tsubaki (椿)

1621 год, Япония, Эдо       Молодой человек пробежал очередной поворот. Его преследователи ненадолго потеряли его из виду, чем мужчина и поспешил воспользоваться. У него есть фора отдышаться и оглядеться по сторонам. За последние пятнадцать минут узкие улочки сменяли друг друга, а вслед только и доносились голоса доушинов. Окрики "Вор! Ловите вора!" со звоном проносились в голове, которая уже мало что соображала. Ноги отдавали неприятной болью по всему телу, а дыхания на такую дистанцию не хватило бы даже у первого бегуна страны.       Длинные белые волосы были собраны в высокий хвост, парочка прядей уже выбилась и лезла в глаза. Это мешало бегу, но руки были заняты и возможности убрать не было. Изящное лицо совсем не походило на описываемую физиономию самого разыскиваемого вора Эдо. Кадзуху описывали как огромного гиганта с ярко выраженными мужскими чертами. В реальности у Каэдэхары было женственное лицо, тонкая фигура и невысокий рост. Издалека его можно было легко принять за девушку, чем он часто пользовался в своих целях. Полы обычной тёмно-серой юкаты запылились от долгого бега. Благодаря черному плащу и маске, скрывающей лицо, почти любого бедного жителя Эдо, можно было списать на преступника. Именно поэтому Кадзухе нужно было всего лишь оторваться от преследования, и он бы сразу оказался в безопасности. Самое главное - мешок за спиной был цел, а точнее его содержимое. Ведь именно это заставило парня бегать с пару ри и поднять на уши половину доушинов Эдо. Однако юноша надеялся, что это обеспечит ему года с два счастливой жизни, если всё пойдёт по его плану. А план уже вышел из-под контроля после перекрытия его "запасного пути", и теперь тот мог полагаться лишь на интуицию. Шаги позади заставили выйти из раздумий и выбежать из переулка.       Каэдэхара Кадзуха очутился прямо на центральной площади Ёсивары. А это значит что его дом, если таковым тот можно было назвать, находится прямо в противоположной части города. Площадь была переполнена людьми, везде слышались голоса, где-то играла музыка.       "Вот мы и распрощались" – с ухмылкой подумал Кадзуха, натянув до самых бровей капюшон черного плаща, и скрылся в толпе. Доушины точно потеряли его из виду.       На ночном, как мгла, небе были рассыпаны звёзды, значилась поздняя ночь. Однако людям внизу было не до сна, тут только начиналась жизнь и кипело веселье. Узкие дороги были забиты людьми, которым блондин наступал на ноги, получая в ответ оскорбления. Но Кадзуха не обращал на это внимание, ведь не они же несут несметное богатство, рискуя собственной жизнью?       Хотелось бросить всё, найти укромное местечко и наконец отдохнуть, но здравый смысл подсказывал, что преследователи не такие тупые, как хотелось бы. Темно янтарные глаза осматривали окружающие здания и, заприметив одно, юноша направился туда. Дом находился в самом центре района и наверняка был местом очень дорогого удовольствия, поэтому навряд ли доушины будут искать там бедного ронина. На пригорке возносились высокие стены, по чистой случайности не прикрытые не менее высоким забором. Многочисленные этажи тонули в тумане наверху, а стены были наверняка чем-то украшены, но сейчас не время рассматривать величественную архитектуру.       Каэдэхара поставил мешок на землю рядом с каким то складом или кухней. Сверху набросил ткани и другие вещи, найденные неподалеку. Вряд ли кто-то будет разгребать это в такой поздний час, поэтому время до утра у него точно имеется. Да, он рисковал потерять всё. Но альтернатива его не радовала, ведь такой тяжёлый груз точно не будет бесшумно доставлен внутрь и создал бы лишнее внимание. Риск придавал изюминку ситуации, и ронин часто вытворял такое, получая некое удовольствие. Мысленно помолившись за сохранность мешка, блондин направился к самой дальней двери окия.       Оглядевшись по сторонам, парень отодвинул дверь. Та, на счастье, отъехала без скрипа. Кадзуха взмолился, чтобы комната была пуста. Обычно в такое время гейши либо спят, либо на банкетах, но нельзя же отрицать что кому-нибудь захочется пободрствовать. На всякий случай Каэдэхара вытащил нож.       Комната оказалась пуста. Кадзуха облегчённо выдохнул, пока глаза привыкали к полумраку. Ступил на дощатый пол и задвинул сëдзи. Убрал нож обратно в ножны. Осмотрел помещение. Абсолютно пусто. Везде. Кадзуха даже прошёлся по периметру и заглянул в каждый угол. Ничего. В комнате висела мертвая тишина. Кадзуха передёрнул плечами. Это место походило на склеп, сюда даже не долетали звуки ночной жизни. Довольно жутко.       — Интересно, кто же здесь живёт? Это же окия, должен тут кто-то жить. Хотя такая маленькая комната...       — Да, да, я передам это, можете не сомневаться.       Кадзуха замер. Кто-то шёл, и шëл явно в комнату. Парень (это точно был мужской голос), говорил с кем-то, скорее всего с Мамой.       — Разве я хоть раз вас подвёл? Не стоит переживать по пустякам.       Ответа женщины Кадзуха не расслышал. Прятаться было негде, поэтому парень встал за дверью и вытащил кинжал. Убить двоих тихо и быстро он точно сумеет.       — А теперь можно ли мне отдохнуть? Я провёл долгое чаепитие и очень устал.       Послышалось шуршание, затем удаляющиеся шаги. Наверное, это женщина уходила. "Вот и хорошо. С одним разобраться быстрее " – подумал Кадзуха.       За дверью выдохнули. Скрипнул пол. Парень подошёл почти вплотную, Кадзуха мог почувствовать его тепло, тонкая бумага не оставляла шанса быть не замеченным. Блондин сжал рукоятку ещё сильнее и затаил дыхание.       Сëдзи отодвинули. Вошёл невысокий парень в нарядном одеянии гейши. Кадзуха скользнул ему за спину. Видимо, почувствовав чьё-то присутствие, гейша развернулся.       — Ты кто? – на Кадзуху уставились два фиолетовых глаза.       — Чшшшш, молчи, - в руках Кадзухи мелькнул длинный кинжал. Парнишка хотел было вскрикнуть, но рот вовремя зажала мозолистая ладонь. — а не то перережу глотку.       Парень фыркнул, но послушно кивнул.       — Хороший мальчик. Я сейчас уберу руку, но ты будешь молчать и не двигаться. Двинешься или закричишь – убью. Моргни дважды если ты меня понял.       Гейша сглотнул, но моргнул. Кадзуха опустил ладонь.       — Ты кто? – тихо повторился вопрос.       — Ты не понял? Я же ясно приказал молчать.       — Ты велел не кричать и не двигаться. Я стою на месте и тихо задаю вопрос. Это нарушение?       Кадзуха не нашёлся с ответом. Действительно, это не было нарушение, гейша не кричал и не двигался.       — Ты же понимаешь, что я не могу тебе сказать.       — Тогда что ты тут делаешь?       Ронин поразмыслил. Наверняка парень уже догадался что раз в его комнате прячется человек с оружием, то у этого человека явно не всё в порядке с законом. Возможно, стоило сказать немного правды, чтобы парня, если что, не обвинили в пособничестве. Все-таки, Каэдэхара совсем не был извергом.       — Меня преследует закон. – наконец решил сказать он. – Я пересижу погоню у тебя, а затем уйду, и ты больше никогда меня не увидишь и даже не услышишь. Если будешь делать как я скажу, то всё с тобой будет хорошо.       — А почему ты вообще решил заглянуть именно ко мне? – парня, кажется, совсем не волновало то, что сейчас у его горла находится нож. Кадзуха даже позавидовал его самообладанию.       — Я выбрал самую дальную дверь. Плюс эта комната так пуста, что навряд ли я бы смог встретить здесь кого либо. Она выглядит совсем нежилой. Удивительно, что в окия есть такие места.       — Это не пустая комната. – горячо возразил гейша. – Это моя комната для размышлений.       — Комната для размышлений? Твоя? Ты, стало быть, можешь позволить себе такое? – Кадзуха окинул гейшу взглядом. Да, на парне была дорогая ткань и роскошный наряд, волосы убраны в причёску, характерную для чайных церемоний, и весь вид свидетельствовал о том, что позволить себе такую гейша мог далеко не каждый. Но даже столь дорогой гейше не позволили бы иметь свою собственную пустую комнату "для размышлений". Кадзуха, конечно, мало что знал об этих людях, но вот в этом был уверен точно, ему рассказывала его знакомая гейша, ещё тогда, в другой жизни. Ронин мотнул головой, отгоняя привычную боль при воспоминаниях. Не время раскисать. Сейчас надо решить что делать с парнем.       — Да, могу. – дерзко ответил брюнет. Слишком резким тоном для общения с тем, кто держит лезвие у его горла.       — Не выводи меня, – пригрозил ронин. – в моих руках сейчас твоя жизнь.       — Можешь забрать её, – фыркнул парень.       Каэдэхара пропустил его слова мимо. Обычная фраза самодовольного юнца, что никогда не встречался со смертью. Подумать только, когда-то и он был таким. Но время расставило всё по своим местам.       — И почему же у обычной гейши есть отдельные покои? – Кадзуха приподнял бровь.       — Не оскорбляй меня! – парень казался искренне задетым этим фактом. – Перед тобой сам великий Скарамуш или же Сказитель.       — Что? – Переспросил Кадзуха. Скарамуш так гневно посмотрел на него, что блондин порадовался невозможности убивать взглядом.       — Ты серьёзно? Ты никогда обо мне не слышал?       — Нет. – искренне ответил ронин. – Я не увлекаюсь гейшами и банкетами.       — Ничего себе. – Скарамуш широко распахнул глаза. – Ты серьёзно никогда не видел гейш?       — Видел, конечно. Давно-давно, я посещал банкеты и даже был частым гостем. Но это время прошло. Сейчас я уже почти ничего не помню.       — Даже не верится, что такие люди существуют. Впрочем, у тебя же проблемы с законом. Вряд ли ты можешь посещать банкеты. Подумать только, терять такое удовольствие…       Блондину надоело выслушивать этого Сказителя, поэтому мужчина просто заткнул ему рот ладонью.       — Мгффхмммм! – не замедлил возмутится Скарамуш.       — Заткнись. Ты мне надоел. Неужели так трудно помолчать пару часов? – на самом деле Кадзуху не интересовал ответ, поэтому он не двинул ладонью.       — Скарамуш? – за дверью раздался мелодичный женский голос. Кадзуха напрягся. — Ты ещё там? Пришли люди, чтобы помочь тебе раздеться.       Кадзуха убрал руку, позволяя брюнету глубоко и спокойно вдохнуть, но повернул лезвие, надавливая на нежную кожу.       — Мы же не хотим неприятностей, верно? Будь хорошим мальчиком и ответь правильно. – Выдохнул Кадзуха в самое ухо Скарамуша. Тот нервно сглотнул, но кивнул.       —Скарамуш? Всё хорошо? Мне войти? – женщина обеспокоилась.       — Отвечай. А не то она ворвется сюда и будет уже два трупа. – для удобства, Кадзуха зашёл за спину Сказителя. Теперь он прижимался сзади и это сцена выглядела бы интимно, не будь в ней кинжала.       — Не дави так, я не могу дышать. – Скарамуш часто и нервно дышал. Видимо, столкнувшись лицом к лицу со смертью, парень растерял своё бахвальство.       Кадзуха фыркнул, но ослабил давление. Скарамуш кинул опасливый взгляд на руку.       — Сказитель, ты там? Я сейчас войду! – женщина была настроена крайне решительно.       — Вам нет нужды так напрягаться, Мама. Я всего лишь задумался.       — Вот как. А что с твоим одеянием? Не пора ли снять его? Наверняка ты устал.       — Скажи ей чтобы уходила, – чтобы Мама ничего не услышала, Кадзуха шептал в самое ухо парня, опаляя тяжёлым дыханием мочку. – А не то я могу разозлиться. Не думаю, что она обрадуется найти труп и вряд ли захочет последовать его участи. Быстрее, делай то, что говорю. – Скарамуш нервно дёрнул плечом.       — Нет нужды, Мама. Я хочу побыть немного наедине с собой. Я переоденусь позже.       — Хорошо. Тогда я велю уделить внимание сначала Коломбине. Как будешь готов, поднимайся к нам.       — Хорошо, Мама. Спасибо за беспокойство.       Женщина хмыкнула, но ушла. Кадзуха выдохнул.       —Она ушла. – Скарамуш успокоился. — Не думаю что она вернётся ещё раз. Не мог бы ты опустить уже руку, точно останутся следы.       — Это не мои проблемы. – Кадзуха изогнул бровь.       — А ты разве не устал? Должно быть трудно держать так руку.       — Я не могу её опустить. Если я отпущу, ты можешь сбежать или позвать на помощь.       — Я не сделаю ничего во вред тебе. – Кадзуха хмыкнул, на что Сказатель закатил глаза. – Клянусь своей честью гейши. – Предотвращая дальнейшие вопросы, брюнет добавил. – Это почти то же, что и честь самурая. Нельзя нарушить клятву чести.       Ронин задумался. С одной стороны парень прав, он изрядно устал. С другой ведь гейша вполне мог и солгать для спасения жизни. Каэдэхара даже винить бы его не смог, сам он поступил точно так же.       — Хорошо. – Наконец решил блондин. — Я уберу нож. Но не думай лишнего. Приказ такой же: не кричать и не делать резких движений.       — Ладно, ладно. – Скарамуш опять закатил глаза. – Спасибо что хоть дышать позволяешь.       Кадзуха не стал отвечать.       — Кстати, а почему это комната такая пустая?       — Что? – Скарамуш обернулся к мужчине. – Это единственное что тебя интересует?       — Ну да. – Каэдэхара пожал плечами. — А что ещё?       — Ты странный. Ворвался ко мне посреди ночи, угрожал, теперь вот интересуется личным.       — Твоя комната это личное?       — Да. Я не буду отвечать всяким незнакомцам, которые, к тому же, держали нож у моего горла.       — Могу вернуть.       — Пожалуй, откажусь.       Кадзуха неожиданно засмеялся. Тихо, но искренне. Этот парень был таким забавным. Каэдэхара уже и позабыл, что такое просто общаться, без угроз и приказов. Хотя вначале их встреча была именно такой, с угрозами и криками.       — Чего ты смеешься? – возмутился Сказитель. – Неужели я сказал что-то смешное?       —Нет, нет, скорее наоборот. Спасибо.       – Пожалуйста. А за что?       Кадзуха не стал отвечать. Хорошего понемножку и его отдыху пришёл конец.       — Мне уже пора. – Мужчина улыбнулся. Из-за маски Скарамуш не мог это видеть, но почувствовал по интонации. – Спасибо за столь приятную компанию. Как я и обещал, ты больше никогда не увидишь и не услышишь меня. Уж точно не по моему желанию. Всего хорошего.       И, пока ошеломленный гейша находился со словами для ответа, Каэдэхара отодвинул дверь, ведущую на улицу и выскользнул в темноту.       — Подожди! – Сообразил наконец брюнет. – А ты кто вообще?       Но Кадзуха не ответил. Только мелькнула выбившаяся белая прядь.       — Эй! – Но когда Скарамуш смог сбросить неудобные гета и подойти к двери, то в ночи уже никого не было. Таинственный преступник растворился во тьме.