Ямата-но Орочи

      20 мая 60 года от начала Эпохи Какурезато       Внезапная вспышка резанула по глазам. Пальцы Джирайи словно сами собой сложились в печать. Чакра теплой волной прокатилась по телу, прыжок, пространство вокруг смазывается — и в тот же миг ноги вновь касаются земли. Техника Телесного Мерцания унесла его в сторону от возможной атаки. Вспышка ослепила на доли секунды, но даже их хватило бы, чтобы умереть. С таким противником и меньшего хватит. Но он не спешил нападать.       Мадара замер, без опаски оглянувшись назад. Это был бы удобный момент, чтобы самому атаковать его. И Джирайя почти им воспользовался, когда заметил то, на что смотрел его противник. За горизонтом в небеса вздымался столб перемешанного с пылью пламени. Отблески света метались в клубящемся прахе, стремительно заполоняющем небеса. И только сейчас земля задрожала под ногами от далекого взрыва. Ударная волна пронеслась едва видимой дымкой где-то над головой, рассеянная обвалившимися горами на севере. По ушам ударил грохот. Но, главное, все тело Отшельника словно перетряхнуло пришедшей в хаос природной энергией.       — Это ведь не Орочимару там что-то взорвал, да? — пробормотал Джирайя.       — Это Бомба Хвостатого, Джи-чан, — обеспокоенно заворчала Шима. — Бомба Десятихвостого.       — Для нее же еще рановато, нет? — рассеянно сказал Джирайя, искоса глянув в сторону. — Как успехи, Цуна?       — Дай еще времени!       — Да я бы с радостью, дорогая, — иронично усмехнулся Джирайя, вновь сконцентрировав внимание на Мадаре. — Как приятно, что ты в меня веришь.       Цунаде сейчас спешно латала Ооноки. Старику неслабо досталось, когда их ставку сравняло с землей взбесившимися корнями. Древесные горы и сейчас высились вокруг, сверкая на солнце ровными срезами, оставшимися после Стихии Пыли. И нашел же время Орочимару, чтобы пропасть. Или Мадара на это и рассчитывал? Не тот ли взрыв на севере заставил Рюсея уйти? Тогда там, должно быть, обстановка похуже будет. Да только Джирайе от этого не легче.       — Мы сражались с тварью посильней, мальчишка, — заерзал на плече отшельника Фукасаку, — но Мадара опасней того Ооцуцуки будет.       — Как человек мог превзойти бога? — возмущенно заворчала Шима. — Без Орочимару нам сложно будет.       Джирайя тихо зашипел на стариков. Мадара отвернулся от заслонившего горизонт взрыва и вновь обратил свой взгляд на них. Учиха сложил руки на груди и с ленивым интересом посмотрел вниз. С высоты срезанного техникой Цучикаге ствола дерева в пару сотню метров в обхвате делать это было легко.       — Похоже, вы ждали, когда вернется Орочимару? — холодно спросил Мадара. — Со времен Хаширамы он первый, с кем мне было бы интересно сразиться. Жаль, что приходится откладывать эту битву. Но для шиноби все же важнее добиться цели. Орочимару и в самом деле готовился к этому дню. Я видел девчонку с сильными глазами. Интересно, что он приготовил еще?       — Слушай, как же скучно ты жил, что не встречал дел интересней сражений? — усмехнулся Джирайя в ответ. — Сходи, потрогай сиськи и успокойся, нет?       В на секунду повисшем молчании было отчетливо слышно, как шипит за спиной Цунаде. Сам Джирайя не обращал на это внимания. Словесный укол был примитивный. Однако в его положении средства выбирать не приходится. Если хоть что-то позволит выбить Мадару из колеи, то Джирайя готов этим воспользоваться. Для шиноби важно добиться цели, тут не поспоришь.       —Ха! Для этого еще будет время, — оскалившись, заявил в ответ Мадара и повернулся в сторону, — но уже не в этом мире.       До ушей Джирайи донесся резкий хлопок и гул, раздавшийся в той стороне, куда смотрел Учиха. Быстро брошенный туда же взгляд заставил на миг волосы на голове Отшельника зашевелиться. И совсем не из-за использованных техник. Несколько больших черных снарядов прорезали небеса на западе. Как и говорил Орочимару. После первой Биджудама последовали другие. И нацелены они были совсем не на шиноби! Тихо охнула Шима, заворчал Фукасаку. Джирайя медленно выдохнул. Он не освоил Шичи Тенкохо в идеале, но базовая дыхательная техника Метода Семи Вдохов Небес позволяла быстрее восстановиться. Если есть шанс выиграть время для Цунаде простой болтовней, то им стоит воспользоваться.       — Это и есть твой другой мир, Мадара? — помрачнев, спросил Джирайя. — Он полон страха и ненависти. Мы не дадим ему появиться.       Джирайя не видел, но знал, что Бомбам не дано будет долететь до своей цели. Они появились раньше, и пока не удалось полностью закрыть небо тем немногим шиноби, кто способен использовать масштабные пространственно-временные техники. Но Орочимару не был бы самим собой, если бы не закрыл важные для страны направления. Джирайя не питал иллюзий насчет своего друга. Он давно знал того, кто назвался Рюсеем. Иногда он был патологически добр, но принимал смерть с чудовищным безразличием. Он мог бы допустить потерю города и всех его жителей, однако он не мог позволить Унии терять производственные и человеческие ресурсы, не мог позволить ослабнуть своему учению.       Сегодня умрет лишь тот, кому Орочимару это позволит.       — Для кого-то столь ничтожного, вы смотрите на меня слишком дерзко, — скучающе ответил Учиха, когда чернильные пятна Биджудама пропали в тонких сетях техник Хирайшин.       Его, кажется, нисколько не смутил провал внезапной и ужасающей атаки. Он лишь удовлетворенно кивнул своим мыслям и вновь обратил взор на Джирайю.       — Этот мир так устроен, — продолжил говорить он. — Таким он был всегда. Без чакры, с чакрой, с живыми богами на земле или без них. Мир без страха и ненависти, мир без войны, в котором справедливость на стороне правых, а не сильных — это иллюзия. Как ты это ни назови — Вечное Цукиёми или Рюджинкё. Просто в чем-то больше лжи и реальной боли, а в чем-то — все лишь сон.       Земля под ногами задрожала. Издалека донесся громоподобный рокот рушащихся гор. Бомбы все же взорвались, но где-то глубоко под землей. Джирайя качнулся на пошедшей волнами поверхности и замешкался с ответом. Но и кроме него было кому высказаться.       — Мы прожили куда больше тебя, мальчишка, — скрипуче заявил Фукасаку. — Мьёбокузан тоже часть этого мира, но он идет по иному пути! И люди тоже могут идти по нему. Уже идут, сражаясь вместе друг с другом, а не против друг друга.       — Не зря говорят, что со временем опыт становится заменой разуму, — снисходительно усмехнулся Мадара. — Живя в своем царстве, вы забыли, каковы люди. Их заставляет сбиваться в стаи страх и ненависть. Сейчас страх передо мной оказался сильнее ненависти друг перед другом. А раньше, в Унии, страх перед вашим Рюджином был сильнее ненависти между разными деревнями, народами и видами.       — Если нет разума, то и опыт не поможет, мальчишка, — возмущенно фыркнув, крикнула Шима. — Уж точно не один страх людей связывает. Ты же был главой клана! Только ли страх держал вас вместе?!       — Единство спаяно железом оружия и общей кровью, — Джирайя вдруг открыто улыбнулся, вспомнив слова своего друга и посмотрев на напряженно исцеляющую Цучикаге Цунаде. — Но крепче всего держит любовь.       — Любовь? — Мадара тяжко вздохнул. — Это лишь мечты наивных дураков, подобных Хашираме. Похоже, вы пытаетесь изменить мир ею, как когда-то мечтал изменить мир Хаширама. Но этому миру нет смысла меняться. Людям лучше просто спать под Вечным Цукиёми.       — Может, пойти другим путем? — с кривой улыбкой Джирайя почесал пальцем висок. — Вместо того, чтобы всем спать под гендзюцу, не проще ли самому погрузиться в грезы? Результат же не особо изменится, если хорошенько подумать.       — И кто же заставит меня уснуть? — Мадара хищно наклонился вперед. — Я бы хотел посмотреть, насколько способна та девчонка с сильными глазами, которую взрастил Орочимару. Но просто трачу время на вас. Пора уж заканчивать.       Глаз Джирайи невольно дрогнул, когда вокруг Мадары загорели первые всполохи синей чакры, губы Отшельника растянулись в диковатой и неуместной ухмылке. Время разговоров прошло, но его было достаточно. Над головой проявившегося над Учиха образа Сусаноо протянулась цепь из сияющих магатам. Знакомая техника. У многих в Унии был шанс испробовать на себе силу Мангекьё Шарингана.       Сцепленные энергетической струной бусины техники Ясака но Магатама взрезали воздух. У Фугаку их было только три, его техника была слабее Биджудамы, но в разы сильнее обычных ниндзюцу. Мадара обрушил на Джирайю, Цунаде и Ооноки не меньше десятка магатам из чакры. Усмешка застыла на лице Джирайи и медленно сошла. Время прошло не только для разговоров, но и для эмоций тоже. Они сгорели в запылавшей в меридианах чакре. В груди словно вспыхнул огонь, озарив кожу Отшельника золотым сиянием. Плавное движение рук, ладони застыли в печати монахов-ниндзя из храмов Страны Огня. На пути сияющих дисков стремительно вращающихся магатам выросла золотая стена. Напротив четырехрукого синего остова Сусаноо вырос сияющий янтарем образ многорукой девы. На ладонях которой, подобно лотосам, распустились гигантские шары из бешено крутящейся чакры.       Сенпо: Чо Одама Расен Таренган!       Множество огромных спиральных сфер стеной вздыбились перед Джирайей. Искусство Отшельника столкнулось с силой Сусаноо, издав угрожающий и пробирающий до костей рокот. Секунду обе техники поглощали друг друга, по лбу Джирайи прокатилась капелька пота, сведенные в печати пальцы задрожали. Принять удар Мадары в лоб было не самым умным решением. Давление пропало внезапно, но обрадоваться этому времени не было. По ушам и по всему телу ударил резкий грохот. Жабий Отшельник под ворчание стариков на своих плечах заскользил на пятках назад, подхваченный ударной волной. Пыль и комья грязи бросило в лицо, заставляя прикрыться рукой. И даже так Джирайя видел зарево взметнувшейся к небесам чакры.       Во внезапно наступившей тишине отчетливо стали слышны перекаты сыплющихся вниз камней. На месте столкновения двух техник на земле пролегла длинная неровная рана — глубокая медленно осыпающаяся расщелина. Полюбоваться ей и восхититься тому, что еще жив, Джирайя не мог. Из расщелины, словно из гейзера вода, вырвалась кипящая черно-золотая масса. Плотные потоки железного и золотого песка хищными волнами нахлынули на Мадару из-за пелены пыли. И он почти успел отпрыгнуть от них, если бы земля и древесные остовы не ушли у него из-под ног, срезанные воздушным лезвием. На лице Учиха появилось выражение скучающего интереса.       Масса песка сдавила и опутала тело Сусаноо. И почти в тот же миг пространство прорезал сияющий белый луч. Всего на мгновение, но он пробил в воздухе расчищенный от пыли тоннель, срезал скалы и деревья. И оставил затягивающуюся прореху в песчаном узилище Мадары. В котором последние сполохи чакры Сусаноо гасли, открывая за собой абсолютно невредимого Учиха.       — Ну, это было уж слишком нагло, — глаза Мадары с рисунком Риннегана пробежали по пространству перед ним. — Самурай и еще парочка неплохих шиноби? Стихия Магнетизма. Наверное, вы из Суны. Управляете песком, как Однохвостый. Интересно. Что ж, меньшее количество не представляло для меня интереса.       Мадара резко развел руки в стороны. Звонко щелкнули пластины его алых лат. И с низким гулом в стороны разлетелись живые пески из золота и железа. Эта техника — Орочимару назвал ее Тендо — позволяет отталкивать и притягивать предметы. Но у нее есть слабость. Чтобы применить ее повторно, нужно время. Даже Мадаре.       Хлопок вспоротого воздуха и резкий порыв ветра, ударивший по щеке Джираю, произошли одновременно. Мгновения — ровно столько нужно было Цунаде, чтобы использовать Третью Активацию Шичи Тенкохо. Техники тайдзюцу у нее никогда не отличались изящностью. Грубая сила во всем ее великолепии, но сила эта настолько велика, что даже без раскрытия врат Цунаде была способна раскалывать землю. С людьми она обращалась не менее жестко, чем с бездушной твердью.       Джирайя не увидел движение Мадары — почувствовал. Сендзюцу расширяло восприятие. И оно же расширяло возможности тела. Золотой образ вокруг Отшельника пришел в движение. Многочисленные руки словно едва качнулись, а на Мадару обрушился град неуловимых ударов. Техника не так сильна, чтобы остановить его, но достаточна, чтобы заставить замешкаться. А остальное можно доверить жене.       Алые латы смялись, словно бумажные, и впились в живую плоть. Нога Цунаде пронеслась сквозь Мадару, словно и не заметив сопротивления. Кровь брызнула вперед. Но в следующее мгновение Джирая почувствовал, как что-то опустилось внутри. Взгляд Мадары был слишком холодным и расчетливым для получившего смертельное ранение. Паутинка быстро растущих кровеносных сосудов и розоватые ростки костей только-только показались на чудовищной ране, как яркий поток пламени вспыхнул, затмевая собой свет солнца.       Цунаде отбросило в сторону. Ее верхнюю часть. Потому что обугленные ноги вплоть до живота тлели яркими углями на толстенном древесном стволе. Оставленная ею огромная рана, Сенджу просто вырвала своим ударом добрую половину грудной клетки Мадары, уже пропала. О ней напоминали лишь смятые и разорванные металлические пластины брони, которые вросли в плоть и торчали уродливыми обломками из розоватой молодой кожи. Джирайе оставалось лишь скрипнуть зубами, бегло проводив взглядом рухнувшую в заботливо подхватившую ее золотую волну жену.       Регенерация Хаширамы, об этом Орочимару тоже предупреждал. Да и легко было предположить, что Мадара завладел ею вместе со Стихией Дерева. Джирайя почувствовал движение союзников позади себя и резко метнул технику Райго: Сенджусацу. Золотое сияние вокруг него пропало, Отшельник припал к земле и быстро выбросил вперед ладони, словно толкая нечто невидимое. Чакра хлынула вперед, растворяясь в воздухе. Медленно падающий с небес пепел внезапно застыл перед Джирайей, словно угодил в студень. Заставить воздух стать густым, как масло, было не сложнее, чем превратить человека в лягушку. Нужно было лишь иметь хорошее воображение и овладеть Искусством Отшельника. И этого хватило, чтобы собиравшийся броситься вперед Мадара врезался в ставшее вязким пространство. На его лице мелькнуло удивление, но Учиха быстро пришел в себя. Джирайя почувствовал, как чакра утекает из его техники. Увязший было в воздухе Мадара вновь свободно взмахнул рукой.       — Давайте, старики! — сквозь зубы попросил Джирайя.       На обоих его плечах раздалось низкое урчание. Которое тут же переросло в оглушающий скрежет, в котором с трудом можно было разобрать кваканье.       Сенпо: Кавазу Наки!       Звуковые волны Жабьей Песни видимыми искажениями пронеслись по воздуху и обрушились на Мадару, вновь заставив его сбиться. Скрежет, издаваемый двумя старейшинами Мьёбокузана, пронзал его тело и сотрясал его целиком. От все еще торчащих в теле Учиха обломков лат по коже пролегли алые дорожки. Которые в тот же миг почернели, когда мельчайшая железистая пыль вокруг Мадары налипла на кровь. Изуродованные осколки металла в груди Учиха покрылись синеватым сиянием и шевельнулись, резко погружаясь в тело. Похоже, Третий Казекаге дотянулся своей Стихией Магнетизма до обломков лат и использовал их против самого Мадары. Но лишь затем, чтобы еще немного занять противника и дать время своему брату.       Тяжелый золотой песок забурлил у ног Мадары и взмыл вверх, стремясь поглотить его с головой. Джирайя заметил в небесах, на парящей платформе из железного песка пару сосредоточенных шиноби. Казалось, что они просто наблюдают за битвой, но Отшельник мог видеть, как дергаются пальцы красноволосого Расы, пытающегося захватить Мадару. Который совершенно не собирался потакать своим противникам. Поверхность золотого песка, который уже скрыл Учиха с головой и начал собираться в пирамиду, задрожала. Из нее на свет показалась гигантская когтистая лапа. Древесная плоть прорывалась сквозь тяжелый песок, покрывающая ее броня из пылающей чакры Сусаноо лишь помогала этому.       Песня Фукасаку и Шимы сменилась сдержанным кашлем. И как раз в этот миг по ушам Джирайи ударил резкий хлопок. Возле него словно из воздуха показалась девушка. Яркие ткани кимоно с рисунком осенних листьев клёна хлопнули из-за резкой остановки, собранные в хвост алые волосы взметнулись, показав сосредоточенное лицо молодой девушки, которое давно казалось Джирайе смутно знакомым. В ее ушах мягко качнулись серьги в виде магатам, которые Джирайя тоже видел очень часто. Пара клинков в ее руках взрезала воздух. В грудь Отшельнику словно ураганный порыв ударил. Дыхание перехватило, Джирайя заскользил по взрытой земле назад. А вокруг Сары, принцессы Роурана, уже во всю трещали разряды молний.       Рев взметнувшегося вверх сияющего лазурью дракона сотряс небеса. Падающие с них пепел и пыль на миг застыли, словно в страхе. И повалили с новой силой. А поток молний, принявший образ дракона, обрушился на лапу закованного в Сусаноо древесного голема. Разряды электричества и взбесившийся ветер впились в технику Мадары. Пылающая синевой броня стремительно покрылась сетью трещин. Техника Сейрю подхватила золотой песок и закрутила его в себе. Смерч буквально стесывал руку, пытающуюся вырваться из плена ниндзюцу Расы. Совсем показалась источающая сок, словно кровь, белая плоть дерева. Небольшая фигурка Цучикаге внезапно показалась ровно над вершиной золотой пирамиды и упала вниз. Джирайя едва не охнул, когда земля просела под ним.       Грани золотой пирамиды задрожали, проседая внутрь. И так тяжеленная масса песка прибавила в весе благодаря стараниям Ооноки. Но она перестала содрогаться лишь когда пространство вновь прорезала окутанная янтарным пламенем фигура успевшей восстановиться Цунаде. Сильнейший удар сотряс всю пирамиду. Волна прошла по ее телу, и откуда-то изнутри нее раздался глухой треск. После которого торчащая из поверхности золотого песка рука просто оторвалась. Бьющий злыми разрядами молний ревущий дракон унес ее прочь и рассыпался в воздухе.       Только сейчас черные линии джуиндзюцу поплыли по золотым стенам. Рядом с хлопком воздуха появилась Цунаде. Пламя Шичи Тенкохо ее больше не окутывало, а с лица сходил нездоровый румянец. Джирайя невольно скользнул взглядом по нижней половине ее тела. Только что она была уничтожена. Конечно, сейчас ирьениндзюцу плоть восстановило. Но Цунаде, как Орочимару, одежду на себе создавать не умела. В печати у нее одежда запасная наверняка была, как раз на такие случаи. Но пока она успела лишь прикрыть срам обрывками сохранившейся рубахи. Вид жены был слишком соблазнителен. Даже в такой ситуации Джирайя не смог этого не отметить.       — Нам нужно отступить, — через силу отвернувшись, сказал Джирайя. — Эта техника не удержит Мадару.       — Знаю, — резко бросила Цунаде, как раз доставая из чудом уцелевшего свитка запасную одежду и поспешно натягивая ее.       — Уходить нельзя! — обернулась к паре саннинов Сара, отчего серьги в ее ушах вновь качнулись, привлекая внимание Джирайи и Цунаде — уж слишком знакомо это выглядело.       — Должен признать, что прошедшие с нашей последней встречи с Мадарой годы сказались на нас по-разному, — раздался сварливый голос планирующего вниз Ооноки. — Если мы продолжим, то малой кровью не отделаемся.       — Армия Суны вступила в бой. После появления мертвецов положение выровнялось, и коалиция сжимает кольцо. Нам необходимо выйти к назначенным рубежам! — Сара махнула рукой, в которой все еще был сжат хищно сверкающий вакидзаси, в ту сторону, откуда до сих пор изредка доносились раскаты грома. Они стали настолько привычными, что на фоне грохота битвы с Мадарой были почти не заметны.       — Сара-сама права, — прочистив горло, хмуро сказал Фукасаку. — Чтобы закрыть весь периметр от Бомб Десятихвостого, нужно этот периметр сделать меньше. Маловато тех, кто может их остановить.       — Проклятье… — раздраженно поправляя одежду, выругалась Цунаде. — Да будь он проклят. Они! И Орочимару, и Мадара!       — У нас уже нет времени что-то решать, — мрачно проскрипела Шима.       Джирайя оглянулся на старейшину Мьёбокузана и посмотрел в направлении ее взгляда. И расстроенно выдохнул. Печать Расы оказалась слишком слаба для Мадары. Золотая пирамида вновь пришла в движение. Ее ровные грани задрожали и поползли вверх, стекаясь к вершине. Там уже собрался приличных размеров шар, и он продолжал увеличиваться. Линии джуиндзюцу рвались и пропадали. Струи золотого песка стягивались к шару все быстрей и быстрей. Пока оставшаяся масса пирамиды не взорвалась. Цучикаге успел приподнять скалу, на которой собрались ниндзя коалиции. Волна золотого песка окатила ее с двух сторон и застыла сверкающими на солнце дюнами, которые быстро покрывались все увеличивающимся слоем праха. Дождь из него продолжал сыпать не переставая.       Сквозь шелест оседающего песка до ушей Джирайи донесся дикий смех.       — Хорошо! Вы неплохо танцуете!       Голос Мадары был полон какой-то звериной радости. Он продолжал гордо стоять на голове древесного голема. У которого прямо на глазах отрастала новая рука. Учиха довольно посмотрел на шиноби и небрежно стряхнул с себя остатки брони, оголив полностью торс. Джирайя невольно сощурился и похолодел, увидев то, что открылась его взору.       — Цуна, это же… — сказал было Отшельник, но не успел завершить фразу.       — Дедушка! — с выражением полнейшего ошеломления на лице воскликнула Цунаде. — Значит, так ты получил его силу?!       — Я получил больше, чем его силу, — небрежно ответил Мадара. — Хотя объяснять мошкам разницу между быком и слоном бесполезно — для них они оба велики. Вы неплохи, но никто из вас не дотягивает до Хаширамы. Ты его внучка, твоя техника регенерации даже получше будет, смогла восстановиться после уничтожения половины тела. Впечатляет. Но это лишь ухищрения немощного существа, пытающегося достичь совершенства божества. Хотя вы можете меня развлечь. Кажется, среди вас всего двое Каге… Ха! Но ими назваться достоин каждый из вас.       — В Унии Каге теперь уже не отличаются силой, — презрительно фыркнул Ооноки. — Каге там называются кто ни попадя.       Слова Цучикаге развеселили Мадару:       — Ха-ха! Похоже, это помогает вырастить неплохих ниндзя. В таком случае… — последние песчинки золота упали на шар над головой древесного голема, и Мадара небрежно отбросил его в сторону. — Учиха Мадара позволит вам испытать его истинную мощь. Осознайте всю свою беспомощность передо мной!       Тишина, в которой были произнесены эти слова, оборвалась грохотом рассыпающейся горной гряды, в которую угодил шар из золотого песка. Однако Джирайя уже почти не обратил на это внимания. Куда больше его беспокоило то, какая волна сакки пронзила его тело. Он сжал руки, чтобы подавить невольную дрожь. И с невольным трепетом наблюдал, как вокруг Мадары растет почти темно-синяя, почти черная тень. Громадная фигура, словно скрытая плащом, который закрывал собой почти все, оставляя лишь щель, сквозь которую были видны провалы пустых глаз.       — Завершенное Сусаноо!       Джирайя краем глаза заметил, как опускаются руки Ооноки с безмолвным ужасом взирающего на гигантскую фигуру перед ними. И, самое отвратное, Джирайя сам разделял чувства Цучикаге. Фукасаку и Шима были правы. Мадара, может, и не так силен, как Ооцуцуки, с которым им пришлось встретиться. Но это было слабым утешением. Мадара все равно был чудовищно силен. И его техники — он явно умел пользоваться своей силой!       — Другие Учиха на такое не способны, — хмуро заметила Цунаде.       — Это еще не конец, — словно прислушавшись к чему-то, сказала Сара.       И, словно в ответ на ее слова, Сусаноо Мадары скинуло свой покров. Как бабочка из куколки, из-за пропавшего плаща показалась исполинская фигура крылатого четырехрукого тенгу в носатой маске.       — Что за чудовищная чакра? — с отвращением спросил незаметно приблизившийся вместе со своим братом на платформе из черного песка Третий Казекаге.       — Уровень его техник совершенно иной, — пораженно прошептала Цунаде. — Я испытывала такое лишь однажды… Неужели мой дедушка мог сражаться с ним?       — Я уже говорил, что единственный, кто был способен остановить меня ранее — это Хаширама, — прозвучали полные холода слова с небес. — Но, к сожалению, он уже мертв. Мне интересно было бы посмотреть, на что способен Орочимару и та его девчонка. И мне наверняка еще выдастся случай. И как же вам повезло, — неуловимое движение рук исполинского Сусаноо, и сотканный из чакры меч с тяжелым щелчком покидает ножны, — в Вечном Цукиёми вам не придется переписывать карты.       Огромный клинок вспорол пространство. Слишком стремительное движение от столь исполинского существа. Джирайя мог поклясться, что слышит гул разрываемого воздуха. Мозг стремительно прокручивал варианты, как спастись от этой атаки. Потому что даже если она нацелена не на них, то заденет все равно всю округу. Однако удар не был завершен. С треском земля неподалеку от Сусаноо разверзлась. Куски скал брызнули в стороны, выпуская рвущиеся из глубин древесные руки.       Клинок Сусаноо замер, зажатый меж двух древесных ладоней. Но Джирайя все равно присел, когда на них налетел порыв ветра от остановленной атаки. Несколько секунд над землей разносился надсадный скрип сминаемого дерева и треск скал, пока Мадара не выдернул резким движением клинок из захвата.       — Ты все-таки явился? — Джирайя мог поклясться, что слышит в голосе Мадары удовольствие, которое, впрочем, вскоре сменилось разочарованием. — Или отправил только клона? Твоя техника клонирования необычна, но в тот день вслед за мной в Коноху вернулся другой Орочимару. Даже сменив внешность с помощью Мокутона, ты не обманешь эти глаза.       — Любое из моих тел настоящее, Мадара, и в каждом из них я.       По спине Джирайи пробежал холодок, когда прозвучали эти слова. Но не от их тона или чего-то подобного. Просто он, в режиме Отшельника, не мог до последнего момента ощутить присутствие еще одного человека в такой близости от себя. И человека ли, вообще? Орочимару явился словно тень. Это и значит быть Хакуджа Сеннином? Быть с природой одним целым, с самим этим миром, как и Огама Сенин.       — Вовремя ты, Рюсей-доно, — постучав кулаком по пояснице, мрачно сказал Цучикаге. — Но не пропади ты в самый неподходящий момент, было бы лучше.       — Не проси невозможного. Даже мне сложно справиться со всеми его, — Орочимару кивнул в сторону Мадары, — клонами.       — Так он еще и чакру разделил на клонов, — совсем уж мрачно вымолвил Раса, внимательно наблюдая за громадой Сусаноо.       — Хорошо, что мы сами сражались с настоящим Мадарой, а не с его клоном. Не суметь справиться даже с подделкой, было бы совсем позорно, — скривился Тенрай.       — Говоришь так, будто вы смогли бы это сделать — остановить мой Древесный Клон, — с насмешкой сказал Мадара.       — Уверен, что они на это не способны? — поднял голову к небесам Орочимару.       — Ты сбил мне весь интерес к сражению с ними, — с легкой досадой ответил Мадара. — Впрочем, это и к лучшему. Ты — противник интереснее. Эти люди неплохи, но все равно их потуги казаться шиноби — лишь жалкое зрелище. Чтобы отделаться от них, хватит и клонов.       — Джирайя, Цунаде, — позвал друзей Орочимару, — вам придется остаться и занять Мадару битвой. Остальным — отступить и вернуться к своим отрядам. Если Биджудама полетят не за горизонт, а в шиноби коалиции, то кто-то должен будет их остановить.       — Ты в своем уме? — вскинулась Сара и посмотрела на Рюджина, ее алые волосы сейчас показались почти такими же живыми, как у Кушины.       — Выполняйте, — кивнул Орочимару, бесстрастно выдержав обжигающий взгляд принцессы. — Одной стенкой от Бомб Хвостатых не закрыться, но стая комаров заморит и быка.       Ооноки тем временем испытующе глядел то на Мадару, то на Орочимару, пока сварливо не выговорил:       — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Жизнь моих людей мне дорога, и терять их по глупости я не хочу.       С этими словами был согласен и Казекаге, похоже, так как тот выжидающе посмотрел на принцессу Роурана, которая в итоге все же вынуждена была принять приказ. Они ушли молча, и Мадара даже не пытался помешать.       — Снова втроем против какого-то монстра? — скривился Джирайя, подозрительно посмотрев на друга. — В этот раз не бросишь нас в пасть змеям? Вижу, теперь у них новая хозяйка.       — В этот раз монстром придется заняться вам, — безрадостно усмехнулся Орочимару в ответ. — Не рассчитывайте на меня особо. Там, — Рюсей мотнул головой на север, — бушует второй Десятихвостый. Пока его сдерживают, но я не знаю, как долго это продлится.       — Что ты задумал? — тяжело выдохнув, спросила Цунаде.       Вопрос получился коротким, хотя Джирайя подозревал, что на языке у его благоверной крутится куда больше всякого. Он и сам не прочь был узнать, что творит Орочимару? Откуда, демоны его забери, второй Десятихвостый? Как им вдвоем задержать Мадару, если с этим они не справлялись вшестером?!       — Ты хочешь пожертвовать своими друзьями? — похоже, Мадара тоже здраво оценивал их возможности. — Это и в самом деле поступок того самого Рюджина? Многоликого и милостивого ками?       — Я не идеален, — спокойно ответил Орочимару, шагнув вперед. — И не я назвал себя ками. И первое, что я лично исправил в своем учении — это его центр. Не я Бог Рюджинкё. Я слишком далек даже от того, чтобы считаться человеком. Демон, ками, ёкай, не более. Но даже я не стану жертвовать друзьями. Ты сам говорил, что они не ровня тебе. И единственный, кто мог тебя остановить — это Хаширама.       — И он мертв. Ты призвал его техникой Эдо Тенсей? Именно поэтому Рюдан не смог призвать его сам?       — Не стоит баловаться запретными техниками, они не могут быть идеальными по определению, — отрицательно покачал головой Орочимару. — Все проще. Рюджинкё — это учение живых. И Хаширама жив.       — Что?! — дернулась от слов Орочимару Цунаде. — Дедушка? Но как?!       — Было сложно найти его, но он достиг Чистого Мира и не заплутал по пути к нему, такой уж он человек, — добродушно улыбнулся Сенджу Орочимару. — Он жив, пусть имеет и другое тело. И не он один. Нужно лишь открыть им путь.       Орочимару плавно свел ладони, пронзаемый взглядами трех пар глаз. Мягкий хлопок громом покатился меж перемолотых скал и деревьев и умчался в небеса. Где словно вспугнул неожиданно вылетевших как будто из пустоты ворон. Стая черных птиц загалдела нестройным хором, сплетая кольца хоровода в небесах. И меж ними в воздухе вспыхнуло сиреневое сияние. Оно пламенными всполохами брызнуло во все стороны, чтобы застыть монументальными вратами.       Тории из сиреневой чакры застыли в небесах, а Джирайя сощурился, приглядываясь к пустоте. Он не смог обойти маскирующие техники, но был уверен, что там парит один из немногих парящих кораблей, которые смогли создать в Унии на основе технологий Анкор Вантиана, дополнив их наполненными водородом шарами. И, похоже, конкретно на этом корабле пряталась Жрица Страны Демонов, ожидая своего часа. Который только что пришел. Но Джирайя и думать забыл об этом уже через мгновение, потому что почувствовал знакомое прикосновение. Это сложно было описать. Просто словно ощущение кого-то близкого и знакомого внезапно нахлынуло на него. А потом в голове раздались слова:       — Опять вы угодили в какие-то неприятности. Почему мои лучшие ученики не могут просто жить, как считают нужным? Хотя… Если они считают нужным защитить дорогих им людей, то в праве ли я их судить?       — Сарутоби… Сенсей? — тихо выдохнул Джирайя и обернулся, но не увидел у себя за спиной никого.       — Дедушка! — этот же миг воскликнула неподалеку Цунаде.       — Вот, значит, что задумал этот мальчишка, — негромко пробормотал Фукасаку на плече Джирайи. — Я даже не знаю, лучше ли это Эдо Тенсей.       — Сейчас не время об этом судить, папа, — так же тихо ответила ему Шима.       — Вот, что ты имеешь в виду, когда говоришь, что они живы, — прогрохотал с небес голос Мадары. — Очередная ложь. Лишь ниндзюцу еще более извращенное, чем Эдо Тенсей. Хватит этих игр!       Пара гигантских мечей Сусаноо взмыли в воздух с устрашающей скоростью. И грозили рухнуть вниз с еще большей, круша все на своем пути.       — Да, у нас тут нет времени на болтовню. Орочимару не хотел без необходимости пользоваться этой техникой, но раз пришлось, то придется мне выложиться. Давай-ка посмотрим, на что мы способны вдвоем, Джирайя.       Внезапная волна чакры влилась в тело Отшельника. Сознание очистилось, и в нем словно сами собой рождались знания. Они не принадлежали ему изначально, но сейчас стали его частью. Знания, навыки, умения. И когда массивное лезвие меча Сусаноо грозило разрубить земную твердь, ладони Джирайи коснулась теплая поверхность посоха. Мгновение — и возле него уже в небеса взмывает огромный черный столп с золотыми кольцами на концах и в несколько метров в обхвате. Тело преображенного Энмы, призыва Сарутоби Хирузена, было достаточно прочным, чтобы остановить вражескую атаку. Лишь подток посоха с треском провалился в землю, но Джирайя легким движением ладони сдвинул его в сторону, сбивая атаку Мадары. Он даже не успел толком удивиться своей силе, как заметил, что возле Цунаде появилась гигантская фигура Древесного Голема, которая отразила удар второго меча Сусаноо Мадары.       Оба меча с грохотом разбили скалы в стороне от трех саннинов и сотрясли землю. Фигура Сусанно ловким движением отступила на шаг назад, уходя от возможной контратаки. Даже простые шаги ее равняли остовы гор. Однако Джирайя был слишком растерян, чтобы воспользоваться моментом. Он с удивлением смотрел на подпирающий небеса посох в своих руках, и он ощущал, как движется природная энергия, собираясь теперь не только в нем и Орочимару, но и в Цунаде. На ее теле, кроме линий Бьякуго, появились новые знаки, напоминающие пигментацию Режима Отшельника. И эта древесная громада создана ей тоже!       Джирайя на миг задумался и едва не рассмеялся. Ему в голову пришла забавная мысль. Ведь сейчас Орочимару призвал с того света Первого и Третьего Хокаге. Они же, получается, теперь не просто Легендарная Троица Шиноби.       — Люди не способны остановить тебя, Мадара! — крикнул он сквозь рокот продолжающих рушиться скал. — Но что ты скажешь о Легендарной Троице Богов Шиноби?!