Староста факультета и новый студент

— Минус десять баллов за воровство сладостей со школьной кухни, — прочитал заглянувший через плечо Окита. — У меня только один вопрос: нахрена нужно было воровать? Эльфы хоть раз отказывали ученику в еде? — закатил глаза Хиджиката и нервно тряхнул в руках лист волшебного пергамента. Перед завтраком директор Мацудайра объявил, что если в Хогвартсе случится хотя бы ещё одна драка — магическая или физическая, любой конфликт, выходящий за рамки словесной перепалки — то ее виновник будет исключен из школы без выяснения обстоятельств. Причина такого объявления озвучена не была. Хиджиката напрягся и на всякий случай запросил отчет по баллам Гриффиндора за прошедший месяц. И не зря — с появлением Сакаты факультетская таблица выглядела как траектория полета метлы пьяного волшебника: то вверх, то вниз. Чаще вниз. — Плюс пятнадцать баллов за успешное применение заклинания Эванеско! — Кондо склонился над Хиджикатой с другой стороны и ткнул пальцем в нужную строчку отчета. — Сумел заставить исчезнуть кошку с первого раза. А мы все тренировались на тараканах, и то это было сложно. Потрясающее мастерство! — Да, — мрачно кивнул Хиджиката. — Только вот это была кошка завхоза Хасегавы! Если бы не Отосе, Катарина бы не вернулась из небытия и ее хозяина опять пришлось бы вытаскивать из петли еле живым! — Да ладно тебе, — примирительно протянул Кондо. — Саката же извинился перед Хасегавой. А потом применил заклинание Эванеско на его запасах эля. — Какое к черту заклинание! — рявкнул Хиджиката и ударил кулаком по столу. — Он нажрался на пару с завхозом и провалялся в похмелье все утро! — Ах да, минус десять баллов за прогул урока Травологии, — безучастно отметил Окита. — Плюс пятнадцать баллов на занятии по Защите от темных искусств, — парировал Кондо с таким энтузиазмом, будто сам придумал аргумент, а не вычитал его только что в отчете. — Профессор Цукуе еще сказала, что никогда не видела таких одаренных учеников. — Да, вот только она же потом сказала, что никогда не видела таких извращенных подростков, и списала баллы обратно за сексуальное домогательство! — напомнил Хиджиката. — Минус двадцать баллов за то, что уснул на Зельеварении, — «сделал ход» Окита. — Это же надо было додуматься задрыхнуть на уроке у Оборо! — выдохнул Хиджиката. — После такого Гриффиндору впору сменить лозунг на «Слабоумие и отвага». — Плюс двадцать баллов от профессора Доромизу за вовремя примененное заклинание Агуаменти, — гордо сказал Кондо. — Да, и минус десять с тебя за то, что чуть не спалил кабинет! — накинулся на него Хиджиката. — Минус пять раз по пять баллов за опоздания на уроки, — прочитал Окита. — Минус десять баллов за то, что «угнал» чужую метлу, — добавил Кондо. — Эй! — возмущенно обернулся к нему Хиджиката. — Почему ты тоже теперь «минусы» считаешь?! Считай «плюсы»! Или они закончились? — Остался последний козырь! — довольно произнес Кондо, и его лицо засияло лучезарной улыбкой. — Плюс тридцать баллов от Отосе за спасение первокурсника. Ты ведь не забыл тот случай? Еще бы Хиджиката забыл — о том инциденте судачила вся школа. Кто-то на тренировке упустил квоффл, и он чуть не влетел на полной скорости в зазевавшегося первокурсника, оказавшегося рядом с площадкой для игры в квиддич. В последнюю секунду откуда-то появился Саката верхом на метле и успел отбить мяч до того, как тот бы врезался ребенку в голову. Судя по слухам, новичок был так быстр, что его почти невозможно было увидеть, будто он трансгрессировал. Другие говорили, что он сделал какое-то невероятное сальто и отбил мяч ногой, стоя на руках на древке метлы. Третьи — что мяч был отброшен с такой силой, что его потом искали весь день в районе Черного озера. Конечно, никто из тех, кто распускал слухи, лично этот инцидент не наблюдал и описывал его лишь со слов неких «очевидцев» — и это лишь подтверждало некоторое преувеличение фантастических способностей Сакаты. Однако Отосе после того случая подала заявку на прием новичка в команду по квиддичу — нового вратаря Гриффиндор пока так и не подобрал. Примечательно то, что метла была угнана в тот же день, буквально за полчаса до инцидента с квоффлом. Однако баллы за то, что Саката взял чужое имущество без спроса, с него все равно списали. Даже несмотря на то, что это помогло спасти жизнь маленького студента. — Этот парень — герой! — заявил Кондо. — Этот парень подозрительный, — ответил Хиджиката, прикусывая ноготь. — Этот парень — извращенец! — Шимура Отае присела за стол напротив. — В тот день я была в женской комнате и видела, когда он неспешно пролетал мимо окна нашей спальни. — Так он угнал метлу, чтобы поглазеть на девчонок?! — возмутился Хиджиката. — Черт, я надеюсь, ты не списала с него баллы за это? Мы только «вышли в ноль» по его проделкам! — Как староста и как женщина, я считаю такое поведение непростительным, — Шимура драматично поднесла ладонь к груди, всем своим видом источая целомудрие. — Но мне было невыносимо смотреть на то, во что он превратил таблицу нашего факультета. Поэтому я просто швырнула в него расческой. Должна отметить, это было эффективно — кажется, боль на него действует лучше, чем списание баллов. — Отаеее такая благородная и мудрая! — Кондо почти расплылся на столе, желая быть ближе к объекту своей страсти, потянулся губами. — Добра даже ко всяким извращенцам. — Да, даже к тебе, — с улыбкой дьявола подтвердила Шимура, схватила Кондо за короткие волосы на затылке и заставила «поцеловать» стол. — Не вижу ничего доброго в твоем к нему отношении… А ты, Кондо, разве только что не называл этого извращенца героем? — проворчал Хиджиката и вдруг увидел свежую строку, проявляющуюся в отчете, словно ее в этот момент выводила невидимая рука. На миг у него перехватило дыхание, как от удара в солнечное сплетение. Он моргнул, протер глаза и отчаянно вцепился в волшебный пергамент. «Минус сорок баллов с факультета Гриффиндор. За избиение четырех учеников факультета Слизерин». — Чегоооо?! — Хиджиката вскочил на ноги, не веря глазам. — Саката… — Подожди! Это не он! — ткнул пальцем Окита в пергамент. — Смотри! «Студент: Ято Кагура» Хиджиката сел на место и устало подпер лоб руками: — Я знал… я чувствовал, что это кто-то из наших подгадил. Но она… Ято были известным магическим кланом с неоднозначной репутацией. С давних времен они растили сильнейших боевых волшебников: их муштровали почти с младенчества, обучали атакующим и защитным заклинаниям, владению холодным оружием и навыкам рукопашного боя. Из этого клана вышло немало известных мракоборцев, но также и черных магов, наемников и убийц, упивающихся своей силой. Дети Ято редко попадали в Хогвартс, обычно тренируясь дома, поэтому Кагура была своего рода феноменом. Еще более феноменальным было ее распределение в Гриффиндор — этот случай был и вовсе первым за всю историю клана. Два года Ято проучилась в школе и не была замечена ни в каких грехах, кроме чревоугодия. Способная в некоторых предметах ученица, грубоватая, но добрая, она быстро нашла друзей и вела себя в общем-то как обычная девочка. И вот на третий год Кагура преподносит такой сюрприз. Как будто одного природного бедствия в лице Сакаты Гинтоки факультету было мало! Пока Хиджиката оплакивал потерю всякого шанса на Кубок Хогвартса в этом году, в Большой зал, позевывая и вальяжно потягиваясь, вошла виновница последнего происшествия. Лицо у нее было сонное и безразличное, будто это не она накануне побила в одиночку группу людей. — Ято! — крикнул Хиджиката. Кагура откликнулась, неспешно подошла к компании, поправляя на рыжеволосой голове массивную китайскую заколку с кисточкой, и уселась рядом с Шимурой. — Как дела, ребята? Осталось чего пожевать? — и она одним ловким движением руки, покуда хватило ее длины, придвинула к себе блюда с оставшимся завтраком. — А ты как думаешь, Ято? Чертовски плохи наши дела! — сурово произнес Хиджиката. — Какого хрена ты устроила? — Да блин, — Кагура закатила глаза и потянула в рот яичницу с беконом в прикуску с яблочными пирогами. — Старуха и так мне весь мозг с утра выпила. Теперь еще и ты собрался доставать меня, Тоши? — Кого ты назвала Тоши? — взбесился Хиджиката. — Из-за тебя с нас списали сорок баллов, и теперь наша таблица в полной заднице! — Ничего не поделать, ублюдки сами напросились. — Кто это был, Кагура? — поинтересовалась Шимура. — Кого именно ты побила? — Каких-то упырей, которых называют «группой Ито», — безразлично ответила Кагура, уплетая остатки пуддинга. Хиджиката вздохнул. Эти слизеринцы имели репутацию отличников и прилежных учеников, но в тайне от преподавателей плели интриги и шантажировали студентов. Везде, где можно было получить выгоду за чужой счет, торчали их уши. Однако прямых доказательств их грязных дел никогда не находилось. — Они обидели тебя? — сочувственно спросила Шимура, и Хиджиката восхитился силой ее женской солидарности. Посмотрел бы он на идиотов, посмевших перейти дорогу кому-то из Ято. — Нет, конечно, — усмехнулась Кагура. — Они обидели клиента. — Такая маленькая, а уже берешь клиентов, китайка? — мерзко ухмыльнулся Окита. Ято, не отрываясь от еды, метнула вилку в его сторону. Окита ловко уклонился, и острые зубцы воткнулись в стену за его головой. — Клиента? — подозрительно прищурился Хиджиката. — Какого еще клиента? — Мы в Мастерах не разглашаем имена клиентов, — серьезно ответила Ято. — В… Мастерах? Что за Мастера? — «Мастера на все руки», наше предприятие внутри школы, — и с этими словами она бросила Хиджикате визитку на стол. — Ты тоже обращайся, если понадобится помощь. Только сразу готовь наличные. — «У вас проблема? Мы ее решим! Быстро, эффективно, недорого. Мастера на все руки! Обращайтесь к Сакате Гинтоки, башня Гриффиндора», — прочитал Хиджиката. С визитки на него с белозубой ухмылкой взирала знакомая белобрысая персона. — Иии, — протянул он, выбирая из десятка возникших у него вопросов самый важный. — Что именно вы делаете? Калечите людей? — Вовсе нет, — ответила Ято, продолжая жевать десерт. — Мы делаем разное за умеренную плату. Например, мы помогли Сайто подружиться с Кацурой. И еще устроили Ямазаки свидание с Тамой у Черного озера. А вот Шинпачи, например, подтягивает мелких по всяким скучным предметам. — Он тоже в вашем бизнесе? — удивился Хиджиката. — Шимура, ты знала, что твой младший брат ввязался в какую-то авантюру? Ты была в курсе дел этой организации и не рассказала мне? Ты же староста! — Они всего лишь помогают студентам учиться и находить друзей, — обеспокоенно ответила Шимура. — Я не знала, что они занимаются и разбоем тоже. — Сестренка, это был не разбой! — обиженно протянула Ято и сверкнула своими большущими голубыми глазами. — Это была чистая работа! — Из-за этой твоей «чистой работы» наш факультет рухнул в Годрикову Впадину! — возмутился Хиджиката. — Тебе еще очень повезло, что тебя не исключили! — Вот именно. Раздавшийся голос заставил всю компанию поднять взгляд вверх. Рядом со столом, словно маяк над пропастью, с высоты своего роста нависал Сасаки Исабуро. — Хиджиката, не соизволишь ли ты отвлечься ненадолго? У меня и других старост есть к тебе разговор, мы сейчас собираемся в Выручай-комнате, — как всегда, подчеркнуто вежливо произнес он. Вся компания гриффиндорцев напряглась. Сасаки был по-когтеврански умен, но при этом — изворотлив как змей. Это было опасное сочетание, и с ним стоило держать ухо востро. — Если хочешь что-то сказать, говори здесь, — мрачно ответил Хиджиката. — Мне нечего скрывать от друзей. — Нет-нет, это элитный разговор, только для старост факультетов, — склонил голову Сасаки. — Раз так, то я тоже должна там быть, — поднялась Шимура и с вызовом заглянула в его надменные глаза. Сасаки лишь улыбнулся и небрежно махнул рукой: — Что вы, мисс, этот разговор не для девичьих ушей. — Не смей говорить со мной в таком снисходительном то… — начала злиться она. — Шимура, — Хиджиката осторожно взял ее за локоть и отвел в сторону. — Не встревай. — Но это же похоже на ловушку, — нахмурилась Отае. — Уверен, это она и есть, — шепнул он ей. — Но что они сделают? Нападут на меня — и будут исключены. Если там будут все парни-старосты, то и Кацура из Пуффендуя тоже. Ему я доверяю. К тому же, возможно, они сообщат мне то, что поможет вернуть баллы, которые списали с Ято. Нельзя упускать такой шанс! Спустя несколько минут, уже у входа в Выручай-комнату, он начал понимать, что был несколько наивен. У двери стояла Имаи Нобуме, вторая староста Когтеврана и по совместительству вторая «Серая Дама» факультета — столь же потрясающе красивая брюнетка со столь же мертвыми глазами. — Сдаем ваши палочки мне, — тускло сказала она и протянула руку ладонью вверх. — Это еще зачем? — напрягся Хиджиката. — На всякий случай, — сказал Сасаки, демонстративно отдавая ей свою палочку. Подвох стал ещё очевиднее, но бояться было нечего — настоящих призраков среди старост Хогвартса не водилось, а уж с людьми из плоти и крови Хиджиката как-нибудь справится. Главное — быть начеку, не расслабляться. Возможно, он сейчас получит шанс не только выровнять баллы, но и избавиться от неприятных ему личностей одним махом. Азарт растекался по телу с каждым биением сердца, покалывал кончики пальцев, напрягал мышцы, как перед хорошей дракой. — Это встреча старост или мафиозных семей из фильма? — ухмыльнулся Хиджиката, кладя палочку на ладонь Имаи. — Не понимаю, о чем ты, — прокомментировал Сасаки. — Полагаю, ты только что сослался на какую-то глупость из мира маглов. Хиджиката глубоко вздохнул, борясь с приступом злобы, и вошел в Выручай-комнату первым. И замер. Комната представляла собой просторный зал, обставленный с изыском и помпой. Прямо напротив двери горел камин, вокруг которого полукругом стояли 8 винтажных кресел. Высокий потолок был задрапирован тканью, которая, при ближайшем рассмотрении оказалась сшитыми вместе гигантскими факультетскими флагами. Стены украшали барельефы, статуи и гобелены, которые любой музей мира захотел бы в свою коллекцию. То, что «автор» нынешнего интерьера Выручай-комнаты любил роскошь и устраивал «сходки», как гангстер, но не видел ни одного гангстерского фильма, казалось ироничным. Вдруг Хиджиката поймал взглядом какое-то движение у одного из центральных кресел, повернутых к нему спинкой. Из бархатной обивки поднялся человек и обернулся. Такасуги Шинске. Он смотрел на Хиджикату в упор и высокомерно улыбался, а его зеленые глаза прекрасно сочетались с оттенком галстука и подкладки мантии. Мало кому цвета Слизерина были настолько к лицу. — Где Кацура? — поинтересовался Сасаки, закрывая дверь. — Он не придет, — пожал плечами Такасуги. — Сказал, что не хочет участвовать в несанкционированной встрече старост. Наверное, он мне не доверяет, — добавил он и ухмыльнулся так, будто недоверие товарища делало ему какую-то честь. — Не он один, — заверил Хиджиката. — Дааа? — протянул Такасуги, подходя к нему. — Но ты-то почему-то пришел. — Если господа из элитных семей хотят со мной поговорить, уверен, это важно, — неприкрытая ирония сквозила в голосе Хиджикаты, и Такасуги это явно раздражало. А вот Сасаки, казалось, ничего не заметил. — Ты как никогда прав, Хиджиката, — сказал он. — Мы собрались здесь, чтобы обсудить произошедшее в Хогвартсе за последний месяц. В частности, в Гриффиндоре. Стоит отдельно упомянуть несколько случаев, выходящих из ряда вон. Хиджиката окинул взглядом своих визави и вздохнул. Никто из них даже не подумал присесть на специально созданные для разговора кресла: беседа, начавшаяся с плохо завуалированных обвинений, к этому совершенно не располагала. Поэтому все трое так и продолжали стоять на месте, в метре друг от друга. Говорят, в ногах правды нет, но правды здесь никто и не искал. Сасаки и Такасуги сверлили Хиджикату взглядами, будто строгие воспитатели, требующие объяснений от провинившегося школьника. Это бесило, раззадоривало еще сильнее. Хиджиката сложил руки на груди и незаметно нащупал во внутреннем кармане мантии «потайное оружие». В отличие от этой элитной парочки он смотрел гангстерские боевики и знал, что на такие мероприятия не приходят без «ботиночного ножа». Как удачно, что у него под рукой как раз оказался один такой. — Действительно, был на днях выдающийся случай: наш студент спас жизнь ребенку, — «пошел с козырей» Хиджиката. — Да-да, и этот героический поступок принес Гриффиндору приличное количество баллов, — равнодушно заметил Сасаки. — Хотя это не отрицает того факта, что метла, на которой находился Саката в тот момент, была им украдена. И отнюдь не из благих побуждений. — Что ж, — пожал плечами Хиджиката, мысленно благодаря Шимуру за то, что та не стала выносить сор из избы. — Мы не можем так безапелляционно заявлять, какими именно были его побуждения. Если они собрались здесь дурить друг другу головы, то Хиджиката проигрывать точно не собирался. — Нобуме рассказала мне, что видела его в тот день из окон башни Когтеврана, — парировал Сасаки и, чуть склонившись вперед для пущего эффекта, добавил. — А именно — из окон женской спальни. Хиджиката цыкнул от негодования. Оставалось надеяться, что этот извращенец хотя бы не прокопал подземный ход к девчонкам из Слизерина. — Раз так, Имаи стоило рассказать об этом декану своего факультета, и тот бы предпринял дальнейшие меры по этому инциденту, — ответил Хиджиката. — Что-то еще? — Что-то еще? — переспросил Такасуги и сделал полшага вперед. — В твоем факультете орудует банда наемников, а ты спрашиваешь «что-то еще»?! — Не понимаю, о чем ты говоришь, — приподнял бровь Хиджиката. — Я об этом! — Такасуги ткнул ему в лицо визитку. «У вас проблема? Мы ее решим!» — издевательски гласила надпись. «У вас нет проблем? Мы их создадим!» — мысленно дополнил слоган Хиджиката и тяжело выдохнул. Он не мог сказать, что узнал о деятельности Мастеров всего несколько минут назад — это бы свидетельствовало о его некомпетентности как старосты факультета. Поэтому оставалось сохранять хорошую мину при плохой игре. — Ты называешь «бандой наемников» группу ребят, которые помогают другим студентам с домашкой? — поинтересовался Хиджиката, про себя проклиная Сакату за то, что бросает улики где ни попадя. — Они делают не только это, — заметил Сасаки. — И делают это НЕ бесплатно. — Предлагаешь обложить их налогами? — усмехнулся Хиджиката. — Не знал, что элита такая жадная. — Да к черту это! — разозлился Такасуги. — К черту домашку и к черту деньги! Вчера вечером они напали на Ито и его друзей! — Насколько мне известно, они нарвались на Ято Кагуру, — подметил Хиджиката. — То, что она состоит в Мастерах, не означает, что это было сделано по чьему-то указу. — Но не отменяет нанесенного ею ущерба, — парировал Сасаки. — Да-да, и из-за этого ужасного поступка Гриффиндор уже потерял приличное количество баллов, — отзеркалил Хиджиката его недавний ответ и усмехнулся. — Вы же не будете отрицать, что каждый имеет право на самозащиту? Это все напоминало нелепый фарс, суд без судьи, подсудимых и свидетелей. Разбирательство, на котором адвокат и два прокурора грызлись между собой ради какой-то неочевидной цели, а на весь этот цирк взирали бессловесные статуи-присяжные. — Ито сказал, что они не трогали девчонку, — возразил Такасуги. — Перед тем, как побить его, она крикнула, что мстит за кого-то другого. И с этим человеком ее до вчерашнего дня и близко рядом не видели, — он сделал шаг навстречу. — Думаешь, это просто совпадение? Или, может, ты тоже замешан в делишках, которые проворачивает ваша банда? — Если кого и можно назвать «бандой», то эту твою группу Ито, — Хиджиката тоже сделал шаг вперед и встал прямо напротив Такасуги. Небольшая разница в росте позволяла ему смотреть на старосту Слизерина чуть свысока. — Эти отморозки давно напрашивались на взбучку. Не думай, что директор не в курсе их похождений. До сих пор их не исключили лишь потому, что не было прямых доказательств. Ито был осторожен и травил только тех, кто боялся на него донести. И вот, наконец, они напали не на того студента. И получили по заслугам. Ито сказал, что Кагура мстила за кого-то? А вот она скажет, что на нее напали, и ей пришлось защищаться. Слово тех, кто давно мозолит директору глаза, против слова девочки с безупречной репутацией — как ты думаешь, кому Мацудайра поверит? Зеленые глаза Такасуги гневно прожигали Хиджикату насквозь, но он молчал. Других аргументов, кроме злого взгляда, у него не осталось. Хиджиката криво улыбнулся и направился к тому месту, где была дверь: — Если вопрос исчерпан, то предлагаю закончить эту гангстерскую разборку и разойтись по своим делам. Старосты Слизерина и Когтеврана переглянулись. — Ган… ганг… о чем это он? — с наигранным удивлением спросил Такасуги. — Не обращай внимания, — ответил Сасаки. — Очевидно, это какой-то магловский лексикон, который элите не понять. Хиджиката почувствовал, как ноги словно вросли в пол. «Не ведись на это, будь умнее, — уговаривал он себя. — Ты их обставил, вот они и бесятся». — Сасаки, — Хиджиката обернулся через плечо. — За последние полчаса ты уже дважды недвусмысленно намекнул на мое происхождение, — как можно более спокойно произнес он и ухмыльнулся. — Не стоит ради меня выходить из образа вежливой дохлой селедки и демонстрировать свою ненависть так очевидно. — Ненависть? — Сасаки вскинул брови в наигранном удивлении. — Ну что ты, Хиджиката, я вовсе не ненавижу тебя. Более того, я твой фанат. Лучший студент потока по результатам экзаменов, староста факультета, на особом счету у директора, популярен у женского пола и, кроме того, глава почитаемой магической семьи. И все это — полукровка, рожденный даже вне брака. Любой другой устыдился бы такого происхождения и не проявлял никакой активности, чтобы не привлекать лишнее внимание. Но у тебя хватает духу и наглости заявлять о себе, добиваться успехов. Это достойно… восхищения. Сасаки закончил свой монолог и еле заметно улыбнулся. Такасуги, видимо, почувствовал себя отомщенным и надменно хмыкнул. Хиджиката ощутил, как ярость клокочет внутри, напрягает мышцы и тянет за жилы. Кулаки сжимались с такой силой, что короткие ногти ранили кожу. Как же он ненавидел их, ненавидел их обоих! Надменные ублюдки из богатеньких семей, которые кичатся своей «чистой кровью» и только на этом основании считают себя лучше него! Они и понятия не имеют, с чем приходится жить полукровкам с раннего детства. Они не знают, что это такое — ежедневно бороться с косыми взглядами. Всегда и везде — в школе, в любом магическом сообществе, даже в кругу его собственной семьи — находились те, кто презирал его просто по факту рождения. И как бы сильно он ни старался, каких бы успехов ни достигал — все это было неважно для таких, как эти двое. «Наплюй на них, Тоши, — вспомнил он слова старшего брата. — Не трать ни минуты своей жизни на этих идиотов! Их можно только пожалеть за их ограниченное мировоззрение. К тому же, ты гораздо круче их всех!» Хиджиката закрыл глаза, и под веками на миг полыхнуло горячим. Любящие глаза брата, его светлая улыбка, его сильная рука, ласково треплющая волосы… Теплое воспоминание возникло внезапно, и тут же мысль об утрате сжала плечи, обняла до удушья, сдавила горло. Слишком свежая рана, слишком больно было ее беспокоить… Он натужно выдохнул, развернулся и угрожающе двинулся в сторону Сасаки. Любой бы на его месте отпрянул, но этот — даже не дрогнул. Ни один мускул не пошевелился на его вытянутом чопорном лице. Сасаки был выше на полголовы, но Хиджиката умел убедительно смотреть исподлобья. Особенно в такие моменты, когда всю жажду крови, все желание разбить кулаки о чье-то лицо приходилось втеснять в один лишь убийственный взгляд. Хиджиката глубоко втянул ноздрями воздух и отрывисто сказал: — Я бы. И врагу. Не пожелал. Стать главой семьи. Так. Как стал им. Я, — он резко и громко выдохнул, будто сплевывая яд. — Даже тебе, Сасаки. Хиджиката отвернулся и зашагал к выходу. — Я понял, чем ты так привлекаешь девчонок! Этим своим печальным образом, да? — вдруг по-мальчишески крикнул ему вслед Такасуги. Хиджиката замер. И тут же понял то, что должен был осознать с самого начала. Они заманили его сюда не для того, чтобы в чем-то разобраться или обвинить, не для того, чтобы вытаить какие-то сведения или унизить. А лишь для того, чтобы он затеял драку. Успешный полукровка был для них как бельмо на глазу и раздражал обоих до дрожи. Они хотели его отчисления — только и всего. Зная о его вспыльчивости, они придумали этот нехитрый план: вывести его из себя. Хиджиката напал бы на одного из них, и второй свидетельствовал бы против него. Возможно, поэтому и Кацуры не было на собрании — его просто не позвали как ненужного свидетеля. А палочку отобрали, так как попросту побаивались пускать сюда Хиджикату с оружием в руках. Одно дело получить фингал или разбитую губу и совсем другое — попасть под удар магической взрывной волны и сломать хребет. Как только Хиджиката это осознал, сразу стало проще. Хотелось засмеяться в голос, но он позволил себе лишь полуулыбку. — С твоим ростом тебе и печальный образ с девчонками не поможет, Такасуги. — Что ты… — тот в ответ сжал кулаки, но Сасаки мягко удержал его за плечо. — Хиджиката, я верно понимаю, что мы можем заявить об этом инциденте и потребовать исключить виновницу? — уточнил Сасаки. — Попробуйте, — пожал плечами он. — Я посмотрю, как вы станете тягаться с Мацудайрой и главами клана Ято одновременно. — А что если мы будем настаивать на роспуске Мастеров и наказании основателя этой организации? — провокативно спросил в свою очередь Такасуги. — Или, может, ты не будешь против, если мы воспользуемся методами Гриффиндора и подкараулим Сакату Гинтоки в безлюдном месте? — Да, пожалуйста! — фыркнул Хиджиката. — Тебе помочь? Этот кучерявый кретин уже достал меня своими выходками. — И все-таки меня крайне беспокоит твое несерьезное отношение к тому, что устроила Ято, — гнул свою линию Сасаки. — Тебя действительно устраивает тот факт, что ученик Гриффиндора применил силу, и из-за этого пострадали другие студенты? Представь, что это запустит новый виток мести, и слизеринцы — только для того, чтобы соблюсти справедливость! — накажут кого-то с твоего факультета. Что ты на это скажешь? Хиджиката удивленно моргнул. Это что, изысканно сформулированная угроза? И к чему ведет этот чертов скуластый ублюдок? — Я скажу, что у тебя весьма странное представление о справедливости, — заметил Хиджиката. — И скажу, что если студенту Гриффиндора будет грозить опасность, я смогу его защитить. И с этими словами он отвернулся и пошел к выходу из комнаты, на этот раз твердо намереваясь больше ни на что не реагировать. Они могут говорить любую чушь, ему все равно, все равно… — Сможешь защитить? Так же, как защитил от дементора свою маленькую подружку, да? Злой ответ, брошенный Такасуги вслед, нащупал внутри Хиджикаты спусковой крючок и безжалостно на него надавил. Ярость раскаленной пулей полоснула по глазам. Он не помнил, как достал спрятанную за пазухой палочку. Он не помнил, как развернулся, не помнил, какое заклинание собирался применить. Впоследствии он вспомнит лишь одно слово, произнесенное за его спиной: — Экспеллиармус! Палочка выскользнула из его сжатых пальцев, слегка поцарапав кожу. Он обернулся и увидел, как Саката Гинтоки собственной персоной спокойно вошел в Выручай-комнату. Он небрежно постучал палочкой по шее, огляделся и присвистнул. — Ты… — выдохнул Хиджиката, все еще отходя от вспышки ярости. — Я, — довольно произнес Саката. — У вас тут, похоже, весело, так что я решил присоединиться. Массивная дверь в комнату с глухим стуком закрылась, оставляя Хиджикату безоружным в окружении трех людей, которым он доверял в Хогвартсе меньше всего.