rehaut
5 августа 2022 г. в 12:42
Мягкий рогоз, что так хочется распушить, ярко-зеленый тростник и точеная осока, хорошо прижившиеся в густой аллювиальной почве, сменяются высокой тонкой травой, играющей друг с другом на ветру, цветами и кустиками. Вода отражает небо нежно-голубого оттенка без белых вкраплений, переливается на солнце, слепя глаза, окатывает берег слегка тёплой озёрной, и под стать птицам, да цикадам с кузнечиками, исполняет свой легкий шелестящий мелос.
Парень плавно останавливается после неспешного бега, делая последний шаг по инерции, и оборачивается с широкой улыбкой, обнажающей зубы. Улыбкой, вызванной щекочущей муравой, легким ветром с озера, бабочкой с белыми крыльями, настолько тонкими, что отчасти прозрачные, как у Ино, как у феи, у него самого; мерными волнами и черноволосым парнем, озаряющим ярче, чем солнце.
— Я говорил, что тебе напечет: ты же черненький, — восклицает главная фея, всматриваясь в любимое лицо этого черненького, освещённое лучами, пока ожидает его. Снимает свою белую панамку, обрамлённую кружевом, и шагает навстречу парню.
— Тебе идёт, — надевает головной убор, сильно контрастирующий с угольными волосами, заправляет пряди к уху, чтобы глаза не тревожили.
— Да зачем? — так спокойно, хотя кажется, что немного раздражённо и тихо тянет Ферри, слышится почти шепотом; аккуратно прикасаясь к чужим рукам, будто может обжечься, чтобы отстранить их.
— У меня волосы светлые, все будет в порядке, дорогуша, — отвечает счастливый звуковой гений и обхватывает чужую ладонь, чтобы тянуть за собой, а то еле-еле идёт. Человек в панамке подносит скреплённые руки к лицу и целует улыбкой тыльную сторону ладони Ино. Чувствует, как его тащат за собой и поддается.
Как поддался в тот вечер, когда тонкие и мягкие губы коснулись его обветренных, а после испуганные глаза взглянули в его, сканируя эмоции, и короткие пальчики заламывали длинные. Дыхание сбилось, сердце так не билось даже при ректоре, в голове что-то взорвалось, а под рёбрами, кажется, были салюты.
— Фееерриии, — вырывает из воспоминаний любимый капризный голос, меняющий ударение на протяжном «и», — ну же, ещё чуть-чуть, — и еще сильнее тянет, упираясь двумя ногами в землю, прижимая траву.
— Задумался, — тихо говорит черноволосый и, ускоряя шаг, обнимает Ино со спины; прикрывает глаза, но идти продолжает, подталкивает. Светловолосый хватается за его руки на своей груди и опускает голову, пряча смущенную улыбку.
— Что за телячьи нежности, дорогуша? — довольно бубнит фея и вспоминает о том, что изначально это был «нахальный эгоист», который сейчас лишь мычит в ответ.
Летний слегка прохладный ветерок забирается под свободную одежду, забавно надувая футболку, трава щекочет оголенную кожу, стрекозы скрепляются друг с другом и носятся по воздуху. Тело стремительно выделяет пот, а солнцезащитный крем плавится на чуть загорелой коже с бронзовым отливом. Ино щекой размазывает эту смесь по чужой шее, а плечи Брайана трясутся в беззвучном хихиканье — щекотно.
Виднеется их заготовленное местечко со скошенной травой под величественным деревом, раскинувшим ветви с листвой, что отбрасывают такую нужную тень. Пара расслаблено стелит здесь плед и раскладывает еду, постоянно ловя взгляд друг друга, лениво улыбаясь. Все нарочито медленно, неторопливо — хочется приостановить ход времени.
Кора арбуза приятно хрустит, запах воспроизводит короткие живые фото счастливых моментов, от которых приятно удивляешься, совсем позабыв. На подбородке скапливается сок, ниже запястья он же оставляет липкие дорожки; в пакетик с объедками бегут муравьишки и, если быть тихими, бабочка тоже удостоит чести посетить такой пикник.