Forest animal

      Тряслась, стоя сзади Бена. Слышала, как Пятый громко кричит, рыча. Он зол. И это так страшно. Что на этот раз он может сделать Джессике?.. Слышала, как Клаус с Лютером пытались его успокоить, но тот всё кричал, что они в чём то провинились. Все они, даже он. Все умолкли, когда кусты зашуршали и из них вышел, Бен, держа девушку за локоть, ведь та застыла на месте. Из-под лба смотрела на мужчин, что были в каком-то шоке и растерянности. Клаус с облегчением смотрел на Джессику, видимо думал, что с ней что-то могло случится. Лютер с Диего, как-то зло косились на девушку, от чего та затряслась. Видела Пятого, что стоял на одном месте, сильно сжимая свои руки в кулаки. Громко дышал, всё его тело было напряжённо, а скулы очень острыми. Зелёные глаза опасно блеснули, рассматривая девушку, что опустив голову, затряслась ещё больше. — Я нашёл её двадцать минут назад, она далеко сбежала. — спокойно проговорил Бен, пожав плечами, отпуская девушку и идя к костру, на котором грелась вчерашняя добыча. Джессика тут же подняла голову, выпучив глаза. Она не сбежала! Просто… просто ушла на время… Видя, как быстро главный направляется к ней, Джесс стала отходить в сторону. — Я не сбежала! Я просто хотела нормально поесть! — выкрикнула Джессика, выставив руки перед собой. Краем глаза видела, как Лютер держит Клауса за плечо, что стоял с поникшей головой. — Мясо это ненормальная еда?! — прорычал Пятый, сокращая расстояние. — Нормальная, но я такое не очень люблю есть! А рыбу вообще терпеть не могу! — выкрикнула Джесс, отбегая от главного. — А вы же не пойдёте ради меня в лес, поэтому я сама решила пойти! — И что же ты там делала? Не боялась значит одна по лесу бегать, а с нами боишься?! — продолжал рычать Пятый, останавливаясь, понимая, что беготня долго продолжаться не может. Скрестил руки на груди, принялся ждать ответа. Девушка тоже остановилась, услышав вопрос. Выпустила глаза, нервно сжимая чёрный мешочек. Вопрос Пятого Джессику рассмешил. — В лесу я ела малину и… — Джесс поджала губы, не решаясь хвастаться, какая же она спасительница. — В лесу мне спокойно, а с вами нет. Вы украли меня, держите в плену. Мне это не нравится. Я хочу домой! или оставьте меня тут одну! — серьёзно говорила Джессика, чувствуя, как смелость заполняется по её телу. Но-о… будто она чужая?.. ни её… — Я не отпущу тебя. У тебя больше нет дома. Пока… — зло прошипел Пятый, делая паузу. Последнее слово протянул, пробуя его на вкус. Загадочно улыбнулся, показывая свои острые клыки. — пока что. — весело улыбнулся Пятый, смотря на Джессику снизу вверх. Обидно. Нахмурился, принюхиваясь. Вскинул брови, начиная идти на Джессику, что уже стояла на месте, сдерживая слезы. Что он имел ввиду?.. Грубо взял Джесс за запястье, смотря на руку, что была в крови и земле. — Это тебя лиса так? — нахмурившись спросил Пятый с… беспокойством?.. Не может быть! — Н.нет… Я сама… упала… — прошептала Джесс, мотая головой. Что это с ним? Беспокоиться за девушку? Ну бред! Он не такой! Он будет беспокоиться только о себе! И ни о ком другом! — Убегала от неё? — Нет… Я бежала к ней… Пятый с удивлением уставился на Джесс, что боялась посмотреть тому в глаза. Слишком близко… Он слишком близко стоит к ней! Так нельзя! Так не правильно! — Дура. На ватных ногах шла за Пятым, что держал её. Как и положено джентльмену, аккуратно усадил её на… бревно. Ушёл к своему коню на пару секунд и уже вернулся с сумкой. Достал от туда стеклянную баночку с какой-то жидкостью и тоненький, но длинный лоскуток ткани. Сел рядом с Джесс и положил её ладонь к себе на бедра. Взял баночку и открыл её. Без каких-либо предупреждений вылил половину на рану девушки. Джессика громко запищала, пытаясь вырвать руку из цепкой хватки мужчины, что тихо дул той на рану. Вся грязь ушла, когда кровь снова стала течь. Тогда Пятый осторожно, чтобы не причинять ещё больше боли, стал завязывать рану девушки, что пищала и плакала. Ей было больно и главный это понимал. Хотел погладить её по голове, прижать к своей груди и успокоить. Но она этого не заслужила. Она если не сбежала, то ушла без его разрешения, подвергла себя опасности, заставила волноваться его! Так вот теперь пусть чувствует эту боль, пусть справляется с ней сама, а Пятый будет просто смотреть на это. Это начало наказания. Пусть знает, какого это не слушаться его! Но не смотря на свои выводы, всё равно, как затянул узелок, стал нежно целовать руку девушки. Отдельно целовал пальчики, что подрагивали от прикосновений. — Ч.чт.что в.ты делаешь?.. — прошептала Джессика в испуге, смотря на то, как ликан целует её руку. Ей было и так не по себе, когда тот дул на рану, перевязывал её. А тут… тут он ещё и целует её?.. Пятый, нехотя, отстранился от руки Джесс, что замерла. Хмуро посмотрел на девушку, что дрожала в испуге. — А ты не видишь? — вопросом на вопрос. Конечно же Джессика видит, но принимать эту ситуацию, как должное, точно не будет. Выдернула свою руку и встала с бревна напротив Пятого. — Спасибо, что перевязал рану, я очень благодарна, правда. — тихо начала Джесс, теребя верёвочки чёрного мешочка. И что это она не может положить его в свою сумку? — Но дуть и… — девушка прикусила губу, отводят взгляд в сторону от внимательных глаз Пятого. — целовать… — шёпотом, почти губами сказала Джессика, тут же покраснев. — было лишнее. — Почему? — Что?! — растерянно спросила Джесс, хлопая глазками. Он это серьёзно? Главный расплылся в самодовольной улыбке, показывая свои очень острые клыки (не такие, как у людей), от чего Джессика сглотнула. — Почему ты решаешь, что лишнее, а что нет? Ты моя альфа? — спросил главный, вставая с бревна, показывая всю свою силу. Джессика быстро задышала. Пятый стоял близко, показывая всем своим видом — кто тут главный. Девушка по сравнению с ним мышка, что ничего не может сделать против грозного, злого… волка… Своим вопросом он хочет показать кто тут главный, кто будет решать, что ему делать, а что нет и никто не может командовать им, а особенно она. Пятый хотел добиться этим вопросом растерянности Джесс, послушания ещё наверное… И девушка повелась. Она растерялась. Поэтому сделала два шажка назад, громко сглотнув слюну. Часто дышала, бегала глазами по невозмутимому лицу Пятого, что самодовольно улыбался, понимая, что загнал Джессику в ловушку. Но она же не будет сдаваться? Он её не убьёт, это точно, если посмотреть на факты. Он говорил, что никто её не тронет, волнуется, так ещё и рану перевязал! Поцеловал… Джесс точно не безразлична Пятому, а значит этим можно воспользоваться? Главное принять тот факт, что в любой момент он может её ударить. Глубоко вздохнув и вздохнув, девушка прикрыла веки на секунду. Спокойствие, только спокойствие… — Нет, я не альфа. — спокойно произнесла Джессика, улыбнувшись уголками губ и посмотрев в глаза Пятого. Тот, не ожидая такой реакции, нахмурил брови и сложил руки на груди. — А кто же ты? — потянул главный, зная, что тут она уже точно растеряется. Но Джессика должна показать, что она не такая уж и простая. Да, она человек. Да, она женщина. И да, она же леди. А леди всегда должны быть выше всех по статусу. И пусть сейчас никто из этих мужчин не понимает этого, она знает — она лучше, умнее, выше. — Я омега, Пятый, — всё также с улыбкой проговорила Джесс, от чего главный поджал губы. — но также я леди и человек. — самодовольно улыбнулась Джессика, делая шаг вперёд к Пятому. — И я не читала ни в одной книге: ни про омег, ни про бет, и ни про альф. Я не знаю, как себя должны вести омеги и что должны чувствовать к альфам. — выделила последнее слово Джессика от чего Пятый поморщился. Не нравится, что говорит девушка? Очень жаль, ведь она ещё не закончила. — Но зато я читала книги для леди и не только. Я знаю чего Вы хотите от меня, Пятый, — снова произнесла его имя Джессика, а продолжила уже шёпотом. — но дать Вам я этого не могу. И Вы тоже знаете чего я хочу, и точно также не даёте. — хмыкнула Джессика. Сжала края платья и поклонилась Пятому, как это подобает леди. — Спасибо за чудесную беседу, Милорд, Вы очень интересны! — мило улыбнулась Джессика, заглядывая в зелёные глаза, что пылали гневом. Встав в полный рост, быстро ушла к камню, где заснула ночью.

***

      Внутри творился полный хаус. Джесс тряслась от страха, слыша, как зло кричит Пятый, ругаясь на неё, обзывая. Слышала, как его дружки поддакивают ему пока тот бьёт ствол дерева, борясь с желанием наброситься на девушку, что позволила себе слишком многое. Как она посмела так себя вести с главным? Как посмела ему такое говорить?! Но в глубине души радовалась, что смогла довести Пятого до такого состояния. Честно, думала, что когда она вернётся в её сторону будут сыпаться оскорбления ни за то, что девушка сказала правду Пятому, а за то что сбежала. Думала, что он будет бить её, но вместо этого он… перевязал ей руку и целовал её?.. Джессика взглянула на перевязанную руку, поджав губы. Он запереживал за неё… когда учуял кровь. В его глазах она чётко увидела страх за… неё… Он был осторожен и нежен, когда лечил её. А в конце ещё… да и при всех… От осознания того, что все видели, как Пятый целует её руку, Джесс тихо взвыла, пряча своё красное лицо в ладошках. Из-за хвоста, который она переделала недавно, можно было заметить её красные ушки. На третий день своего нахождения в плену, девушка увидела в себе небольшие изменения. Её кожа стала темнее. Да, у неё больше не та «фарфоровая кожа», что сейчас была в моде у всех женщин! Наверное это из-за того, что та перестала пить уксус, больше находилась на свежем воздухе и под лучами солнца. Радовалась, что одна её мечта сбылась и она больше не будет травить свой организм ради каких-то неизвестных и малоинтересных ей мужчин. Голова кружилась, а в висках пульсировало от мыслей, что теперь она никогда нормально в глаза друзьям Клауса не посмотрит! Они же всё видели!.. как он её целовал… Стыд и бред! Ну нельзя же так… Ну она же леди, ей нельзя целоваться с кем попало… Так ещё мысли у неё снова закрутились вокруг омег и альф. Бен сегодня сказал, что Пятый её альфа, она подтвердила его слова, сказав главному, что омега… Но она же не сказала чья, так?.. Сколько бы не старалась защитить себя Джессика, сколько бы не старалась оправдать себя в её голове было чёрным по белому написано, что она — омега, а Пятый — альфа. Но то, что она его омега, никак не могла привыкнуть, да или вообще принять. Джесс ни чья! Она сама по себе!.. так?.. Нет. Это ложь, в которую она хотела верить. Джессика принадлежала Пятому и её жизнь была у него в руках. Он мог делать с ней что хотел, а она должна это терпеть, молча глотая слезы. Джессика ведь его пленница… Вот только мириться с этим она не хотела. Всю жизнь она была в точно такой же ситуации только… у своих родителей, а не с неизвестным ей чел… ликаном. Тем более которого знает не с малых лет, а всего три чёртовых дня! Это же ужасно! Она чувствует себя рабыней, женщиной, что жила… выживала и работала в Рабочем доме, где не было выхода. Тут и в её ситуации. Она должна была выживать с этими псинами, зная, что больше не вернётся домой, не обретёт свободу. Но слова Лили… Она говорила, что видит, как Джессика добьётся своего, обретёт свободу, хоть и не скоро, но все-же. Она обретёт её и это самое главное. Так значит называть себя рабыней Рабочего дома она не может? Получается, что так, ведь туда идут добровольно, зная, что путь к свободе у них будет отрезан навсегда. А Джесс… она никогда не пошла бы на это добровольно! — Джесси! — позвал её главный, в голосе котором было раздражение. Тихо вздохнув, Джессика поднялась на ноги, отряхивая свое испорченное платье. Медленно, боясь смотреть всем в глаза, девушка подошла к Пятому, что стоял рядом со своим конём, как и другие. Опустила свою голову вниз, дожидаясь самого неприятного — когда он сядет на коня и усадит её перед собой. — По коням! — как-будто прочитав её мысли, крикнул Пятый и все (включая него) начали усаживаться на лошадей. — Чего встала? — вдруг грубо спросил главный и Джесс вся сжалась внутри. Осторожно подняла свою голову на него, видя, как тот смотрел на неё с высока, хотя так должна была делать она, как делала когда-то. Не знала, что ответить, поэтому растерянно хлопала глазками. Пятый цокнул, отходя от Джесс и идя к дороге. — Сегодня ты пойдёшь пешком, — прошипел Пятый, добавив: — и я надеюсь, что ты подумаешь над своим поведением и в конце дня я услышу от тебя нормальную речь, Джесси. Так и стояла на месте, растерянно хлопая глазками, смотря на то, как мужчины молча уезжали с поляны. Видела, как никто не решался на неё посмотреть кроме… кроме Клауса, что пока никто не видел добро улыбнулся ей, от чего на щечках запылал румянец. — Ко мне, Джесси! — видя, как девушка улыбается другому мужчине, а не ему, Пятому было тяжело себя сдерживать, чтобы не поставить свою метку на ней прямо сейчас. Эта девчонка раздражает его, больше, чем кто-либо! Она упрямая, непослушная, трусиха, человек! Она полная противоположность девушки, которую представлял в своей голове Пятый, своей избранной. Он думал, что его омега будет сильной, храброй, умной, ликаном, черт возьми! Таких омег мало, но они есть и они, как думалось главному, больше всего подходят ему. Но нет же, судьба посмеялась над ним и дала это. Девушку, что строила глазки другим, пока он воевал. Девушку, что не хотела признавать его своим альфой. Девушку, что сейчас мило улыбается другому, а не ему. И что, что Клаус омега?! Он мужчина! И она улыбается ему! Так к тому же больше доверяет ему, чем своему альфе, что вообще неправильно! И ещё она человек, что почти ничего не знает о ликанах и омегаверсе. Но всё равно, эта девчонка бесит его тем, что уже успела поселиться в его сердце, когда у той его вообще может и нет. Она ведёт себя с ним ни как с возлюбленным! А как… как… Пятый даже не знает, как это назвать! Будто он враг её! Но это же не так! Она мерзкая девчонка и он хочет её перевоспитать, что уже начал делать. А она все ни в какую! Только и может, что своим длинным языком чесать, не закрывая рот. Ничего, он ещё научит её своим манерам. Девушка нехотя подошла к Пятому, боясь посмотреть на него. Скривила губы, слыша, как он с ней обращается. Как… как с собачкой! Что это ещё за обращение такое? Может он ещё скажет ей полаять? — Рядом со мной будешь идти. — серьёзно сказал Пятый и его конь потопал вперёд, пока Джессика шла рядом с ним, можно сказать медленно бежала. Сумка била её по ягодицам, но ей было все равно. Она думала о фее, что подарила ей подарочек. Что же там такое?.. Так интересно узнать, что руки зачесались. Поэтому она их сжала в кулаки, борясь с желанием просто навсего развязать платочек. Смотрела по сторонам, разглядывая огромные деревья, кусты, что были между ними и цветы, что приятно пахли. Слушала пение птиц, что прыгали с ветки на ветку, играясь. Смотрела на насекомых, что жужжали рядом с кустами и цветами, не летя к ней, за что была им благодарна (ведь боялась их). Не заметила, как Клаус подъехал к ней, тоже разглядывая природу. — Что делала в лесу? — спросил Клаус, смотря на неё с лошади, но не с высока, за что была благодарна и её губы медленно растягивались в милой улыбке. — Я… — начал Джессика, но её быстро перебил главный. — Не разговаривай с ней, — хмуро приказал Пятый и Клаус, ничего не сказав, отпустил голову, бросив Джессике грустный взгляд. Девушка нахмурилась, в кулаках сжала платье. — Позволь узнать - почему? — спросила Джесс, взглянув на Пятого, вспоминая свою же речь. Леди. Она леди! Командовать ей могут только её родственники, но никак не ликаны. А уж тем более он. Главный зло прорычал в ответ, скалясь, смотря на Джессику. — Потому что ты думаешь над своим поведением, Джесси. — как глупому ребёнку стал объяснять злой Пятый. — А с разговорами ты это делать будешь ужасно, — прорычал мужчина, но через пол минуты проворчал себе под нос. — как и сейчас в принципе. Джессика была зла и обижена. Что значит «Подумаешь над своим поведением»? Что с ним не так? Что она сделала? Просто как-то дала ему отпор? Показала, что она не обычная девушка? Почему она должна была оправдываться за свои поступки, когда он так не делал?! Что-то щёлкнуло в голове Джесс и она хмыкнула. Он же её не убьёт? Нет. Джессика это знала наверняка, ведь когда главный увидел всего-то не столь ужасную царапину, тут же испугался. Она просто содрала кожу, а он уже был готов разорваться на части, чтобы помочь ей. Девушка видела, как он с осторожностью дул на её рану, когда вылил на неё что-то, как с трепетом перевязывал её руку. Пятый был нежен и внимателен. Мягко целовал её пальчики, чтобы рука не дрожала. И к сожалению или к счастью — она перестала дрожать. Да что там дрожать? Ныть! Хотя это уже слишком. Она всё ещё болела, но не так сильно. Факт того, что он не мог её убить был настолько очевиден, что Джессика хихикнула в перевязанную ладошку. И это подтверждалось ещё больше, когда она вспоминала слова Клауса о том, что альфы дорожат своими омега и никогда не дадут их в обиду. Может это и хорошо, быть его… Так, так, так, Джессика, не будь дурой! Всё что связано с Пятым — ужасно. И быть ужасной она не хотела, наоборот. Она хотела быть прекрасной, как Лили, что была довольно милой и красивой, даже можно сказать — необычной, что являлось чистой правдой. Так если он её не убьёт, зачем трястись от его слов? Тем более тот случай Джесс помнила прекрасно. Как он ударил её, унизил! Тихо выдохнула, собирая всю свою храбрость. — Я понимаю, что убегать было нельзя без спроса, но-о… если ты спал? Я может быть не хотела тебя будить? — зачем врать, Джессика? Она не знала. Слова вылетели сами, хотя готовилась она сказать совершенно другое. Но слова уже не забрать, поэтому приходилось идти с поднятой головой и с осанкой, терпя злой взгляд на себе. — А, не хотела будить, но унизить меня была твоя мечта? — оскалился Пятый, замедляя коня, видя, как Джессика начинала уже бежать в припрыжку, чтобы успеть за ним. Всё таки мучить так сильно её, он не хотел. — Я не хотела тебя унижать, я лишь всего-то сказала тебе то, что думаю. И вообще, это ты унизил меня. Сейчас не я должна думать над своими поступками и извиняться, а ты! — Я?! — зло прошипел Пятый, начиная сильно сжимать поводья, до побеления костяшек. Да что она себе позволяет?! — Ты! Неужели тебе не ясно, что вчера ты поступил ужасно? Ты ударил меня! Ни за что! Забрал мою вещь, которая мне очень дорога! Так ещё и этой вещью вздумал меня пугать! Неужели это я сейчас должна идти по дороге пешком, молча, думая над своим поведением?! — размахивая руками в воздухе, возмущённо говорила Джессика, не пытаясь скрыть своего гнева. Где та скромная девушка, что боялась матери ни то слово сказать? Где девушка, что только в мечтах могла так разговаривать с мужчинами? Где та девушка, что относилась к мужчинам с уважением, хотя внутри себя призирала их? Где, чёрт возьми, эта девушка?! Как только она очутилась в этом лесу, с этими мужчинами она довольно сильно изменилась, не только внешне. Она стала более уверенной в себе и… чуточку храбрее? Или это храбрость появилась после встречи с феей, что внушила ей веру в себя и заставила её не сдаваться? — Ты спала с ножом в руке! Что я ещё мог подумать?! Что это твоя плюшевая игрушка или, что ты хочешь зарезать нас или себя?! — зло рычал Пятый, не веря, что он оправдывается перед человеком. Но она же глупая, тупая, всё приходится разжевывать. Слыша, как мужчины сзади стали ему поддакивать и добавлять свои комментарии, главный приказал всем молчать. — Господи! Я боюсь вас! Я не знаю о вас ничего, кроме того, что вы какие-то ликаны о которых я никогда не слышала! Вы все огромные и страшные мужчины, а я леди, которую не учили драться или выживать в лесу! Меня учили быть хорошей женой в будущем и манерам! Всё! Я ничего не знаю о этом мире! А если и знаю, то только по книжкам, которые мне выдавали очень редко за моё «ужасное обращение к мужскому полу»! — И они делали правильно. Раз ты леди, как ты говоришь, веди себя как положено. Будь со мной паинькой и может быть я гулять тебя буду выводить на задний двор. Девушка остановилась. Растерянно, но и в тоже время со злобой посмотрела на Пятого: — Что? — Сама сказала, что ты леди, что тебе не положено трогать мужчин, что не являются тебе мужьями, а при этом прижималась к Клаусу, так ещё и спала на его плече! Два, мать твою, раза! Как мне это принимать? Как блять я могу не злиться на тебя, когда ты обнимаешься не со мной, а с другим мужчиной?! Джессика растерянно хлопала глазками, открывая и закрывая рот, как немая рыба. Опустила голову вниз, не зная, что и сказать. Он кричал на неё, но говорил чистую правду, от чего живот сильно скручивало. Она твердит ему, что леди, а сама обнимается с Клаусом, с мужчиной, хотя это не возможно для неё. Но он же её друг… Хотя это полный бред. Друг не друг, но спать на его плече, а тем более прижиматься к нему, как к своему любовнику, она не имела права, ведь она леди. Сама твердит это, но нисколько не выполняет свои обязанности. Может её мать была права, когда била её, наказывая, за ужасные манеры? Может она действительно «ужасная леди»?.. Мельком взглянула на Клауса, что обиженно и с виной смотрел на неё, опустив голову. Чувствовал себя виноватым, хотя таковой была она. Чувствовала же, что он нервничал, когда она сильно прижималась к нему, когда говорила на ухо ему что-то, когда спрашивала про его личную жизнь. Чувствовала себя виноватой перед мужчинами, хотя насчёт главного она была не уверена. Он ударил её, а это было намного унизительно, чем… А чем что? Она же не в отношениях с ним, чтобы он так кричал на неё, ревновал. Так почему она должна чувствовать вину перед ним?! «Потому что он наш альфа, он всегда прав.» — снова заговорил тот женский голосок, что появился в её голове после того, как она покаталась на коне Пятого. И сколько бы про себя не утверждала Джессика, что вину она чувствовать должна была только перед Клаусом, в какой-то степени, она всё равно чувствовала себя ужасно и перед Пятым. А ещё больше масло в огонь подливали слова главного: «Как блять я могу не злиться на тебя, когда ты обнимаешься не со мной, а с другим мужчиной?!». Он на прямую говорил ей о своей симпатии, когда она отвергала его. — Прости… — тихо прошептала Джессика, когда на глазах показались слезы. Почему она плачет? Почему она чувствует вину? Почему сейчас ей важно, чтобы Пятый простил её? Словно… это не ей важно, а кому-то внутри неё, что заставлял говорить и говорить её. — Ты прав, я повела себя ужасно, когда убежала, не спросив тебя разрешения, когда накричала на тебя ни за что… За то, что… — Джессика поджала губы, борясь с кем-то внутри себя, чтобы не произнести слова вслух. — проводила больше времени ни с тобой, а с Клаусом… — голос замолчал, пропал, будто его и не было. Медленно со страхом, она подняла свою голову, зная, какая она красная и заплаканная сейчас. Как только Джесс извинилась, во взгляде Пятого пропала вся обида, всё беспокойство предназначенное ей и там появилась… похоть и заинтересованность, что была с самого начала, с первого дня. Краем глаза видела, как Клаус радостно улыбается, был счастлив, что девушка сделала правильный выбор. Это же сделала та, кто поселился в ней три дня назад, а не она сама, поэтому чтобы не быть такой размазней, продолжила: — Просто Клаус единственный, кто хорошо ко мне обращается. По доброму, не так как… все остальные, включая тебя. — запинаясь, говорила Джесс, видя, как брови Пятого снова стали хмурится. — Он единственный, кто не причинял мне боль, я не боюсь его, ведь знаю, что он мне ничего не сделает. А ты… ты пугаешь меня, бьёшь и унижаешь… Клаус мой друг, которого у меня не было никогда в жизни, я… я не знаю, как правильно дружить… чтобы никого не задевать… Молчание. Такое долгое и нудное… Девушка боялась, что что-то сказала не так, что испортила не только отношения с Пятым которые были и так ужасными, но ещё и с Клаусом. Хотела увидеть, как он на неё смотрит, но из-за пелены перед глазами видела всё размыто. Слышала, как кто-то спрыгнул с коня. Рядом со своими сапогами увидела чёрные, понимая, что это главный. Неужели ударит её снова?.. Зажмурилась, ждала, когда это случится, но вместо больного удара, последовали руки, что притянули Джессику к широкой груди. Сильно сжимали её тело, обнимая, прижимая настолько сильно, насколько можно, что кажется кости уже хрустели. Чувствовала, как макушку нежно целуют, шепча в неё: «Ещё раз сделаешь что-то не то — убью…», от чего по её коже пробежали неприятные мурашки. Становилось сложно дышать, но она терпела. Терпела, потому что знала — никто ей не поможет. Даже Клаус, что захлопал в ладоши, радостно хохоча. А слезы все текли и текли из её глаз от безысходности и отвращения… Вот только к кому? К себе или же к Пятому, что душил её, обнимая и целуя?..