Осколки

скоро твой путь озарится самой большой звездой. может, поэтому сейчас он такой тернистый. и, если тебе мерещится, что ты совершенно пустой, то, может быть, ты — совершенно чистый?

      Веки с трудом распахнулись и перед взором девушки предстал размытый белый потолок. Виктория снова их зажмурила и открыла. Ресницы слиплись от долгого сна, отчего ей захотелось протереть глаза, но рука не хотела подниматься, будто на ней лежало что-то тяжёлое, мешающее ей. Девушка пыталась поднять другую руку — результат точно такой же. Уокер решила осмотреть место, в котором она находилась. Но всё на что она наткнулась были белые стены и большое зашторенное окно. Непризнанная осмотрела своё тело и поняла, почему она не могла поднять руки. Они были связаны очень толстыми верёвками, сдавливая запястья так, что на них остались кровоподтёки, что алой жидкостью растеклась по простыне.       «Почему я нахожусь в какой-то комнате, что напоминает больницу? И почему я, чёрт возьми, связана?»       Сначала случилась паническая атака, теперь Уокер в мед. крыле привязанная к кровати. Что будет происходить дальше? Животные с ума будут сходить и нападать на бессмертных? Дышать до сих пор удавалось с трудом, было такое чувство, что на грудную клетку положили булыжник. Но Виктория знала причину того, почему ей было слишком тяжело дышать. Вдруг резко открытая дверь встревожила её, Непризнанная увидела перед собой девушку в молочном халате, белыми крыльями за спиной и милейшой улыбкой на лице, за ней стояли двое профессоров, Фенцио и Геральд. Увидев очнувшуюся девушку, все спокойно выдохнули, наблюдая за ней.       — Я не какое-нибудь животное в цирке, за которым можно наблюдать широко открыв рот. — Уокер была слишком раздражена, она хотела кушать, пить и наконец-то освободиться от верёвок на руках. — Что происходит и почему у меня связаны руки?       — Добрый день, Виктория, ты упала в обморок, когда мы шли в мед. крыло, дабы проверить, что с тобой всё в порядке, — изложил как само собой разумещее Ангел Фенцио.       — А причина того, почему тебе связали руки состоит в том, что ты пыталась поранить не только себя, но и окружающих тебя существ, нам не оставалось другого выбора, кроме как связать тебя. — успокаивающим, но в тоже время твёрдым голосом пролепетала медстестра, всё это время стоящая чуть позади мужчин. Женщина тут же поджала губы под гневными взглядами профессоров.       Девушка прикрыла глаза, пытаясь воспроизвести хоть какие-нибудь события, которые привели к такому состоянию. Ничего толком вспомнить не получилось, это было ожидаемо.       — Тебе стоит немного отдохнуть, позже мы снова наведаем тебя, — проговорил до этого молчавший Геральд. Он щёлкнул пальцами, и в одно мгновение руки Уокер освободились от пут. Она растёрла свои запястья, на которых отчётливо виднелись красные следы от верёвок и засохшая кровь. — Еду принесут чуть позже, вода стоит на тумбе, как ты уже могла заметить.       — Почему моя регенерация не работает? — задала вопрос Виктория, понимая, что именно за этим они сюда и шли.       — К сожалению нам до сих пор не удалось найти причину того, почему твои раны и многочисленные шрамы на твоём теле не заживают. Скоро прилетит врач из Цитадели и осмотрит Вас. — проинформировала её ангел, снова поджимая губы от гневных взглядов мужчин.       — Не могли бы оставить меня одну? — ложась обратно на кровать, проговорила Непризнанная.       — Отдыхай, Уокер, — на прощание сказал Фенцио, уходя вместе с медсестрой, оставляя Геральда одного с девушкой.       Демон подошёл к окну и окинул взглядом двор, его руки скрестились за спиной. Виктория всё это время настороженно наблюдала за ним, задаваясь вопросом зачем он остался с ней. На минуту в комнате воцарилась тишина, только в коридоре отдаленно слышались голоса. Геральд всё также стоял, но вдруг развернулся и заговорил: — Всё твоё тело в шрамах. Обычно, когда люди попадают на небеса, то у них они автоматически заживают, у тебя нет. И это дело не в регенерации, понимаешь? Только оружие бессмертных оставляют такие шрамы.       — Вы хотите сказать, что... — Виктория неожиданно замолчала.       В комнате воцарилась тишина, оставляя задумчивую девушку и мужчину, что проницательным взглядом смотрел на неё, пытаясь понять ход мыслей новоиспечённой бессмертной.       — Газлайтинг, профессор, — грустно усмехнулась Уокер, неожиданно превращаясь в маленькую одинокую девчушку, Геральд подошёл ближе, наклонился и кое-что прошептав ей на ухо, удалился, закрывая за собой дверь.