Фауст

Ирина Шумская вернулась домой, как обычно поздно. Ей уже не привыкать, каждое утро вставала около шести утра (это если очень повезет и никто не поднимет среди ночи), собиралась и ехала на работу. Далее тяжелый и полный событий рабочий день, а потом уже можно и домой. В душ и спать. Хоть несколько часов на сон у нее было. А иногда приходилось задерживаться и ночевать на работе. Женщина вошла в прихожую, скинула туфли на каблуках и сделала несколько шагов по прохладному полу. Какое же это наслаждение после длинного рабочего дня скинуть обувь и пройтись по устойчивому полу, который так приятно холодил босые стопы. С каким бы удовольствием вернулась она к удобным джинсам и кроссовкам, но нельзя, не по статуту. Она ведь теперь не просто сотрудник Следственного комитета, она старший следователь, начальник, и даже не самый маленький. Ирина бросила сумочку на пуф в прихожей, расстегнула часы, аккуратно положив их на столик. Она бы охотно предпочла фитнес-браслет, с ним удобнее, но статус, проклятый статус заставлял ее носить механические часы. Шумская прошла в небольшую уютную гостиную, где на диване расположился Фаус. Вообще, диван — самое любимо место в доме. Женщина опустилась рядом с ним, погладив животное по пушистой шкуре. Кот моментально врубил урчальник на полную громкость и останавливаться не собирался. — Ну, что, приготовил хозяйке ужин? — в шутку спросила Ирина. — Мрррр? — вопросительно посмотрел на хозяйку кот. — А стоило бы, — машинально отметила она, продолжая перебирать пальцами рыжий мех. «Хозяйка, ты это, совсем того? Какой ужин, у меня же лапки?» — как бы читалось на морде Фауста. — Ладно, подведем не утешительные итоги дня, — тем временем продолжала Ирина, на выразительную мордень кота она даже не обратила внимания, как-то привыкла за всю жизнь с ним, что она все прекрасно понимает, да вот только сказать ничего не может. Хотя, это уже дело совершенно привычное, в первый раз что ли вершить мировые судьбы, разговаривая с собой. — Преступление не раскрыто и к раскрытию мы даже не приближаемся, похищена очередная девушка, и совершенно не понятно, что ее ждет. Высоков… Она сделала глубокий вздох, стараясь отогнать тревожные мысли. Вчера у них с Андреем состоялся очень не приятный разговор, Шумская обвинила Высокова в том, что тот совершенно не помогает расследованию, а только занимается со своей аспиранткой. И опять поставила себя выше, смотрите, она опять смогла найти очередную зацепку, а от Андрея никакого толка. Ирина прекрасно знала, что работа — это все, что есть у Высокова, впрочем, она и сама была такой. Но все равно сделала ему больно. А теперь чертовски больно ей самой. По щеке женщины скатилась одинокая слезинка, за ней еще одна. Ирина непроизвольно всхлипнула, пытаясь сдержать рвущиеся наружу чувства. Фауст, как и многие мужчины, не переносил женских слез и поспешил ретироваться, спрыгнув с дивана и продефелировал в сторону спальни. Шумская, тем временем, уже набирала номер домашнего телефона Высокова. Но ответом ей были лишь гудки. — Андрей, это Ирина… Шумская. Нам нужно поговорить. Перезвони, когда сможешь, — женщина довольствовалась разговором с автоответчиком. Ирина чувствовала, что Андрей сейчас дома, но отвечать на ее звонок он пока не готов. Ирина легла на диван, пытаясь успокоиться, ее буквально душили слезы, но она не давала себе никакой возможности расплакаться. Почему-то в голове промелькнула глупая мысль о том, что завтра будут красные и опухшие глаза, а показываться в таком виде на работе никак нельзя. Она прикрыла глаза и попыталась успокоиться, стараясь делать глубокие вдохи и сконцентрировать на чем-то приятном. — Ммррррр, — женщина открыла глаза, перед ней стояла рыжая морда Фауста. — Иди ко мне, — она постучала ладонью по дивану. Кот, не долго думая, запрыгнул прямо на нее и принялся тереться головой и тыкаться носом прямо в лицо — целовать. — Фауст, у меня же вся одежда завтра в шерсти будет, — женщина чуть улыбнулась. — Хотя, черт с ней с одеждой, вычищу. И она крепко обняла пушистого зверя, своего любимца и единственное дорого существо, которое всегда рядом. Фаус отвечал взаимность, продолжал бодаться и оглушительно мурлыкать в самое ухо. Так они и лежали вдвоем. Уставшая, измученная давлением обстоятельств женщина и огромный рыжий кот.