+++++
Чонгук сидит за столом переговоров в достаточно большом кабинете одного из элитных деловых клубов Сеула. Его мало волнует дорогой интерьер, цвет и фактура мебели, да и современная оргтехника, что весьма органично вписывается в дизайн этого помещения, тоже не вызывает никакого интереса. А вот отсутствие юриста рядом, которого беспардонно остановили на входе, сообщив при этом Чонгуку, что присутствовать на встрече он будет один. Да два амбала у дверей кабинета, стоящие с каменными лицами, словно изваяния. Напрягает, вызывая не очень приятные ощущения. Что-то явно идёт не так. И Чонгуку это определённо не нравится. Он нетерпеливо постукивает пальцами по столу, понимая, что томительное ожидание только добавляет хмурых мыслей в его итак напряжённую голову. — Добрый день, — раздаётся слева и он поворачивается на голос, с удивлением обнаруживая так умело скрытую дверь в стене. В помещение заходит мужчина с папкой в руках, кланяется и проходит мимо стола, останавливаясь чуть поодаль. Чонгук провожает вошедшего взглядом, не замечая ещё двух альф, что неожиданно вырастают прямо перед ним, и один кидает на стол какие-то распечатанные бумаги. Приглядевшись, он узнает свои высланные ранее предложения, а потому поднимает вопросительный взгляд, натыкаясь на гнусную ухмылку. — Ты думал, мы будем читать твою хуетень? — голос звучит явно недружелюбно, да и сам альфа выглядит неопрятно, если учитывать, что это деловая встреча, подразумевающая классический стиль одежды. Ещё и смотрит на него с вполне очевидным пренебрежением. — Ну для чего-то же ты их распечатал, — Чонгук морщится и возвращает тому неприятную ухмылку. Парень ему знаком. Два года назад у них случались стычки и даже драки с этим Бомом, кажется, так его зовут. Заносчивый тип. Оставил тогда о себе отвратное впечатление. И, по всей видимости, ничего не изменилось. Разве что спеси и наглости прибавилось. — Для тебя старался, вдруг у тебя туалетной бумаги нет, — скалится. — Бом, — одёргивает его второй, положив руку на плечо парня. Чонгук переводит взгляд. Напротив него через стол стоит смутно знакомый мужчина в серых брюках и белой рубашке с коротким рукавом. Выглядит вполне аккуратно и заинтересовано. Скорей всего, он присутствовал на прошлой встрече, но, видимо, не особо активничал, потому и не запомнился. — Я недоволен отношением и жду объяснений, — Чонгук вопросительно смотрит на второго. — Засунь своё недовольство себе в задницу, — не успокаивается и нагло хамит Бом. — Так, — Чонгук откидывается на спинку стула и скрещивает руки на груди. — Что вам нужно? — выглядит спокойно и обращается ко второму, продолжая откровенно игнорировать Бома. — Хватит тратить моё время, — слова произносит чётко и твёрдо, но в голосе всё же присутствуют нотки возмущения. Он итак просидел тут в ожидании кучу времени и находится далее не намерен. Если обсуждение по каким-то причинам откладывается, деловая встреча отменяется или что там ещё происходит… Он немедленно уходит. — Нечего тут из себя строить… — насмешливый голос начинает и резко замолкает, а Бом склоняется в поклоне. В кабинете воцаряется тишина. Чонгук поворачивает голову и видит перед собой незнакомого альфу лет пятидесяти. Начищенные ботинки, строгий тёмно-серый костюм, белая рубашка с длинным рукавом, манжеты которой чуть выглядывают из-под пиджака. Он обращает внимание на аккуратно уложенные волосы, дорогие часы и не менее дорогую булаву на галстуке и отмечает, что в целом внешний вид довольно солидный и презентабельный. При этом у мужчины спокойное, даже можно сказать, безэмоциональное лицо и уверенный взгляд. Этого человека Чонгук точно не знает. Он встаёт, чтобы сделать вежливый поклон, мысленно задумываясь, что может связывать стоящего перед ним элегантного мужчину с развязным Бомом, который пришёл в простых джинсах и футболке с принтом, когда тут даже охрана одета одинаково — в черные штаны и рубашки. — Здравствуй, Чонгук, — и никакого тебе рукопожатия, что, в принципе, давно уже в ходу наравне с традиционным поклоном, тем более в деловых кругах. — Ко мне обращаться мистер Сун. — окидывает цепким взглядом помещение и произносит, бросая в никуда, но вполне понятно, что для всех. — Присаживайтесь. Сейчас мы прослушаем условия договора и заключим сделку, — поворачивается в сторону и кивает стоящему с папкой человеку. — Можешь начинать. Коротко и деловито. Чонгук недоумевает от происходящего. С ним вроде как общаются, но от такого общения он чувствует себя сторонним наблюдателем, а не одним из главных действующих лиц этих переговоров. Странные ощущения. Альфа открывает рот, явно намереваясь что-то сказать, но мужчина напротив кидает на него тяжёлый взгляд и давит аурой. Слова застревают в горле. Чонгук прищуривается, чувствуя желание ответить, но только делает глубокий вдох и тихий медленный выдох, останавливая себя. Он решает сперва присмотреться, оценить, так сказать, дальнейшее развитие событий. Может, что-то или кто-то прояснят ситуацию. Но его лицо напрягается, и он еле сдерживает эмоции, сжимая губы. Когда секретарь, тот мужчина с папкой, просто начинает зачитывать условия контракта. Контракта, никак не связанного с его предложениями и совершенно не отвечающего его пониманию. Да и законностью определённо не пахнущего. Эти люди действительно надеются, что он согласится на подобный бред? Чонгук оглядывает присутствующих. Складывается впечатление, что все внимательно слушают, словно не знакомы с содержимым документа. Он хмыкает себе под нос, прекрасно осознавая, что в неведении тут только он один. Альфа чувствует, что начинает не на шутку закипать. Его тут что, за идиота держат? А секретарь, не обращая ни на кого внимания и уткнувшись в папку, продолжает вещать своим монотонным голосом: — После слияния все права переходят… — Может, хватит ломать комедию? — прерывает Чонгук, хлопнув ладонью по столу и делая вид, что не замечает, как лёгкая тень мелькнула в слегка сузившихся глазах мистера Суна. Но в остальном ни один мускул не дрогнул на лице старшего альфы, что не скажешь об остальных. Три пары глаз уставились сперва на него, потом такое ощущение, что одновременно взглянули на мистера Суна. — Вам нужно, чтобы я просто взял и отказался от своего бизнеса? Стал работать на вас? — Наконец-то понял, тугодум, — язвительно выплёвывает Бом, но тут же осекается, получая предупреждающий жест рукой. — Ещё раз услышу твой писк… — договаривать нет нужды, парень тут же втягивает плечи и сгибается в поклоне, извиняясь. У Чонгука абсолютно никто из присутствующих не вызывает положительных эмоций. Слишком наглые, слишком беспардонные. У одного маленькие глазки, жадный взгляд и просто неприкрытое желание напасть, укусить, загрызть. У второго сдержанная аура. Но он уверен, что это только внешняя оболочка. А вот мистер Сун — суровая личность с доминантной аурой. И несмотря на его невозмутимость и контроль, Чонгук явственно видит на дне этих внимательно оценивающих всё вокруг глаз жажду власти, унижения, наживы. Хорошая у него сегодня компания, ничего не скажешь… Да они просто сожрать его готовы ради своих корыстных целей. — Чонгук, не утрируй. Это взаимовыгодная сделка, — начинает объяснять мистер Сун. — И поверь, — многозначительная пауза. — Мы тебе нужны гораздо больше, чем ты нам, — голос звучит мягко и подчёркнуто вежливо, создавая впечатление, что они на равных. — Не верю, — категорично. Но это то, что Чонгук остро ощущает в данный момент. Он пока ещё не знает, что можно ожидать от этого человека, но интуитивно чувствует фальшь. Да и сама ситуация только дурака не введёт в сомнения. Он внимательно смотрит на альфу перед собой, пронзая того гневным взглядом чёрных глаз. Нет. Уступать и прогибаться не собирается. Уголки губ дёргаются, а злость разливается по венам, затапливая негодованием. — И, тем не менее, поясню, — спокойно продолжает Сун, не обращая внимания на эмоции Чона. Такой впечатление, что к отрицанию был готов. — Твоя фирма вливается в нашу корпорацию, как, собственно, и ты сам. Таким образом, пакет акций будет в равных долях у троих, — Чонгук выгибает бровь, мысленно ухмыляясь. — По двадцать процентов, а у Председателя, которого выберем тайным голосованием, ещё плюс сорок, — мужчина напротив разводит руками, типа, что непонятного, всё честно. — А на хрена мне это надо? — Чонгук начинает закатывать рукава у рубашки. К чёрту условности. Ему жарко и душно, несмотря на работающий кондиционер. Воздух наполняется его усиливающимся запахом. Он пока ещё контролирует себя, но, очевидно, даёт понять, что тоже не лыком шит и противостоять давлению может. — У меня сейчас все сто! С какого чёрта лысого я должен менять их на двадцать и вашу говняную корпорацию? — Веди себя культурно, молодой человек, — звучит с некой долей раздражения, и мужчина напротив кривится. — Да, блядь, ты тупой! — вклинивается Бом. — Тебя никто не спрашивает, хули непонятного тут. Чонгук ухмыляется. На счёт тупого он бы поспорил. Ему так-то абсолютно плевать, но злорадно отмечает про себя, что здравый смысл и Бом — непересекающиеся реальности. — Вон! — всего три тихо произнесённые буквы. А голос Суна будто разрезал помещение ледяным холодом. Один из стоящих у двери амбалов быстро оказывается сзади и, как щенка за шкирку выволакивает из-за стола извиняющегося на ходу Бома. Оставшиеся в кабинете молча слушают удаляющийся голос. Чонгук несдержанно выдыхает, выпуская феромоны. Его просто бесит происходящее. Он понимает, что его предложения никто не читал и рассматривать не собирается. Не то, чтобы это было открытием для альфы. Естественно, он предполагал и такое развитие событий. Но, откровенно говоря, вложенные труды немного жаль. Да и очень хотелось выиграть время, а не развязывать борьбу. Сейчас бы спокойно работать и сосредоточиться на других эмоциях. У него Тэхён, и он хочет наслаждаться новыми, только открывающимися перспективами личной жизни. — Позвольте спросить, — сквозь зубы цедит Чонгук. — Почему вы выбрали именно меня? — Хороший вопрос, — медленно начинает говорить Сун. — Контракты на бюджетное строительство. Именно они нас интересуют, — голос звучит размеренно и спокойно. — Буду честен с тобой, Чонгук. Это хорошая жила. Государство тебе даёт возможность и средства, а ты… или уже правильнее сказать, мы, — мужчина делает паузу, явно желая выделить для Чонгука, что всё и без него решено. — Делаем, как посчитаем нужным. Никто не проверит, какова стоимость материалов и что под финансовыми документами на самом деле скрывается. А у меня большие планы. И я сейчас отнюдь не о строительстве, — в кабинете тишина, все собравшиеся внимательно слушают, а голос становится чуть громче и холоднее. — Так что у тебя нет выбора. И чем быстрее ты согласишься, тем меньше будут твои потери. И прими совет, мальчик. Излишнее упрямство ни к чему не приведёт. — Тогда и я буду честен, — Чонгук смотрит прямо в глаза мужчины. — Вы ошибаетесь. Во-первых, проверят. Как раз сегодня утром получил Постановление о проведении полноформатной проверки из муниципалитета, — уголки губ альфы слегка приподнимаются, когда он наблюдает еле заметные эмоции в глубине глаз Суна. — Чонгук, — продолжает тот ровным голосом и его выдержке можно позавидовать. — Проверка – это не страшно. Тут главное получить положительный акт и тогда на несколько лет мы вольны делать всё, что пожелаем, — мужчина берёт ручку со стола и что-то пишет на листке для записей, который протягивает в сторону, даже не глядя. Тут же секретарь появляется бесшумно и забирает его. — Вот этот акт без замечаний ты нам и организуешь. В самые кратчайшие сроки. Партия на подходе, и никаких задержек недопустимо, — мужчина хмыкает, и губы растягиваются в кривоватую улыбку. — Как раз докажешь свою состоятельность. — Охренели! — возмущённо произносит офигевший Чонгук. — Какая партия? О чём вообще речь? — У тебя неделя. Взятки ты будешь давать или собой торговать — нас не касается, — звучит уже с напором. Сун словно отчитывает, приказывая. — Учись работать качественно и оперативно, — Чонгук краем глаза видит отвратительно надменную ухмылку, и его накрывает. — Да пошли вы! — вскакивает. — Я попытался найти компромисс и возможность сотрудничества. Но вам это неинтересно. Отлично! Мне тоже! — он хватает бумаги, принесённые Бомом и до этого спокойно лежащие на столе, и подкидывает их. Стопка делает в воздухе пируэт, рассыпаясь на отдельные листы, которые мягкими плавными покачиваниями из стороны в сторону падают вниз. — Считаете, что мои труды уже звенят монетами в ваших карманах. Обойдетесь! Я не вижу никаких причин для дальнейшего обсуждения. И заниматься вашей незаконной хуетой не собираюсь. Бывайте! — Сколько экспрессии, мальчик мой! Думаю, тебе будет достаточно и пяти дней, — слышит он уже на выходе, с удивлением отмечая, что амбалы расступились без слов. — Удачи! Мы ещё напомним о себе. Чонгук, такое ощущение, что физически чувствует прожигающий спину тяжёлый взгляд. Он вылетает на улицу и чуть не сбивает с ног собственного юриста, который ожидает его, прохаживаясь туда-сюда и разговаривая по телефону. — Поехали, — бросает на ходу и, не оглядываясь, направляется в сторону парковки. Не видит, не слышит, не знает. А в кабинете у окна стоит мистер Сун, провожая его задумчивым взглядом. И только когда и сам Чонгук, и его машина скрываются за поворотом, наверняка выезжая на оживлённую трассу и теряясь среди таких же спешащих по своим делам автомобилей, мужчина поворачивается к двум своим помощникам. — Следить за каждым его шагом. Докладывать. Всё узнать о проверке и проверяющих. Кто. Что. Кого можно купить, — коротко раздаёт указания. — У Бома последнее предупреждение. Свободны.+++++
Тэхён закрывает ноутбук и берёт в руки телефон, собираясь проверить чаты. В рабочем читает наставления мистера Кима. Быстро печатает ответное сообщение, отчитываясь о проделанных подготовительных мероприятиях, и скидывает директору ещё парочку идей, на что тут же получает положительный ответ с пожеланием продуктивно поработать. На губах появляется улыбка, когда он наблюдает всплывающее окно, оповещающее о сообщении друга. Тэхён сразу же вспоминает, что ничего не сказал Чимину ни о своих переменах, ни о поездке. Но решает, что про командировку напишет сейчас, а остальное — потом. И просто заходит в соседний чат. Чимин: Так и знал, что ты меня бросишь. Рыдаю:( Тэхён: Ну-ну… тазик подставил? Откуда инфа? Чимин: Дык твой тут прибежал. Тэхён: В смысле, кто мой? Чимин: Да не прикидывайся! Знаем, кушали... Тэхён: ??? Чимин: Чонгук у Юнги в кабинете. Я им кофе относил сейчас и спросил. Тэхён: Что спросил? Чимин: Доволен ли мой ангел и сколько оргазмов испытал. Тэхён: С ума сошёл! Если шутка — не смешно!!! Чимин: Какие уж тут шутки. Чем вы занимались на лестнице, я слышал. Хе-хе. А вот что было дальше... Расскажешь? Тэхён: Иди к чёрту! Тэхён отворачивается к окну в попытке скрыть свою довольную улыбку и алеющие щёки, мысленно возвращаясь в тот вечер. Но новое оповещение телефона не позволяет растечься в смущенно хихикающее нечто. Чимин: Ладно, шучу. Не парься там. Я за тебя очень рад! Так куда едешь, колись? Тэхён с облегчением выдыхает и печатает сообщение. Тэхён: Ничего эдакого, в Пусан. Чимин: Эй, почему ты едешь на морской берег и без меня? Аааа... Тэхён: Я еду в командировку, вообще-то. Хотя да, там есть море и пляж. Завидуй! Чимин: Предатель! Мы вдвоем должны были покорять морские просторы и сводить с ума всех альф на побережье. Тэхён: Чимин-а, а как же Юнги? Его уже свёл или довёл? Чимин: Зануда! Нет, чтобы дать другу помечтать, представить себя плавающим в морской пене... Тэхён: Так ты набери ванну, морскую соль с пеной в воду добавь. И Юнги туда же засунь. Вот тебе и море, и пена, и альфа! Чимин: Я тебя обожаю, ангел! Шикарная идея! Тэхён: Пользуйся, пока я добрый! Чимин: Ты всегда добрый! Чимин: Тэ, я убегаю, зовут. Ты там отдохни на отлично, давай. Чао и поцелуйчики! Тэхён: Ок. Пока! Тэхён закрывает чат и, скользнув взглядом по экрану телефона, отмечает для себя, что ехать ещё где-то около часа. Делает несколько глотков воды и, удобно откинувшись на спинку кресла, поворачивается к окну. Он с удовольствием разглядывает пейзажи за стеклом, которые меняются просто стремительно, порой превращаясь в сплошную размытую ленту. Чувствует себя спокойно и расслаблено, совсем не замечая, как веки смыкаются и организм накрывает негой приятного сна.+++++
Чонгук выходит из автомобиля и на автомате щелкает пультом, блокируя двери и включая сигнализацию. Летний вечер окрашивается бликами предзакатного солнца, а со спортплощадки доносятся крики и стук мяча. Он машинально поворачивается на звуки, пару минут наблюдая, а затем делает шумный выдох на грани рычания. Альфа устал, очень зол и ему просто необходимо снять напряжение. Интенсивная игра — хорошая перспектива для сброса избытка негативной энергии. Но он разворачивается и направляется в сторону подъезда. В планах — душ, ужин на скорую руку и позвонить Тэхёну. Мысли об омеге начинают вытеснять из головы всё негативное и Чонгук мечтательно идёт, даже не замечая пожилую пару, что живёт в их подъезде и часто сидит на лавке, разглядывая всех и вся. Либо, как сегодня, прогуливается около дома. Летом всегда на улицах более оживлённо. — Эй, Чонгук! — громкий голос рушит его мысли, он останавливается. — Здравствуй. — Добрый вечер, — машинально кланяется, приветствуя. — С работы так бежишь? — в голосе аджосси слышна улыбка, и мужчина заботливо добавляет. — Иди–иди, милый, отдыхай. Кушать хорошо не забывай. А то уставший какой-то… — Спасибо. И вам хорошего вечера. Наверняка все замечали, когда заходишь в подъезд, окутанный летним теплом, сразу чувствуешь, как от бетонных стен веет прохладой. Это особенно остро ощущается в первый момент. Чонгук, едва закрыв за собой входную дверь, чуть тормозит, ведёт носом и чувствует в этой прохладе примесь какого-то не очень приятно укладывающегося на его рецепторы запаха. «Блядь, только тебя не хватало», — осознание колючкой проносится в голове. Медленно поднимаясь по ступенькам, он делает несколько вдохов-выдохов, стараясь настроить себя на спокойное, размеренное поведение. Прислушивается, уже точно зная, кто стоит у лифта, который, судя по звукам открывающихся дверей и отдалённых голосов, находится где-то наверху. — Оу, кобелина идёт… и где ж ты моего муженька потерял? — противная усмешка на лице Сиджуна сразу отзывается всплеском негатива внутри, но Чонгук старается не поддаваться отрицательным эмоциям. — Или ему твой член не понравился, и он нашёл себе получше? — раздаются гадостные смешки. Подойдя ближе, Чонгук понимает, что сосед пил и, видимо, что-то крепко горячительное. Он чувствует, как на фоне его природного запаха ярко проявляется алкогольное амбре, а потому пытается себя внутренне уговорить, сдержать. Но уставший и измученный перепадами настроения за день организм реагирует. — Лучше заткнись, — Чонгук скалится, выпуская феромоны, давя на этого придурка. — Ага, разбежался! — Сиджун тоже выпускает феромоны. — Иди на хуй! Можешь на тот же, на котором Тэхёна сейчас вертят, — снова ржёт. — А он выгибается, постанывает, довольный. — Закрой свою пасть и имя его забудь! — шипит Чонгук и толкает Джуна, стараясь не очень сильно. До скандала доводить не хочется, а вот объяснить кое-что зарвавшемуся мудаку чувствует явную необходимость. Но силы рассчитать не получается. И он наблюдает, как сосед дёргается и, покачавшись на пятках, делает несколько шагов назад, чуть не падая. — Совсем охуел! — поймав равновесие, с рыком выплёвывает Сиджун и направляется обратно к Чонгуку. Смотрит зло, пыхтит, приближаясь почти вплотную. — Ты, блядь, на кого тянешь, урод? Я тебе такую проверку устрою, такой акт состряпаю… В долговую яму сядешь, штрафы выплачивая… — Похуй! — злобно сверкая глазами. Чонгук неосознанно распрямляет плечи и сжимает кулаки. Взглядом буравит соседа. И несмотря на то, что он сдерживается, воздух в подъезде уже не кажется таким уж прохладным. Сиджун продолжает говорить какую–то ахинею, пугая своим статусом и предстоящей проверкой, но Чонгук старается не слушать. Он внутренне настраивает себя не связываться. В конце концов, взрослые люди должны договариваться. Верно? А поскольку сосед явно под градусом, то Чонгук приходит к выводу, что сейчас лучше отпустить. Адекватностью в его действиях абсолютно не пахнет, а слушать хренотень… Да, много чести! Вообще-то, он с Сиджуном по-хорошему собирался поговорить. Пока Тэхён будет в Пусане. Но сегодня определённо не его день. Чонгук делает шаг назад и немного разворачивается. Со стороны и не подумаешь ничего плохого. Стоят два соседа, мирно ждут лифт. Лязганье и шум спускающейся кабины оповещает о своём приближении, а вокруг альф продолжает витать напряжение. Если оно и уменьшилось, то совсем немного. — Ну что, перевариваешь? Правильно. Меня уважать надо, — вновь пьяная усмешка. — А ещё лучше ублажать, — противный смешок. — Люблю, когда отсасывают, но это, Тэхёна, обязанность. Сорян, ты меня не возбуждаешь. «Да чтоб его…» — Чонгук только усмирил бурлящую стихию внутри. И нет, он сейчас не о своём бизнесе думает. У него инстинкты просто взрываются, бушуют, а с ними совладать сложнее. Лифт с скрипом останавливается и призывно открывает перед ними двери. — У меня гон скоро. Так что жду этот сладкий ротик и аппетитную задницу для выполнения супружеского долга, — опять этого пьяного идиота понесло. — Ох, накажу... — закатывает глаза, а Чонгук скрипит зубами, из последних сил сдерживаясь. — А после засажу по самое не балуй, чтоб знал своё место. Чонгук резко разворачивается и с рыком замахивается. Удар выходит такой силы, что Сиджун отлетает к стене, ударяется затылком, оседая на пол. Но Чонгук хватает его за грудки и рывком ставит на ноги: — Убью, сука! Только тронь, — выплёвывает свозь зубы. — Хочешь на двух стульях усидеть? Не выйдет! Подписывай документы на развод и катись к ебеням. Или это я тебя в яму закопаю. И поверь, не долговую… Отпускает Сиджуна, и тот устало прислоняется к стене, прижимая руку к лицу и чувствуя кровь, что просачивается сквозь пальцы. Вторую руку поднимает вверх и кладёт на собственный затылок, ощущая, как кожа вздувается, превращаясь в огромную болезненную шишку. — Если ты мне нос сломал, сука... Чонгук кидает ему носовой платок, молча заходит в лифт и нажимает кнопку своего этажа. Он всё ещё тяжело дышит, чувствуя гнев и дикое раздражение. Лифт начинает медленно подниматься. — Довёл, мудила! — кулак ударяет в стену кабины, альфа закатывает глаза, шумно и резко выпуская воздух через рот.