Пусть звёзды мне укажут путь

Звёзды на небе уже гасли. Волны бились о берег и мягко толкали в борт лодку, а Герион всё разрывался между тем чтоб дать команду отчалить и подождать ещё немножко. Все слова были сказаны, все провожающие обняты, а всё, что нужно было взять в дорогу погружено ещё вчера. Так почему он так медлит? Его даже немного умиляет, что остальные продолжают ждать вместе с ним, что Лансель отчаянно зевает, но продолжает упорно стоять, что Тирион хлюпает носом — расстроен, что его не пустили. Стук каблуков по каменным ступеням такой громкий и глуховатый в стылой утренней тишине. Герион видит как Киван встряхнулся и попытался выглядеть как можно более солидно, и вылез из лодки обратно на причал. Явился таки. Ему казалось, что выяснять отношения дальше уже просто некуда. Но ждал. Ждал с замиранием сердца того, кто всегда, при любых обстоятельствах, был самым опасным существом на много миль вокруг. Скрипнули доски. Герион сделал несколько шагов навстречу и заключил Тайвина в обьятья. Старший брат привычно напрягся, но потом расслабился и даже положил подбородок ему на плечо. Ещё немного и привыкнет. Может Гериону и правда надо чаще бывать дома? Он привезёт Брату меч. Может ещё чего интересного. Много интересного. А Тайвин будет брюзжать как старый хрыч. Герион надеется, что не слишком старый. — Помрёшь, домой не возвращайся, — хрипло прошипел брат ему в ухо. Киван поморщился и закатил глаза. Герион подмигнул ему и прижал Тайвина к себе ещё сильнее. — И тебе не хворать! Садясь в лодку Герион видит как Тайвин зябко передёргивает плечами и подтягивает повыше шейный платок. Они не машут друг другу на прощанье. В этом мало смысла. Между ними теперь вода, солнце и звзды. *** В его палате кто-то повесил карту звёздного неба. Небо ему незнакомо. Он видел другие звёзды. Давно. Не здесь. Там где он потерял своё имя. Он многого не знает, например что мир круглый, что сезоны могут сменяться так быстро. Так непривычно быстро. Люди в белых халатах говорят, что у него амнезия. Странное новое слово, оно значит, что он непомнящий. *** Звёзды здесь не такие как дома. Морок завёл его так далеко. Интересно, у этого мира есть край? *** Радио. Приёмник. Так медсестричка назвала эту штуку. Он крутит колёсико, а коробочка шипит и кряхтит, иногда выдавая голоса, иногда музыку. Они чужды и неприятны слуху, то о чём они говорят и поют ему непонятно, но он упорно крутит колёсико пока среди шума не находит участок абсолютной, чистой тишины. *** Мёртвый берег засыпан белым песком, на песке следы львиных лап. Нет. Не здесь. Не то. Это просто бред. *** Приёмник выпал из рук и вновь зашипел. Сигнал потерялся. Но волна настроена, значит он найдёт источник. Направление. Цифры переписаны на бумажку. *** Небо холодно взирало на его попытки цепляться за жизнь. Вода холодная, доска скользкая… Пить… *** Направение смещается. Он узнал ещё одну вещь, очевидную для нормальных людей — он находится не просто на шаре, он находится на крутящемся шаре, несущемся в пустоте на огромной скорости вокруг другого шара. Солнце — звезда. Звёзды. Сигнал приходит снаружи. Звёзды. Чужие, незнакомые звёзды. Но он умеет ориентироваться по ним. *** Корабль окончательно сбился с курса. Тишина. Неприятная тишина. После такой обязательно грянет гром. *** Он ведёт себя хорошо. Он понял, что некоторые его шутки обижают персонал. Если быть, как здесь выражаются, тактичным, то можно добиться многого. Они знают что он читает, но ведь в навигации и астрономии нет ничего предосудительного? *** Меч из валирийской стали с золотой, украшенной рубинами рукоятью удивительно привычно лежал в руке, только вот искал он его не себе. Тайвину наверняка понравится, Герион уверен. *** Он вытащил из ячейки длинный свёрток. Даже заглядывать не нужно, он знает, что там. Интересно, это разгильдяйство или напротив уважение к собственности? Он так редко рылся в своих старых вещах. Они ничего не трогали в его душе. А свёртка он почему-то немного побаивался. Лев смотрел на него рубиновыми глазами и в груди неприятно заныло. Тоска. *** Солнце стоит в зените. Море спокойно. Полоска берега в дымке по левому борту. Жарко. Чертовски жарко. Герион стаскивает рубашку и потягивается. — Что, капитан, девица горячая попалась? — раздаётся сзади, с мостика, насмешливый голос. То-то так спину саднит. — Ага, никак отпускать не хотела. — И что? — Вернусь, куда я денусь? — Герион улыбается. Блики на воде режут глаза. *** Приёмник в руках перестаёт трещать. Всё правильно. За ним никто не следит. Он был хорошим. Наверное меч с белым халатом смотрятся нелепо, но это ведь такая ерунда. Надо вспомнить. Просто нужно следовать за лебедем. Он закрывает глаза и идёт в тишину. Так странно шагать не ощущая ничего под ногами. Тапки он потерял где-то там позади, в белых безлико чистых коридорах и теперь он просто болтает ногами в пустоте, в надежде нащупать опору, неважно какую, только бы найти… Глаза так страшно открыть. Ему кажется, что если он увидит, то уже не сможет идти, застрянет, не в силах осознать увиденное. Ступни коснулись холодного камня. На него, спустя не-то миг, не-то целую вечность ничего, обрушились все ощущения разом, аж ноги подкосились. Коробочка выпала из ослабевших рук и треснула о камень, навсегда замолкнув. Ножны обо что-то зацепились. Он изо всех сил пытался сохранить равновесие путаясь в собственных конечностях, пытаясь уцепиться хоть за что-нибудь. Его удержали. Его трясли. Его звали. — Герион! — голос, казалось давно забытый, но такой знакомый прорвался наконец сквозь шум в ушах и головокружение. Он вспомнил. — Тайвин, это правда ты? — не то кричит во всю глотку не то беззвучно шепчет Герион. Его тащат, плюхают, кажется на кровать, снимают ремень с пристёгнутыми к нему ножнами, а он что-то бормочет, пытаясь рассказать всё разом, про дальние страны, про меч, про белые коридоры и про то как сильно он соскучился. — Успокойся! — ворчит Тайвин. — Посмотри на меня наконец. — Я боюсь. Боюсь что это лишь очередной сон. Пожалуйста, можно я так… останусь. Совсем немного. Правда. Он слышит как брат досадливо вздыхает, но прижимает крече. Герион высвобождает руки и обнимает в ответ, утыкаясь лицом в рубаху, там где за рёбрами бьётся сердце. Он откроет глаза. Обязательно. Будет новый день. А Герион вернётся домой.