***
Отель для Кирилла и Богдана забронировал Москва. Неделю назад он написал письмо Луганску и позвал их на одно из собраний, чтобы обговорить некоторые моменты на ближайшее будущее. Центр Москвы, красота. Гранд Отель, вид на Москва-Сити. В это время такое место - роскошь. - Проходи, - Богдан открыл дверь в номер и пропустил Кирилла вперед. В комнате была двухместная кровать с прекрасным видом из окна напротив. Рядом было несколько кресел и большой стол. - Ого.. Луганск положил свой рюкзак на стул и подошел к окну, встав рядом с Богданом. Сейчас он выглядел более спокойно, чем обычно. Волосы превратились в гнездо из-за долгой поездки, мешки под глазами начали потихоньку спадать, в поезде можно было немножко поспать. Хотя, смотря на то количество кошмаров и панических атак, которые у них были, даже это было сложно. Кирилл положил руку ему на плечо и заставил его смотреть на себя. Грустная и измученная полуулыбка появилась у Богдана на губах. - Завтра собрание, как ты думаешь, что будет? - Донецк закинул руку на плечо Луганска, сбросив его ладонь, и прижал его ближе к себе. - Кирюх, прекрати так переживать. От нас это почти не зависит. Главное выспаться. А ты перестань себя так накручивать, у тебя ведь все равно я есть. А это самое главное. - Да, наверное ты прав, - Кирилл только сильнее вжался затылком в крепкое плечо. - Давай еще немного так постоим. Здесь так спокойно. - Кровь уже не идет? - Богдан взял забинтованные руки и начал их поглаживать. - Давай бинт заменим? - Не нужно, все равно потом опять пойдет, - Луганск улыбнулся и одернул ладони из цепкой хватки. - Пойдем спать? - Ты иди, а я еще тут побуду. Кирилл кивнул и пошел в ванную комнату, откуда сразу же послышался шум воды. Под эти звуки Богдан смог погрузиться в свои мысли. Уже прошло восемь лет. Восемь долгих лет, когда они живут среди бомбежек. Всегда казалось, что это просто кошмар, общий плохой сон. Но как они тогда чувствуют всю ту боль от каждой смерти, от каждой сброшенной бомбы, от каждого пожара. Когда же этот кошмар закончится, чем нужно себя ущипнуть, чтобы проснуться в теплой кровати. Приехали-то сюда они вместе. Они везде вместе. Сначала это был страх потеряться в этом всем. Потом общение друг с другом стало обязательным действием. Паранойей. Если рядом не было Кирилла, то Богдан сразу думал, что что-то произошло. Они каждый день общались, находясь в разных городах. Они боялись потерять друг друга, потому что больше не за что было держаться. - ..Ты опять о чем-то задумался? - сзади подошел Кирилл и дотронулся до его плеч. Его руки были все еще чуть влажными. Сам он был в поношенной футболке и домашних штанах. - Сам же говорил мне не закручивать себя, а теперь пропадаешь где-то. - Нет, все хорошо. Иди и спи, я сейчас приду. - Не задерживайся, завтра.. Завтра это завтра, ладно.***
3:27. Ночь. Богдан все смотрел на потолок, пока рядом неспокойно спал Кирилл. Будить его не было смысла, это могло сделать только хуже. Если это из-за города, то помочь он никак не сможет. На руках опять выступила кровь. Громко выдохнув, Донецк прошел на кухню и налил два стакана воды и поставил их на тумбу рядом с кроватью. В рюкзаке у него была аптечка. Так, на всякий случай. Но она всегда нужна, особенно им. Гипсовые бинты, вата. Снять бинты, прилипшие к рукам из-за крови было сложно. Но что не поделаешь. Утром еще хуже будет, поэтому лучше сейчас. Закончив и убрав все вещи, Богдан лег обратно в кровать и попытался уснуть, но сон не шел. Причем всю ночь.***
- ...Что ж, тогда Кирилл Карлович и Богдан Джонович, вы можете быть свободны, я вам потом еще напишу. Коллеги, мы с вами продолжаем, - Москва сидел во главе большого стола, справа от него сидел Санкт-Петербург, который выглядел ну уж очень важно, слева - Нижний Новгород, который за все собрание не сказал ни слова. Городов - столиц разных ФО было немного, и среди них Луганск и Донецк выглядели побито: Кирилл с гипсом на шее, бинтами на руках, а Богдан с повязкой на левом глазе, такими же забинтованными руками и пластырем на шее. - До свидания. - До свидания, - Кирилл вышел из-за стола, а за ним последовал и Богдан, который сразу схватил его за руку. Так можно быть уверенным в том, что ты не потеряешь опору прямо сейчас. Они вышли под удивленные взгляды минимум пяти пар глаз. Хотелось убежать от сюда побыстрее. - Как ты думаешь, мы можем верить Москве? Мне кажется, что да, - Луганск начал немного останавливаться в коридоре, убавляя шаг и смотря прямо в потухающие глаза. - В меня и в себя верь.. А еще мне верь, - Богдан смотрел в голубизну противоположных глаз очень строго, но ненапористо. - Ты что, замерз? - Донецк заметил как дрожат чужие плечи и пальцы. То ли от страха, то ли от холода. Кирилл лишь пожал плечами и хмыкнул, вновь устремляясь вперед. Богдан снял пояс со своей талии, а после и куртку, которую после накинул на плечи Луганска, оставаясь в одной черной кофте. - Пошли, - он закинул руки поверх куртки. На улице до сих пор было прохладно, весна в Москве выдалась холодной, как и во всей России. Но, несмотря на это, людей по Красной площади гуляло много. В этой ежедневной суете было несложно отличить туристов, которые фотографировались на фоне Спасской башни или храма Василия Блаженного. В общем, людей здесь всегда было много. Столица как-никак. - Как ты думаешь, когда это все закончится? - этот вопрос поставил Богдана в ступор. Он сам об этом часто думал, но в открытую об этом не спрашивал. Ни у кого. Он должен собраться и спокойно держаться. Ему нужно держать себя и Кирилла, который скоро будто сдастся. - Кирюх, мы ведь это уже обсуждали. Главное - продолжать также стойко стоять. А потом как пойдет, - Богдан тихонько притянул Луганск к себе, заключая его в мягкие объятья, укладывая свой подбородок на чужую макушку. Они стоят на улице, на Красной площади. Все равно, что кто-то смотрит, все равно, что кто-то им что-то кричит. Главное, что они могут хоть немного так постоять, не боясь чего-то или кого-то. Кирилл повернул голову так, что он слышал, как бьется сердце Донецка. Так спокойно. Громко выдохнув, Луганск легонько отстранился от него, складывая свои руки на чужих плечах и легонько улыбаясь. Они знают, что все-таки это закончится. Не сейчас, так чуть позже. Но они всегда будут вместе. До самой смерти. Они готовы будут звонить друг другу ночью, обсуждая последние события. Они готовы ждать друг друга у себя дома, переживая за чужую жизнь так, как никогда не переживали за свою. Они готовы поддерживать друг друга ночью, заменяя окровавленные бинты. Они готовы успокаивать друг друга во время панических атак. Все будет как угодно, но пока они вместе, никто не сможет их разъединить.