если очень долго смотреть в бездну

Гастона разбудил низкий вибрирующий звук. Раньше он бы подорвался с места за мгновение и сломал шею любому, кто рискнул бы к нему приблизиться, но сейчас каждая рука по ощущениям весила, как дом. Поэтому Гастон остался лежать, и звук растекался по его телу приятным теплом от груди до ног и пяток. Он смутно осознавал, где находится. Память покрылась крупными сине-зелёными пятнами, словно буханка хлеба, оставленная на пару часов под палящим солнцем. Битва с чудовищем, дура Белль, которая выбрала проклятого монстра, а не его, Гастона, подлая скользкая крыша и расползающийся на нити плащ под пальцами. Гастон, чёрт побери, упал с крыши замка. Он должен быть мёртв. — Смерррть — понятие ррррастяжимое, — произнёс хриплый голос почти над самым ухом. Хотел бы Гастон отмахнуться, но он всё ещё не мог. Только бессильно пошевелил пальцами на ногах и наконец открыл глаза. Яркий свет ослепил на пару мгновений, после чего мир снова обрёл чёткость и объём. Комната была простой, но светлой и чистой. Что бы там себе ни думала гордячка Белль, Гастон умел работать руками и разбирался не только в охоте. Хорошее крепкое дерево легко отличить от дешёвой подделки. Пахло даже по-своему знакомо: стружкой, лесом, мокрой шерстью и застарелой кровью. Дом из цельного сруба построили где-то в лесу. На груди у Гастона лежал огромный почему-то полосатый кот: фиолетово-полосатый. А кровь же впиталась в его старую одежду, которую Гастон сумел различить в груде тряпок на кресле у окна. От напряжения тут же заболели глаза и голова. Никогда ещё Гастон не ощущал себя настолько старой развалиной, но по крайней мере у него всё ещё оставались руки и ноги, а значит, он не калека и сможет ходить. Неплохая новость. — Да-да, ты удачно упал, — подтвердил его мысли кот и расплылся в совсем не кошачьей улыбке. — Прямо к нам в нору. А ты везунчик, давно таких не видел… …он не калека, но явно ударился головой. Хотя после осады жуткого замка, живого канделябра и дерущегося бельевого шкафа Гастона было трудно удивить. Он попытался ответить или хотя бы сбросить болтливого котяру, потому что тот был тяжёлым и слишком жарким, однако из горла вместо слов вырвались невразумительные стоны, а тело как было неповоротливым, так и осталось. — Не дёргайся ты так, не съем, — проворчал кот и неохотно воспарил к потолку, позволяя Гастону вдохнуть полной грудью. — Слишком много мышц, жёсткий. Эй, Алиса! Он очнулся! На зов прибежала девчонка лет семи. Её голубое платье неприятно цепануло — в похожем ходила Белль, но на этом сходства заканчивались. Как и все маленькие дети, она была весьма миленькой, но Гастон, по правде, не любил детей и не умел с ними общаться. Этим в его представлении должна заниматься жена, не нагружая мужчину подробностями быта и воспитания. И ещё девчонка почему-то показалось знакомой, словно Гастон уже видел её раньше. Попытки вспомнить обернулись острой вспышкой головной боли, и Гастон бросил бесполезное занятие. Думать вообще не его сильная сторона. Пускай этим всякие там умники занимаются. — Как вы, сэр? — вежливо спросила девчонка и аккуратно положила Гастону на лоб кусок влажной ткани. Вода потекла по лицу на подушку и шею, но это ощущение было скорее приятным, чем нет. — Я очень рада, что вы очнулись. Вы спали целых три дня. — Где… я? — собственный голос напоминал скрежет металла по стеклу. Но девчонка даже не поморщилась. — В доме Шляпника. — А… — Шляпник — мой друг. А это Чеширский Кот. А я Алиса, приятно познакомиться. Гастон с радостью стукнул бы кулаком по столу, чтобы девчонка перешла к делу, но… Но. Придётся быть терпеливым. — Вы были серьёзно ранены, сэр, — огорошила его вдруг Алиса и откинула одеяло. Грудь и плечи Гастона пересекали вкривь и вкось наложенные повязки. Штаны ему оставили, видимо, чтобы не смущать девчонку мужской наготой. Гастон снова пошевелил пальцами на ногах. — Но нигде не болит. — Потому что Шляпник хорошо вас зашил! — довольно похвасталась Алиса и присела на край кровати. — И у нас есть волшебные мази, они тоже помогли. Хотя синяков было много: вы ведь упали прямо на поле для крокета Королевы и сломали несколько клюшек-фламинго. Гастон скрипнул зубами, ничего не понимая. — Объясни ему всё с самого начала, — захихикала голова Чеширского Кота, плавающая в воздухе без тела. — А то его пустая черепушка взорвётся от напряжения. Гастон пообещал себе оторвать кошаку хвост или засунуть его в мешок и утопить вместе с камнем. В ответ на его мысли — иначе ничем не объяснить — кот лениво потянулся и зевнул, показывая рот, полный острых и совсем не кошачьих клыков. — Простите мою невежливость, — охнула Алиса. — Я не подумала, что вы ничего не знаете… У нас куча времени до пятичасового чая, так что слушайте!.. Не то чтобы у Гастона был выбор, верно? Если опустить все подробности и оставить суть (Гастон терпеть не мог слушать других, ему больше нравилось говорить самому), то выходило следующее: он упал с крыши замка в кроличью нору, в которой скрывался отдельный волшебный мир — Страна Чудес. Этой страной правит злая Червонная Королева, которая обожает рубить головы по поводу и без, играет в крокет ежами и держит своих подданных в ежовых рукавицах. Королева плохая, и Гастон сделал всем её ненавистникам огромный подарок, поскольку испортил отличную партию и сломал живую изгородь. Королева приказала его сначала казнить, а потом запереть в темнице, откуда его, избитого и раненого, вытащила… Алиса. — Ты?! — Понимаете, я тут немножечко как бы борюсь с Королевой, — Алиса смущённо потупилась и соединила пальчики. — Сначала я считала её забавной, но она обидела моих друзей и пыталась убить меня, так что ни о каком примирении не может идти и речи. Сейчас мы пытаемся вернуть ключ и корону, которые Королева у меня украла. Но вам пока рано об этом думать!.. — Точно, так ты же… — Гастон наконец понял, почему девчонка показалась ему знакомой. Из-за травм он почти забыл время, проведённое в тюрьме. Само падение случилось будто бы не с ним и казалось невозможным (он должен был по всем законам сломать кости и шею, а не отделаться парой ушибов), но голубое платье с белым передником ему всё-таки не привиделось и не приснилось. Хотя оно напомнило о Белль, этой дуры здесь быть ну никак не могло — вряд ли она бросилась бы с крыши вслед за Гастоном, чтобы его спасти. А вот в версию Алисы Гастон отчего-то сразу поверил. Ну какой смысл ей врать? Наверняка она где-то достала ключи, освободила Гастона и тот из последних сил, схватив Алису под мышку одной рукой, помчался прочь из замка. О побеге он уже смутно, но помнил, и удивился: откуда только взялась энергия! Он даже нашёл свой лук и стрелы, так что от странных карточных людей отбивался не голыми руками. Видимо, хватило его ненадолго, потому что к дому Шляпника, кем бы он ни был, Алиса тащила его сама. — Ты же такая мелкая, как… — выдохнул Гастон, с трудом принимая услышанное. Звучало безумно, но иной версии ему не предложили. — Я вас уменьшила и несла в кармашке передника, — ответила Алиса спокойно, словно о чём-то обыденном. — Это единственное, что я в тот момент могла для вас сделать. А теперь вам нужно поесть и отдыхать. Да, поесть ему точно не помешает, живот как раз напомнил о том, что его положено кормить. Гастон с удовольствием съел яичницу из пяти яиц с беконом и приличный кусок мяса, даже не обращая внимания на то, что Алиса кормила его с вилки и вытирала испачканное лицо салфеткой. Будь она взрослой девицей, это ущемило бы мужскую гордость, но малявка просто ещё не понимала жизни и была… ну, безопасной. Согласись Белль выйти за него, Гастон не отказался бы, чтобы она родила ему такую вот дочку. Красивую и глупую, чтобы можно было таскать её на плечах, мастерить из рогов убитых животных украшения и хвастаться перед другими охотниками. Да, сын и наследник важен, но и девчонки нужны. Кто будет обслуживать его в старости, как не дочь? После еды он проспал ещё несколько часов и наконец почувствовал себя полностью отдохнувшим. В тело вернулась былая сила, конечности гнулись и слушались, а шея хрустела по-старому громко. Гастон сам снял бинты и обнаружил под ними по большей части новую кожу с редкими вкраплениями тонких швов. Залатали его на совесть, очень аккуратно, пускай и хаотично. Большого зеркала в комнате не было, но Гастон мог поклясться, что остатки швов складывались в абстрактный узор. А ещё где-то нашли новую чистую одежду, почти такую же, как его прежняя. Вот это приятно! Изнутри дом оказался намного просторнее, чем снаружи. Три этажа, множество комнат, кухня и гостиная, в нём можно было разместить маленькую армию или кучку бездомных чудаков. Без интереса поразглядывав странные картинки с красными и белыми розами, Гастон вышел на улицу, чтобы осмотреться уже там. Дом действительно был будто бы создан из нескольких цельных деревьев, какая-то совершенно невозможная и дикая постройка, которая почему-то не разваливалась на части. Со всех сторон жилище окружал густой и тёмный лес. Без труда заметив кабаньи и лисьи тропы, а также подметив в кустах гнёзда куропаток, Гастон удовлетворённо хмыкнул. Конечно, он уже понял, что этот мир отличался от привычного ему, и животные здесь наверняка водились похуже медведей, но разве он-то не справится? Особенно с оружием! Да он лося одним ударом промеж рогов убивал, ха. Хорошо, что не нужно заботиться о пропитании и крыше над головой: жить в землянке малявка Алиса вряд ли привыкла. Для себя Гастон решил, что отплатит ей за спасение защитой и добычей дичи, она же вполне годилась на роль хозяйки. И помощники у неё были — говорящий Заяц, мышь, на которую Гастон чуть было не наступил, и Безумный Шляпник, от которого пахло чем-то кислым и острым. Последний не понравился Гастону больше всех, и чувство это было взаимным. Они не то чтобы не поладили, просто старались обходить друг друга по широкой дуге. Шляпник нёс всякую чушь, развлекая Алису, пел песни и пропадал на несколько дней, чтобы вернуться с подозрительными пятнами на и так не особо чистом камзоле. Этот тип не вызывал доверия, но он не пытался взять Гастона на слабо и вроде даже признавал его силу. Говорил: «Мы тут не охотники, так что спасибо, господин хороший, что приносите нам еду, какая радость!» — и Гастон не слышал в его речах ни капли иронии. На Зайца и Соню он внимания не обращал в принципе и если и приходилось с ними разговаривать, то беседы заканчивались безумно быстро. К счастью, потому что в их репликах Гастон распознавал в лучшем случае отдельные слова. Какие-то теории вероятности, чёрные дыры, Время как человек и как абстрактное понятие… Бред какой-то. Лучше их не слушать, а то заразят какими-нибудь мозговыми слизнями. Мерзость же. Впрочем, несмотря на странную компанию, спустя всего неделю Гастон более чем обвыкся. Ходил на охоту и принёс много животных, которые не разговаривали, конечно, но были вкусными. Из их шкур он сделал тёплую накидку для Алисы, а некоторые части отдал Шляпнику — тот сделал, собственно, шляпы и выглядел довольным. Изредка во время засады Гастон видел проходивших мимо карточных воинов, но те почему-то огибали их логово. Магия? Так даже лучше, пока он не разобрался, какие ещё монстры могут прятаться в темноте. А они точно были. Не такая уж и милая эта их Страна Чудес. Впрочем, иногда расслабиться всё же стоило — и это время было… — Время чаепития! — кричал Шляпник, отплясывая на столе чудной танец. Алиса всегда сидела во главе огромного стола, пила чай и хлопала в ладоши в такт больше никому не слышной мелодии. Дети, что с них взять? На взгляд Гастона вся эта компания вряд ли могла всерьёз думать о свержении местной тиранши. Только если уж Алиса смогла пройти мимо стражи и после вылечить сильно раненого человека, то наверное у них всё же был план. А может и нет. Гастону совершенно не хотелось об этом думать. Обычно он присоединялся к чаепитию и хотя ничего не ел — сладости оставьте девчонкам, мужики должны есть мясо! — всё равно чувствовал себя удивительно спокойно. Было бы обидно проиграть чудовищу и умереть, а раз он выжил, то почему бы и не начать всё с начала? Здесь точно не будет строптивой Белль и дурака Лефу, а также замка, полного ожившей мебели. И, будем честны, пока Гастон не встретил никого, кто сравнился бы с ним по красоте. Никакой конкуренции. — Хотите посмотреть на Озеро Светлячков? — посреди песни Шляпника спросила Алиса. На её слова никто не обратил внимания, видимо, слушать выступающего тут было не так уж важно. — Что за озеро? — переспросил Гастон. — Там можно поймать хотя бы окуня? — Конечно! — кивнула Алиса и потянула его за рукав. — Кого угодно, хоть ракушку, хоть рака. С толикой любопытства Гастон проследовал за ней. На периферии зрения мелькал полосатый хвост, но пока Чеширский Кот не лез к нему, Гастон его не трогал. Зато сам лес становился всё чудесатее с каждым шагом: тут и там появлялись необычные насекомые и растения, раздавались голоса незнакомых Гастону птиц. Он не любил читать, но любил охотиться и в подобных условиях чувствовал себя, как рыба в воде. — Знаете, Страна Чудес очень разная… Алиса постоянно болтала: вежливо и тактично, однако неуклонно она рассказывала про устройство и прошлое Страны, про её обитателей, называла чьи-то имена и вскользь упоминала сестру и кошку, но добиться от неё подробностей не удавалось. Гастон почесал в затылке и решил не лезть в дебри. Разве есть ему дело до прошлого малявки? Пусть себе болтает. Было интересно только одно. — А что ты будешь делать-то, когда победишь Королеву? Они остановились на берегу глубокого на вид озера. Название своё оно оправдало: вокруг порхало множество крупных насекомых со светящимися брюшками. Они выглядели слегка жутковато из-за мертвенно-зелёного свечения, но Гастона такой ерундой было не напугать. Алиса присела на корточки, поправив платье, и подставила одному из таких светляков руку. — Хм… Тогда я стану Хорошей Королевой, а ты — Королевским Охотником, — подумав, ответила она. Гастон не видел её лица, но тон был весёлым и беззаботным. — Вот так просто? — Ну почему просто! — Алиса медленно встала, и насекомое закружило над её ладонью. — Сначала нужно проникнуть во дворец, обойти охрану, затем победить Брандашмыга и Бармаглота, ну и сразиться с Королевой, ведь она Королева только пока носит корону, верно? Такая простая детская логика рассмешила Гастона. Он хохотал, пока у него не заболел живот, а затем подхватил Алису за талию и усадил себе на плечо. Она охнула, но вцепилась в его голову неожиданно крепко. — Если обещаешь мне потом много вкусной еды, свою таверну и красивых девок, то я убью для тебя кого хочешь, — пообещал Гастон, не волнуясь о том, что с семилетними детьми нужно как-то иначе говорить о смерти и отношениях. — Обещаю, — торжественно ответила Алиса и мотнула ногой, чтобы Гастон двинулся вдоль берега. Она почти ничего не весила, он мог бы тащить на себе хоть всю их безумную шайку и даже не вспотеть. — А затем вам таверна? — Чтобы отдыхать после славной охоты, конечно же. — О, ну это правильно. Тогда вы будете нашим самым бравным воином. Что это значит, Гастона не заботило. Несмотря на то, что новая жизнь ему нравилась, прошлое находило лазейки, чтобы укусить побольнее. От шрамов и синяков не осталось ни следа. Ел Гастон хорошо и таскал тяжести, был в своей, наверное, лучшей форме. И всё равно иногда во сне его накрывало душной, мутной паникой. Его, храбрейшего человека во всей Франции! Раньше ему никогда не снились кошмары, а теперь они появлялись чуть ли не каждую ночь. В основном про битву с чудовищем, но были и сцены из темницы Королевы, которые на утро Гастон не мог вспомнить. Словно вырвали эти образы и жестоко расчленили. Он помнил ощущения: сталь впивалась в запястья, оставляя кровавые борозды. Вывихнутые плечи тупо и постоянно ныли. Кажется, у него была сломана нога и рёбра, потому что от каждого вдоха в горле клокотала кровь. В кромешной тьме он не видел дальше собственных ботинок и думал, что умирает, только медленно и мучительно, в издевательской агонии. Алиса во снах появлялась неожиданно и беззвучно, словно Чеширский Кот. Бело-голубое платье парило в воздухе вместе с локонами золотых волос. По темнице расползался запах свежего хлеба и заварного крема, а затем ледяные крошечные руки касались его лица — и на Гастона провалами зеркал смотрело его собственное отражение. Жуткое, искорёженное и неправильное, как кукла, уничтоженная капризным ребёнком. Одновременно с бряцаньем связки ключей Гастон просыпался в поту и беззвучной панике. Он понимал по солнцу, что ещё слишком рано, но выталкивал себя из кровати, буквально полз на улицу и падал лицом в бочку со стоячей водой. Только сводящим зубы холодом расслаблялась закрученная внутри пружина. Что это было? Зачем? Гастон не знал. — Вы хорошо спите? — однажды после ужина спросила Алиса. Гастон жил с ними уже месяц и не собирался останавливаться, но эти сны выматывали больше, чем разделка медведей. — Так себе, — проворчал Гастон, лениво ковыряясь в тарелке. Есть почему-то не хотелось. — Я знаю отличное средство от бессонницы, — сказала вдруг Алиса и наклонилась через весь стол к нему поближе. — Вам нужно убить Брандашмыга. Думаю, уже пора. На ужин Шляпник, Заяц и Соня не оставались, хотя это был вроде бы их дом. Они уходили в лес и один бог знает, что там делали. Алиса же всегда находилась в зоне видимости и если и гуляла, то только с кем-то в сопровождении. В реальности Гастон не замечал за ней ничего жуткого или опасного. Обычная маленькая девочка, с радостью носящая лисий воротник, который он для неё сделал. — И где водится этот твой Брандашмыг? — В сердце леса, — ответила Алиса. — Вам понадобится меч и щит. Гастон почесал отросшую щетину и хмыкнул. Связь между бессонницей и каким-то там монстром он не улавливал, но ему хотелось на ком-то сорвать злость за свою беспомощность во сне. Поэтому он даже не удивился спокойному тону Алисы, говорящей про убийство так, будто не она плакала над вывихнувшей лапку Соней. Видимо, для неё не все животные были одинаково важны. — Голыми руками справлюсь! — Правда? — удивилась Алиса и затем радостно захлопала в ладоши. — Вы такой смелый и сильный! Неприкрытая лесть гладила самолюбие. Просто больше некому в этой дыре его хвалить, так что на безрыбье Гастон впитывал и такие слова. Иногда всё-таки не хватало подлизы Лефу, тот знал, как и за что можно подцепить Гастона, чтобы спровоцировать на подвиг. Ну и хвалил, конечно, искуснее. Ничего, Алиса ещё мелкая, научится потом. Битва с Брандашмыгом была… странной. Ненормальной. Как и говорил, Гастон сумел завалить эту махину мышц и клыков голыми руками, однако затем зверюга всё же вырвалась и, полоснув его по плечу когтями, рванула куда-то на север. — Вам нельзя двигаться! — закричала Алиса, повиснув на ноге Гастона, чтобы тот не бросился догонять добычу. — У Брандашмыга на когтях яд! — Чего?! Почему ты раньше не сказала, дура?! Гастон впервые наорал на Алису: от усталости, боли и шока, но она, как ни удивительно, ни капли не обиделась и даже не испугалась. Достав из кармана передника два флакончика, она усадила ослабевшего Гастона у корней огромного кривого дерева и приказала оторвать рукав рубашки. Именно приказала, а не попросила, и этот неожиданно властный тон вынудил Гастона подчиниться. Никогда ещё женщины и дети так с ним не разговаривали. — Будет больно, — предупредила Алиса и щедро плеснула на рану из первого флакончика. Гастон стиснул зубы и зажмурился. Из глаз брызнули слёзы. Боль была невыносимой, её и болью-то нельзя было назвать, скорее пытка. Когда первый самый сильный приступ прошёл, Алиса вытерла сукровицу непонятно где добытым чистым платком и осторожно капнула немного золотистой жидкости из второго флакона. От сладкого цветочного запаха Гастона потянуло в сон и он отрубился, совсем не мужественно уронив голову Алисе на колени. Та закупорила флакончики, вытерла руки и погладила Гастона по голове. — Ну надо же, выжил, — возник на ветке Чеширский Кот. — А я так надеялся, что нет и ты дашь мне его попрррробовать. — Ты же сказал, что он жёсткий. — Зато его много, — противореча сам себе, возразил Кот. Алиса тихо рассмеялась и посмотрела на изувеченную поляну. Проплешины, сломанные кусты, явный след от Брандашмыга, который наверняка забился в своё логово и, подвывая от ужаса, жалеет бедного себя. Нужно будет в качестве извинений принести ему маринованных светлячков. Он хорошо постарался. Почему-то кошмары действительно пропали. Хотя монстра Гастон как бы и не убил, после схватки ему стало легче. Его словно окончательно приняли в семью, пускай семьёй назвать это сборище безумцев не поворачивался язык. Алиса никак не комментировала его позорный обморок, словно ничего и не было, а он в свою очередь выбросил из головы совсем не детское поведение. Ведь в остальном Алиса его буквально боготворила и могла часами слушать про охотничьи победы и подвиги. Гастон смастерил для неё качели и дом на дереве, поменял двери на более крепкие и даже подумал, что не против побиться и с другими местными чудовищами. — Почему Королева нас не ищет? — спросил он после сытного завтрака. Лежать под деревом и слушать песни Алисы было приятно. — Мы же вроде у неё как бельмо на глазу. — Кому захочется лишиться глаза, убирая бельмо? — загадочно ответила Алиса. — Так мы ничего плохого ей не делаем, — удивился Гастон. — Скоро начнём. Мы просто готовились. Ведь теперь у нас есть вы, — эту лесть он тоже проглотил, урча. Приятно, когда тебя ценят. Для начала Алиса хотела украсть корону Королевы. Это должно было вывести последнюю из себя и показать серьёзность намерений их маленькой армии. Внутренне фыркая над детскими играми, Гастон согласился. Ведь главная роль отводилась ему, а большего и желать нельзя. Отвлечь стражу, после сразиться с Бармаглотом, которого Королева наверняка спустит на вторженцев, как цепного пса, ну и отпраздновать победу в конце. Что может быть проще? Стража у Королевы никуда не годилась — деревенские, которых он собрал для атаки на замок чудовища, и то были полезнее и опаснее, чем эти недоумки разных мастей. Гастон даже не тратил время, чтобы их прикончить, просто раскидал или вырубил. Под ногами не мешаются и ладно. Территория дворца и лабиринт внушали уважение, тут же Гастон вспомнил и свой полусознательный побег из него и невольно вздрогнул. Следуя указаниям Алисы, он проник через дверь для слуг внутрь и поднялся на самую высокую башню. Стояла совершенно сухая погода и крыша не была скользкой, но балансируя на ней и одновременно стреляя по огромной драконоподобной твари, Гастон думал, что если упадёт вниз — то его уже никто и никогда не соберёт. Разобьётся, словно яйцо. Тварь была повержена и придавила собой добрую часть лабиринта и розовых плантаций. Гастон понял, что над замком уже занимается рассвет, когда в глаза стало бить солнце. Поскальзываясь на крови Бармаглота, он спустился обратно во дворец и остановился в растерянности. Куда идти дальше? Закончилось ли всё между Алисой и Королевой? Почему-то хотелось, чтобы малявка не пострадала. Пусть она и была странной, но Гастону нравилась. — Она там, — подсказала кошачья голова, появившись над плечом. — В тронном зале. — С ней всё в порядке?! — Ты волновался? — рассмеялся наглый кошак и цапнул клыками в опасной близости от шеи Гастона. — Смешной человечек. Конечно в порядке. Никто не способен пойти против воли Алисы, знаешь ли. И если она захотела корону, она её получит. Не понимая ни единого слова, Гастон махнул рукой на тупого кота и побежал в указанную сторону. По пути он встречал лягушек и мышей в одежде, которые прыгали от радости и пели песни. Снаружи тоже раздавались довольные крики. Но в самом тронном зале было тихо. В центре возле груды красного тряпья стояла Алиса и помахивала ключом на пальце. Рядом с ней пританцовывал Безумный Шляпник. Его сюртук и рыжие волосы блестели в лучах солнца, что пробивалось сквозь запыленные окна. Обернувшись на звук, Алиса улыбнулась, и Гастон с неожиданным для себя благоговением заметил на её лице кровавый росчерк. Кто-то зацепил? Она ранена? — Подойди, — велела Алиса. Ноги сами понесли к ней, и хотя у Гастона было много вопросов, он не мог их задать. Что-то не давало. — Подними корону. Ворох красного тряпья — это, понял Гастон, то, что осталось от Королевы. Но не было крови, не было трупа. Только пустая одежда и регалия. Подняв ледяной на ощупь металл, Гастон будто бы во сне надел его на голову Алисе. А та с нежной улыбкой погладила его по щеке. — Теперь я вернула себе ключ, — сказала она довольным тоном. — Не люблю, когда забирают моё. А корона — это так, маленькая награда за труды. Спасибо, что помог, Гастон. Ты был очень бравным воином. Глаза Алисы были чёрными и зеркальными. Она не превратилась в монстра, но Гастон лишь теперь осознал, что она и не была человеком, эта милая смешливая девочка. Тогда что же она такое?.. — Ваша светлость, — подал голос Шляпник. — Вы оставите его себе? — Конечно, я же обещала, — уверенно ответила Алиса и поманила Гастона за собой, к балкону. Двери открылись сами, и в ярком потоке солнечного света эта новая жуткая Алиса выглядела одновременно пугающе и прекрасно. — Ты можешь быть моим Королевским Охотником. Мне пригодится человек, чтобы, если в следующий раз кто-то решит захватить моё место, вовремя дать отпор. Увы, сама я с людьми сражаться не могу… Алиса вздохнула. — А их так много — глупых умирающих людей, отчаянно цепляющихся за жизнь. Ну как не потянуть их из могилы в кроличью нору? Гастон не мог вымолвить ни слова, только смотреть, как Алиса смеётся над шутками шляпника и хрустит лапками мотыльков, которые слетались к ней, как к огню, чтобы вспыхнуть пеплом в его жестоком пламени.

***

Гастон проснулся от низкого вибрирующего звука. Снова Чешир разбудил в четыре утра, зараза… Впрочем, день Королевского Охотника всегда начинался рано. У него полно дел. Нужно обойти весь лабиринт и сады, проверить лес и поискать Кролика, вдруг он снова везде опоздал, а ещё притащил с собой незваного гостя. От таких Алиса просила избавляться. Гастон не мог отказать, ведь именно благодаря ей у него была собственная таверна, лучшая еда и пиво и совершенно безбашенные червонные девочки, выполняющие любое его желание. Он мог закатывать любые пьянки, кутить до утра и петь песни, прыгая на столах. Хотелось порой позвать какого-то Лефу, чтобы он подержал его шляпу или сказал, что в мире нет никого прекраснее и сильнее, но кто такой этот Лефу, Гастон не знал. Наверное просто слышал где-то похожее имя. Гастон всегда мог зайти в дворец к Алисе или навестить её в доме на дереве, или посидеть за столом безумного чаепития. Он был своим, он был желанным и был нужным. К сожалению, иногда Гастону казалось, что он забыл о чём-то важном, но эти моменты быстро проходили. Он ведь всегда жил тут, в Стране Чудес, был Королевским Охотником и по вечерам пил со Шляпником настойку из мухоморов. Всегда. Вечно.