу?.. - Господин, вам пора бы удалиться, - Мел выпрямилась и оперлась о метлу, - заведение закрыто уже. - Ах, да, конечно, - незнакомец как-то дерганно поднялся, шмыгнул носом, подхватил свой футляр, огляделся, взгляд его упал на окно. Юноша и так выглядел растерянным, а после увиденной за окном погоды, сник окончательно. - Ну, что ж, - он закинул футляр за плечо и в свете очередной молнии Мел поняла, что внутри округлого кожуха скорее всего лютня, - одна беда еще семь бед приводит. Но чему быть, того не миновать! Сударыня, - юноша комично поклонился, утер нос рукавом и направился к выходу. До Мел дошло, почему молодой человек ей показался знакомым. Не смотря на усталость, что-то в груди у нее защемило - уж очень несчастным, простывшим и жалким он выглядел. - Эй, господин, - окликнула она незнакомца, уже стоящего прямо перед дверью и неуверенно перетаптывающегося с ноги на ногу - готовящегося выйти под потоки воды. При звуке ее голоса, он обернулся, забавно вскинув брови. - Да, дорогуша? - отозвался он. - Мел, - девушка нахмурилась, не любила она фамильярностей, - Мел, не дорогуша. - Ох, покорнейше прошу меня извинить сударыня, Мел…а полное имя? Девушка тяжело вздохнула, возвела очи небу и сложила руки на груди, позабыв о метле, которая, конечно же с грохотом упала на пол. Оба они тупо посмотрели на упавший предмет, а потом синхронно уставились друг на друга. Незнакомец изумленно вскинув брови, а девушка с выражением легкого раздражения на лице. - Мелоди, - наконец выдохнула она, - только какая из меня Мелоди, вы гляньте только на меня. Незнакомец не преминул глянуть, взгляд его недовольным или целомудренным назвать было трудно, не смотря на то, что выглядел он по-прежнему уставшим и не совсем здоровым, юноша криво усмехнулся, но от ответа на ее вопрос удержался. - Так что же, любезнейшая Мелоди, то есть Мел, что вы от меня хотели? - наконец спросил он. Девушка прокашлялась, но позы не сменила и взгляда своих темно-серых глаз от голубых незнакомца не отвела. Хотя от пылкого взгляда юноши по щекам ее пробежался румянец. - Вы тут были, несколько дней назад, - наконец сказала она, - в компании ведьмака, какого-то толстосумого чудака и двух зерикканок. - Ну, был, - взгляд незнакомца немного померк, но он старательно не подавал вида, что что-то не так, - и что? - А сейчас чего один? - Мел смотрела ему прямо в глаза, - И чего вы такой, - теперь она окинула его взором с головы до ног, - потрепанный? - Сударыня, - незнакомец упрямо вскинул подбородок, снова шмыгнул носом и поудобнее перекинул чехол с лютней, - при всем своем уважении, не считаю достойным отвечать на ваше грубое любопытство. - Ну, не желаете так не желайте, - девушка пожала плечами и наконец нагнулась, чтобы поднять упавшую метлу, - может я вам помощь какую предложить хотела. Но на нет, как говорится, и суда нет, - Мел пожала плечами и, покачивая крутыми бедрами, задрапированными широкой юбкой, направилась в сторону лестницы на второй этаж. Юноша сглотнул, неуверенно переступил с ноги на ногу, вид его сапог тоже оставлял желать лучшего, и наконец произнес: - П-помощь? Мел остановилась, уже держась одной рукой за перила, и посмотрела на него через плечо. - Ну, да, - она пожала оголенным плечом: простая белая крестьянская блузка вечно сползала по своему желанию. - Барышня, а собственно, с чего вы решили, что мне требуется помощь? - сказал он и чихнул. Мел отступила от лестницы, подошла к незнакомцу, прищурила один глаз и окинула его взором с ног до головы. Юноша теперь стоял горделиво вскинув подбородок, что выглядело немного комично, а комичность ещё и усугублялась воспалённым красным носом, и смотрел прямо на ее лицо. - Милорд, ну вы себя вообще видели? - наконец произнесла девушка, - Я ж говорю, видела вас пару дней назад и запомнила, потому что уж больно вылощенным на фоне наших постояльцев выглядели. Да и вели себя, кхм, иначе. Наглее будто. А сейчас, - она замялась и кашлянула в руку, - В общем, вы выглядите так будто у вас что-то нехорошее приключилось. Да и комнату вы снять даже не попытались. Да что там комнату, вы даже на сеновал заночевать не попросились, как сделал бы любой другой на вашем месте. Особенно, учитывая сегодняшнюю погоду, - Мел кивнула подбородком на окно, за которым как раз я в очередной раз сверкнуло и раздался раскат грома, - видимо, что-то совсем печальное у вас произошло. Вы как будто бы не в себе. Да и простыли вон. - Что верно, то верно, - тихо сказал незнакомец и опустил голову, слабо улыбнулся и посмотрел на девушку, - а что, на сеновал и правда можно? Мел ещё раз окинула его оценивающим взглядом, всплеснула руками, вздохнула и уперла руки в бока. - Так, любезный господин… - Лютик, - незнакомец склонил голову, - называйте меня Лютик. Мел внутренне поперхнулась, но виду не подала, слава об этом персонаже летела впереди него самого. “Лютик, значит, - подумала она про себя, - тот самый известный бард, повеса и балагур. Ох, пресвятая Мелитэле, во что я ввязалась?”. Девушка опять окинула его взором, подмечая, что на повесу и балагура он сейчас точно похож не был, скорее на обиженного щенка, покачала головой, вздохнула как-то смиренно, и сказала: - Хорошо, любезный господин Лютик, мне кажется, для начала вам не мешало бы поесть. - Просто Лютик, - юноша вяло улыбнулся, - и можно на ты. А поесть, - он договорить не успел, потому что урчание в его желудке сказало все за него. Бард криво усмехнулся. - Пойдемте, то есть, пойдем, Лютик, - Мел махнула рукой и направилась к стойке, - все с тобой ясно. Лютик неуверенно переступил с ноги на ногу и тихо проговорил: - Любезнейшая Мелоди, то есть, Мел, это все конечно чудесно, но я стеснен в финансах, - он кашлянул и почесал нос, - ну, как стеснен, у меня их нет от слова совсем. Мел облокотилась о стойку и подперла ладонями подбородок. Сдула локон, упавший ей на лицо и уставилась на барда. - Будто бы по тебе не видно, - пожала плечами она, а потом подтянула рукой ворот рубашки, который снова оголил ей плечо. Взгляд Лютика скользнул с ее лица и последовал за рукой. Он нервно улыбнулся. - Ну, тогда я пойду, сударыня, - юноша уставился в пол, перекатился с пяток на носки и начал было разворачиваться. - Ох, ну ты и болезный, - Мел всплеснула руками, - да куда собрался-то? Сказала же, помогу. Сядь вот тут, - она указала на табуретку около стойки и метнулась куда-то в недра кухни. Лютик неуверенно сел на указанную табуретку, на соседнюю положил лютню, облокотился о стол и спрятал лицо в ладонях. Судорожно выдохнул, попытался пригладить растрепанную челку, махнул рукой и уставился на дверь кухни. В животе его неистово и предательски урчало. “Да, Лютик, - думал он про себя, - ниже ты еще не падал, кажется. Аж самому от себя тошно, побираюсь как городской попрошайка. Ну, да ладно, не в моей ситуации красоваться. После того как Гер…после того эпизода на горе, я нежрамши уже дня два. Так что…может, как-то и смогу эту барышню отблагодарить.” Бард уставился на как раз выходящую из кухни Мел, в руках девушка несла поднос уставленный мисками. Симпатичная, очень юная, сколько ей? Двадцать-то хотя бы есть? Не высокая, ее макушка едва доставала ему до плеча, белокожая, с большими темно-серыми глазами, круглыми щечками и аккуратными пухлыми губами. Волосы тугими локонами падали ей на плечи, аккуратная в меру пышная грудь, широкие крутые бедра и ярко выделенная талия. Красивая линия плеч, ее Лютик смог разглядеть из-за то и дело спадающей на одно плечо рубашки. Пухленькие маленькие ладошки с тонкими пальцами. В общем, про таких девиц в народе говорят “кровь с молоком”. Но при этом деревенщиной барышня не выглядела, черты ее были тонкими, даже изящными. Лютику нравились такие, даже больше чем высушенные аристократки. Любил он таких, у которых есть за что подержаться. Бард вздохнул, в животе его снова заныло и заурчало. - Вот, - Мел поставила перед ним поднос, - не такое горячее уже, но еще и не совсем остыло. Это остатки, конечно, но, как говорится, с миру по нитке - голому рубаха. Лютик благодарно посмотрел на девушку и жадно приступил к пище - картофельная похлебка, даже с кусочками мяса, хлеб, сыр, свежая зелень, даже яблоко, большое и душистое, и крынка с холодным молоком. С пищей он расправился быстро, собрал со дна миски кусочком хлеба остатки похлебки и, совершенно не аристократично, уперся локтями о стойку и посмотрел на девушку, которая все это время медленно и периодически позевывая в кулачок, прибиралась в баре: смахивала пыль с полок и бутылок и протирала стаканы. - Спасибо, сударыня, - проговорил бард, - не знаю как вас отблагодарить. Мел усмехнулась и поставила очередной стакан на полку. - Сложишь однажды про меня балладу, - сказала она и подхватила поднос. - Пренепременнейше, дорогая, - полу вслух полу шепотом сказал Лютик, вперившись взглядом в ее плавно покачивающиеся бедра, исчезающие вместе со всей остальной Мел в недрах кухни. - Так, - сказала девушка, вернувшись через пару минут с полотенцем в руках, которым вытирала руки, - на сеновал пустить тебя не смогу, там сегодня из-за лошадей постояльцев не протолкнуться. Но могу выделить тебе место на чердаке - там сухо, тепло и есть тюфяк с соломой. Даже получше условия. Лютик встал с табурета, смущенно улыбнулся и поклонился. - Премного благодарен, сударыня, - тихо сказал он, - я даже не знаю, чем заслужил такого отношения. - Своим потрепанным видом, - пожала плечами Мел, рубаха снова оголила ее плечо, в которое тут же вперился глазами Лютик, девушка перехватила его взгляд, - А вот этого не надо, - она пригрозила барду пальцем, - как и на задницу мою пялиться тоже. Думаешь я не заметила? Я тебе не какая-то там девка уличная. И, кхм, благодарностей каких-то, кроме доброго “спасибо”, мне от тебя тоже не надо. Заночуешь, да и распрощаемся, понял? - Д-да, конечно, барышня, - Лютик поперхнулся и даже немного покраснел. На миг у него в голове мелькнуло, уж не чародейка ли Мел, и не читает ли она его мысли, - Я премного и искренне благодарен. И никаких скабрезных помыслов у меня нет. - Ой, лукавишь, трубадур, но, допустим, я тебе поверила. Что ж, пойдем покажу тебе…апартаменты. Только это, уйдешь отсюда тихо и незаметно, чтобы хозяин тебя не увидел, а то проблем потом не оберусь. Сильно-то можешь не спешить, он опять насвинячился и оклемается к обеду ближе, но все же. И не шуми сегодня сильно, ежели проснется, мне головы не сносить, отношения у нас с ним…сложные. Все понял? - Понял, - Лютик кивнул и судорожно сглотнул. Ему и впрямь искренне не хотелось подставлять Мел да и себе проблем лишних на шкуру заиметь тоже. *** Когда дверь за Мел закрылась, Лютик поставил чехол с лютней около балки, а сам откинулся на тюфяк, зажав в зубах соломинку. Как только он устроился, услышал как ниже этажом хлопнула дверь, видимо, комната девушки располагалась прямо под чердаком. Утренний свет уже тускло пробивался через маленькое оконце, расположенное под самой крышей. Мел не соврала - на чердаке и вправду было сухо и тепло. А тюфяк был вполне мягким и удобным. Бард положил руки под голову и уставился в потолок, вслушиваясь в капли дождя, стучащие по кровле. Благодаря тому, что в желудке его наконец-то было не пусто, а тело его наконец-то приняло горизонтальное положение и натруженные мышцы смогли расслабиться, настроение Лютика немного улучшилось. Однако же стоило барду оказаться наедине с самим собой, мрачные мысли снова завладели его разумом. События последних дней все никак не хотели покидать его голову. Все эти обидные, совершенно не справедливые слова, которые тот, кого он искренне считал своим другом, буквально выплюнул ему в лицо, снова и снова вертелись на краю сознания барда. А то, как он потом один, под дождём, добирался до этого несчастного Каингорна… Лютик вздохнул и перевернулся на бок, подложив ладонь себе под голову. “Это же нечестно, - крутилось у него в голове, - это несправедливо. Я, конечно, понимаю, что он был расстроен словами Борха и вообще всей этой ситуацией с Йеннифэр, а я просто под руку подвернулся, но, черт возьми, с друзьями так не поступают!” Лютик судорожно выдохнул, выплюнул соломинку, чихнул и снова откинулся на спину. “Надо думать, что делать дальше, куда себя приткнуть. Что же, придется теперь быть самому по себе и, святая Мелитэле, начать уже взрослеть.” Он снова тяжело вздохнул. “Да куда уж тут взрослеть, если я даже сам о себе позаботиться не могу. И, видимо, настолько жалок, что мне помогают незнакомые люди.” Мысли Лютика метнулись к Мел. “Что же, видимо, и правда придется упомянуть ее в какой-нибудь своей балладе, девушка достойна благодарности.” Теперь мысли барда повернули в более приятное русло, перед глазами его мелькали образы круглого белого плечика, выглядывающего из белой рубашки, и упругих каштановых локонов. Так, в размышлениях о девичьей красоте своей новой знакомой и сморенный усталостью он незаметно для себя уснул.