Тайна Обливейта

      Прикосновения, одновременно нежные и очень настойчивые, ласкали её тело, приятное тепло забиралось прямо под кожу и разливалось по маленьким жилкам. Напряжение внутри нарастало... Горячее дыхание неожиданно обожгло её шею, приятная дрожь пробивала с ног до головы. Его губы, словно лепестки роз, скользили по её коже, погружая в таинственную негу, голова пошла кругом. Сейчас он не исследовал её тело, а знал его наверняка, останавливаясь именно в тех местах, которые дарили ей особое наслаждение. Она закрыла глаза и сквозь фейерверк незабываемых чувств отчётливо слышала его тяжёлое дыхание. Возбуждение обоих вот-вот должно достигнуть своего пика. Ей казалось, что ещё мгновение, и она просто задохнётся. Она жадно хватала воздух ртом, но, как спасательный круг, его губы накрыли её. Под своими пальцами она ощущала его кожу, такую гладкую и слегка влажную. Её ладони быстро заскользили по его спине вверх, прошлись по шее и остановились на голове, запутавшись в волосах, густых и жёстких. Она сама сейчас словно падала с бешеной скоростью в пропасть, полностью потеряв ориентацию в пространстве, даже шёлковые простыни не ощущала под собой и вовсе не они так неистово ласкали сейчас её тело…       Гермиона резко открыла глаза, её дыхание ещё было тяжёлым, она с трудом смогла повернуть голову в сторону. Рон крепко спал рядом, звучно похрапывая.       «Что это сейчас было? - про себя подумала взволнованная Гермиона, - Сон? Тогда почему он был такой реалистичный?» - её кожа словно помнила нежность прикосновений, а губы до сих пор не остыли от жарких поцелуев. Грейнджер уже давно вышла из детского возраста и была посвящена в таинство плотской любви. Тот, с кем она познала это, лежал сейчас рядом с ней. Но вот в чём была загвоздка – то, что ей привиделось во сне, и близко не было похоже на их с Роном занятия любовью.       Грейнджер встала с кровати, осторожничать даже не думала, так как Рона даже пушкой невозможно было разбудить. Она быстрым шагом прошла в ванную комнату, чтобы умыть лицо. Ей срочно нужно было смыть с себя это наваждение. Босыми ногами она ступала по холодному полу, неплохо ориентируясь в темноте, несмотря на то, что они с Уизли переехали сюда совсем недавно. Короткий розовый пеньюар, отделанный кружевом, едва прикрывал то, что должен был прикрывать. Грейнджер включила свет в ванной и даже зажмурилась, настолько он был ярким. Она ступила на мягкий коврик, её пальчики просто утонули в длинном ворсе. Гермиона открыла кран, вода полилась с напором. Сложив ладошки вместе, Гермиона набрала холодную живительную влагу и умыла ею лицо, так она проделала несколько раз, затем, облокотившись руками о раковину, посмотрела на себя в зеркало. Оно висело прямо напротив неё. Влажные капли медленно стекали по её лицу и ненадолго останавливались на шее, но долго там не задерживались, и, словно влюблённый мужчина, стремились оказаться как можно ниже. Она убрала намокшую прядь с лица, не отводя взгляда от своего отражения.       "Ничего не понимаю. Как мне такое могло присниться? Подобного я ещё не испытывала никогда", - Грейнджер с сожалением призналась даже себе, что настолько хорошо ей в реальной жизни ещё не было. И самое загадочное, лица того, кто был с ней, она, к сожалению, не видела. Только его волнующее дыхание, гладкость кожи и густые волосы – вот главный ориентир. Гермиона была взволнована, возбуждение не желало ее покидать, внутри всё будто горело огнём и потушить этот пожар никто был не в силах. Даже Рональд, который спал в соседней комнате, и от этого Гермионе было ещё обиднее.       "Нет, так дело не пойдёт. Чего это я так распереживалась из-за какого-то сна?" - Грейнджер постаралась успокоиться, глубоко вдыхая влажный воздух, так как кран она даже не думала закрывать. Звук льющийся воды действовал на неё успокаивающе. Вот только сейчас долгожданное успокоение приходить не спешило. Её тело просто изнемогало от желания, эти ласки не выходили у неё из головы, чувства были волнительные…       "Это был просто сон и не нужно придавать ему такое значение. И наверняка это был Рон. А может, всё это будет у нас с ним в будущем? - с надеждой подумала Гермиона, - Хотя кого я обманываю? Это был не Рон. Его кожа не такая гладкая, да и волосы намного мягче", - а о том, что Уизли не так был искусен в постели, она даже думать не стала. Всё было понятно без слов, поэтому Грейнджер больше не стала тешить себя бесполезными надеждами о предсказательном сне.       Как ни старалась Гермиона, но некая неудовлетворённость проходить так и не желала. Единственным сейчас правильным для неё решением было принять холодный душ, чтобы, как всегда, охладить им тело, а возможно, и пылающую душу.       Она одной рукой отодвинула в сторону стеклянную матовую дверь. Затем спустила с плеч тоненькие бретельки – шёлковая материя, словно облако, упала к её ногам, приласкав напоследок её волнительные изгибы. Она шагнула на прохладный кафель, быстрым движением руки открутила стальной вентиль и капля за каплей стали дарить ей свою прохладу. Мурашки, словно наперегонки, побежали по её телу, она обхватила себя руками, надеясь, что это наваждение вскоре пройдёт и больше никогда не повторится. Хотя…

***

      А Поттеру повезло чуть меньше, чем Гермионе, он знал, с кем придаётся наслаждению практически каждую ночь, за редким, конечно, исключением. Сейчас была именно такая исключительная ночь. Уставший после тяжёлого дня, он даже сам не помнил, как вернулся домой, о чем разговаривал с Кикимером - всё это буквально вылетело у него из головы. Едва оказавшись в постели, его сморил крепкий сон.       На этот раз Гермиону потеснил Тобиас. Всю ночь напролёт Поттер выяснял с ним отношения, пытаясь вывести его на чистую воду. Одним словом, ни разу не отдохнул.       Утро наступило подозрительно быстро, благо, на работу ему было идти только к обеду. Да, в воскресенье Поттер тоже работал, из-за его ответственности ему покоя не было даже в выходные дни. Если бы не стук совы в окно, он бы поспал сегодня чуточку дольше.       Гарри подорвался с кровати, не сразу поняв, откуда исходит звук. Жизнь аврора давно его научила всегда быть начеку, даже во сне, он всегда готов был к встрече с опасностью. Оглянувшись по сторонам, Поттер быстро определил источник шума. Через прозрачный тюль он заметил небольшую серую сипуху, она терпеливо сидела на подоконнике и ждала, пока её впустят в дом. Поттер отодвинул занавеску в сторону, открыл окно, и птица, не дожидаясь особого приглашения, быстро влетела в комнату.       Эта была сипуха Рона. Гарри сразу её узнал, в клюве она держала письмо. Птица села к нему на плечо, утыкаясь головой в его щеку. Поттер забрал у неё письмо и в знак благодарности вложил ей в клюв печенье. В связи с его особенностями работы пернатые были частыми гостями в доме Гарри, поэтому угощения для них - всегда наготове.       Пока Поттер разворачивал желтоватый лист пергамента, сложенный вчетверо, сипуха спорхнула с его плеча и продолжила угощаться на подоконнике, где стояла тарелка с крекером. Было видно, что бывать у Гарри ей очень нравилось и она чувствовала себя здесь, как дома.       Знакомым почерком было написано всего несколько строк:       "Гарри, сегодня вечером мы решили отметить нашу помолвку. В узком кругу. Никаких мам, пап, тётей и дядей… Ждём тебя в Beafor Bar у парка Лэйн по ул. Паддингтон, 27. Оторвёмся по полной! Рональд Уизли". - Ох, Рон, ты до сих пор ещё не нагулялся? - улыбнулся Поттер, получив письмо от друга, - Хочешь ещё оторваться? – взгляд Гарри упал на подоконник, сипуха до сих пор трапезничала. Крошки печенья были просто повсюду, - Да, Кикимер будет не в восторге, - домовик не приветствовал такого рода гостей и, убираясь за ними, всегда громко возмущался.       "Ну, тут я отказаться уже не могу", - подумал Гарри. Своих друзей он очень любил. Рад был за них безмерно, поэтому решил непременно отложить все свои дела и с удовольствием увидеться с ними ещё раз.       Немало насорив, сипуха с шумом вылетела на улицу. Окно было открыто настежь, лёгкий ветерок раздувал невесомый тюль, как паруса, при этом свежий воздух всё больше наполнял собою комнату.       О завтраке Кикимер уже позаботился, даже через закрытую дверь аппетитный запах умудрился просочиться в спальню Гарри. Аромат свежесваренного кофе быстро достиг обонятельных рецепторов Поттера, удержаться и не спуститься тут же вниз было просто преступлением. Совершать преступления для Гарри было не по должности, поэтому он взял свой пиджак, который висел на стуле, и хотел вложить в один из его карманов письмо Рона, а иначе к вечеру он напрочь забудет, куда и во сколько ему нужно прибыть. Вложив во внутренний карман сложенный в несколько раз кусок пергамента, на пол неожиданно упал блокнот. Тот самый, что Гарри купил у паренька в Косом переулке. Блокнот при падении раскрылся на одной из страниц, чёрными чернилами на ней тут же проявилась надпись: "Спасите! Мне нужна помощь!"       Эти слова невозможно было не заметить. Поттер напрягся и с осторожностью поднял зачарованную записную книжку.       "Блокнот как блокнот, ничего в нём особенного нет, - вертя его в руках, подумал Гарри. - Чёрной магии в нём я не вижу, – это Поттер безошибочно научился определять буквально с первого взгляда, ну, или точнее сказать - взмаха палочки.       Записная книжка в чёрном кожаном переплёте, с зачарованными страницами внутри, выглядела вполне обычной. Если на них что-нибудь написать, то тут же появлялся ответ. Это была как детская игра, вроде общения с другом. Все записи сразу исчезали, как только получали ответ, поэтому листы почти всегда были чистыми. Подобные блокноты были у многих и служили неплохим развлечением. Только вот одна особенность этого блокнота всё-таки насторожила Поттера, в нём записи появлялись сами собой. Такое Гарри видел впервые. - Странно, - не выдержав, проговорил Поттер прямо вслух. Утренний аппетит у него тут же пропал, даже на фирменный и ароматный кофе Кикимера. Этот блокнот привлёк внимание Гарри, и пока он со всем не разберётся, не успокоится.       Поттер сел за письменный стол, положив на него зачарованную записную книжку. Запись была на месте и до сих пор не исчезала. Гарри взял перо, окунул его в чернила и, на мгновение задумавшись, решил написать ответ.       "Кто вы? И чем я могу вам помочь?"       Поттер замер в ожидании, ни на что особо не надеясь – это ведь глупо ждать серьёзного ответа от какой-то детской игрушки. Но всё-таки некая нервозность внутри него присутствовала. Он привык всегда проявлять бдительность, а особенно в призывах о помощи.       Ответ себя долго ждать не заставил.       "Меня зовут Дэниел, фамилию свою сказать не могу. Нельзя."       "Ты живой человек?" Написал Поттер, утирая лоб рукой. От волнения на нём появилась испарина.       "Да, пока живой."       Предыдущие фразы тут же исчезали и оставался только ответ самого блокнота, хотя, по идее, должно быть наоборот. Выходит, что Гарри сейчас выполнял роль развлекательной тетради.       Поттер вновь окунул перо в чернила и вывел следующие слова:       "Ты заточён в блокноте? Расскажи, что с тобой произошло? Что я могу для тебя сделать?" Гарри почему-то провёл параллель с душой Волан-де-Морта и решил уточнить.       "Нет. Я не заточён, но моя жизнь сейчас в опасности."       "Скажи, чем я могу тебе помочь?" - тут же поинтересовался Поттер.       "Я всё расскажу, но сначала представься. С кем я имею честь разговаривать?"       Гарри прочитал эти строки и ещё больше удостоверился в том, что с ним общается не виртуальный собеседник, а живой человек. Не было тех самых заготовленных фраз, которые обычно бывают в зачарованных блокнотах.       "Меня зовут Гарри. Фамилия моя Поттер. Я, в отличии от тебя, фамилию свою могу назвать. Не вижу причин её скрывать". Гарри подумал, что, написав это, его сразу узнают и, возможно, лично обратятся за помощью, а не через тетрадь. Хотя он пока до конца не понимал, как это вообще возможно.       На том конце на время замолчали.       "Неужели испугался, узнав моё имя, а точнее, фамилию?" - подумал Гарри и уже начал переживать, не случилось ли что. Но долгожданная надпись всё-таки появилась.       "Прости. Я просто растерялся. Думал, что буду долго тебя искать, так как помочь мне можешь только ты."       Поттер тут же вывел чёрными чернилами следующее:       "Я? Ничего не понимаю. Кто ты, вообще, такой?" Тут у Гарри не просто лоб вспотел, а даже ладони стали заметно влажными. Он с нетерпением стал ждать ответ и дождался его. Надпись возникла довольно быстро.       "Я твой сын, папа."