стакан кофе в ледяном океане

-так, чем ты занимаешься?-Хенджин смотрит на своего нового знакомого, облитого его же холодным кофе и сотнями тысяч извинений, что это была чистая случайность, но тот довольно спокойно к этому отнёсся, будто на него каждый день выливают айс американо. -я танцор и достаточно долго этим занимаюсь. Не смотря на то, что многие считают это несерьёзным, я доказываю обратное..-Чонин делится ямочками-звёздами, расположившихся на уголках его тонких губ, ещё немного и на их местах образуются расколы, которые Чонин будет сшивать старыми выцветшими пластырями, пропитавшихся запахом медикаментов на дальней кухонной полке. Позабыв о кофейный рукавах и прохладных запястий Чонин открывает баночку с воспоминаниями-светлячками, излучая от себя свет и тепло, что так хочется прижаться к плечу и слушать каждое выроненное слово из уст: от детских рассказов с быстрых карусель до последней профессиональной травмы на работе. Хёнджин цепенеет спустя несколько минут, ударяется об леденящий душу айсберг и медленно тонет в собственных открывшихся шрамах. Задорный басистый смех отпрыгивает от бетонных стен студии, наполняя светом холодное помещение с кучей пыльных ковриков в углу и совершенно ненужных для выступлений лент. В зеркалах вдоль стены мечутся две тени, душащие в объятьях и любви друг к друг к другу. Темные волосы Хёнджина небрежно собраны маленькими резиночками из какого-то детского набора со склада игрушек. Феликс любуется его чертами, проводит рукой по макушке, оставляя на ладони блестки и сладкий карамельный запах печенья, который сам же приготовил. -может домой пойдём? Я очень устал-Хёнджин быстро тараторит и целует медные звёздочки на щеках Феликса, выводя новые созвездия на его бескрайней галактике. -я ещё один раз прогоню танец, чтобы точно быть уверенным, что всё запомнил-Феликс хлопает по открытому плечу Хенджина, стряхивая выпавших с волос блёсток, отправляя их летать по помещению, словно светлячков. И будь у них больше времени, они бы собрали каждого в крохотный побитый аквариум, завалявшегося где-то в этой студии, и спрятали в укромных уголках своей души, укрывая это воспоминание мягким пледом в веселых заплатках. Их «вечно» закончилось тяжелым стуком закрывающейся крышки гроба, где-то далеко в лесу и среди тех же светлячков, только уже гаснувших и падающих каплями на землю, покрывающих зелёный мох чем-то липким и въевшимся в кожу запахом лекарств. Теперь «вечно» существует для Хёнджина, связавшего себя клятвами и обещаниями помнить каждый миг, проведённый рядом с его маленькой звездочкой, потерявшей свет так быстро. -ты в порядке? Ты что-то побледнел-голос Чонин вырывает с корнями Хёнджина из собственных мыслей, что грустно глядит на рубашку Чонина. -всё хорошо, я вспомнил кое-что довольно колющее.