Записка

За окнами сверкали молнии, дождь лил как из ведра, будто кто то разгневал Бога и он таким образом пытался наказать виновных. И Трэвис знал, если кто то и виновен в плохой погоде, продолжавшейся уже на протяжении трёх недель, то это он. Сам он почти потерял веру в Бога, несмотря на бесконечные проповеди его отца. Но никак не мог избавиться от чувств отвращения и ненависти к самому себе. С детства ему всегда прививали чувство вины даже за самые мелкие проступки. Раньше Фелпс младший всегда был послушным ребёнком и старался не огорчать отца после смерти матери, но получалось откровенно хреново.    И сейчас Тревис превзошёл себя.     Дерзить учителям, которые постоянно вымещали свой гнев на нём? С радостью.     Подраться после школы со спортсменами из-за слишком длинного языка Фелпса? Раз плюнуть.      Влюбиться в своего заклятого врага? Да как два пальца.    Первое время он не мог в это поверить. Только не он. Кто угодно. Но что не убивает, делает нас сильнее. Так ведь?.. Он никогда даже не думал о своей ориентации, будто это было само собой разумеющееся. Будто у сына пастора, мог родиться сын гей. Это было неправильно. Даже несмотря на свою веру-не веру в Высшие силы, он пытался покаяться. Лишь бы это отвратительное чувство ушло. Лишь бы он перестал засматриваться на Джонсона в коридорах школы.     Видя его каждый день чувства только укоренялись и спустя месяц он уже не мог поверить что этого чувства никогда и не было. Он пытался наладить с ним контакт, но Ларри все попытки воспринимал как очередной стёб и пропасть между ними становилась всё глубже. Он даже хотел признаться в своих чувствах, написав записку с признанием, как какая то сопливая восьмиклассница.     Но розовые, как его свитер, очки разбились, стоило только выйти в коридор на уроке. Знаете, когда вы видите как ваша первая любовь лижется в коридоре с какой то девчонкой, то уверенность сразу пропадает. С чего он вообще был так уверен во взаимности? С чего он решил, что Джонсон такой же неправильный как он сам? С чего он вообще решил, что Ларри испытывает какие-то положительные чувства к человеку, который за всё время их знакомства только и плевался ядом во всех подряд? Но он всё равно не выкинул записку. Несмотря на всю неправильность этого, он не смог себе позволить так поступить. Что-то его остановило.      Всё шло своим чередом, до тех пор как появился Салли Фишер. Этот урод в протезе. Уязвленный всё это время Трэвис, вдруг открыл второе дыхание и опять начал плеваться во всех ядом, в частности в Сала. Он видел как на Фишера смотрел Ларри. Видел их переглядки во время уроков. Видел как они после школы шли взявшись за руки. Видел руку на ноге Фишера. Он всё это видел, но не хотел верить в это. Не хотел верить, что у него всё это время не было и единого шанса. Не хотел верить, что его променяли на какого-то протезника в девчачьих шмотках. Помимо этого отец всё больше переставал сдерживаться и в словах и в побоях. За последний месяц на его теле почти не осталось места не покрытого фиолетово-желтыми пятнами. Его состояние стремительно ухудшалось, но он до сих пор не упускал шанса высказать что-то в адрес голубков. За что так же получал по шее.     С каждым разом, с каждым сгустком желчи, он всё больше и больше понимал, что это бессмысленно. Их отношения всё крепчали, а лица полные презрения и отвращения приносили только боль. Он был уверен, что они знают о его чувствах, что просто насмехаются и обсуждают его вдвоем. Но как бы Трэвис в это не верил, он знал, что им откровенно плевать на него. И от этого становилось только хуже. Взгляд на эту чёртову записку делал только хуже.       Он принял решение отказаться от этой любви. Но кто бы мог подумать, что эту записку найдёт один из виновников торжества.      Трэвис хотел, Трэвис надеялся, что Сал просто проигнорирует это или даже посмеется над ним, над тем, что самый ярый гомофоб в этой школе, оказался пидором. Но нет. Сал, которому он и слова хорошего не сказал за всё время их знакомства. Сал, который должен был его ненавидеть. Он поддержал его? Отвратительно. Теперь Фелпс понимал за что его так сильно любит Ларри. Такого доброго, готового поддержать в любой момент. Такого доступного. Если бы он мог, он бы сам влюбился в него. Скорее всего он подумал, что записка была адресована ему. И он предложил Трэвису дружить?.. Мерзость. Ему не нужно снисхождение ебучей шлюхи Ларри. Он не плаксивая сука, он справиться сам.        Ни для кого не было секретом, то что их отношения были не совсем здоровыми. Ни для кого не было секретом, то что Джонсон был агрессивным мудаком.Ни для кого не было секретом, то что их отношения были не совсем здоровыми. Ни для кого не было секретом, то что Джонсон был агрессивным мудаком. И когда они расстались окружающие были даже рады. Но больше всех был рад конечно же Трэвис Фелпс. Это произошло на одной из вписок, устроенных Ларри, чтобы отпраздновать расставание. На которых Трэвиса не звали, но когда это ему мешало?        Салли оказался ещё большей мразью, чем Трэв воображал. Когда-то ему было даже стыдно перед Салли за ту сцену с запиской. Но кто бы мог подумать, что Фишер расскажет всё своему парню? Кто бы мог подумать, что Ларри зажмет его в туалете и скажет, что знает о его чувствах к Салли?      Он ожидал чего угодно. Ожидал привычно получить в нос. Ожидал что Джонсон обеспечит ему ад на земле до выпускного. Но он не мог ожидать, что угашенный чем-то Джонсон предложит перепихнуться, раз Салли возомнил себя натуралом и начал встречаться с Эшли.    С того дня на теле Фелпса прибавилось синяков, но это уже его не волновало. Он никогда не был так счастлив. Даже если это счастье продержится всего 2 недели, он никогда не расскажет Ларри об истинном получателе той записки.