***
Монако 2021 Шарль садится за пианино и пытается сыграть одну из известных ему мелодий, но не может сосредоточиться, мысленно возвращаясь к событиям прошедшего дня. Наконец, после очередной фальшиво сыгранной ноты, он в отчаянии ударяет кулаком по клавишам. Он так устал за этот день. Несмотря на то, что он даже не участвовал в гонке, ему пришлось часами давать интервью, прокручивая события уик-энда, вместо того чтобы оплакивать свои надежды и мечты где-нибудь в одиночестве. В очередной раз ему не повезло, и он не увидел клетчатого флага в конце гонки. Однако сейчас все было еще хуже. Субботняя квалификация дала ему надежду. Конечно, он разбил свою машину, но все же обеспечил себе старт с поула. После столь тяжелого сезона в 2020 году возможность бороться за победу в гонке казалась нереальной. К сожалению, его сердце было разбито, когда на установочном круге выяснилось, что болид неисправен. Шарль не знал, грустить ему или злиться. Он даже не знал, на кого выплеснуть свои эмоции: на команду, которая не смогла тщательно проверить машину? Или на самого себя, кто был ответственен за поломку в первую очередь? Его выводит из задумчивости трель дверного звонка. Он прекрасно знает, что это не кто-то из членов его семьи, потому что заранее попросил их не беспокоить его. Любой другой человек, несомненно, предупредил бы его о своем визите. Только у Макса всегда хватало наглости появляться без предупреждения в его квартире или гостиничном номере. Шарль не двигается с места. Он задается вопросом, достаточно ли он неподвижен, чтобы незваный гость подумал, что никого нет, и ушел. Дело не в том, что он злится на Макса из-за победы. Ему просто не хочется сегодня на него смотреть, потому что он знает, что его вид напомнит ему о том, что он потерял. Просто стоять под трибуной и аплодировать первой тройке уже было для него пыткой. Он просто предпочел бы провести вечер в одиночестве. Трель дверного звонка, однако, не прекращается. Шарль вздыхает, встает из-за пианино и идет открывать дверь. Он слегка удивлен внешним видом Макса: тот одет в хорошо сидящий костюм, и Шарль был бы совершенно очарован, увидев его в таком наряде, если бы не причина, по которой Макс так выглядит. Макс пришел к нему прямо с ужина с принцем Альбертом, куда традиционно приглашается победитель Гран-при Монако. — Ты собираешься впустить меня или так и будешь пялиться? — смеясь, фыркает Макс. Шарль ничего не отвечает, просто отступает назад, пропуская его внутрь. — Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Шарля Макс, видя серьезное выражение на его лице. Тот лишь пожимает плечами и идет в гостиную, чтобы сесть на диван. У Шарля проносится мысль, что это действительно глупый вопрос, потому что Макс сам пилот и должен знать, как чувствует себя человек, лишенный победы. Однако не говорит этого вслух. Шарль не хочет быть слишком грубым с Максом — он не виноват в произошедшем с ним. Ферстаппен, после того как стало ясно, что Леклер не участвует в гонке, затащил его в маленькую комнатку, чтобы их никто не увидел, и крепко обнял. Шарль чуть не расплакался в его объятиях. Более того, он не может винить Макса за радость от победы. Это был его триумф, возродивший надежды на чемпионство Ред Булла, особенно после неудачного уик-энда Мерседеса. Он просто все еще не знал, как справиться со своей неудачей. — Итак, как прошел ужин? — вынуждает себя спросить Шарль. — Неплохо, — он слышит голос Макса позади себя. — Знаешь, принц все это время только и говорил о тебе. — Правда? — Шарль поворачивается к нему. — Да, он продолжал говорить, какая ты гордость Монако, — смеется Макс. — Тебе следовало пойти со мной, — говорит он, развязывая галстук-бабочку. — В качестве кого? — фыркает Шарль. — Потенциального победителя? Макс замирает. — Как мой парень, конечно. Шарль чувствует, как внутри что-то сжимается. Они с Максом никогда не говорили о том, что было между ними. Шарлю казалось, что им обоим не нравится говорить о чувствах или навешивать ярлыки. Кроме того, есть ли вообще, о чем говорить? Они время от времени занимаются сексом во время гоночных уик-эндов. Иногда они делали свое пребывание в Монако приятным. Тот факт, что они хранят в квартирах друг друга запасную одежду или собственную зубную щетку, ничего не значит, не так ли? И то, что несколько месяцев назад во время зимнего перерыва они неделю провели в уединенном шале в Альпах? Это тоже ничего не значит. — Не смеши меня, — Шарль качает головой. — Ты прекрасно знаешь, что мы не можем этого сделать. — Да, ты прав, — отворачивается Макс, но Шарль замечает его обиженный взгляд. — Кроме того, мне не нужен никакой утешительный приз, — Шарль знает, что это звучит слишком резко. — Это не то, что я имел в виду, — в голосе Макса звучат извиняющиеся нотки. — Да, я знаю, — вздыхает Шарль. — Я просто не в настроении. Я не буду хорошей компанией сегодня вечером, если это то, на что ты рассчитывал. — Эй, извини, я не подумал об этом, — Макс садится рядом с ним и приобнимает одной рукой. — Я просто хотел увидеть тебя, но, если ты хочешь, я могу уйти. — Нет, в этом больше нет необходимости. — Тогда как насчет того, чтобы я приготовил нам ванну, и мы смоем все печали? — Звучит заманчиво. Макс целует его в макушку и идет в ванную. Через несколько минут к нему присоединяется Шарль. По комнате разносится тяжелый аромат лаванды и ванили. Макс уже сидит голый в ванне. Шарль чувствует на себе его пристальный взгляд, пока раздевается и бросает одежду на полу, не потрудившись ее сложить. Он погружается в воду и садится между ног Макса, прислоняясь спиной к его груди. Макс обхватывает его руками за талию и целует в шею. Шарль расслабляется в его объятиях и закрывает глаза. Они оба застывают так на несколько минут. — Я скучаю по тем временам, когда мы боролись с тобой на трассе, — внезапно произносит Шарль. — Я знаю, милый, я тоже скучаю по этому, — Макс успокаивающе гладит его по коже массирующими движениями. — Я думал, что, по крайней мере, этот уик-энд будет как в старые добрые времена. — Не волнуйся, у нас впереди еще много времени, — успокаивает его Макс. — У нас будет достаточно борьбы на трассе.***
В гараже царит нервозная атмосфера. Даниэль ходит по кругу, пока Александр активно жестикулирует, что-то объясняя одному из инженеров. До старта осталось несколько минут. Шарль смотрит на монитор, на котором как раз показывают их машину и Макса, сидящего в кабине. Вчера Шарль участвовал в квалификации, и благодаря ему сегодня они стартуют с поул-позиции. Вся команда была воодушевлена. Даже Макс, который был немного огорчен из-за того, что не смог принять участие в квалификации, поздравил его с хорошим кругом. Машина безупречно показала себя как на тренировках, так и в квалификации. Хоть они и внесли незначительные коррективы, но с оптимизмом смотрели на гонку. Конечно, надежность машины по-прежнему остается под вопросом. Гонка на тысячу миль в Себринге продлится примерно семь часов. Они не знают, справится ли с этим машина. Механики покидают трассу: скоро начнется прогревочный круг. Шарль чувствует его, то самое чувство, которое он так давно жаждал. Гонки всегда были у него в крови. Он смотрит на Даниэля, который в напряжении сжимает кулаки. Сердце Шарля колотится как сумасшедшее. Это совсем другое чувство — полагаться на кого-то другого за рулем. Наконец, болиды выстраиваются на стартовой решетке. Гаснут огни. Макс хорошо стартует, уверенно отрываясь от своих соперников после первого поворота. — Это мой мальчик! Хэй-хэй-хэй! — радостно восклицает Даниэль. Шарль не так экспрессивен, но тоже улыбается себе под нос. Первая часть плана выполнена. Теперь Максу нужно поддерживать хороший темп и заботиться о шинах. Примерно через полтора часа он заканчивает свой первый этап. Макс заезжает в боксы и выпрыгивает из машины. Его место быстро занимает Даниэль. У них комфортное преимущество — больше десяти секунд — над ближайшими соперниками. Макс заходит в гараж. Александр дает ему пять и похлопывает по спине. Шарль смотрит на них, не совсем понимая, как себя вести. — Хорошая работа, — наконец произносит он и посылает Максу неуверенную улыбку. Ферстаппен просто кивает головой в знак благодарности и идет к своему трейлеру, чтобы отдохнуть перед следующим заездом. Проходит еще пара часов, и, наконец, наступает очередь Шарля. Он запрыгивает в машину и выезжает на трассу. Они уверенно лидируют с заметным преимуществом. Гоночный инженер говорит ему не набирать обороты и просто сохранять гоночный темп. Шарль преодолевает круг за кругом. Они прошли уже половину дистанции гонки. Все идет по плану. — Шарль, еще пять кругов и в боксы, — сообщает гоночный инженер ему по радио. — Принято. Шарль едет спокойно, избегая поребрики, чтобы не повредить свои и так уже сильно изношенные шины. Внезапно происходит что-то странное. Шарль чувствует, как машина теряет мощность. — О нет, что-то не так с двигателем, — докладывает он. — Принято, давай в боксы, — отвечает инженер. — Я не уверен, что смогу доехать, — говорит Шарль, чувствуя, что машина замедляется, а он преодолел только половину круга. Шарль сворачивает на обочину в зоне безопасности и останавливает машину. Появляются желтые флаги. Он опустошен. Он не может сосчитать, сколько раз в своей карьере технические проблемы лишали его уверенной победы. Шарль помогает маршалам убрать машину с трассы, а затем один из них отвозит его на скутере в паддок. Когда он заходит внутрь, то видит обеспокоенные лица членов команды. Больше всего огорчен Даниэль. Он прекрасно понимает, что такие проблемы с надежностью не сулят ничего хорошего в будущем. Макс утешает своего друга. Он смотрит на вошедшего Шарля. — Не думал, что твое невезение последует за тобой даже в другую гоночную серию, — он слегка улыбается в знак утешения. Шарль фыркает. Он не ожидал такого комментария, но ценит его за попытку разрядить обстановку: — Да, я тоже.