***
На следующий день Арсению приходит письмо, что его приглашают на следующий этап кастинга, который состоится через две недели в том же месте. Читая заветный ответ с согласием, губы сами расплываются в улыбке, а уверенность в груди обретает большую силу. Попов приезжает одним из первых, его сразу ведут в гримерку, и уже каких-либо вопросов не возникает. Все происходит по привычному сценарию: подготовка, выдача номеров и само дефиле. Теперь моделей девяносто, конкуренция все еще сохраняется, но атмосфера никак не угнетает. Даже при условии, что сегодня отсеются тридцать парней и что попасть хочет каждый, никто никого не презирает. По крайней мере, этого не видно за хорошим отношением друг к другу, а кто-то из парней даже одалживает свою футболку другому, потому что та благополучно осталась дома. На сегодняшнем кастинге необходимо пройтись в черных джинсах и однотонной футболке, а также продемонстрировать свое умение хождения на каблуках. Арсений с предвкушением шнурует свои горячо любимые ботильоны, в которых он занимается хай хилс — очень полезный навык, кстати, да и танцы раскрепощают, дают свободу, а тело становится пластичным, — и уже ждет того момента, когда ступит на импровизированный подиум. — Арсений Попов, — вновь представляется он, и сразу замечает улыбку Антона. Сегодня от него самого чувствуется уверенность, учитывая, что в прошлый раз мужчина только и мог глазеть на Попова, забывая дышать. Сейчас он откидывается на спинку стула и пару раз стучит ручкой по столу, готовясь к проходке. Что ж, интересно. Арсений подхватывает его настрой. Делает первый шаг, второй, слегка покачиваясь. Ставит точку, стреляет глазами и попадает точно в цель — губы Шастуна расплываются в ухмылке. Арсений знает, что выглядит охуенно. Знает, что джинсы достаточно узкие, чтобы даже через ткань были видны его худые ноги и сочные бедра, а еще он знает — он уверен, — что Шастун смотрит ему вслед. Когда Попов оборачивается, видит, как Антон облизывает губы и садится, как сидел до его прихода. Явно хочется больше, но просить второй раз будет слишком нагло и неуважительно к другим парням, которые ждут своего выхода. — Подойдите ближе, — просит уже Станислав, и Арсений встает перед столом. — Встаньте в профиль, затем спиной. Арсений выполняет указания и, не смотря на Антона, все равно чувствует, как его раздевают взглядом. А что будет на следующем этапе, когда нужно будет пройтись в нижнем белье? Арсений уверен, он до этого дойдет и доведет Антона Андреевича Шастуна.***
Третий этап проходит уже в другом здании, но оно ничем не хуже, даже лучше: помещение просторнее и светлее. На стене даже висит большая светящаяся вывеска Victoria's Secret, а на полу — специальное покрытие, имитирующее подиум. Арсений стоит у его начала в шелковом халате, ожидая, когда будет разрешено начать проходку. В этот раз говорит Антон. — Можете начинать, — он рукой указывает на место перед собой, и Арсений кивает больше себе, чем ему. Развязывает халат, откладывает на предусмотрительно стоящий рядом стул и встает в позу, чуть выпячивая бедро. На нем его любимый комплект белья: черные трусы танга, открывающие задницу, и классический бюстгальтер такого же цвета без каких-либо чашечек, плотно прилегающий к груди. Апогеем образа становятся те самые ботфорты, стук которых разносится по всему помещению. Арсений следит, как Антон все его дефиле смотрит в глаза, будто гипнотизирует, и затем, привычно останавливаясь у стола, чуть не теряет весь запал. Шастун над ним властен. — Отлично, — говорит Станислав первым, что-то записывает и с такой же счастливой улыбкой смотрит на остальных. Арсений делает вывод, что, вероятнее всего, он является кастинг-директором, учитывая последующие просьбы. — Вы в курсе, что наши показы отличаются от всех модных показов. Мы делаем их не по шаблону, — мужчина изображает кавычки в воздухе, — и наши модели вольны в том, как двигаться по подиуму. Мы хотим увидеть от вас что-то более раскрепощенное, какую-то свободу в действиях, — директор пытается на месте изобразить, что хочет видеть, и двигает плечами и руками. — На шоу будет специально приглашенный артист, который будет взаимодействовать с моделями, так что танцы во время дефиле только приветствуются. Мы хотим увидеть это от вас сейчас. — Без проблем, — Арсений улыбается и, услышав задачу, тут же включается в процесс. Конечно, хай хилс он не станцует — хотя очень хочется показать все, на что способно тело за полгода регулярных тренировок, — но свободно пройтись он точно может. Арсений смотрел каждый показ. Знает, как ходят Ангелы, поэтому сейчас перенимает атмосферу шоу, максимально вживаясь в роль. Задрав руки, проходит так несколько шагов, чуть пританцовывая, кладет ладони на талию, нарочито сильно виляя бедрами, и, когда останавливается у стола, выпячивает в сторону пятую точку, что не укрывается от взгляда Антона. Арсений поворачивается спиной, вновь вильнув задницей, и проходит до стены. Он знает, что трусы и в половину не прикрывают его ягодицы, и от этого черти в душе веселятся. — Превосходно, — вновь говорит Станислав и опять кидает взгляд на своих коллег. Кроме Шастуна с ним сидит еще девушка — на табличке указано Оксана, — но ее должность Попов не знает и пока не раскрыл. — Антон, что скажешь? — Ангел прекрасен, — отвечает он будто не своим голосом. Арсений за все это время услышал от него пару слов, и сейчас тембр был намного ниже обычного. Кастинг-директор пару секунд смотрит на завороженного Антона, явно пытаясь понять, что происходит, и не хватает только глупо хлопать ресницами. — Арсений, сейчас наш фотограф сделает несколько снимков для дальнейшего рассмотрения вашей кандидатуры, но, — мужчина тянет и вновь переводит взгляд на Шастуна, который пытается прийти в себя, — кажется, решение уже принято. В вашу пользу. Арсений улыбается. Услышать эти слова прямо в момент кастинга — дорогого стоит, и не каждая модель удостоена такого внимания. Это, несомненно, льстит. Фотограф в моменте делает несколько кадров на фоне белоснежной стены, просит встать как нужно и дает пару снимков для свободного позирования. — Спасибо, Арсений. Мы очень рады, что вы с нами, — говорит напоследок Станислав, и Попов благодарит в ответ.***
Естественно, Арсения приглашают на последний этап, где нужно будет точно так же пройтись в белье, но уже перед более ответственными за шоу лицами, и немного поговорить. Почти как собеседование, только в модельном мире. В этот раз состав жюри меняется — остается только Шастун, к которому подсаживается главный стилист, и исполнительный продюсер бренда, отвечающий за любой показ Виктории. — Это Арсений, выдающийся Ангел, — представляет Антон Попова своим коллегам. Арсений впервые смущается от такого внимания, потому что перед ним сидит главный человек, отвечающий как за показ, так и за бренд. — Вот как, — мужчина с удивлением смотрит на Арсения, но не так, как Антон. У Шастуна взгляд хищный, влекущий к себе, в отличие от профессионального холодного взора. — Тогда, Арсений, продемонстрируйте все, на что вы способны. Мужчина приветливо улыбается, и в его словах нет ни капли издевки или неверия, что Арсений — действительно достойная модель для показа. Попов делает все, как любит и как умеет: немного игриво, немного вольно, но сохраняя при этом правила проходки. Продюсеру явно нравится, и он качает головой, соглашаясь с мнением Антона. — Мне кажется, я вас видел на обложке журнала. Вы уже рекламировали нижнее белье? — спрашивает мужчина, и Арсений подробно описывает свой опыт съемок. — Потрясающе! — восхищается продюсер, что, безусловно, приводит в такой же восторг Арсения, только он старается не показывать это внешне. — Арсений отлично будет смотреться в моем белье, — говорит Антон и склоняет голову к плечу, рассматривая Попова под другим углом. Арсению хочется поиграть, и он специально, но довольно естественно отклячивает задницу, пока продолжает беседу с продюсером, а потом, словно волнуясь, поглаживает бедро, игриво проходясь пальцами. — Добро пожаловать в клуб Ангелов, Арсений, — поздравляет его продюсер, и Попов бессчетное количество раз благодарит за эту возможность.***
Быть Ангелом тяжело, и Арсений знал, на что шел. За полгода до шоу начинается режим «выживания». Утрировано, конечно, но распорядок дня в корне меняется: тренировки три раза в неделю с личным тренером, специальный рацион и куда же без встреч со звездами и другими брендами, где нужно рекламировать себя и компанию, на которую работаешь. После утверждения кандидатуры Арсения в показе происходит неожиданное сближение с Антоном. Кого мы обманываем, очень даже ожидаемое. Последний этап кастинга заканчивался так называемой after party, где все отобранные модели официально могли выдохнуть и расслабиться. Все происходило в специально арендованном элитном клубе, куда так же пригласили звезд и специальных гостей, вход которых осуществлялся только по приглашению. Работа началась уже тогда, и приходилось позировать перед фотографами и операторами, которые собирали материал для фильма по подготовке легендарного шоу. — Ангел, я хотел бы познакомиться с тобой поближе, — обратился тогда Антон к Арсению и галантно поцеловал тыльную сторону ладони. У Попова внутри все перевернулось. Это было слишком нежно. — Ты уже перешел границу, где мы общаемся не на «вы», — уколол его немного Арсений, хотя в душе присутствовало такое же сильное желание узнать больше об этом Антоне. — Рад, что теперь мы на другом уровне общения, — посмеялся Антон, и у глаз выступили лучики-морщинки. Это стрельнуло в самое сердце, и Арсений мог только глупо улыбаться. Тогда он впервые мог нормально и близко рассмотреть лицо Шастуна и увидеть весь спектр эмоций, что был в этом человеке.***
Встреча с именитыми дизайнерами, вечеринки в лучших местах страны, фотосессии и интервью — все это захватило Арсения. Его, как и еще нескольких моделей, приглашали на различные показы и ужины в качестве вип-гостей. Арсений был главным лицом Виктории, и популярность бренда, и самого Попова только росли, поэтому Антон выбрал его для закрытого показа в Каннах. Это было символично, ведь однажды шоу Ангелов уже когда-то проходило здесь и было организовано специально для Каннского фестиваля, на котором появление моделей произвело фурор, так что Арсений гордился собой, что ему выпала честь представлять бренд в значимом месте. Это была локальная «тусовка» модельеров, проходившая в одном из лучших отелей города, который арендовался специально на несколько дней. Известные дизайнеры должны были собраться во Франции, чтобы продемонстрировать эксклюзивные коллекции, и только избранные смогли бы увидеть первыми сие великолепие. За несколько дней до дня Х Арсений вместе с тремя моделями прилетает на место. Их селят в том же отеле, где и должен проходить светский вечер, так что все находится буквально в шаговой доступности. Шикарные апартаменты поражают масштабами, и у Арсения бегут мурашки, потому что раньше в таких номерах он не жил. Он вообще такое видел только на картинках. Да, он был известен, у него были крупные контракты и так называемые гастроли в другие страны, где приходилось жить по несколько дней и так же работать на камеру, но все отели отличались скромностью и простотой. Сейчас же Попов утопает на большой кровати, и тело пружинит на мягком матрасе. Жизнь после становления моделью Виктории кардинально изменилась. Показ планируется только послезавтра, и сейчас есть достаточно времени на себя, так что Арсений наливает воду в ванну, добавляет пену и накладывает тканевую маску. В стереосистеме, установленной в гостиной, есть несколько уже загруженных треков, и Арсений включает первый попавшийся. Это оказывается что-то монотонное и расслабляющее, почти как музыка для медитации, и это только играет в пользу максимального расслабления. Арсений уже собирается погрузиться в горячую воду и на полчаса как минимум забыться и впитать в себя всю роскошь места, как в дверь стучат. Приходится накинуть халат. — В ваш номер заказано шампанское, — говорит официант и на тележке ввозит небольшое ведерко со льдом. Арсений смотрит на это непонимающе и, когда мужчина уже открывает бутылку, чтобы налить в бокал, находит слова: — Я не заказывал. — Это подарок, — спокойно отвечает официант. — Тот, кто вам заказал, просил передать еще это, — мужчина протягивает белоснежную открытку, на которой написано название отеля, и Арсений открывает ее, когда остается один. «Хочу увидеться завтра с тобой. Ужин в «The Grill», в 19:00. А.Ш» Губы сами растягиваются в улыбке. Арсений реагирует на Антона остро. В самом лучшем смысле этих слов. С after party, где они общались всю ночь, сидя за самым дальним столиком ресторана, прошло три месяца, но связь установилась такая крепкая, что создавалось ощущение, будто они чувствуют друг друга на расстоянии. Арсений признался сам себе — да, он загорелся, у него внутри все скручивалось от мысли, что они с Антоном могут увидеться и провести время вдвоем, и почему-то был уверен, что Шастун чувствует то же самое. О чем и говорило это приглашение. Судьба явно хотела, чтобы они нашли друг друга, иначе как объяснить, что два человека, которые и мечтать не могли, что когда-то будут работать и жить за рубежом, встретятся на кастинге одного из известных брендов нижнего белья с лучшим шоу в мире? Антон попал в Штаты случайно, если это вообще возможно так сделать. Несколько поездок в Нью-Йорк влюбили его в город, и решение было принято быстро — он точно переедет. Благодаря знакомым дизайнерам, уже жившим в США, процесс адаптации и становления на ноги прошел безболезненно: Антону поступило отличное предложение от друга поработать в одном модном доме, так что все сложилось само собой. Новые знакомства, новые задачи — все привело Шастуна в Викторию, где он смог доказать главному продюсеру, что его коллекция достойна показов мирового масштаба.***
Арсений с особым трепетом готовится к ужину: отмокает в ванной, использует несколько скрабов и масел, делая кожу еще мягче и нежнее, душится любимыми духами и тратит достаточно количество времени на составление образа. В итоге останавливается на прозрачной черной блузе и брюках с поясом из тонких цепей. На шею ложится ожерелье, а пальцы украшают несколько колец. Арсений кайфует сам от себя, танцуя перед зеркалом и делая несколько снимков в зеркале, что даже не сразу слышит стук в дверь. — Прекрасно выглядишь, — приветствует его Антон и целует тыльную сторону ладони, прямо как тогда на их первой совместной вечеринке. Дышать становится тяжело. Шастун задерживается губами на коже, ведет носом, явно чувствуя сладкий запах духов. Арсению хочется подставить шею и сказать, что здесь аромат раскрывается лучше, но он только смотрит, как Антон оставляет очередной поцелуй на ладони. — Я хотел кое-что тебе предложить, — уже в ресторане — к слову, с видом на море и прибрежные магазинчики, от которого замирает сердце и пропадает дар речи, — говорит Антон. Арсений еще с детства знает, что такие разговоры не заканчивались ничем хорошим или были сами по себе тяжелыми, поэтому еле проглатывает лист салата, а аппетит вмиг пропадает. — Хочу, чтобы на шоу ты был в fantasy bra. И открывал показ тоже ты, — Антон говорит с таким спокойствием, будто рассказывает про поход в магазин за продуктами. Арсений смотрит на него, не моргая, еще не в состоянии понять масштаб предложения. Быть первым на подиуме и идти в легендарном лифе за несколько миллионов долларов? В голове не укладывается. Арсений хочет ответить «ты шутишь?» или «я не верю», что, в принципе, и является правдой, потому что он не осознает до конца суть слов, но Антон не шутит и не издевается, а смотрит серьезно, выжидает ответ. Хотя, нет, он уже давно все для себя решил, просто поставил перед фактом, что Арсений — главный Ангел шоу в этом году. — Я… — начинает было Попов, но машет головой, не находя слов. — Спасибо? Антон улыбается, берет его руку в свою и вновь целует, смотря при этом в глаза. — Лиф будет создан специально для тебя. — Ты не представляешь, как у меня сейчас долбится сердце, — озвучивает чувства Арсений. — Это очень важно, и это большая честь, что ты выбрал меня. — Я выбрал тебя во всех смыслах, Ангел, — отвечает Антон, и сердце, кажется, останавливается. — Хочу, чтобы мое белье было на тебе всегда и создавалось только для тебя. Шастун достает из-под стола прямоугольный маленький пакет, на котором каллиграфичным почерком выведено «А.Ш», и вручает Арсению. — Этот комплект я создал специально для тебя. Единственный экземпляр, больше такого ни у кого нет и не будет. Арсений принимает подарок в затуманенном состоянии. Все больше похоже на сказку. На самый лучший исход его мечты. Он — муза для известного дизайнера.***
arseniyspopov *Отправил(а) 5 фото*
Арсений лежит на кровати в том самом белье и, закусывая губу, отправляет несколько снимков Антону. Удержаться было невозможно, поэтому после шикарного ужина он тут же примерил белье. Это был классический комплект: черный лиф, лямки которого были сделаны из дорогих камней, и стринги из прозрачной ткани, но смотрелось белье на чуть бледной коже идеально и дорого. anton.shastoon мой идеал мой ангел ты невозможно красив Арсений плывет.***
Закрытые вечеринки стали неотъемлемой частью жизни, но вот в качестве особого гостя Арсений на них еще не был. Сегодня в одном из лучших отелей Канн пройдет показ Антона и еще нескольких известных модельеров. Арсений уже стоит в образе. Сегодня на нем голубое бра с вышивкой цветов и трусы-ретро с высокой посадкой. На плечах — парео, разлетающееся от каждого движения. Арсений буквально парит по маленькому подиуму, который установили специально в холле отеля. Несколько десятков камер направлены на него, и то и дело с разных сторон слышатся щелчки фотоаппаратов. Антон наблюдает за показом за кулисами, и улыбается, когда Арсений возвращается. — Ну как? — игриво спрашивает тот и прокручивается вокруг себя, будто Антон еще не видел его в этом белье. — Ты, как всегда, на высоте, Ангел, — Антон неожиданно целует в лоб, потом в щеку. Не спешит отстраниться, едва касается губами, словно что-то шепчет. Арсений вмиг чувствует, как твердеют соски и бегут мурашки, и если сейчас Антон не прекратит, то зарождающееся возбуждение будет видно всем. — Хочу сегодня быть с тобой. Я заказал ужин на двоих в свой номер, — говорит Шастун, даже не спрашивает, но Арсению не нужно долго думать, чтобы понять смысл. Он без колебаний соглашается.***
В тот вечер случается, пожалуй, лучший секс в жизни Попова. Такой ласки, любви и отдачи он еще никогда не получал. Антон не желал отрываться от его тела ни на секунду: он вылизывал бедра, живот, грудь. Брал в рот так, что сознание можно было потерять от ощущений. Он шептал столько комплиментов, что мурашки не сходили с кожи, и Арсений кончил несколько раз. Он и не думал, что, оказывается, такой чувствительный к прикосновениям.***
Шоу Victoria's Secret прогремело с колоссальным успехом. Новые модели буквально взорвали подиум, а коллекция произвела фурор. Арсений гордился Антоном. Гордился собой. Он шел по длиннющему подиуму в самом дорогом fantasy bra. Шею украшало несколько массивных ожерелий, камни которых были оформлены под аквамарин. На ногах — туфли на шпильке, шнуровкой уходящей до самых колен. И белоснежные массивные крылья, которые порхали на каждом шагу. Это было зрелищно. Это было масштабно. Пару минут на подиуме, а адреналин уже заменяет кровь. Восторг, эйфория и счастье смешиваются в один большой комок. Антон в привычном жесте целует ладонь и тепло улыбается. Одними губами шепчет «спасибо», и Арсению хочется ответить тем же.***
Темп жизни после шоу замедляется. Можно выдохнуть и позволить себе несколько дней тишины, прежде чем снова ворваться в работу. Антон продлевает номер в отеле еще на два дня. Все-таки за неделю интенсивных встреч и поездок с прессой не удалось посмотреть Шанхай, да и отдохнуть после показа тоже хочется, а не выезжать этим же вечером в аэропорт. Арсений переселяется к нему, и ночь после шоу проходит в какой-то гармонии и спокойствии. Они заказывают доставку китайской еды, игнорируя дорогое меню в номере, и, расположившись на кровати, кормят друг друга с палочек и смеются, как вся еда падает обратно в коробки, а по подбородку течет соус. Иногда хочется позволить себе и такое: немного подурачиться и забыть про светскую жизнь. На следующий день они выезжают в город, и центр почти ничем не отличается от привычного Нью-Йорка. Такие же небоскребы — Шанхайская башня тому пример, у которой толпой фотографируются туристы, — кучу людей и разнообразных заведений на каждом шагу. На музеи и осмотр храмов за городом не остается сил, поэтому решено вернуться в номер и провести остаток дня там, ленясь в кровати. Уже вечером, когда Арсений в ванной делает все свои уходовые процедуры, заходит Антон, держа одну руку за спиной. Подходит со спины, целует в висок и смотрит в отражение, откуда ему улыбается Попов, размазывая крем по коже. — Я вижу твой хитрый взгляд, — говорит тот и оборачивается, стараясь высмотреть, что приготовил ему Антон. Смысла держать интригу нет. Антон вручает коробку, перевязанную черной лентой, и выглядит это слишком минималистично. Не догадаешься, что конкретно ждет тебя под крышкой, но Арсению не нужно долго думать, чтобы сложить два и два — очевидно, там комплект белья, только вот какого? В груди невыносимо становится жарко, и жар этот течет вниз, к животу. Белье, созданное специально для него. Только для него, и только Антон может его в этом видеть. От этого бегут мурашки. Бегут даже внутри, и тело непроизвольно дергается. Мысль о том, что в коробке что-то особенное, что-то для Попова заводит с пол-оборота. — Буду ждать тебя в гостиной. Продефилируешь мне? — спрашивает Антон, но это звучит не вопросом. Он точно знает, что Арсений покажет себя во всей красе. Пальцем поднимает подбородок, заставляя посмотреть на себя. Арсений слишком долго рассматривает матовую темную коробку, которая одним своим видом гипнотизирует. Во взгляде доверие, у Шастуна — желание. Он даже не пытается его скрыть, оно темным цветом на радужке плещется. — Конечно, — отвечает Арсений и улыбается. Выходит слишком игриво, и на подбородке чувствуется давление — палец сжимает сильнее. Антон наклоняется вроде бы для поцелуя, но замирает в нескольких миллиметрах от губ. Арсений ловит его горячее дыхание и прикрывает глаза, но так и не получает желаемого. — Не могу дождаться, когда увижу тебя в этом, — говорит Антон и выходит из ванной, не в силах больше сдерживать свое возбуждение. Оно буквально летает в воздухе. Арсений тянет за ленту, предвкушая шедевр, который Антон сотворил для него. Именно сотворил, потому что для такого явно была задействована магия. Пожалуй, это самое развратное белье, которое когда-либо было в коллекции. Точнее, такое бы точно не пошло в продажу. Оно личное, Арсово, и, получается, это уже его секрет. Он выходит из ванной, останавливается у входа в зал и готовится. Даже для такого простого домашнего дефиле нужно собраться, чтобы быть, как всегда, на высоте. Хочется показать чуть больше, чем обычно, и такого показа Шастун еще не видел. Это только для него, для его глаз и для его зала. Помещение, к слову, большое, и расстояние от двери до кресла, в котором сидит Антон, хватает, чтобы пройтись от бедра и продемонстрировать красивую походку. Арсений делает первый шаг. На нем сейчас нет каблуков, поэтому приходится импровизировать — у него изящные стопы с идеальным подъемом, которому позавидовал бы любой танцор, — и сейчас Арсений приподнимается на носочки, имитируя таким образом платформу туфель. В комнате горит только торшер, стоящий рядом с креслом, и легкий полумрак придает интимности происходящему. Черная шелковая ткань короткого халата топорщится у паха, потому что невозможно сдерживаться, когда на тебе такой комплект белья. Когда ты знаешь, как продолжится этот вечер, и когда на тебя так жадно смотрят. Арсений проходит до конца «подиума», как положено модели, останавливается, задерживая взгляд на публике, состоящей из одного конкретного человека. Хитрая улыбка трогает губы, а взгляд не похож на те, что дарит Попов на показах: сейчас в нем слишком много похоти. Антон чувствует энергию, исходящую от своего Ангела. Впитывает все, что исходит от тела напротив. Каждую эмоцию, жест, запах. Белье заранее было ароматизировано любимыми духами Арсения, которые раскрывались особым ароматом только на его коже, и сейчас каждый сантиметр ткани был пропитан им. Шастун непроизвольно сжимает подлокотники, когда Арсений разворачивается и специально приподнимает халат, из-под которого теперь видна округлая задница. Покачавшись так из стороны в сторону, он идет обратно, доходит до дверного проема и замирает прямо так, спиной. Сейчас должно начаться самое интересное. Арсений развязывает пояс, полы халата раскрываются. Он приспускает ткань и осторожно выглядывает из-за плеча, кидая напоследок очередную ухмылку. Халат падает вниз, теперь уже в открытую демонстрируя тело. На нем черное боди, уходящее в чулки, но есть одно «но» — оно совершенно не прикрывает паховую область. Ткань для этого не предназначена, ничего не скрывает уже стоящий член, и Арсений наконец оборачивается. Желание прикоснуться к себе большое, но шоу только начинается, поэтому приходится откладывать разрядку на потом. Он идет обратно, сохраняя самообладание, хотя смотреть на Антона становится невыносимо. Хочется отдаться его рукам, которые сжимают кресло еще сильнее до побелевших костяшек. Хочется, чтобы эти ладони так же впивались в тело до красных следов. Арсений сохраняет дистанцию для своей задумки. Останавливается посреди комнаты, чтобы обзор на все происходящее точно был отличным. Ведет ладонями по груди, под пальцами приятно ощущается тонкая кружевная ткань. Спускается ниже, оглаживая живот, бедра, оттягивает подвязки и отпускает, оставляя шлепок, который звучит оглушительно в абсолютной тишине. Разве что только можно услышать сопение Антона. Все это время Арсений смотрит на него. Специально выдерживает зрительный контакт, заставляя следить за каждым движением, а Антон и так уже его разложил на пушистом белом ковре. Арсений как раз на него опускается, опирается коленями, продолжая себя гладить. Такого на шоу не покажут. Такого шоу никто не видел и не увидит никогда, оно предназначено только для одной персоны, у которой билеты в первый ряд совершенно бесплатно. Арсений издает смешок, замечая, как Антон сглатывает. Тот еще держится, правда, ногти уже карябают обивку кресла. Арсений разводит шире ноги, елозит по мягкому ковру, как бы заигрывая, и Антон, надо сказать, держится достойно — смотрит четко в глаза. Это забавляет еще больше. Арсений сплевывает на ладонь и наконец касается члена. Закрывает глаза от долгожданного прикосновения. Естественная смазка уже течет, и Арсений ее размазывает по всей длине, получая желаемую ласку. Правда, хотелось бы от другого человека, но пока приходится продолжать игру. Антон склоняет голову, переводит взгляд ниже, и наблюдает, как его Ангел себя ублажает. Зрелище невозможное, сжигающее все внутренности, возносящее куда-то в небо, потому что от одного только вида можно словить эйфорию. Арсений продолжает дрочить, и, казалось бы, это просто дрочка, что-то уже обыденное, да и сам Попов всегда ведет себя достаточно тихо в процессе и старается быстрее довести до пика, но сейчас стон сам вырывается изо рта, а ладонь замедляется. Если бы Антон не сглатывал каждые пять секунд, наверняка бы по подбородку уже потекли слюни. Разве что только дышать он не забывает, хотя близится к тому, чтобы лишиться всего кислорода в легких. Арсений разворачивается, встает на четвереньки и прогибается, демонстрируя свою узость. Антон впервые издает стон. Попов улыбается, даже не пытаясь скрыть удовольствия, которое он получает от реакции на свое тело. Хочется сделать еще грязнее и развратнее, чтобы побудить к активным действиям, поэтому он облизывает два пальца и, раздвинув ягодицы, скользит по входу. Только массирует и прощупывает, не собираясь входить, потому что самое интересное нужно оставить для Антона. Ожидаемо Шастун не выдерживает. Срывается с места, подползает к Арсению и оставляет шлепок на ягодице. Сильный и звонкий, отчего кожа сразу начинает саднить. Арсению такое нравится, и он издает смешок — от осознания, что Шастун завелся не на шутку. Притягивает к себе, пахом упираясь в задницу, и через брюки Арсений чувствует чужой стояк. Антон трется, имитирует фрикции, и от этого в очередной раз хочется застонать. Он обнимает поперек живота, заставляет подняться, и Арсений на него наваливается. Чужие ладони оглаживают тело, сминают кожу через белье, и каким бы ни был красивым комплект, его хочется с треском порвать. Пробраться до всех мест, положить горячую ладонь, чтобы ничего не мешало, и Антон в этот момент хвалит самого себя, что решил не делать на боди трусы, иначе бы сдержаться точно не получилось бы. Сейчас он без каких-либо проблем касается Арсеньева члена, не прикрытого дополнительной тканью, и Попов лишь сильнее прижимается к его телу. Задницей впечатывается в пах и заносит руки назад, вцепляясь в кудрявые волосы. — Это самый лучший показ в моей жизни, — шепчет на ухо Антон и прикусывает мочку, а потом и вовсе скользит языком. Арсений в этот момент улетает в бессознанку, максимально отдается умелым рукам. Он знает, что Антон сделает все правильно, хорошо и как надо, поэтому и доверяет на сто процентов. — Было бы еще лучше, если бы я трахал тебя прямо там, на подиуме, в абсолютно пустом зале, — продолжает говорить Шастун и не забывает при этом дрочить, чем еще больше распаляет и заводит. — Чтобы в этом огромном помещении слышались твои стоны, а софиты падали только на нас. Арсений особенно громко скулит, когда Антон давит на головку, массируя только ее. Короткие ногти скребут по шее неосознанно, хотят вцепиться мертвой хваткой, и Антон прикусывает кожу на шее в отместку. Хотя это больше похоже на очередную игру, где каждый получает удовольствие через такие маленькие болевые моменты. Шастун резко нагибает, обратно ставит в коленно-локтевую и раскрывает половинки. Не думая ни секунды, скользит языком по промежности, и Арсений от неожиданности подается вперед, желая сначала спрятаться от ощущений, но его тянут за бедра к себе, и вот он уже упирается задницей в лицо, прося большего. Антон никогда не брезговал, никогда не отказывал себе в желании лишний раз сделать римминг и, кажется, сам получал от этого большое удовольствие, потому что всегда подходил к процессу с каким-то особым трепетом, если вылизывать задницу вообще можно трепетно. Ему нравилось ублажать и доводить Ангела до беспомощных всхлипов, когда одновременно хочется получить еще и перестать, потому что накрывает слишком сильным оргазмом. И сейчас Шастун широко лизал вход, добавлял слюны и не собирался останавливаться. — Сладкий мой, — прикусывает ягодицу, отчего Арсений вскрикивает, но после больше пытается насадиться на умелый язык. — Растянешь себя для меня? Попов знает, что это не вопрос. Это звучит фактом, но это лишь подстегивает еще сильнее возбудить Антона, который будет наблюдать за происходящим, поэтому не согласиться невозможно. Шастун приносит смазку, сразу льет на вход, и, пока Арсений массирует себя, давая привыкнуть и вводя первый палец, раздевается и начинает дрочить. Это не совсем удобно — вот так себя подготавливать. Попову больше по душе, когда это делают с ним, но когда на тебя так смотрят и так реагируют, то хочется забыть про все и продолжать делать то, что делаешь. Нет, у Антона совершенно бы точно потекла слюна. Он смотрит на три пальца в заднице, не моргая, уходя в какой-то транс, а звуки, которые издаются при этом от обилия вылитой смазки, только лишь сильнее вводят в гипноз. Кто-то медитирует, а кто-то смотрит, как твой партнер себя растягивает. В какой-то момент Арсений слишком громко стонет, вводя пальцы до упора, и замедляется. Стоит вот так с рукой внутри и сам привыкает к ощущениям, которые себе же дарит. — Убери, я хочу посмотреть на тебя, — приказывает Антон, и Арсений вытаскивает пальцы, раскрывая вход. Он то сужается, то вновь раскрывается, выталкивая часть смазки, и Шастун закатывает глаза от увиденного. С члена Арсения вновь течет прекам, тянется до самого ковра, и хочется себе подрочить, но Шастун обрывает это желание, делая все самостоятельно. Несколько раз проходится по стволу, а сам тычется во вход, но только головкой. Арсений насаживается самостоятельно, потому что терпеть эту пытку становится невыносимо. Внутри узко от недостаточно долгой растяжки, но это только придает больше ощущений, а еще играет обильно выдавленная смазка, которая хорошо скользит по коже. Антон пытается и двигаться, и ублажать Арсения, но сразу становится понятно, что это неудобно и темп неподходящий — сам Попов любит быстрее и сейчас активно пытается этого добиться, — поэтому входит до предела, ускоряясь. Ангел под ним так правильно и хорошо стонет, так изящно выгибается, демонстрируя шикарный зад, что Антон впивается до следов от ногтей, входя грубее. Арсений под ним расстилается, отдает свое тело и всего себя, и как бы грязно это ни звучало, обоим нравится такой секс — без нежностей и долгих прелюдий, чтобы тело саднило от прикосновений и укусов, которые потом придется искусно замазывать, иначе подиум не простит такого. Шастун благодарит те небеса, что послали ему самого развратного Ангела. Мозг отключается, отдавая контроль лишь желаниям, и Антон запрокидывает голову, входя на автомате и слушая шлепки вперемешку со стонами. Арсений изливается на ковер, совершенно не думая, как потом придется говорить горничной его отмыть, и через еще несколько толчков Антон выходит, разворачивает, укладывая на спину, и кончает на белье. Водит членом по кружевам на груди, размазывая собственное семя, и кайфует от увиденного — мокрый Ангел с растрепанной челкой и его спермой на созданном им же белье. Порно во плоти. Арсений сам водит по белью, собирая сперму на пальцы, и потом облизывает, глядя в глаза. Если бы Антон мог, он бы еще раз кончил от увиденного, но все, на что сейчас хватает сил, это поцелуй. На языке чувствуется соленость, но и здесь Шастун не воротит носом, лишь больше проталкивая язык в рот. С Ангелом хочется пробовать все: все позы, кинки и фетиши. — Мой Ангел, — шепчет Антон прямо в губы. — На следующий показ я подарю тебе лучшие крылья, что когда-либо были в шоу. Арсений улыбается и притягивает еще ближе к себе.