Не было в замысле Божьем

Сегодня Люциферу хочется, чтобы время текло быстрее. Пальцы сами находят клавиши — в таком настроении у него получаются самые необычные каверы — и время летит вперед, и все вокруг полнится музыкой, точно в целом мире и нет ничего, кроме музыки, кроме любви и этой песни о ней… — …играешь что-то новенькое, да? Он мгновенно оборачивается: у лифта стоит Аменадиэль. Улыбается. Улыбается и сверлит его глазами. И все равно это не важно: сегодня прекрасный день, лучший день за земное столетие и уж точно лучший день за миллион адских лет, так что Люцифер тоже улыбается Аменадиэлю. — Брат! На мгновение Аменадиэль заглядывает в синие сумерки над городом и скрещивает руки на груди. А Люцифер объясняет ему: текст д’ Агостино на первый взгляд кажется простым, но ведь все слова о любви просты, зато правдивы и искренни… … потому что ты любишь. Потому что хочется всю вечность быть рядом и смотреть в любимые глаза, и ты веришь, что теперь все будет хорошо. … вот бы и вправду улететь вместе, думает Люцифер. — Конечно, — соглашается Аменадиэль. — Люси, сегодня я был в участке. Дэн сказал мне, что ты завел нового любовника. Люцифер выпрямляется. Аменадиэль не медлит, не дает ему собраться с мыслями. — И это ваш новый лейтенант. — Ты же знаешь, что я не могу врать. — То есть это правда. — Наш новый лейтенант — действительно мой любовник. Взгляд Аменадиэля тяжелеет, темнеет, а ответ его звучит хлестко, приговором. — Ты знал его раньше. — Да. — Как давно? — Какое это сейчас имеет значение? — Ты лгал мне, — холодно бросает Аменадиэль. — Ты всегда мне лгал, Люси. Каждый раз, когда ты покидал Ад, ты делал это, не просто чтобы позлить Отца и нарушить его волю. А чтобы разыскать на Земле этого преступника… Аменадиэль медлит, морщится и с отвращением выдавливает: — … Каина. Люцифер молчит. — Я думал, ты изменился. — А почему я должен был измениться? Я дьявол. — Потому что Отец вручил тебе Дар, — объясняет Аменадиэль, и голос его полнится искренним, неизбывным разочарованием. — Отец был готов простить тебя, Люси! Несмотря на то, что ты совершил, Отец все равно любит тебя! Как же так… отвергнуть Дар Божий ради чего? Ради того, кто навсегда проклят? Аменадиэль качает головой и опять морщится. — Этого не было в замысле Отца. — Не было, — кивает Люцифер. Он совершенно согласен с братом. Не было, да. Два Проклятых, два преступника однажды встретились, познали друг друга и потом встретились снова, и решили, что вместе им хорошо — что уж тут божественного? — Ты прав. Не было. — Вот именно. У Отца был совершенно иной замысел. Значит, это неправильно. В ответ Люцифер пожимает плечами. — Между прочим, ты же не способен быть верным. За пять лет ты переспал с половиной Лос-Анджелеса. Каин что, не в курсе? — Каин в курсе. Он прекрасно знает, кто я такой, и чего ждать от меня. А что по поводу верности, то мы с ним давно все выяснили и договорились, что… Все объяснить брату он не успевает. Дверцы лифта снова распахиваются настежь, и Люцифер поднимается на ноги, и все, чего теперь ему хочется, так это притянуть Каина к себе, крепко обнять и долго не отпускать. Аменадиэль поджимает губы. И словно не видит, не замечает Каина, словно вместо Каина здесь пустое место. Но потом он проходит мимо и бросает: — … убийца. И смотрит — внимательно — на Люцифера. — Мерзость. Каин уже открывает рот, но Люцифер опережает его. — Я его люблю. Аменадиэль смеется: в гостиной будто грохочет гром. У Отца был похожий смех, зачем-то вспоминает Люцифер. Тянет холодом. И одновременно жжет и болит, будто адское пламя съедает его изнутри. — Я его люблю, — упрямо повторяет Люцифер. — И если ты не можешь смириться с этим, брат, тебе лучше уйти. — Это ж никакая не любовь, — говорит Аменадиэль. — Будто ты не знаешь, что истинная любовь идет от Бога, а в этой вашей омерзительной связи нет ничего от Отца. Нет благословения, только Проклятие. Так что все это гнусность. И на эту гнусность и мерзость ты променял шанс быть прощенным? Створки лифта закрываются — Аменадиэль то ли проклинает их заново, то ли опять смеется — а Люциферу кажется, что он заживо вмерз в лед и не может пошевелиться. Но в следующее мгновение ему делается теплее. Каин держит его в объятиях и не выпускает. — Вот бы и вправду улететь нам вместе, — шепчет Люцифер. — Когда-нибудь мы так и сделаем, — обещает Каин. — Я тоже тебя люблю. — Я знаю. Они молчат. Каин осторожно касается его губ своими и замечает: — Хорошо, что ты меня отыскал. — Это не я. Это мисс Лопес. Твой криминалист. Я ей все объяснил. Ну, почти все. — Лопес знает… — Знает. Правда, она называет меня актером. — Учту на будущее. — Мы составили твой фоторобот, — говорит Люцифер. — Мне пришлось немного рассказать ей о тебе. О твоих обычных профессиях. А потом мисс Лопес сказала, что уже встречала тебя раньше. На конференции по криминалистике. Оказалось, что в Чикаго живет лейтенант Пирс. Каин обнимает его еще крепче. — Мне нужно было самому догадаться, что ты на Земле. — Прости меня. — За что? — За эти пять лет, — признается Люцифер. — Иногда мне кажется, что я выбрался из Ад только вчера. — Все в порядке. Ты выбрался, вот что самое главное. — А еще мне часто казалось… Люцифер медлит и не может договорить, и тогда Каин снова покрывает его лицо легкими, осторожными поцелуями. Касается его губ своими, а потом падает на колени и начинает целовать ему руки. — … что от меня уже ничего не осталось, — шепчет Люцифер. — Там, в Аду. Вообще ничего. Ни музыки, ни света. Все сгорело. Но потом я вспоминал тебя. Какой ты красивый, и какие у тебя синие глаза, и как они блестят, когда мы занимаемся любовью. Как ты улыбаешься, когда смотришь на меня, будто я никакой не дьявол на самом деле. Какой ты сильный, и какие крепкие у тебя руки, и как ты ничего на свете не боишься, ни Ада, ни Небес. И как тепло спать с тобой в одной постели и прижиматься к тебе, и это совсем другое тепло, чем адское пламя. Как ты лежишь на берегу моря, в песке, раскинув руки в стороны, и щуришься на солнце. Как текут капли воды по твоему телу. Как ты рассматриваешь камень, который отыскал в скалах. Как ты запрокидываешь голову, когда тебе хорошо со мной. Я представлял это и представлял, что ты рядом, со мной… — Люцифер… — Я вспоминал тебя и думал — еще немного, еще сто лет, тысяча, миллион, но я опять увижу тебя, и когда я думал про это, у меня появлялись силы, и я верил, что когда-нибудь мы встретимся и больше не расстанемся и будем вместе всю вечность. Каин все еще стоит на коленях, и все также держит руки Люцифера в своих. И смотрит на него, и синие глаза его блестят, как и раньше. — Всю вечность, — обещает Каин.