Ride away

Последняя тёплая майская неделя пролетела несносно быстро и оставляла в душе сизую тень скорого расставания. Дом погрузился в еле теплящуюся тишину июньского полудня. Джордж быстро и тихо передвигался по дому, беспокойно задёргивая шторы, оставляя на полу пучки золотых стрелок. Стрелки медленно-неумолимо исчезали, свет утекал сквозь шторы как песок сквозь пальцы, а время шло, шло, шло… Рой улетал обратно в Америку, а Джорджа ждали вечные ссоры на студии и новый альбом, дождливая осень и одинаковые влажные дни вперемешку с кошачьим плачем. Скоро издали он услышит звук приближающейся машины, а потом тёплая приторная тишина будет означать лишь то, что дома он останется один. Провести с Орбисоном последний час казалось ему невыносимо мучительным актом. Он знал, что тот сидит на кровати около чемоданов, перелистывая за ненадобностью записную книжку и ждёт его. Идиллия таяла как кремовое пирожное на забытом празднике в погожий день, и ветер сдувал остатки цветов и украшений. Харрисон боялся звука приближающейся машины. Боялся прощаться надолго. Лестница скрипнула под тихими шагами. На втором этаже солнечный свет пробивал крышу и мягко ложился на дубовый пол, подсвечивая парящую в воздухе пыль. В комнатах было жарко, пусто и темно; Джордж ловил своё прерывающееся дыхание, заглядывая в каждую. Орбисон сидел у окна, одетый в привычный чёрный костюм: безупречная белая рубашка отсвечивала полуденным солнцем. На его лицо ложилась огромная тень зелёного ушастого фикуса в углу комнаты, скрывая половину лица. Джордж не умел прощаться, а сейчас разговор не клеился вообще, потому что он просто растерянно стоял в проходе, не в силах что-либо сказать. Вдали зашумел мотор. Харрисон болезненно дернулся. -Джордж, я вернусь к тебе с первых гастролей, это всего лишь полгода… С крыши взлетела стая ворон и хлопаньем крыльев заглушила приближающееся расставание. Рой устало снял тяжелую чёрную оправу, обреченно склоняясь затылком к оконной раме. Слова спотыкались о солнечные стрелки на полу и признание становилось скомканным и неуклюжим. Джордж скользнул рукой вверх по бедру, обхватив ладонью Орбисона за спину и, незаметно сморгнув наступающие слёзы, мягким движением поцеловал его в уголок губ. Слова потеряли свою неловкость в шуме паркующeйся у дома машины. Джордж обнимал чужие вздрогнувшие плечи и чёрный, такой родной «ласточкин» пиджак, пахнущий дальней дорогой. У двери Рой смотрел на Джорджа привычным спокойным ласковым взглядом и забирал с собой последнюю тёплую майскую неделю, пахнущую странными индийскими благовониями и звучащую как колокольчики над головой. Невесомый поцелуй в висок и неслышное «прощай» затерялись в пыли уезжающей машины.