когда тебе станет грустно — напиши мне и если не отвечу — набери мне. я снова обведу в календаре день, когда тебе стало грустно.
хиджин и хеджу дружат с самого первого класса начальной школы, когда на дождливой линейке для первоклашек, что по своей задумке должна была стать праздником, но стала страданием для большинства непоседливых детишек, включая угрюмую и невыспавшуюся сон хеджу, забывшую свой зонтик дома — хиджин любезно одолжила ей свой, широко улыбаясь и показывая свои кроличьи молочные зубки. хеджу искренне была удивлена, как в такой ужасный день можно было вообще так улыбаться. хиджин же ни на шаг не отходила от своей новой подруги и даже села с ней за одну парту. вдвоем не так страшно в этом незнакомом месте под названием школа. так и потянулась их дружба, крепче асфальта, о который они разбивали лица раздражающих их мальчишек, за что потом сидели в кабинете завуча, но абсолютно не жалели, ведь не могли оставить друг друга наедине с обидчиками и просто дураками, которым по-хорошему никогда не следовало бы открывать свой рот. обеим казалось, что их общение будет тянуться вечность, убегая куда-то за горизонт, совсем как дорога по которой они всегда возвращались домой после учебы. но, как известно, когда кажется, креститься надо. и вот хиджин уже идет домой одна по той самой дороге, но хеджу не слушает сюжет ее очередного дурацкого сна. хеджу вообще рядом нет. снова какие-то важные дела, в которые сон не сочла нужным посвятить свою лучшую подругу. зато сочла нужным слиться из их совместного проекта по географии, который чон вынуждена теперь делать одна, продумывая все детали у себя в голове, потому что на поиск напарника уже не было времени. ураган «катрина» уничтожил жилища примерно семисот тысяч человек, а ураган «чхве йерим» всего лишь одну дружбу и хиджин даже не знает, чьи последствия более разрушительные. йерим ураганом ярко-фиолетовых волос ворвалась в их класс в качестве новенькой где-то зимой и с тех пор хиджин и хеджу обе потеряли покой. хеджу — потому что вскоре влюбилась, хиджин — потому что не чувствовала, что это хорошо кончится и просто переживала как друг. хотя чон почувствовала внутри себя что-то еще более странное, из-за чего ей стало еще тяжелее воспринимать как и хеджу с йерим, проводивших вместе все больше времени, так и растущую трещину в их неубиваемом кирпиче дружбы, который хиджин не отказалась бы разбить об эту раздражающую фиолетовую макушку, лишь бы та исчезла из их жизни. хотя чон понимает, что эти мысли не совсем правильные, ведь йерим не сделала ей ничего плохого, была довольно милой и доброй, в классе ее все быстро полюбили. хуже ураганов «катрина» и «чхве йерим» только ураган «сон хеджу», ведь хиджин наконец осознала это что-то странное внутри себя — свою влюбленность в лучшую подругу, что была рядом всегда. хеджу и сейчас была рядом, но лишь тогда, когда с йерим что-то не ладилось. хиджин всегда внимательно выслушивала все страдания подруги, поглаживая ту по голове. хеджу была как дикий волчонок, но чон знала, что и ей нужна ласка. хиджин искренне хотела забрать всю боль сон себе, но эта боль мешалась с её собственной всякий раз, когда она слышала имя йерим, преобразуясь в огромный бездонный океан страданий, который хеджу лучше бы не видеть, чтобы не расстраиваться еще сильнее. хотя, чон не уверена, что та бы расстроилась, ведь кроме йерим в её вселенной больше никого не было и даже лучшая подруга хиджин в этой вселенной была всего лишь жалким плутоном на задворках солнечной системы. каждый вечер, провожая хеджу после очередных грустных посиделок, хиджин отмечала дни в календаре кружочком и начинала считать, через сколько хеджу придет к ней вновь с бутылкой пива в руках и глазами на мокром месте. чон знала, что подруга очень редко плачет и действительно ненавидит это делать, поэтому ее и правда пугало то, как йерим на нее влияет. хиджин ужасно завидовала йерим, ведь хотела бы иметь возможности, которыми обладает чхве, но, вероятно совершенно не осознает ценности этого. как-то, когда хеджу посмотрела на лучшую подругу глазами, ставших из волчьих щенячьими, чон захотелось положить ей руки на щеки, что она незамедлительно и сделала, ощутив под своими теплыми ладонями легкую прохладу. следующим порывом стало желание сформулировать свои новые чувства, которые так долго копились, в хоть какие-то слова. у хиджин и хеджу никогда до этого не было секретов друг от друга, поэтому желание быстро было исполнено. — может к черту эту йерим? ты мне нравишься, хеджу. маленькие и узенькие глаза хеджу стали раз в пять круглее. она долго думала, прежде чем ответить, за это время сердце чон уже устало болеть от напряжения и тревоги. — не уверена, что нам по пути. чувства это наверное то, с чем лучше не шутить, еще и такие. хиджин пришлось сказаться пьяной и неделю сидеть в страхе, что теперь их дружба совсем кончится, хоть сон и обещала, что все останется по-прежнему. но в итоге хеджу и йерим вскоре официально начали встречаться, так что хиджин теперь совсем не уверена, что ее страх был беспочвенным. на йерим и хеджу невозможно было смотреть без боли, как и на пустое место рядом, ведь спустя столько лет дружбы хеджу отсела от нее к своей девушке, и даже согласилась делать с ней тот злосчастный проект по географии, оставив хиджин одну. хиджин безумно хотелось хотя бы на секунду оказаться на месте йерим, чтобы ощутить, что такое взаимная любовь. чон была совершенно точно уверена, что никогда не сделает хеджу больно в отличие от чхве — из-за разницы в характерах те часто не понимали друг друга и ссорились, но зачем-то на публику продолжали играть в идеальную пару. как будто дразнили хиджин? это било по сердцу куда сильнее. теплое солнце раннего мая освещало столбы пыли в кабинете и скакало по стертым половицам, в щелях между которыми можно было выращивать траву — так много грязи там было. хиджин слишком увлеченно перечитывала текст защиты проекта, стараясь не смотреть на хеджу и йерим, стоящих у доски на данный момент. буквы скакали перед глазами, не желая укладываться в голове и запоминаться. хиджин могла бы назвать себя экспертом в области урагана «чхве йерим» и рассказать сколько страданий она причинила — чон помнит каждый вечер, проведенный с грустной хеджу. хиджин вообще единственная, кто видела сон по-настоящему слабой, как бы та не ненавидела быть таковой. хиджин всегда была рядом с хеджу по вечерам, когда та, кто днем делал её счастливой причинял боль, иногда осознанно, иногда не очень. только вот хеджу вспоминала о хиджин лишь тогда, когда ей становилось грустно, ведь на фоне солнышка йерим все вокруг меркло. а у солнышка йерим были свои дела, нужно было согреть своей заботой всех своих многочисленных друзей (а только ли?), сделать все важные активистские дела, поэтому и на хеджу у неё оставалось мало времени. грустная хеджу с очередной банкой пива могла заявиться в абсолютно любой момент, но хиджин всегда была рада ей. впускала в дом, отпаивала чаем, угощала свежеиспеченным печеньем собственного производства и просто веселила как могла, лишь бы сон стало лучше и она не думала о том, что кто-то из друзей чхве внезапно мог бы стать важнее неё. объятия с хеджу стали для чон очень редким удовольствием, поэтому она ценила каждое из них, вкладывая в это всю свою любовь и заботу. она будто старалась остановить мир хотя бы на время и забрать хоть часть боли сон себе и, возможно, это у нее удавалось. правда, хиджин приходилось бороться и с другими чувствами, не самыми приятными. ей стыдно было осознавать, что она счастлива, когда в отношениях хеджу и йерим намечался очередной разлад, ведь это хоть какой-нибудь шанс побыть рядом с сон и отдать ей то тепло, что накопилось в ней за то время, пока все было в порядке. хиджин чувствовала необходимость этого, ведь это ужасное тепло разрывало тело изнутри, не находя выхода, заставляло сердце подобно слепой собаке тыкаться в грудную клетку, так сильно, что даже хеджу могла его услышать, чего чон всегда очень боялась. после того случая она начала усердно скрывать свои чувства, даже пыталась прекратить общение, но не получилось, эти попытки больше были похожи на запихивание кучи вещей в шкаф, в который они ни черта не убирались. дверцы практически не закрывались и все эти чувства рисковали посыпаться на голову несчастной хиджин, вызывая массу вопросов у хеджу. чон просто-напросто не могла пройти мимо страданий сон и захлопнуть дверь квартиры перед её носом, бросив что-то вроде «ты оставила меня в свое время, так иди же к той, ради кого оставила». еще в пятом классе на крыше одной из местных заброшек они поклялись никогда не оставлять друг друга, для верности расцарапав ладони пивной стекляшкой и скрепив свою клятву кровавым рукопожатием. хиджин до сих пор помнила свое обещание, но не была уверена, что его помнит хеджу. отчего всякий раз по сердцу будто снова пятиклассница хе пивной стекляшкой резала, когда чон понимала, что хеджу вспоминала о ней, только чтобы избавиться от мыслей про йерим хотя бы на один вечер. это ужасно выматывало, но хиджин была готова терпеть до конца, ведь не могла позволить себе нарушить клятву. дружба хиджин и хеджу осталась на холодном плутоне на задворках солнечной системы, коим чон стала для младшей, с головой погрузившейся в свои первые отношения.# #
однажды хеджу пришла не с целью поплакаться по поводу йерим и хиджин была искренне удивлена. в её голове пронеслось сотни, а может и тысячи разных вариаций развития событий, ради которых сон упорно тащила ее в городской парк неподалеку. чон была готова даже на внезапное признание в любви, но все оказалось гораздо прозаичнее. — тут самые красивые сирени, хочу подарить их йерим. у нее же день рождения сегодня, помнишь? ну конечно, опять эта йерим. хиджин лишь кивнула. — постоишь на стреме, пока я тут орудую, хорошо? хиджин снова кивнула, она никогда не бросала хеджу в подобного рода затеях. в парке было довольно безлюдно, поэтому сон довольно быстро справилась и хиджин почувствовала яркий аромат сирени, что так резко ударил в нос, постепенно обволакивая как облаком. букет получился действительно красивым. — йерим, должно быть, он понравится. — хиджин почувствовала комок в горле, который с трудом преодолела, пока произносила имя чхве. хиджин ведь тоже очень любит сирени и хеджу это знает. — да, он так подходит к её цвету волос! — глаза хеджу сияли, а хиджин до сих пор было непривычно видеть как её угрюмая подруга расцветала лишь при одном упоминании своей девушки. — жесть, и правда… — кстати, йерим тоже пригласила тебя на свой день рождения, ты идешь? конечно хиджин пойдет, ведь снова не сможет хеджу бросить там одну. и даже если атмосфера праздника будет максимально некомфортной для нее, она все равно останется. ради хеджу, даже несмотря на то, как она отвратительно сосётся со своей йерим на какой-то из лестниц в доме. хиджин останется, даже несмотря на то, что ужасно злится из-за выпитого алкоголя и от всей души желает им наебнуться с этой ебаной лестницы, возможно даже и вслух. уже глубокой ночью хиджин сидит на крыльце дома йерим, освещенном одиноким фонарем, таким одиноким совсем как и сама чон. звездное небо очень красивое, цветущие сливы в саду будто светятся под серебристой луной, но майская ночь довольно прохладна. хиджин дрожит, то ли от холода, то ли от переизбытка чувств. увидеть хеджу с одной из веток сирени было для нее большой неожиданностью. — чего ты тут сидишь одна, замерзнешь. — хеджу бурчит, совсем как в старые добрые времена. — прихожу в себя. — бормочет в ответ чон, не глядя на подругу. — а ты тут чего? — мне нужно многое обдумать. — по поводу йерим? хеджу молча кивает, сжимая губы в тонкую полоску. — у вас что-то снова случилось? — интересуется чон, чувствуя знакомый огонёк надежды внутри, который стремится подавить, ведь как настоящий друг она не должна радоваться тому, что у хеджу очередная сложность в отношениях. — я видела её с ёджин. я конечно подозревала, но чтобы так… — все настолько плохо? она может просто была пьяна? — это её не оправдывает. хиджин чувствует злость подруги как свою собственную, эта злость бьет сбоку как кувалдой, знатно ошарашивая. — эй, хиджин, посмотри сюда. чон оборачивается, хеджу держит в руках ветку сирени с шапкой ярко-фиолетовых цветов. — здесь есть цветочек с пятью лепестками. если его съесть, то можно загадать желание и оно исполнится. — сон отщипывает один из цветков, протягивая его подруге. — разве ты не хочешь сама загадать желание? помириться с йерим там, все дела… — я думаю, тебе это нужнее. — хеджу слабо улыбается. — она все равно вспомнит обо мне только когда они к чертям завянут. хиджин принимает цветок. на вкус не очень, но зато желание, которое она загадала — вполне.