И когда я в тебе, я благословляюсь Потому что, детка, ты мой маленький ангел То, что делаем целыми ночами, мы оставим в тайне И если ты меня отпиздишь, я стерплю, будто я Шайни
больше всего на свете кислов не любил обниматься, ему не нравилось это ощущение, которое он получал во время прикосновений. именно поэтому со всеми он здоровался исключительно словами, иногда и просто кивком, а о том, чтобы здороваться руками и речи не было. но почему-то хенк оказывал на него такое влияние, что можно было подумать будто ваня готов обниматься с ним вечно. в отличие от всех, его прикосновения были ему не просто приятны, они его успокаивали. ваня чувствовал себя максимально хуево, хотя пытался из-за всех сил сделать вид, якобы это не так. в чем же радость сторчаться в столь юном возрасте, не попробовав все вкусы жизни, променять душу за наркотики и на изнанку выкрутиться лишь бы только получить заветный плод? ему казалось, что он умер еще тогда — на очередной шумной тусовке, когда он в первый раз попробовал наркотики. перед этим, танцуя с одной красивой пассией, которую он забудет уже завтра, стоит признаться прикосновения девушки ему были противны. но под влиянием алкоголя ему становилось глубоко все равно на окружение вокруг. все так могло продолжаться до бесконечности, пока он не познакомился с мелом, а в последствие и с хенком. с хенком, который успел стать ему лучшим другом за короткий срок. они лежали пьяные в квартире у вани, смотрели в потолок и обсуждали все вокруг. вскоре боря заснул на плече кисы, и тогда он в первые почувствовал его прикосновение. когда хенк провел рукой по его пальцам и сжал его ладонь в своей руке, при этом крепко приобнимая, ваня почувствовал себя…хорошо? он не знал, какое слово подобрать, чтобы правильно описать эти чувства. и нужны ли для этого лишние слова, если он впервые в жизни ожил. не сдерживая порыв резко появившихся чувств, ваня несмело проводит рукой по его щеке, целуя такие желанные губы, обжигающие от алкоголя. хенк ничего на это не отвечает. только крепче сжимает кису в объятиях. а потом хенк совершает ошибку, о которой чертовски жалеет. но изменить у него нечего не получается. боря снова приходит к нему. на этот раз чтобы извиниться. для того, чтобы не было так паршиво от чувства вины в груди, которое режет насквозь. но на его: «я готов извиниться» в ответ получает удар в лицо, за которым следует удар в живот и вопрос, на который он уже заранее знает ответ: — это ты нас своему отцу сдал? хенк грустно смотрит в глаза напротив, пытаясь найти в них хоть каплю понимания, но видит лишь презрение. и не найдя варианта получше, просто уходит. наверное так будет лучше, но только не для этих двух... с того случая проходит каких то пару недель. боря не теряет надежды снова увидеться с ваней. для того, чтобы хотя бы увидеть его темную макушку и встретиться взглядом, он готов душу дьяволу продать. ваня же пытается избегать его, не потому, что у него так чувства быстро остыли. и не потому, что это предательство ( если его так можно назвать ). дохуя вещей повлияло на такое отношение к хенку. просто он считает, что так будет лучше. хорошему мальчику и по совместительству сыну мента надо иметь соответствующее окружение. а ваня явно таким не является. — почему ты не хочешь меня понять? — все так же искренне пытается добиться внимание ванюши боря. — я уже давно тебя понял, забудь меня, — всё так же равнодушно твердил парень. на самом деле ване хочется ответить совершенно другое, но он день за днем отчеканивает сухое: отъебись от меня, пока я тебе не въебал. и вслед за исчезновением бори из жизни кисы, резко исчезает и желание жить. и все возвращается на свои места, так как это и было раньше до всей этой истории с черной весной. ваня смотрит в окно, не видя звезд на небе. тихо и темно прямо как и на душе. отчего-то больше не хочется ничего. похоже ему уже успела наскучить эта жизнь без него. без их компании, от которой он успешно отдалился. без любимого бори, чьи теплые руки он сжимал той теплой ночью. без него все стало совсем по-другому. и пусть киса далеко не любитель обниматься, и пусть он не любит другие виды прикосновений, сейчас бы он с удовольствием обнял бы…хоть кого-то, только чтобы не умереть в полном одиночестве этой холодной ночью. и желательно, чтобы этот кто-то был хенк. такой родной и до безумия красивый, так, что просто не описать, а когда он улыбается, хочется улыбнуться в ответ. он словно делится с ним своими жизненными силами, позитивом, частичкой любви и заботы. и от этого ване становится уже не так холодно и одиноко. ване думается, что покончить с собой вовсе не ебаная идея. тем более учитывая ситуацию, в которую он попал, но его останавливает сообщение, которое приходит на телефон. и видя это, к нему приходит осознание того, что все же есть то, ради чего стоит жить...хенк
ваня, я не могу без тебя
может увидимся?
киса
приходи ко мне, поговорим как в прошлый раз, помнишь?
хенк
я люблю тебя, долбаеб не уходи от меня и не делай так больно больше...
киса
я люблю тебя больше...